Глава 1. Хозяин леса (1/1)

Тихий хруст — единственное, что нарушало предрассветную тишину. Проваливаясь в рыхлый снег, он шёл по лесу. Шерсть припорошило, и, похоже, снегопад не собирался заканчиваться. Чуткий нос дёрнулся, улавливая новые оттенки в привычном окружении. Запах собаки был различимее, человеческий — как всегда приглушён. Сорвавшись на рысь, зверь подбирался с подветренной стороны.Люди приходили с разными целями. Чаще всего собака сопровождала охотников, когда те расставляли ловушки. Тогда у них был металл, от которого несло порохом и который в любом другом лесу наверняка давал преимущество человеку. Но у этого леса был свой хозяин. И с его территории большой удачей было выбраться живым.Он уже предвкушал, как вцепится в жертву...Крупная капля разбилась на кончике носа, ещё одна обрушилась на макушку, и зверь раздражённо дёрнул ухом. Мелкие снежинки стремительно оборачивались каплями. На мгновенье прикрыв глаза, вендиго обнаружил себя на верхушке хвойного дерева. Дивный сон, в котором он, будучи волком, присоединился к зимней охоте, окончательно растворился. На смену морозу и белизне пришли влажность и слякоть.Зверь не боялся холода, но от воды одежда на нём становилась тяжелее. Ненужные тряпки раздражали ещё более, хотелось избавиться от них, но юноша не решался. Добывать новые всегда было слишком трудно.Дождь усиливался. Желудок неприятно заурчал. Стоило спуститься к подножью горы и вернуться в пещеру. Оттолкнувшись от сосновой макушки, вендиго услыхал тихий треск позади. Его руки, и без того худые, вытянулись ещё больше, мощные лапы с удлинёнными фалангами увенчали толстые загнутые когти. В следующий момент зверь приземлился чуть ниже, в соседней кроне. Дождь мешал смотреть вперёд, делал древесину скользкой. Продвигаясь от дерева к дереву, юноша всё же не рисковал, и целился в ближайшее. Наконец, затратив времени больше, чем обычно, он добрался до заваленной плитой скалы, протиснулся внутрь пещеры, пронизанной металлическим запахом, который смешался с ещё одним менее приятным, гнилостным.Голод напомнил о себе, едва зверь почуял еду.Зимой, конечно, запасы хранились лучше — ещё одна причина не любить бесснежную пору. Вендиго специально прятал их в самой глубине, но это не всегда помогало. Но даже когда случалось, что еда подгнивала, его желудок справлялся — и не такое ещё приходилось жрать в своей жизни.Вытянутая из заначки голень оказалась на вид чуть лучше, чем на запах.Вгрызаясь в плоть, зверь не смаковал мясо, наоборот, старался скорее обглодать до кости, чтобы не оставить ни жил, ни хрящей. Утолить голод одной порцией не удалось, хотелось большего. Остальные части лежали сваленные в углублении, но юноша переборол себя. Сезон требовал быть расчётливым в отношении еды, иначе можно было начать голодать или нарваться на охотников.После ужина он улёгся у входа, слушая, как дождь барабанит по земле, листьям и скале. В сухости и с набитым животом вендиго мгновенно уснул.На этот раз видения не являлись во время отдыха, и проснулся он от странного ощущения. На улице совсем стемнело, дождь прекратился. Лёгкий ветерок задувал в пещеру, принося с собой посторонний, неизвестный запах. Это был не человек, сородичи и оборотни тоже пахли иначе — на территорию зашёл кто-то неведомый. Зверь не мог оставить это без внимания.Чтобы выследить источник, пришлось идти по земле. Боясь потерять цель, зверь то и дело срывался на рысь, но одёргивал себя и снова замедлялся. Наконец, когда он почувствовал свежее облако, стало понятно, что чужак был хищником, и вендиго замедлился. Теперь его шаг сделался почти бесшумным.С людьми можно было не осторожничать, но нечисть — совершенно другое дело. Она не раз задавала трепку зверю. С тех пор как старик погиб, то и дело приходилось вступать в стычки, пока наконец в лесу не остался единственный хозяин. Разогнав всех оборотней в округе, юноша не ожидал больше встретить хищников на своей территории. Так что со всей осмотрительностью подошёл к новой угрозе.Едва завидев бредущую по лесу фигуру, вендиго вернулся в свою стихию. В пару прыжков он оказался на дереве, быстро сократил расстояние прыжками и стремительно полетел вниз. Толчок в спину опрокинул незнакомца на землю. Поднявшись, зверь не дал опомниться чужаку: прижал ногой к земле. Конечности юноши, как и морда, стали вновь человеческие, чтобы не выдать суть слишком рано.— Кто такой? — огласил лес звонкий голос.Но вместо внятного ответа чужак принялся шипеть в попытках подняться:— Я, кажется... ребро сломал...В ответ зверь с силой надавил на чужую спину, снова вжимая наглеца в землю.— Лежать! Говори, кто ты и откуда!Повысив голос, он рассчитывал напугать противника, но в ответ послышались совсем непонятные слова: их вендиго доводилось слышать и раньше от разной добычи, но это никогда не было чем-то осмысленным.Так как крик не помог — чужак совсем не выглядел напуганно — пришлось сменить тактику.— Будешь упираться, я раздавлю твой позвоночник.— От него ещё что-то осталось? — незнакомый хищник вновь упёрся руками в землю, тяжело дыша под давлением. — Блять!Чужая упёртость мгновенно переполнила чашу терпения. С тихим гортанным рыком зверь поднял ногу, чтобы исполнить угрозу, но тело, лежавшее на земле неподвижно, вдруг откатилось в сторону, и ступня с силой впечаталась во влажную землю, разметав вокруг грязь и комья пожухлой размокшей травы.Противник вскочил. На его лице отразилась эмоция отличная от страха: поднятые брови, округлённые глаза без тени ужаса. Так на вендиго ещё никто не смотрел.— А ты кто? Оборотень? — раздался встречный вопрос.Зарычав, зверь выпустил когти:— Твоя смерть.Он уже приготовился к броску, как вдруг хищник бросил взгляд на что-то за спиной вендиго, и тот обернулся. Но увидел лишь рюкзак. Этих нескольких секунд промедления стало достаточно, чтобы чужак пустился наутёк.Упустив шанс схватить добычу сразу, зверь забрался на ближайшее дерево, бросился в погоню поверху. Стараясь не шуметь, он то и дело задевал мелкие веточки. Они хрустели под пальцами, хлестали лицо, но все мысли зверя занимал вторженец, который, очевидно, был не способен услышать преследователя.Вскоре чужак вовсе замедлился, остановился, оглядываясь. Он запрокинул голову, и зверь притаился в кроне, ничем не выделяясь. Скользнув взглядом по ветвям, где сидел вендиго, противник не выдал реакции. Его дыхание вновь стало тяжёлым, а лицо наконец выдало упоительную эмоцию.Вендиго сам не заметил, как раздражение пропало, стоило увидеть чужой страх. Вдоволь насладившись паникой добычи, зверь огляделся и нашёл шишку среди ветвей, оторвал практически беззвучно и кинул в противоположное дерево. Это сработало: хищник повёлся и развернулся на звук, подставив спину.Ликуя, вендиго выскочил из темноты. Но тут вдруг добыча обернулась, и вместо спины клыки зверя настигли выставленное запястье, а когти — плечо и предплечье.Лицо противника исказил ужас. Пронзительный крик раздался приятной трелью. Уголки губ потянулись вверх, зверь сжал челюсть сильнее, добавляя ?мелодии? хруст костей. Пытаясь освободиться, хищник вёл себя как жертва, и вендиго не придал значения очередному рывку.Зря.В следующий миг в его шею впились клыки, сомкнулись, раздирая плоть и сжимая глотку. Из рваной раны хлынуло, заливая одежду обоих. В воздухе разлился металлический аромат его собственной крови.Пытаясь отстраниться, вендиго только сильнее разодрал рану, его плечо всё ещё удерживала чужая рука. Разжав челюсти, зверь перехватил обе конечности хищника, отодрал его от себя и прижал к земле. Рассчитывая быстро победить, он никак не ожидал, что сам окажется пойман. Рыча всё громче, с каждым рывком он сильнее ранился, пока клыки стискивали шею. Когда чужак пробил хрящ, собственная кровь залила горло зверя, и он наконец понял, что действовать нужно иначе.— Пус... ти... — он вцепился в чужую шею, душа противника.Но клыки лишь сильнее сжались. Вскоре пальцы занемели, хватка вендиго ослабла, и тело резко потяжелело.Зверь провалился во тьму.***Туша весом килограмм в пятьдесят резко навалилась, выбивая остатки воздуха из груди. Ледяные пальцы, сжимавшие только что горло, разомкнулись, и Шон отбросил тварь подальше от себя. В своей истинной форме та была на редкость отвратна: тощие и как будто деформированные конечности; морда, казавшаяся совсем безгубой; зубастая пасть, источающая зловоние. Не удивительно, что Шон, не отличавшийся стальными нервами, только что вопил на весь лес даже не от боли, а от ужаса. Любой на его месте, будь он трижды охотником, вопил бы на весь лес. А уж Шон охотником не был совсем, даже наоборот.Удивительно, как он в своём состоянии умудрился эту тварь завалить. Не веря в победу, вампир таращился на тело.Вскочит? Или правда сдохла?— Блять, чтобы я... сука..! ещё раз... в этот ебучий...Тяжело дыша, он выждал время, пока не уверился, что жуткое существо не подаёт признаков регенерации, и, матерясь, вернулся за рюкзаком. Благо, пожитки нашлись в паре сотен метров, там где обранили во время падения.Отряхнув замызганную джинсу, вампир огляделся. Заросли вокруг были совершенно одинаковые, куда ни пойди, и остаться без документов, денег и, главное, карты посреди глуши поздней осенью сделало бы эту ночь самой паршивой за последний месяц.— Охуенно! — выплюнул Шон и, больше для галочки, отряхнул штаны.Залитые кровью футболку и мастерку было не спасти. Вываленные в грязи джинсы довершали костюм маньяка из глубинки. Впрочем, одежде всё равно пришёл бы конец: рукав мастерки монстр разодрал в клочья, но и без его стараний ткань уже кое-где прохудилась. Бурые разводы видок даже оживляли. В следующий раз, когда Шон позволит себе тратиться на одежду, это, во-первых, случится очень скоро, и, во-вторых, обновка точно будет в духе ?Другого мира?: чёрная, может даже кожаная, чтобы не париться с оттиранием всякого. Понятно теперь, чего Блейд гонял все части в пафосном плаще.Зато кровь монстра, чем бы тот ни был, помогла враз срастись костям и мясу, даже шрамов не осталось. И на вкус была не так плоха, как сама тварь — на запах. Со скудным рационом Шона — кажется, на той неделе он поймал оленёнка — попробовать нечисть и выжить было сродни чуду.Хрустя осенней листвой под ногами, мужчина старался нагнать упущенное время. Если верить карте, которой стукнуло лет двадцать, где-то неподалёку должен был расположиться город, а в городе, наверняка, — отель, где можно было переждать день.И тут небо над кронами начало неумолимо светлеть, намекая, что Шон облажался. Он так и не вышел к цивилизации, наткнулся на хищную гниду и теперь имел все шансы позорно сдохнуть из-за солнца. Затянись схватка дольше или выцарапай противник глаза, блуждать ему до рассвета среди сосен и прочей флоры, пока не останется пара тряпок да набитый барахлом рюкзак. Что могло быть ироничнее?Наткнуться на гнездо.В том, что это была именно оно, Шон не сомневался: скальный тупик; приваленный к покрытому мхом камню голый валун, который успел продавить под собой землю, но даже не начал обрастать; смрад, ударивший в нос, стоило приблизиться. С подозрением осмотрев проём между валуном и скалой, в который мог протиснуться разве что ребёнок или собака, Шон покосился на небо.Могло же ему показаться, и кромка между листвой и синим куполом не пожелтела?Не хотелось напрасно лезть в какую-то задницу, рискуя обрести приключения на собственную. Тем более, что ещё не известно, был ли тот гад частью стаи или одиночкой. Нарваться на компашку таких было бы даже более глупой смертью, чем сгореть.Оказавшись внутри, вампир осторожно просунул рюкзак, вернул пожитки на плечо и вздохнул. В ту же секунду он пожалел, что не может обходиться без воздуха. Пещерный оказался мало того, что затхлый, так ещё и вонял тухлятиной. Шон даже не думал смотреть, от чего так разит: просто решил держаться подальше от источника в дальнем конце, и приметил местечко недалеко от входа. Признаков того, что в пещере монстр жил не один не наблюдалось, но звероподобные часто собирались в стаи, так что расслабляться было рано.— Застрял. В логове... какой-то хуйни, — привалившись к прохладной шершавой стене, мужчина сполз на пол, и почувствовал, как нечто впилось в бедро.Кость. Белоснежная, обглоданная дочиста, кажется, бедренная, переломленная пополам.— Отлично, — зевнул вампир, брезгливо отшвырнув находку, и тряхнул головой в попытке прогнать сонливость.В кромешной темноте казалось, что нечто вот-вот выпрыгнет из дальнего угла. Но вечно таращиться в ожидании опасности было невозможно, и вскоре, моргнув в очередной раз, Шон не смог больше разлепить веки.Снаружи послышались шаги, затем рычание, и Шон вмиг проснулся, не до конца осознавая себя. Ударивший в нос гнилостный запах напомнил, где вампир имел ?осторожность? уснуть. Прикрыв рот ладонью, мужчина надеялся то ли спрятаться, то ли не опорожнить желудок. В следующий момент он заметил полосу света, которая пересекала пещеру ровно посредине.И вдруг её не стало.Затаив дыхание, Шон вжался в стену пещеры, бросив отчаянный взгляд на рюкзак.Рычание приближалось. Послышался скрежет, и тощая вытянутая фигура протиснулась внутрь. Полоса света обозначила её очертания: зубастую пасть, тонкие костлявые конечности с загнутыми толстыми когтями, пятно крови, схожее с тем, что красовалось на груди самого Шона.Два жёлтых немигающих уставились на него.— Это моя территория, — как-то ребячески, но оттого не менее грозно прорычала тварь.— Я понял, — осторожно, чтобы не спровоцировать её, отозвался вампир.Он силой воли удерживал себя от того, чтобы смотреть в сторону света, боясь тем самым выдать слабость противнику.— Так сдохнуть хочешь?— Нет, — ответил Шон без промедления.Подумать только, ещё вчера, вылезая из очередного автобуса, он не видел смысла даже в том, чтобы куда-то целенаправленно идти, а сейчас вдруг захотел жить? Тварь обошла его по дуге, привлекая внимание.Тварь обошла его по дуге, привлекая внимание.Давала сбежать?— Так убирайся, — зверь шагнул навстречу.Запугивал.— Нет, — повторил вампир, стараясь придать голосу уверенности.Зверь что-то пнул — сперва показалось, кость — и в бедро прилетел булыжник размером со среднюю картофелину. Стиснув зубы, мужчина стерпел удар, не сводя глаз с монстра. Тот, будто потеряв интерес, направился вглубь пещеры — прямо к источнику зловония.Послышались хруст и чавканье.Стараясь не думать о том, что именно там жрали, Шон вглядывался во мрак. Когда тварь вернулась, она уже снова приняла обманчиво-безобидную форму пацана, на вид не старше шестнадцати лет. Вьющиеся светлые волосы не выглядели совсем грязными, одежда поношенная, но до того, как быть залитой кровью, тоже как будто стиралась. Не хватало только обуви — на голые бледные ступни было холодно смотреть даже вампиру. Кровь на одежде и подбородке и немигающий взгляд — единственное, что отличало его от обычного человеческого подростка.В повисшей тишине дыхание отражалось эхом от пещерного свода. Оба — вампир и нечто ещё менее приятное по своей сути — неотрывно смотрели друг на друга, пока часы тянулись один за другим: их вампир отмерял по движению полосы света, невольно поджимая ноги всякий раз, как замечал её приближение.Он первым потерял бдительность.Стоило зазеваться, тварь в мгновение ока приблизилась уже в истинном облике, схватила лодыжку и потянула к себе. Штанина задралась, кости и камешки, которыми был усыпан пол, врезались в кожу. Мелькнуло и стёрлось из памяти: ?Рюкзак!?. Шон собрался бросить щебнем в глаза противника, но не успел даже протянуть руку.Вопль разрезал тишину. Нога, та самая, что оказалась оголена, побагровела, на её поверхности тут же вздулись жёлтые волдыри. Швырнув в лицо твари мусор, мужчина пнул её свободной ногой, но монстр вслепую перехватил конечность, выпустив раненную.— Нахуй пошёл! — орал Шон, которого вытягивали на солнце.Лодыжку, будто в тиски зажали. Следующий рывок задрал мастерку к подмышкам, и футболка оголила живот в опасной близости от полосы света. Вампир упёрся в землю обожжённой ногой, цеплялся пальцами, раздирая подушечки о щебень. Ткань джинсов сползла, задевая ожог, но главное, закрывая кожу. Больную ногу схватили, и новая попытка пнуть противника, не увенчалась успехом.Солнечный свет оказался слишком близко.В последний момент Шон закрыл предплечьями голову, луч лизнул стиснутые кулаки. Новый вскрик эхом разнёсся по пещере и затих. Мужчина согнулся пополам, уходя от смертельной опасности, и твари это не понравилось: усевшись на его бёдра, она придавила жертву к земле, вгрызлась в левое предплечье. Вампир выл, жмурился и стискивал зубы, но рук не отнимал. Попасть под солнце было куда страшнее. Правое предплечье пронзила одна вспышка, вторая. Кровь залила нос, рот и горло, мешая вздохнуть. Он захлёбывался.Его жрали. Схватившись за предплечье, мужчина уставился на тварь, серые глаза лихорадочно блестели. Боль затмила собой всё остальное, пульсировала в руке. Раззинув рот, вампир обнажил клыки; бурая жидкость стекла по подбородку, вновь намочив ворот футболки. Шон взвыл, наблюдая, как работают жуткие челюсти.— Чтоб ты подавился, ублюдок! — выплюнул он и, отпустив кровоточащую руку, попытался ударить здоровой, но не успел, и предплечье перехватили, впиваясь в подставленную плоть, отрывая кусок за куском под аккомпанемент криков.Вдруг монстр отстранился со зловещей улыбкой и схватил вампира за грудки:— Я предупреждал, что это моя территория.Шон побледнел, осознав, что именно тот задумал. Но вместо того, чтобы бросить его на солнце и покончить со всем, тварь вдруг обрела человеческий вид. Прежде чем мужчина опомнился, монстр побледнел, выпустил из рук ткань и согнулся пополам. Всё ещё сидя на вампире он с бульканьем и хрипами исторгал то, что успел проглотить.Спихнув с себя монстра, Шон отполз к стене подальше от солнца и там застыл. Дыхание всё не успокаивалось, к горлу подкатил ком. Вонь в пещере усилилась.Опершись плечом о камень, Шон наблюдал как перестаёт течь кровь. Рукава мастерки потемнели почти полностью, липли к коже, раны только-только начали затягиваться.Бросив взгляд на нечто, вампир осознал, насколько тяжелее будет расправиться с монстром во второй раз. Но ?обед? явно ослабил гада — стоило попытаться заболтать, выиграть время.— Что ты такое? — прохрипел мужчина.— Я первый спросил, — буркнул монстр, подымаясь на ноги. — Ва... вампир. Слышал о таких?Фыркнув, ?юноша? направился куда-то вглубь пещеры. Подставил спину, представив идеальный момент для удара. Вот только руки ни черта не слушались, онемев. Благо, у пацана вид был тоже паршивый.— Не слышал, — раздалось из темноты. — Сложно было сказать сразу?— Ты... назвался моей смертью, — скривился вампир.— После того, как ты несколько раз отказался называться.Послышался всплеск, и ещё один.?Значит, есть озеро,? — догадался мужчина.— Твоя очередь. Кто такой? — вампир продолжил тянуть время, но монстр уже потерял интерес.И больше ему не ответили. Очень скоро пацан вернулся: насквозь промокший, в той же одежде, что был, но чистый. И вдруг улёгся на землю неподалёку, будто собирался уснуть.Адреналин схлынул, жизни как будто ничего не угрожало, и происходящее показалось Шону каким-то бредовым сном. Тварь, едва пытавшаяся прикончить его дважды, один раз с почти смертельным исходом для себя, лежала прямо перед ним, свернувшись в комок и сопя. Долгое время мужчина наблюдал за ней, готовясь к худшему. Наконец он почувствовал, как наваливается усталость, и, бегло осмотрев восстанавливающиеся мышцы, уткнулся виском в стену.Каждый последующий рывок из дрёмы в реальность давался тяжелее.Вздрогнув, Шон распахнул глаза. Монстр напротив всё ещё спал. Или делал вид. Во всяком случае, лежал на том же месте, в той же позе, и ничто не выдавало признаки пробуждения.Опустив взгляд, вампир поднял руки и попробовал пошевелить кистями: вроде, слушались как раньше, и боль ушла. Он сжал пальцы в кулак, медленно разжал, опробовал подвижность каждого в отдельности. Луч света, пробивающегося в щель, стала рыжей и заметно истончилась — осталось немного, и Шон вырвется из этого ада. Знать бы ещё, что за нахрен этот пацан? Оборотнем хозяин пещеры точно не являлся. Вглядываясь в его черты, мужчина не припоминал ничего подобного.Едва подобравшись к лицу твари, полоса света растворилась. Солнце село.Сдержав облегчённый вздох, Шон поднялся.И тут спящий открыл глаза:— Куда пошёл?— Это твоя территория. Я ухожу, — признавая чужую победу, примирительно заверил вампир.Юноша подозрительно прищурился. Искал подвох.— Как я могу быть уверен, что ты не приведёшь сюда своих дружков?Шон оторопел. Слов, которые бы не спровоцировали, решительно не находилось, и мужчина сказал правду:— Мне некого приводить.— Я тебе не верю, — отрезал монстр.На это заявление ответ тем более не находился. Вампир так и замер, глядя на монстра. Подсохнув, тот выглядел как обыкновенный подросток, побитый и одинокий. Только вдруг замеченная на загривке светлая шерсть, кучерявая как и волосы, выбивалась из общей ?нормальности?.— Привёл бы, и? — осмелел мужчина. — Позовёшь своих дружков, отобьётесь.— Убью тебя, и не надо будет никого звать.Заявление осадило. — Я правда один. Как ты. И уже ухожу. Если отпустишь.Вопреки словам мужчина не двигался с места.— А если не отпущу?— И что хочешь со мной делать? — вырвалось у Шона, будто речь шла о дружеской тусовке.— Убить, — с искренним удивлением выдала тварь, для которой иных вариантов, очевидно, быть не могло.Но Шон не сдавался:— Я не хочу умирать.Его ответ монстра явно не впечатлил.— Много кто не хочет умирать.— У меня цель есть, — брякнул тогда вампир, лишь бы разговор не зашёл в тупик, иначе неизвестно, не решат ли его прикончить тут же.Нахмурившись в ответ, пацан поднялся и сделал шаг в сторону мужчины.— И что с того? Ты забрел на мою территорию и должен заплатить за это.— Я только шёл в город.Чем дольше они говорили, тем больше Шону казалось, что его собеседник обычный ребёнок. Каким-то образом тварь усыпляла бдительность: её внешность, голос, мимика были очень даже человеческими, а речь, хоть и прямолинейная, складывалась органично. Монстр явно принадлежал к разумным.— Прости, что потревожил, — извиняясь и при этом будучи залит чужой кровью, вампир чувствовал себя полнейшим идиотом.Он и не надеялся, что это сработает.И не сработало.Зверь нахмурился сильнее и вновь шагнул:— Я сказал, ты должен заплатить.Вдруг стало очевидно, что в человеческой форме монстр был ниже Шона на голову, может, полторы. Явное раздражение этим фактом отразилось на мордахе, которая оттого показалась вдруг даже милой.— Свое?й жизнью? — нахмурился Шон.