1. Непобедимый (1/1)

Я ведь столько раз просил тебя.Теплые губы настолько мягко касаются моей шеи, что я не в силах сдержать тихий стон. Мое сердце колотится в его грудь, прижатую к моей. Он обнимает меня так крепко, что кажется, у меня захрустят ребра. Но ты все равно делаешь только то, что тебе хочется.Вдавливает в себя, словно мы уже не прижимаемся кожа к коже. Обсыпает мое лицо быстрыми поцелуями, прежде чем впиться в губы. Сперва дерзко, как если бы я был против, а затем растягивая удовольствие, смакуя каждый их миллиметр. Чувственно, долго до такой степени, что я изнываю от нахлынувшего желания стать его. Прямо здесь, прямо сейчас.Ведь ты эгоист до мозга костей, до глубины души, если бы она только у тебя была.Сила, с которой он держит меня, и нежность, с которой ласкает, слишком противоречивы и откровенны. В этом весь он. Дразнит и уступает, властвует и балует. Доводит до безумия и исполняет любые капризы. Его ладони скользят вниз по спине, пальцы пробираются под ткань боксеров. Я нетерпеливо мычу, и он неспешно отрывается от моих губ, только чтобы прижаться ими к уху.— Скажи мне, — его хриплый шепот пробирает до дрожи. Жарко. Невыносимо.— Магнус... — еле выдавливаю я, чуть не плача, — пожа...луйс...та... возьми...меня...— Ты ведь не хотел, — в его голосе звучит усмешка. Дурак. Придурок. Ненавижу!..— Умоляю... — выдыхаю я, без сил прижимаясь щекой к его плечу. Я больше не могу. Ничего не могу сказать, ни просить, ни приказывать. И он понимает.— Как вам будет угодно, хозяин... Я безоружен перед тобой.***Имя Винсент означает ?побеждающий?. Оно не очень распространенное, но и не слишком редкое. Сокращается, как и любое другое имя, кроме, возможно, самых коротких. Можно подумать, что оно достаточно обычное, если бы не реальность, в которой я живу. А она отлична от той, где знакомые из университета весело окликают меня ?Вин?. И я ненавижу это имя каждым уголком моего существа. Винсентом меня назвал дед в честь своего прадеда, что мой отец горячо поддержал, хоть мама и была против. Пожалуй, она единственный человек в моей семье, который понимал, на что они меня обрекают. А все дело в том, что в моем мире данное родными имя принуждает к ответственности, порой неподъемной. И университет — единственное место, где я еще могу чувствовать себя нормальным человеком. На самом деле никто из моей семьи не заканчивал ?обычный? университет. Все продолжали семейное дело, предварительно отучившись год в ?школе молодых талантов?, от которой только я осмелился взять отсрочку. Очень не хочется это признавать, но именно тот факт, что я ?побеждающий?, и заставил моих деда и отца недовольно отступить, хотя после моего зачисления с добрый месяц они вели себя так, будто меня не существует. Как будто я против. Наша семья, как и многие другие, гораздо больше, чем можно себе представить, является Хранителями. Мы — потомки ангелов этого мира, оберегающие его сохранность от черни, которая так и норовит сюда пробраться. Конечно, ни крыльев, ни нимбов у нас нет и, учитывая вид нашей деятельности, никогда не будет. Чудеса мы творить тоже не умеем, хотя определенными талантами и обладаем. Но главное, что отличает нас от нормальных людей, — зрение. Мы видим. Видим черных существ, монстров и темных духов, что находят лазейки в защите наших святых предков и пробираются в людской мир, чтобы завладеть их плотью и душами. Конечно, это отражается в наших глазах, иногда дети хранителей рождаются с такими цветастыми радужками, что вынуждены носить линзы на людях, чтобы спрятать свое умение. Как для меня, так это не талант, а ущербность. И я невероятно завидую тем, кто живет нормальной жизнью, ходит в школу, развлекается, заводит друзей и не уставляется в угол, рассматривая выползающие из него щупальца очередной твари, которую тебе необходимо нивелировать, дабы она не причинила вред нашим ?подопечным?. Каждое утро я рассматриваю свое отражение в зеркале, напоминая себе насколько несправедлива судьба. Практически все подростки хотели бы стать героями, обладать супер-способностями, спасать мир от злодеев и получать лавры победителей. Почему не они, а я родился ?героем?? Я ведь даже не похож на Хранителя. Ни деду, ни отцу не удалось вырастить меня крепким бычарой, поджарым мачо, от одного вида которого становится ясно, что у плохих парней нет и шанса. Хоть мне и не позволялось отлынивать на тренировках, я щуплый, коротенького роста и улыбаюсь только по особым праздникам, исключительно ради мамы. Единственное, что во мне необычного, это цвет глаз, который мне не приходится прикрывать линзами, потому что он приемлем у человечества. Кристально чистые, легкого голубого оттенка, словно лед. Многие одноклассники и однокурсники, встречая меня впервые, первым делом восхищенно пялились в них, будто я их загипнотизировал, особенно девчонки.— Как же хочется вас выколоть, — пробормотал я своим глазам, в очередной раз разглядывая себя в зеркале над раковиной. Капли воды медленно стекали по бледному лицу, обрамленному чернильными прядями вьющихся волос. Скоро отец снова потребует их подстричь, ведь они мешают мне Видеть. Отражение недовольно поджало тонкие губы и отвернулось. Я вышел из ванной комнаты, быстрыми шагами спускаясь на первый этаж, направляясь в кухню, где, судя по звукам, уже хозяйничала мама. Наш дом был небольшим, один из тех милых семейных обиталищ в одном из спальных районов Лондона. Обычно такие показывают в рекламе по телевизору, упорно рекламируя товары в атмосфере полного уюта и счастья. Мне интересно, что сказали бы маркетологи, узнай они, как выглядит наш подвал. Отец называет это ?тренировочной зоной?, хотя я мог бы поспорить. — Милый, — мама выглянула из кухни, заставив меня охнуть от удивления и резко остановиться. Она, как обычно, широко улыбалась и смотрела на меня с такой любовью, что сердце мое тут же смягчилось. Маленькая, хрупкая, с зелеными, благодаря линзам, глазами, что прикрывали нежный фиалковый цвет. Она единственная заставляет меня более-менее мириться с реальностью. Она — мой свет в мире тьмы. — Прости, я не хотела тебя пугать, — тихий смех, звучащий как маленький колокольчик, мелодично и ненавязчиво, — я уже думала идти тебя будить, обычно ты встаешь раньше.Да, обычно я не так долго смотрю в зеркало, мечтая о нормальной жизни.— Мне плохо спалось ночью, — мягко ответил я, наблюдая за тем, как беспокойство тут же проявилось на ее лице.— Дорогой, тебе что-то снилось? — она шагнула ко мне, ласково провела теплой ладонью по моей щеке. — Ты же знаешь, что наши сны...— Да нет, мам, — поспешно ответил я, накрывая ее руку своей, — просто волновался перед сегодняшним тестом по средневековой литературе и долго не мог уснуть.Ее лицо тут же разгладилось.— Вот как, слава Ангелам, — улыбнулась она, а затем чуть тише добавила, — папа сегодня не в настроении: что-то случилось у соседних Хранителей, так что ты, пожалуйста, будь с ним сегодня терпимее. — Конечно, мам, — легко согласился я, уже представляя, каких нервов мне может стоить ее просьба. — Я приготовила твои любимые блинчики, — пропела она, обвивая меня рукой и легонько подталкивая по направлению к кухне. Мои глаза — проблема, но проблема похуже — мое имя. Я уже упоминал, что оно принуждает нас к ответственности. Хотя ответственность — это выбор, а не обязанность, имя, данное Хранителю, вынуждает его соответствовать, хочет он того или нет. Имя моей мамы — Клеменс, что означает ?милосердная?. Она единственная из нашего рода, кто никогда не сражался с тьмой, потому что ее имя не позволяет ей проявлять любого рода насилие. Такие имена редко даются Хранителям, ведь обычно нас готовят к сражениям, называют ?Великими? или ?Отважными?, ?Храбрыми? и ?Стойкими?. Дело в том, что ее отец, мой второй дед японского происхождения, которого я, к сожалению, никогда не видел, но от кого мои волосы переняли свой цвет, потерял троих детей в одном из Нашествий. Моя бабушка, беременная мамой, англичанка, не смогла выдержать удара. Преждевременные роды прошли с фатальным для бабушки исходом. В итоге мой дед остался один, с разбитым сердцем и новорожденной девочкой на руках. Он решил во чтобы то ни стало отгородить ее от любой войны и дал ей имя, что позволяло только любить, прощать и заботиться. Мне не говорили, где он сейчас и почему покинул семью, как только выдал свою дочь за моего отца, мне кажется, что мама сама не знает ответы на эти вопросы. Но он жив и цел, ведь его имя Кумико, что означает ?долгожитель?.Сперва можно подумать, что наше имя — это выбранная для нас судьба. Но все не так просто, как кажется на первый взгляд. Имя дает нам силу и своеобразного рода защиту, но если мы не питаем его, то оно начинает мстить. Приведу банальный пример: возьми моя мама в руки отцовский клинок — она обязательно порезалась бы, либо ранила одного из нас. Имя нельзя обмануть, тем более если у него лишь одно значение. Если ты ненавидишь кровь, но твое имя означает ?кровожадный?, то тебе придется убивать, если не хочешь столкнуться с последствиями. А их не хотел ни один Хранитель.В светлой кухне уютно и тепло, мама уже крутилась у плиты, напевая что-то себе под нос, запах блинчиков заставил мой рот мгновенно наполниться слюной. Конечно же, единственный сгусток негатива находился именно там, где стояла тарелка с блинчиками. В молчании за столом сидели отец, уткнувшись в планшет и листая последние новости, и моя младшая сестра, старающаяся успеть прочитать все, что заинтересовывало отца. Вот, кому бы не помешало получить мое имя. Ей всего двенадцать, а ведет она себя как истинная героиня марвеловских комиксов — заносчивая и гордая. Победитель по жизни, готова увязаться за отцом и дедом на любое дело, лишь бы увидеть уничтожение черни. Эдита крайне горда своим именем, хотя еще в школе. ?Удачное сражение? — вот ее безопасная судьба. Отец сам выбрал имя, желая сделать ее как успешным воином света, так и уберечь, ведь если ты удачлив, то даже при неприятном исходе скорее всего останешься цел. Мне же он вообще не оставил шанса.Отец посмотрел на меня исподлобья. Новостную сводку он читал постоянно, с нее начиналось утро и заканчивался день. Он был настороже, узнавая, что происходит в мире и куда отправить Хранителей, если попадется что-то странное, чего не происходило уже добрые десятилетия. Кажется, он крайне тосковал по своей молодости, когда силы тьмы были на пике и в мир проникали невероятно могучие существа. Оборотни, великаны, кракены, дьяволы — он рассказывал о молодости с любовью и воодушевлением, а Эдита слушала его, приоткрыв рот от восторга, а потом они вместе фыркали, перечисляя незначительную чернь, которая вылезала из ада в поисках пропитания, таких как Неупокоенные души, Вампиров и Низших Демонов, хотя и те и другие могли здорово насолить, сумей они проскочить мимо нас и набраться побольше сил. — Винсент, — сухо обозначил мое присутствие он, впившись в меня взглядом карих глаз, которые на деле напоминали шмелиное брюшко: желтые, с черными вкраплениями. Моя удачливая сестра глянула в мою сторону с абсолютно холодным лицом. Она носила такие же линзы, скрывая похожие на отцовские глаза, только вкрапления были зелеными.Побеждающий. Мне ты, отец, не оставил и шанса.