Часть I, глава 1. Граница на замке (1/1)

Сгустившийся над невысокой травой утренний сумрак смешивался с прозрачным туманом, заполняя собой пустынную холмистую долину. Последние мгновения ночи растворялись в предрассветной тишине, прерываемой лишь шумом игравшегося с древесной листвой ветра. Ещё недавно пробивавшийся сквозь грузные облака бледный лунный свет уже почти пропал с простор светлевшего с каждой минутой небосвода. Первые лучи восходящего светила, показавшись из-за верхушки небольшого холма на востоке, уже начали постепенно разгонять остатки ночного мрака. Светало. Раннее утро, вступая в свои права, золотило верхушки крон высоких деревьев и холмов. Бескрайние просторы лесостепей встречали новый день.Но тихая безмятежность и спокойствие, которое этот изящный пейзаж мог бы внушить неосторожному страннику, на свою беду забрёдшему сюда, было обманчиво. Залётному скитальцу, окинувшему своим взором тихую и мирную долину, наверное, издалека бы бросилась в глаза небольшая деревушка, стоящая на вершине небольшого холмика, и он наверняка бы с радостью поспешил туда, чтобы передохнуть после долгого путешествия в таком спокойном месте?— но реальность быстро бы отбила у незадачливого путешественника всё желание приближаться к хутору. Ведь приглядевшись чуть лучше, он бы увидел вдалеке не аккуратно ухоженные сельские домики, а покинутые несколько десятков лет назад руины. И руины эти были совсем не пусты и не безжизненны.Посреди покосившихся и кое-где обрушившихся изб и ржавых остовов советской техники можно было различить человеческие силуэты, до которых ещё не добралось утреннее солнце. И это были вовсе не поседелые старики, доживавшие свой век в шатких домиках хутора. Взгляду уже и без того напуганного странника предстали бы сменившие собой прошлых хозяев этих мест совсем ещё молодые люди с самым настоящим оружием в руках?— но и охотниками они тоже не были. Вооружённые, кроме охотничьих ружей, настоящими боевыми пистолетами и автоматами, и облачённые в плотные кожаные куртки, самодельные бронежилеты или прочные комбинезоны химзащиты, эти бойцы никак не походили на простых зверобоев, вышедших на утиную охоту на утренней заре. Странные люди, некоторые из которых ещё и носили балаклавы, не желая показывать своих лиц, показались бы уже убегавшему отсюда со всех ног путнику самыми настоящими разбойниками или даже террористами, обустроившими в этом богом забытом месте свой лагерь.Но никакого залётного странника здесь не было и быть не могло, ведь, наверное, во всей Украине давно не осталось ни одного человека, не слышавшего когда-нибудь об этих гиблых местах. И даже если бы нашёлся глупец, не знавший об опасностях, подстерегавших его здесь, и забрёдший сюда, заблудившись в лесу, то его бы точно остановила натянутая в несколько рядов ржавая колючая проволока. Достающая человеку до груди и кое-где запачканная запёкшейся кровью, она тянулась на километры вперёд, опираясь на вкопанные в землю столбы, на некоторых из которых висели устрашающего вида таблички со знакомым каждому чёрно-жёлтым трилистником и доходчивыми пояснениями ?Опасно! Запретная зона!? и еще более угрожающими ?Ведётся огонь на поражение?. И предупреждения не лгали?— этот огонь действительно вёлся здесь с завидной частотой, сотрясая долину и отражаясь эхом от холмов. Вот только обитатели хутора, как бы грозно они не выглядели, почти никогда его не открывали.Возвышенность, где располагалась эта странная деревня, переходила прямо за останками деревянных оград в довольно крутой яр, в подножье которого всё ещё укрывался от лучей солнца свежий утренний туман. Покрытая им каменистая низменность простиралась от яра во все три стороны, но путь через две из них безнадёжно отрезала всё та же острая проволока и, главное?— противопехотные мины, старательно заложенные здесь теми, кто, обосновавшись с третьей и последней стороны, и следил за тем, чтобы эта граница оставалась неприступна.Издалека похожее на пограничную таможню двухэтажное кирпичное здание с несколькими пристройками, располагавшееся на самом краю туманной долины в тени вековых деревьев, при более близком рассмотрении сразу давало понять, что таковой оно и не было в принципе. Армейские сторожевые вышки, стоящие по периметру заставы, охранявшей этим места, и снабжённые мощными прожекторами, уже недвусмысленно намекали на то, кто именно ведёт охрану этих мест; а бетонные блоки и мешки с песком, уложенные в качестве укрытий на асфальтовой дороге между вышками, и, главное?— пулемёт, видневшийся из огневой точки на втором этаже главного здания, лишь окончательно утверждали то, что эта застава принадлежит самой настоящей армии. Казалось, армейский кордон был пуст и безлюден, и сиротливо стоявший на его территории бронетранспортёр с тактическим номером и трезубцевым гербом на борту оказался брошен своими владельцами на произвол судьбы, но это была лишь иллюзия.Пробиваясь сквозь дубовую листву, яркие лучи утреннего солнца осветили верхушку аванпоста, и уже через мгновение на наблюдательной вышке наметилось движение. Секунду назад беззаботно дремавший на посту и разбуженный первыми рассветными лучами срочник с погонами рядового теперь уже тряс головой, прогоняя остатки сна и беспокойно озираясь вокруг. И беспокоиться незадачливому дозорному действительно было за что?— если бы хоть кто-нибудь застал бы его спящим на таком ответственном задании, то он бы не отделался даже гауптвахтой. Слишком многое зависело от этого одного-единственного блокпоста, и засыпать здесь было никак нельзя, ведь этот кордон вместе с его гарнизоном служил последним и единственным заслоном между мирными жителями планеты Земля и теми необъяснимыми ужасами, которые творились на территории внутри колючей проволоки, известной всему остальному миру как тридцатикилометровая аномальная Чернобыльская Зона Отчуждения.Рядовой вздрогнул от одной лишь мысли о том, что могло произойти, пока он, казалось, закрыв глаза лишь на секунду, валялся в беспамятстве минимум час или даже два. Невозможно было представить себе, какая угроза из глубин Зоны могла, прокравшись под покровом ночи, атаковать кордон и перебить мирно спавший личный состав; и устроившие свой лагерь на хуторе вооружённые нарушители границ зоны экологического бедствия, проникавшие сюда и расхищавшие то, что должно было быть достоянием украинской науки, были, определённо, не самой страшной угрозой. Эти люди, которых по каким-то причинам почти сразу начали называть новомодным заграничным словом ?сталкеры?, вооружались тоже не от хорошей жизни, ведь там, куда уводила идущая с армейской заставы старая асфальтовая дорога и, по слухам, тянувшаяся до самой атомной станции, действительно было от кого защищаться.Казалось, сама Зона ополчилась на ту часть человечества, дерзнувшую ступить на её землю, объявив ей войну не на жизнь, а насмерть, и точно можно было сказать, что в методах и средствах её ведения она не скупилась. Даже если личный составе солдат срочной службы, просто охранявший периметр запретных территорий от безрассудных самоубийц и отражавший редкие попытки прорыва чернобыльских тварей за него, с завидной частотой нёс невосполнимые потери, то что же творилось там? Как же выглядели те жуткие твари, которых не брала даже очередь из автомата Калашникова, пущенная в упор? Как они с лёгкостью расправлялись даже с самыми подготовленными бойцами армейского спецназа, отправляемого вглубь Зоны для спецопераций? Как вообще могли появиться на белый свет эти плоды чьей-то извращённой фантазии, способные, по слухам, на совершенно невозможные вещи вроде телепатии или телекинеза? И, наконец, как же сильно повезло проспавшему рядовому, что ни одно из этих отродий не решило именно в это утро проверить оборону блокпоста на прочность?Поёжившись, солдат с облегчением выдохнул и проводил взглядом растворившийся в прохладном утреннем воздухе пар. Растирая замёрзшие руки и ещё раз выдыхая, молодой срочник ошарашенно закивал самому себе, отчётливо осознавая степень своего везения. Ему, его боевым товарищам и командиру блокпоста действительно повезло, ведь шанс не проснуться им могли предоставить не только вооружённые до зубов нарушители, точно не гнушавшиеся трофейным армейским оружием, или кошмарные создания Чернобыля, столь же охочие до человеческого мяса и крови. Была и третья опасность, ещё более странная и непонятная, чем невозможные с точки зрения рационального взгляда мутанты со сверхспособностями. И этой опасностью была сама Чернобыльская Аномальная Зона, которую называли аномальной далеко не просто так.Располагавшиеся на самом севере Украины и включавшие в себя даже несколько тысяч акров Беларуси, эти места несли оказавшимся на них людям не всегда быструю и уж тем более не всегда безболезненную смерть уже третий десяток лет; и сейчас уже с уверенностью можно было сказать о том, что за всё это время Чернобыль только расширил свой смертоносный противочеловеческий арсенал. Прождав двадцать лет с момента первой катастрофы и до тех пор убивая и калеча только лишь лучевой болезнью и её последствиями, вызванными смертоносными дозами радиации из взорвавшегося четвёртого реактора Чернобыльской АЭС, Зона в какой-то момент решила начать убивать самостоятельно. Это могло показаться невероятным, но места, охраняемые вооружёнными силами Украины, в один не совсем прекрасный момент не только наводнились ордами монстров из ночных кошмаров, но и научились использовать против человека даже законы физики, каким-то иррациональным образом нарушая их и используя лишь для того, чтобы не вернувшихся за периметр становилось всё больше.Гравитационные искажения, расплющивающие в лепёшку любое живое существо, попавшее внутрь, снопы обжигающего пламени, вырывавшегося буквально из-под земли, всерастворяющая зелёная кислота, движущиеся сгустки электричества, способные ударить разрядом в десятки ампер и другие надругательства над физикой, место которым было лишь в третьесортной псевдонаучной фантастике, превратились в парадоксальную и жуткую реальность. Но ещё более парадоксальным было то, что именно эти необъяснимые наукой явления и стали привлекать в Зону сталкеров. Находящемуся в здравом уме и ещё не растерявшему своего инстинкта самосохранения рядовому, как и любому другому человеку, не обделённому трезвым рассудком, никогда бы не пришло в голову намеренно искать такие странные и страшные явления, но факт был фактом. Сталкеры искали эти аномалии, чтобы найти рождаемые ими образования, обладавшие такими же сверхъестественными свойствами, вынести их за пределы охраняемого периметра контрабандой и продать за баснословные деньги; зачастую?— зелёные, с портретами американцев.Казалось, загадочные порождения аномалий просто должны были рано или поздно закончиться, положив конец сталкерству, но у Зоны было своё мнение на этот счёт?— и это ?мнение?, раз в сутки ?излагаемое? ей, и могло поставить крест на жизни чрезвычайно везучего рядового. Ему, мирно спавшему в дозорной вышке, можно было даже и не надеяться пережить воздействие архианомалии, раскатывавшейся над всей территорией внутри периметра и нёсшей неотвратимую смерть всякому, кто не успевал спрятаться от мощнейшего потока энергии, способной не только уничтожать старые аномалии, но и создавать новые, и, главное, плодить в них… ?Артефакты?? По крайней мере, солдат слышал, что аномальные порождения сталкеры называют именно так.Ещё раз покачав головой и про себя отчитав себя же за сон, который мог трижды стать для него последним, боец поднял с холодного пола свой ?Калашников?, в обнимку с которым он и умудрился задремать, и аккуратно взявшись за рукоять, положил автоматное цевьё в левую ладонь. Ещё раз встряхнув головой и окончательно прогнав остатки сна, солдат щёлкнул предохранителем и вслушался в повисшую над блокпостом утреннюю тишину. Вроде бы всё обошлось, и никто не пострадал от его досадной промашки, но лёгкое беспокойство всё ещё не оставляло рядового. Витавшее во влажном воздухе странное чувство того, что что-то из происходящего не сходилось с нормальным положением вещей на блокпосте с каждой секундой становилось всё отчетливее, но как бы сильно боец не вслушивался в шум ветра и отдалённый лай стаи собак и не старался понять, что из происходящего ему так не понравилось, он не смог обнаружить мнимую угрозу.Уже хотев списать происходящее не банальный недосып, военный принялся убирать оружие, но вдруг на секунду напрягся, и уже в следующий момент из его уст вырвался глупый смешок от осознания того, что ничего серьёзного, к счастью, не произошло. Его взгляд, совершенно случайно упавший на старый проржавевший рупор, висевший снаружи наблюдательной вышки, а потом?— на лежащий на полу аккумулятор, с клемм которого слетели провода, безошибочно точно определил, что стало причиной странной тишины и всего беспокойства. Вернуть на место провода, задетые ногой во сне, труда не составило, и уже через секунду долину разбудил громкий и твёрдый голос, убедительно вещавший на все окрестности:—?Внимание! Вы находитесь возле охраняемого периметра зоны экологического бедствия. Незаконное пересечение периметра влечет за собой уголовную ответственность.Но военнослужащий уже не обращал внимания на успевший надоесть за несколько недель службы рупор, по инструкции обязанный работать днём и ночью и нести пропаганду против сталкерской деятельности. Повесив автомат за спину и устало зевнув, он бросил взгляд на наручные часы, прикидывая, сколько ему ещё требовалось нести держурство на продуваемой всеми ветрами вышке, и сколько у него осталось до возвращения в тёплую казарму, где наконец-то можно будет выспаться, не подвергая опасности ни себя, ни сослуживцев. Убедившись, что стрелки недвусмысленно указывали на скорое окончание ночного дежурства, военный быстро оторвал взгляд от циферблата и удовлетворённо кивнул самому себе, доставая походную флягу и делая осторожный маленький глоток. Тайком позаимствованное из командирских запасов спиртное, конечно, ни в коем случае нельзя было распивать в служебное время, тем более?— на посту, но утренний холод, пронизывающий насквозь тонкий армейский бронекостюм, диктовал свои условия и вынуждал идти на крайние меры.—?Служба Безопасности Украины призывает к сотрудничеству всех добропорядочных и сознательных граждан! —?опять напомнил о себе рупор, вновь разгоняя тишину и, к огромному неудовольствию солдата, даже не думая замолкать,?— Докладывайте нам о всех известных вам случаях сталкерства. Только с вашей помощью мы сможем победить это уродливое явление. Не давайте возможности мародерам укрываться за вашими спинами! Они несут из Зоны радиоактивные, слабо изученные и представляющие большую опасность для жизни и здоровья людей…За секунду ситуация изменилась кардинально. Внезапно оборвавшись, голос из рупора так и не смог договорить, что именно несли из Зоны сталкеры. Фляга, секунду назад приставленная ко рту смаковавшего капитанский самогон рядового, теперь валялась простреленной насквозь на полу, нещадно разливая на него бесценный напиток, а сам перепуганный до икоты и чудом не попавший под пулю срочник залёг на полу аванпоста, укрывшись за его надёжными стенами и вновь сжимая в руках свой ?Калашников?. Задетый берцем многострадальный провод рупора опять отсоединился от контакта, но на этот раз всё ещё боявшемуся высунуться наружу солдату это было даже на руку. Монотонный голос пропагандиста больше не мешал вслушиваться в происходящее за пределами блокпоста, и затаивший дыхание военный сразу же услышал отдалённую очередь одинокого автомата и приближавшийся лай собачьей стаи. И больше, как бы это не выглядело странным, ничего.Никакого обстрела, или других признаков того, что блокпост атакован, не появилось ни через секунду, ни через пять, и дозорный, всё это время ожидавший атаки и даже не вспомнивший о своей обязанности поднять тревогу, постепенно начал понимать, в чём дело. Шальная пуля, лишившая его выпивки и чуть было не лишившая жизни, была предназначена не ему, а собакам, атаковавшим одинокого автоматчика, со всех ног бежавшего к блокпосту. По крайней мере, слыша уже не далее чем в сотне метров топот одиноких сапог, прерываемых рыком, скулением и короткими очередями, иного вывода сделать было нельзя, и солдат, отлично знавший и устав, и приказ без предупреждения открывать огонь на поражение по мародёрам, решился. Намотав ремень на приклад, и рывком поднявшись во весь рост, солдат сразу же прильнул к прицелу, водя стволом по окрестностям и ища цель.Движение в росшем справа от дороги кустарнике дозорный заметил сразу, и помехой ему не стало ни внушительное расстояние минимум в сотню метров, ни восходившее солнце, больно слепящее глаза и освещавшее утренний сумрак. Секунду спустя возобновившаяся автоматная очередь, ещё точнее определив местонахождение стрелка, ударила по окружившим стрелка тёмным сгусткам, в которых слабо угадывались дикие собаки, обитавшие в Чернобыле. Ещё пара шальных пуль, срикошетив о потолок и продырявив рупор, пролетели мимо рядового, и он, без малейшего зазрения совести, сдвинул ствол оружия чуть правее и, ориентируясь на вспышки и делая небольшую поправку на расстояние, огрызнулся в ответ длинной очередью на половину магазина.Стреляные гильзы, вылетая из оружия и дымя в полёте, громко зазвенели о пахнущий резким запахом спирта пол, но хлопки выстрелов, резко резанувшие по слуху и ещё несколько секунд звеневшие в ушах, оказались громче в разы, и услышал их не только караульный. Солдат успел лишь кинуть короткий взгляд туда, где ещё мгновение назад разворачивалась стычка между неизвестным сталкером и созданиями Зоны, и удостовериться, что ни ответных вспышек, ни движения в секторе обстрела не наблюдается, как вдруг сзади, со стороны казармы, послышался топот десятка ног. Поднятый по тревоге гарнизон заставы, должно быть, был разбужен ещё первыми выстрелами, и сейчас все входившие в его состав бойцы уже высыпали из караулки, рассредоточившись по местности и заняв оборонительные позиции, запоздало понимая, что всё уже произошло. Боевая тревога кончилась, не успев начаться.?Проклятье! И всё это?— за полчаса до пересмены!??— только и успел подумать срочник, понимая, что теперь-то уж точно можно не надеяться на скорый сон в казарме. В лучшем случае, ему придётся подробно докладывать обо всём командиру и писать рапорт на большую землю, досконально описывая каждую мелочь и отчитываясь за каждый патрон. И если всё так и будет, то караульный ещё очень легко отделается, ведь если придирчивый капитан учует едкий запах спиртного, пропитавшего комбинезон, или, ещё хуже, узнает о том, как именно его подчинённый провёл последние полтора часа, то закономерные последствия точно не заставят себя ждать. Сердце военного замерло, когда он услышал позади себя уверенную поступь направлявшегося к нему быстрым шагом командира, и уже в следующий момент до боли знакомый командный голос обратился к нему по званию:—?Рядовой! Слезть оттуда и доложить, что произошло!Приказной тон военного, больше похожий на резкие выкрики, раскатился по долине, эхом отражаясь от холмов, и услышал их не только неуклюже слезавший по лестнице солдат. Капитанские слова, отлично различимые и за пределами блокпоста, смогли долететь до того самого кустарника, где посреди свежих собачьих тел лежал и истекал кровью ещё живой человек. Мешавшая дышать и сорванная с головы окровавленная маска противогаза ПБФ валялась совсем рядом со сталкером, но легче ему от этого определённо не было, и изорванный зубами и пробитый автоматной пулей в нескольких местах комбинезон красно-чёрных цветов ясно давал понять, каким тяжёлым было его положение.Он, лежащий под весом двух огромных кислородных баллонов за спиной и четырежды раненый офицер Долга, прошедший и войну группировок, и десятки спецопераций долговского спецназа, сейчас едва ли мог сбивчиво вдохнуть, терзаемый сильнейшей жгучей болью от застрявших где-то внутри снарядов. И ему самому, и любому взглянувшему на него со стороны хотя бы краем глаза стало бы предельно ясно, что лежащему на окровавленной траве бойцу, покусанному собаками и получившему по себе несколько армейских пуль, было суждено умереть так бесславно и глупо под огнём военного дилетанта-срочника.Но он не хотел. Жажда жизни, никогда не покидавшая прожженного Зоной насквозь бойца, кипела в нём и сейчас, и умирать, так и не попытавшись спастись, он явно не собирался. Лёжа лицом на сырой от росы траве, человек отлично слышал всё, что команир заставы кричал ранившему его бойцу, и понимал, что сейчас, пока с блокпоста никто не смотрит?— лучший и, скорее всего, единственный шанс попытаться выползти из этих кустов и, преодолев всего-то сто или сто пятьдесят метров, добраться до вольных сталкеров на хуторе. Собрав волю в кулак, сталкер попытался приподняться и встать на четвереньки, но силы, безвозвратно потерянные со впитавшейся в сырую землю кровью, уже оставили его. Боль от нескольких попаданий, давшая знать о себе с первым же напряжением мышц, сразу же превратилась из почти нестерпимой в нестерпимую, и человек вновь повалился на землю, даже не успев подняться.Всё ещё сохраняя свою решимость выжить, сталкер напрягся ещё раз и собрал в кулак последние силы. Его последняя надежда, рация, всегда была настроена на условленный канал, но сейчас покоилась в рюкзаке?— и для того, чтобы попытаться связаться с боевыми товарищами, ему пришлось, шипя от боли, приподняться ещё раз. Трясущейся рукой, боец достал до плотной водонепроницаемой ткани рюкзака и почти сразу же смог нащупать за ней рацию. Пальцы сами собой нашли кнопку связи и зажали её, а человек, прекрасно понимая, что достать аппарат из рюкзака в его состоянии невозможно, попытался что-то сказать, надеясь, что на том конце радиоволн кто-то всё-таки сможет разобрать его невнятную просьбу о помощи, но тщетно.Изо рта вместо слов вырвался невнятный булькающий хрип, и в следующий момент обессилевшая рука упала на землю, а человек, бывший уже не в силах даже держать открытыми глаза, сомкнул веки. На офицера сразу же навалилась невероятной силы усталость и дремота, вызванные потерей огромного количества крови, боль начала стихать, ритм сердца стал постепенно замедляться, а сознание?— проваливаться в темноту. На секунду умирающий сталкер уловил яркий свет, вспыхнувший совсем рядом с ним и прошедший сквозь закрытые веки, и в следующий момент его не стало. От чернобыльского ветерана, некогда внушавшего лишь одним своим позывным страх в сердца врагов Долга, осталось лишь обезображенное безжизненное тело, окружённое такими же мёртвыми телами слепых псов.Бой закончился вничью. Долина вновь погрузилась в безмолвие, став такой же тихой и зловещей, как и минуту назад, но надёжно укрытое густым кустарником от глаз военных, вновь засуетившихся на блокпосте, поле боя вовсе не осталось безжизненным, как могло показаться на первый взгляд. На нём всё ещё теплилась жизнь.Появившееся несколько мгновений назад из той самой яркой вспышки, которую успел заметить умирающий сталкер, посреди останков собачьей стаи лежало четырёхногое фиолетовое создание, отдалённо напоминавшее крылатого пони-единорога. Безжизненно запрокинутая голова, редкие сиреневые перья, выпавшие из крыльев и разбросанные по траве, лилово-сиреневая грива, запачканная в земле?— всё это могло создать иллюзию того, что странное существо мертво также, как и застреленный офицер; но поднимавшаяся и опускавшая при каждом слабом вздохе грудь, покрытая лавандовым мехом, давала понять, что пусть и лежащее без сознания, оно было в полном порядке, всего лишь находясь в подобии какого-то странного сна.Но лежать в беспамятстве крылатой пони долго не пришлось. Внезапно раздавшееся где-то совсем рядом с ней шипение заставило её вздрогнуть, поднять переднее копыто и прикрыть глаза от пламенных лучей рассвета, пробивавшихся даже сквозь веки, а грубый мужской голос, в один момент сменивший собой странный шум, окончательно заставил её проснуться.—?Прапор на связи! Барин, повтори, тебя не понял!Прищуривая глаза и не желая слепить их лучами восходящего солнца, аликорн начала нехотя приходить в себя, но вставать на копыта явно не торопилась. Голова её сейчас была забита лишь скудными обрывками воспоминаний минутной давности; и кобылку, до сих пор не понимавшую, но пытавшуюся осознать то, что случилось не позднее десяти секунд назад, даже не волновало то, что она, обдуваемая игравшимся с гривой и хвостом ветром, лежит на холодной и сырой траве. Она, эквестрийская принцесса дружбы Твайлайт Спаркл, вместе со своими верными подругами только что вернула кьютимарки и принесла магию дружбы обманутым Старлайт Глиммер пони. Она точно помнила, что поверженная злодейка сбежала, не пожелав принять её дружбу, и, казалось, её очередное приключение подошло к концу. Наконец, она вместе с Дабл Даймондом только что уничтожила последнее, что могло напоминать другим пони о их незавидном прошлом, как вдруг…—?Дабл… Даймонд? —?простонала кобылка, смутно осознавая, что только что слышала голос, скорее всего, и принадлежавший этому пониНо никто не ответил. За слабым шелестом листвы деревьев и шорохом травы не было слышно ни её нового друга, ни нескольких десятков других обитателей деревни Старлайт, ни, наконец, голосов её пятерых лучших подруг, которые, едва увидев Твайлайт лежащей без сознания, точно побросали бы всё и побежали к ней. Несколько секунд ушло на то, чтобы аликорн, всё ещё прогоняя остатки странного наваждения, заметила эту странность и ещё не понимая, что произошло, тихо позвала подруг по именам. Напрасно напрягая свой слух и каждую секунду надеясь услышать звонкий голос Пинки Пай или обеспокоенную Флаттершай, кобылка вслушивалась во всё ту же утреннюю тишину ровно до тех пор, пока не поймала себя на мимолётной мысли, что она упускает из виду какую-то незначительную, но очевидную и очень важную деталь.Свежий порыв ветра вновь зашумел молодой весенней листвой, заставляя лежащую на остывшей за ночь земле принцессу поёжиться от холода, и, нехотя отдёрнув копыто от мордочки, открыть глаза. Некоторое время привыкая к яркому свету и упираясь потупившимся взглядом в раскинувшийся над ней алеющий небосвод, Твайлайт только через несколько мгновений смогла сфокусировать свой мутный взгляд на редкой листве кустарника, росшего прямо над ней, и на деревьях огромной высоты, стоявших чуть подальше и, казалось, упиравшихся своими массивными кронами прямо в небо. Стойкое и гнетущее ощущение того, что что-то из привычного положения вещей идёт не так, как должно идти, плавно начало накатываться на Твайлайт, быстро превращаясь из подозрений в уверенность, и уже в следующий момент у аликорна перехватило дыхание.То, что она увидела, было просто невозможно! В деревне Старлайт, стоящей посреди безжизненных и бесплодных равнин, не было и просто не могло быть никаких деревьев; а рассвет, на который смотрела всё больше и больше теряющая дар речи пони, сегодня уже был! Откуда тут взялись эти деревья? Откуда взялась трава, которую принцесса нащупала только сейчас, удивлённо водя по ней копытом? Зачем Селестия поднимает на небосвод уже взошедшее сегодняшним утром солнце? Куда подевался дом Старлайт, на пороге которого Твайлайт только что стояла? И, наконец, куда пропали её подруги вместе с остальными пони?Сердце пони забилось быстрее, ускоряя пульс с каждой секундой, а адреналин заиграл в крови, требуя немедленно встать и выяснить, что случилось. Ветки кустарника жалобно затрещали, когда принцесса рывком вскочила на копыта, больно царапая мордочку сухими прутьями. Осторожно пятясь назад и надеясь как можно скорее выбраться из колючих кустов, Твайлайт одновременно с этим всё пристальнее вглядываясь в так не понравившееся ей небо, и всё сильнее укреплялась в своём подозрении. Занявший весь небосклон восход выглядел каким-то очень подозрительным, и само небо точно не походило на привычное эквестрийское. Над головой не летали пегасы, и из облаков не лилась радуга. И сами грузные и мешковатые облака совсем не походили на маленькие мягкие облачка в небе над Понивиллем…Размышления и попытки Твайлайт объяснить самой себе все эти странности мгновенно прервались, едва всё то же странное шипение вновь появилось изниоткуда и также внезапно сменилось незнакомым голосом, который она совсем недавно приняла за голос Дабл Даймонда.—?Барин, приём, ответь!С первого же слова Твайлайт сразу поняла, что это был точно не Дабл Даймонд, и даже не какой-нибудь другой эквестриец. Слыша совершенно незнакомую ей речь, которая точно не могла звучать в Эквестрии, кобылка тихо вскрикнула, цепенея и чувствуя, как её зубы начали предательски стучать друг о друга. Что за существо стоит прямо у неё за спиной? Как оно выглядит? Чего оно хочет? Враждебно ли оно?.. Всеми силами надеясь на то, что позади себя она не увидит чудовище из Вечнодикого леса, и понимая, что если с ней пытаются заговорить, то, скорее всего, можно надеяться на вполне мирный и состоятельный диалог, Твайлайт, скрепя сердце, медленно обернулась.Укрываемое от утренних лучей в тени лиственного дерева, на грязной земле лежало существо, точно не выглядевшее как пони; и Твайлайт, простояв в нерешительности несколько мгновений, одновременно с этим вспоминая содержимое всех своих библиотечных книг по эквестрийской биологии и анатомии, смутно начала понимать, что ни о чём похожем она никогда не читала. Странное создание, целиком разодетое в чёрно-красные одежды и безжизненно распластавшееся за задними копытами принцессы, не походило ни на малыша дракона, ни на гиппогрифа, ни даже на таинственного и загадочного Ауисотля, описанного Дэринг Ду. Двуногое создание с пятипалыми конечностями, отдалённо напоминавшими грифоньи когти, не было и ни грифоном, и даже ни драконикусом; ведь его плоская мордочка, не покрытая ни шерстью, ни мехом, ни даже перьями, точно не могла принадлежать эквестрийскому существу.—?Барин, дружище, не шути так со мной! Выйди на связь, немедленно! —?в очередной раз зашипела рация, передавая голос уже отчаявшегося человека.—?Э-э-э… Здравствуйте? —?дрогнувшим голосом ответила Твайлайт, спешно поворачиваясь мордочкой к столь необычному собеседнику.Простояв несколько невыносимо долгих секунд и так и не получив ответа, принцесса заволновалась ещё больше, но уже в следующий момент качала головой, понимая свой просчёт. Было бы глупо ожидать того, что говорящее на другом языке существо знает эквестрийский и поймёт её. Постояв мгновение на месте и сама удивляясь своему непониманию очевидных вещей, Твайлайт зажгла свой рог и, выудив из памяти изученное ещё в жеребячестве заклинание, направила его на себя и вновь обратилась к существу, надеясь, что теперь оно услышит и поймёт сказанное, и разговор состоится.—?Т-теперь вы ведь понимаете меня?.. Моё имя?— Твайлайт Спаркл, и я…Твайлайт замолчала на полуслове, только сейчас заметив, что существо до сих пор никак не отреагировало на её появление. Ни разу не пошевелившись и даже не открыв глаза, её собеседник, кем бы он ни был, казалось, вообще не обращал никакого внимания на принцессу дружбы, безразлично разлёгшись на траве. От этого аликорну уже стало не по себе, но уже в следующий момент её и без того быстро стучавшее сердце забилось ещё чаще, когда пони почувствовала, что её переднее копыто стоит на чём-то мокром и однозначно тёплом. Уже понимая, что ничего хорошего это значить не может, кобылка медленно подняла свою ногу, чтобы посмотреть на неё и в следующий момент попытаться закричать во весь голос. Но у Твайлайт, словно проглотившей язык, не получилось даже этого.Сжав челюсти и тяжело дыша, принцесса ошарашенно глядела на мягкий фиолетовый мех своего копыта, выпачканный тёмно-алой вязкой жидкостью. Понимание того, чем именно может быть противная вязкость, точно не похожая на вишнёвое варенье Пинки Пай, навалилось на принцессу настолько внезапно, что она на несколько секунд выпала из реальности, стоя в оцепенении и глядя на то, как тёплые капли стекают по её ноге, оставляя за собой красный след и исчезая в лиловой шерсти. Находясь не в силах сказать хоть что-нибудь, Твайлайт бы стояла так и дальше, если бы её потухший взгляд, наконец, не оторвался от копыта и не принялся блуждать по сторонам. Лишь только в следующий момент выцепив им, кроме тела незнакомца, нескольких собак, лежавших также недвижимо и истекавших кровью, аликорн поняла, что не ошибается.—?П-пожалуйста, скажите хоть что-нибудь! Вы же только что… —?уже не говоря, а невнятно бормоча обратилась кобылка к странному существу, опять не получая никакого ответа.Вдыхая уже коротко и сбивчиво, и даже не до конца понимая, что она делает, пони кинулась к двуногому созданию, всеми силами желая, чтобы её страшное предположение осталось только предположением. Схватив неизвестного трясущимися копытами и тормоша его, желая привести в чувства, принцесса попыталась поднять его на ноги, но существо, которому она доставала только до груди, поставить во весь рост было просто невозможно. Едва ли не плача и умоляя израненного незнакомца проснуться, не оставлявшая своих попыток Твайлайт встала на задние копыта, но не смогла удержать равновесия и упала на спину. Тут же у лишённого опоры тела подкосились ноги, и оно безвольно упало вслед прямо на юную принцессу. Кровь, вытекавшая из обширных рваных ран, потекла с новой силой, тонкими струйками стекая прямо на аликорна. Сомнений больше не оставалось. Существо было мертво.Уже по-настоящему паникуя и находясь на грани самого настоящего помешательства, Твайлайт судорожно задёргала копытами, пытаясь сбросить с себя мертвеца. Никогда ещё не сталкивавшись со смертью так близко, она даже не могла толком осознать того, что именно с ней, минуту назад находившейся в мирной стране Эквестрии, только что произошло и происходит прямо сейчас. Где она находится? Какая опасность оборвала жизни нескольких собак и двуногого существа? Почему, наконец, Старлайт Глиммер была настолько жестока, что отправила её в это ужасное место?.. Чувствуя, как из её глаз сами собой начинают идти слёзы, принцесса испуганно закричала в чужое небо, всё также грузно нависавшее над ней:—?Н-нет! Это… Этого не может быть! Этому должно быть хоть какое-то логическое объяснение! Так не бывает!—?Боюсь, что бывает, моя верная ученица.Появление рядом кого-то ещё, кто мог видеть неуклюжие попытки Твайлайт вернуть к жизни странное существо и застать её с головы до хвоста выпачканной в чужой крови, стало для принцессы полной неожиданностью, отозвавшейся в ней сначала испугом от внезапности, затем?— глубочайшим, но приятным удивлением, и, наконец?— невероятным чувством облегчения. Конечно же, она сразу же узнала ту, кто одним лишь обеспокоенным, но неизменно ласковым и добрым голосом сразу же принесла ей спокойствие и уверенность в том, что теперь всё будет хорошо; но сразу поверить в то, что где-то совсем рядом с ней стоит именно она, было почти невозможно. Спешно вскакивая на копыта в очередной раз и вздрагивая от одной лишь мысли о том, что голос наставницы окажется такой же галлюцинацией, как фантомный зов погибшего чёрно-красного существа, Твайлайт беспокойно завертела головой, но уже в следующий момент спокойно выдохнула полной грудью.Это была действительно та самая пони, о которой подумала юная принцесса дружбы, и которую она, в этом не было никаких сомнений, сейчас была рада видеть больше всего на свете. Её отполированные до блеска накопытники и золотое колье с драгоценным аметистом, пускавшее солнечные зайчики лучами рассветного солнца, были такими же прекрасными, как и сама их владелица?— царственная белоснежная аликорница с гривой, пестрящей всеми оттенками перламутра, и кьютимаркой в виде яркого солнца. Но даже эти регаии не подчёркивали так сильно величия этой пони, как её роскошная корона, вплетённая в гриву, и прямо говорившая всем пони, кем именно является её владелица, августейшая владычица Эквестрии, Её Величество принцесса Селестия. Но для Твайлайт, благоговейно смотревшей прямо сейчас на свою наставницу, это было уже не так важно. Сейчас перед ней стояла не солнцеликая принцесса и даже не любящая наставница, а самый настоящий друг, с появлением которого её сразу же покинул и ужас, и страх. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить.—?Селестия! Тия! Ты… Откуда? Как? И почему?! —?воскликнула Твайлайт, тщетно пытаясь высказать весь свой недавний испуг, удивление, радость и тонны вопросов в своей голове, и сама удивляясь тому, насколько бессвязанно и сбивчиво прозвучала её короткая речь—?Оно действительно погибло, Твайли. И оно… —?принцесса Солнца замолчала, собираясь с мыслями и выразительно кивая на израненное тело неизвестного существа, и ещё раз окинула Твайлайт беспокойным взглядом, давая понять, что положение вещей действительно серьёзно. —?Не само.—?Т-ты хочешь сказать, что… —?нервно сглотнув, пролепетала Твайлайт, даже не сразу вспомнив страшного слова, обозначавшего произошедшееОсознание только что услышанного обрушилось на младшую принцессу так внезапно, что она на секунду почувствовала, как сердце в её груди перестаёт биться, останавливаясь и замирая в неподдельной панике, а все остальные вопросы, несколько мгновений назад витавшие в её голове, вдруг превращаются в ничего не значащие мелочи, недостойные даже капли внимания. Какая теперь ей разница, каким образом здесь оказалась принцесса Селестия, или что именно сделала Старлайт Глиммер, чтобы отправить фиолетовую принцессу дружбы в это жуткое место, когда именно здесь и именно сейчас перед ней лежало неизвестное доселе существо, погибшее не своей смертью? Не значит ли это, что неизвестная опасность, от которой не смог спастись незнакомец, прямо сейчас угрожает и двум аликорнам?!—?Я хочу сказать, Твайли, что здесь опасно,?— словно прочитав мысли младшей принцессы, ещё беспокойнее и торопливее проговорила Селестия, намереваясь сказать что-то ещё, но её перебило всё то же шипение, которое Твайлайт уже слышала несколько раз:—?Прапор, Петренко на проводе. Похоже, накрылся-таки наш Барин. Займёшся этим?—?Мистика какая-то… —?отстранённо прошептала солнечная принцесса, бросая испуганный взгляд на не в меру разговорчивого покойника, и даже не сразу заметив того, что с ней заговорили на неизвестном ей наречии. —?Оно же уже не может… Разговаривать.Но несмотря на всю вескость этого довода, на мертвеца он не подействовал. Истёкшее кровью и на все двести процентов мёртвое существо отчаянно продолжало пытаться сообщить что-то двум пони, даже несмотря на свою уже состоявшуюся смерть, и с каждым мгновением всё больше ввергало Селестию в трепет. Ей, принцессе дружелюбной сказочной страны пони, просто не хотелось воспринимать реальность происходящего, и ещё больше не хотелось находиться в этом ужасном месте, залитым кровью и полным мёртвых тел, одно из которых всё ещё что-то пыталось донести до слушателей. Огромной силы желание бросить всё, позабыть обо всём на свете и, не теряя ни секунды, помчаться вместе со своей ученицей галопом прочь от этой леденящей душу картины, которая не приснилась бы и в самом страшном ночном кошмаре, практически мгновенно возобладало старшим аликорном, но Твайлайт была несколько иного мнения.Даже не спрашивая разрешения своей наставницы, лиловая кобылка сделала аккуратный шаг к источнику звука и наклонилась прямо над убитым, внимательно вслушиваясь в знакомое шипение. На первый взгляд ей действительно показалось, что доносившаяся до её слуха беспокойная мужская речь действительно принадлежит погибшему, но уже через несколько мгновений её острый ум и исследовательская натура привели её к верному ответу. Погибшее существо, не так давно сброшенное ей с себя, до сих пор безвольно лежало на траве лицом к небу; сжатые губы мертвеца, отчётливо различимые под лучами солнца, всё также были недвижимы, и, главное, голос доносился далеко не оттуда, а откуда-то из-под тела. Этот факт, сразу отмеченный ученицей Селестии, порядком озадачил её и всё никак не хотел выходить из головы; и Твайлайт пришлось простоять на одном месте ещё пару секунд, пытаясь объяснить эти странные явления её научными познаниями и банальной логикой. И вскоре, невероятное, но единственно возможное решение пришло к ней само собой:—?Ты права, Тия. Оно разговаривать действительно не может. —?делая особый акцент на слове ?Оно?, многозначительно и задумчиво проговорила Твайлайт, страх которой окончательно уступил место любопытству—?Н-не понимаю… —?всё также отстранённо покачала головой принцесса, отступая на шагПредпочтя словам наглядный ответ и чувствуя, что за решением загадки с фантомным голосом может стоять ответ на львиную долю очевидных вопросов о месте, в котором ей и её наставнице не повезло оказаться, Твайлайт не стала даже и пытаться объяснять Селестии свою мысль. Вместо этого, принцесса дружбы осторожно прикоснулась к погибшему, словно боясь его разбудить, и в высшей степени аккуратно перевернула его на живот. Забегав взглядом по огромному количеству странных предметов и причудливых приборов, назначение которых ей точно не было известно, лавандовая кобылка практически сразу же нашла то, чего она и искала?— странного вида сумку тёмно- и светло-зелёной пятнистой расцветки, надетую существу на спину и напоминавшую всем своим видом седельную сумку пони. Мысленно попросив прощения у её прежнего владельца, она бережно стянула её лямки с окровавленных рук существа и, левитируя перед собой, показала Селестии свою находку.—?Я уверенна, говорили именно оттуда. И мне кажется… —?неуверенно произнеся последнюю фразу, Твайлайт ещё раз перевела взгляд на погибшего. —?Кто-то обращался оттуда к нему! Они могли говорить друг с другом! И там должно быть что-то… —?кобылка прервалась ещё на секунду, ещё раз осознавая, насколько невероятным был этот факт. —?Что помогает говорить на расстоянии!—?И ты их понимаешь?! —?с нескрываемым удивлением воскликнула принцесса, только через несколько мгновений неловкого молчания поняв, в чём здесь дело. —?Это же… Оно?—?Ну я же всегда учила уроки? —?по-доброму улыбнувшись окровавленной мордочкой, закивала принцесса дружбы своей наставнице, очень давно выучившей её этому заклинанию в школе для одарённых единорогов?— И потом, я не уве…Но в чём именно была не уверена её ученица, Селестия узнать так и не смогла, ведь буквально за секунду в их разговор вмешался новый участник. Грубый мужской голос, появившийся из пустоты и внезапно раскатившийся по долине, одним своим появлением заставил замолчать явно не ожидавшую такого поворота событий принцессу дружбы, от неожиданности даже едва не выронившую из телекинетического поля сумку. Подхваченная эхом, отразившимся от холмов и скал, речь ещё одного неизвестного застала врасплох и принцессу солнца, уже отчаявшуюся найти логику вещей в происходящем. В этом странном месте отовсюду раздавались чьи-то голоса на неизвестном ей языке, и точно кипела жизнь, но никого и ничего, кроме мёртвых собачьих тел и погибшего незнакомца, здесь просто не было!Это было просто жутко. Пока ещё не страшно, но Селестия отчётливо чувствовала, что и до этого ей уже недалеко, и скоро все местные странности, помноженные на неизвестную опасность, непременно дадут о себе знать. Ни о каком подобном месте в своих владениях она, тысячелетняя правительница, никогда не слышала, а восходящее солнце, уже поднятое ей час назад над своей родиной, только подтверждало наихудшие подозрения солнцеликой кобылицы. Это была точно не Эквестрия, а какое-то доселе неизвестное, но очень опасное место; и отсутствие здесь его обитателей настораживало больше всего. Почему же они прятались? Не потому ли, что они знали об этой опасности?..Отсюда нужно было уходить прямо сейчас, немедленно, и главное?— поскорее найти любое сколь-нибудь разумное существо, которое могло бы внятно объяснить, от какой угрозы не смог спастись красно-чёрный незнакомец, и как двум принцессам страны пони вернуться домой живыми и невредимыми. Ни секунды не сомневаясь в верности своего решения, Селестия осторожно окликнула свою ученицу, желая поскорее поделиться своими соображениями, но Твайлайт, навострив уши и внимательно вслушиваясь в монолог неизвестного, предупредительно вскинула копыто и словно перестала замечать присутствия своей наставницы. Услышанная фиолетовой кобылкой речь с первых слов дала ей понять о своей исключительной важности; и она действительно была ценной настолько, что ради неё можно было попросить помолчать даже свою любимую и уважаемую наставницу:—?Граждане! Зона смертельно опасна. Мы защищаем не Зону от вас, а вас от Зоны. Не подвергайте опасности свои жизни. Не пытайтесь проникнуть на охраняемую территорию.Твайлайт кивнула сама себе. Говоривший точно был прав на сто, или даже на сто двадцать процентов, но прислушаться к нему кобылку заставила даже не констатация очевидных фактов, а тон, которым это было сказано. Принцесса дружбы была свято уверена, что твёрдый и уверенный голос говорящего о таких ужасных и жутких вещах и не пускавшегося в лишнюю болтовню, мог принадлежать только тому пони или существу, которое привыкло не трусливо убегать от опасности, а смотреть ей прямо в лицо. Таким был её брат. Такими были и все доблестные эквестрийские гвардейцы. Такими были все военные?— и они точно не откажут двум принцессам в защите; тем более, они сами только что пообещали это!Громогласный оратор замолк также быстро, как и появился, вновь оставляя двух аликорнов предоставленными самим себе. Принцессе солнца, слишком поздно сообразившей, что она тоже могла бы понять неизвестного, наложи она на себя заклинание, сейчас оставалось только с надеждой посмотреть на Твайлайт и ждать того, что её ученица расскажет об услышанном, но принцессе дружбы было далеко не до разговоров. Слегка озадаченно посмотрев на сумку, откуда несколько секунд назад доносился совсем другой голос, Твайлайт предпочла махнуть на неё копытом, и вернуться к странному и, очевидно, более совершенному, чем Спайк, средству связи чуть позже, уже находясь в безопасном месте под защитой тех, кто только что вещал на всю долину. Оставалось лишь их найти. Но только… Где?Беспокойно завертев головой и до сих пор ловя на себе непонимающий взгляд своей наставницы, фиолетовая кобылка потратила несколько секунд на то, чтобы ещё раз окинуть своим взором окрестности, и только сейчас понять, что она смотрит совсем не туда, куда нужно. Сбившее её с толку эхо прозвучало откуда-то издалека и сыграло с ней злую шутку, заставляя всматриваться вдаль, в то время как на самом деле говорили где-то совсем рядом, и Твайлайт, уже зная, что очередная её догадка окажется верной, зашуршала кустами и, пройдя несколько шагов, пристально вгляделась сквозь мелкую листву.—?Твайли! Что ты делаешь? К-куда ты?.. —?ещё беспокойнее проговорила Селестия, окончательно потерявшись в своих догадках. Кто только что говорил? Что именно он сказал? Чего ищет её ученица? И зачем она только что радостно вскинула копыто, словно указывая куда-то?—?Тия, посмотри! Они там! Вот же!—?Ты про кого говоришь? Какие ?Они?? Кто это?! —?напугано пролепетала аликорн, уже готовая сорваться с места и спасаться от таинственных, зловещих и однозначно страшных ?Они?—?Посмотри же! Гвардия! —?всё не унималась её ученица, не показывая ни капли волнения на своей мордочке; и это, наконец, смогло обнадёжить СелестиюПроследив за фиолетовым копытом, белая кобылица медленно и аккуратно повернула голову туда, куда ей указывали, и тут же поняла, о чём ей пыталась сказать Твайлайт, ведь не увидеть посреди бескрайней и безжизненной долины чьё-то двухэтажное кирпичное жилище было просто невозможно. Конечно, этот дом выглядел далеко не таким, как те, в которых жили разноцветные пони-эквестрийцы, и его обособленность, пугающая неухоженность и, главное, изобилие странных пристроек на секунду ввергли принцессу в недоумение, но в следующий момент она, покачав головой, тут же забыла об этих ненужных мелочах. В текущих обстоятельствах она была рада и этому; особенно, если учесть, что сквозь незастеклённые окна со странными решётками пробивался тёплый огонёк и, главное, виднелось чьё-то движение. Там определённо кто-то был!До сих пор не веря своей удаче, Селестия пригляделась ещё пристальнее, и уже в следующий момент чуть не подпрыгнула на месте от восторга. Разумеется, на таком расстоянии принцесса не стала бы утверждать, что видит всё точно и чётко, но не различить несколько освещённых восходящим солнцем силуэтов, подобных погибшему существу, она бы просто не смогла. Странных двуногих созданий, одетых в одинаковую зелёную форму, хорошо маскировавшую их и не давшую аликорну разглядеть их сразу, оказалось даже больше, чем она посчитала на первый взгляд; и в том, что их одежда была именно формой, Селестия уже ни капли не сомневалась. Эти существа действительно несли здесь самую настоящую службу?— по крайней мере, иначе объяснить то, что одна их часть почти неподвижно стояла на посту, а другая?— поставленным шагом обходила территорию зданий дозором, она не могла. Всё было ясно как день?— посреди этих странных построек и баррикад, возведённых перед зданиями, действительно обосновались местные обитатели; причём, не просто обитатели, а самые настоящие военные. И это действительно было большой удачей.—?Молодец, Твайли! —?воскликнула принцесса солнца, отводя взгляд,?— Что они тебе сказали?Лавандовая кобылка, смущённая от таких похвал и не сильно желавшая распространяться об услышанном о смертельной опасности, отвела взгляд и осторожно предложила, кивая на лагерь:—?Может, лучше обсудить это с ними?Селестии, желавшей оказаться в безопасности настолько же сильно, насколько и поскорее уйти из этого страшного места, возражать хотелось меньше всего на свете, и она простым кивком головы дала своё молчаливое согласие. Растрёпывая идеально уложенную гриву и собирая в неё застревающие ветки и листья, аликорн первой выбиралась из кустарника и ступила копытами на старую потрескавшуюся дорогу, вымощенную неизвестным пони серым камнем. Рог пони загорелся, через секунду погаснув, и надеявшаяся на то, что её память воспроизвела заклинание достоверно, принцесса Эквестрии остановилась на секунду, чтобы подождать свою ученицу и ещё раз всё осмыслить. Наконец, услышав позади себя цоканье копыт о дорогу, она неуверенно оглянулась назад и осторожно уточнила:—?Твай, говорить с ними буду я. Держись рядом, и… И будь настороже. У меня плохое предчувствие.—?Что-то не так? —?сразу забеспокоилась Твайлайт, в памяти которой надёжно сохранилось тело погибшего кровавой смертью существа—?Хотела бы я знать… —?немногословно прошептала в ответ Селестия, и, не давая больше никаких пояснений, медленно зашагала вперёдИ, отвечая своей ученице, Селестия не наврала. Сама не понимая, что именно ей так не понравилось в сложившихся обстоятельствах, для неё и Твайлайт выглядящих намного лучше, чем для погибшего, принцесса, тем не менее, отчётливо чувствовала, что грядёт буря. Странное ощущение, сначала затаившись где-то в глубине сознания кобылицы, с каждым пройденным ей шагом вырывалось наружу, словно призывая Селестию одуматься и остановиться; но чем именно оно было?— просто разыгравшимся из-за увиденного воображением или действительно тем, что принято называть шестым чувством, она не знала. Правительница Эквестрии знала только одно?— она идёт за помощью, отказываться от которой было не просто глупо, но и крайне опасно.Постепенно приближаясь к укрытому от солнца сенью деревьев жилищу неизвестных обитателей долины, Селестия всё больше и больше удостоверялась в том, что догадка Твайлайт полностью верна, и эти существа?— не просто жители, а самые настоящие защитники этих мест. И об этом говорили не только угрожающе выглядящие заграждения из мешков с песком, бетонных блоков и острых кольев, сразу же выцепленные взглядом принцессы; ведь буквально каждая деталь этого места ясно давала понять, что пони идут в самую настоящую неприступную крепость. Глухой забор с непонятного вида проволокой, натянутой сверху, непостижимые для разума эквестрийца, но несмотря на это, всё равно выглядевшие внушительно и даже слегка пугающе металлические колесницы зелёного цвета, и даже наблюдательные вышки, расставленные по периметру защищаемой территории?— всё это. И на одной из этих вышек, кажется, виднелся…—?Внимание! Любая попытка проникновения на охраняемую территорию будет пресекаться всеми доступными средствами! Патрули имеют право стрелять без предупреждения! —?опять появившись изниоткуда проговорил всё тот же спокойный громкий голос, но на этот раз и Твайлайт, и Селестия успели заметить, откуда он раздалсяДаже не успев подумать о том, что такое ?стрелять без предупреждения?, принцесса солнца с надеждой вгляделась в укрытую кроной векового дуба наблюдательную вышку ещё пристальнее. Голос непременно шёл оттуда, и скудно освещаемый поднимающимся солнцем силуэт двуногого существа, только что замеченный ей, скорее всего и был тем, кого услышала Твайлайт, и тем, кто именно сейчас обращался к ней. Загадочный контактёр стоял всего в двух десятках метров от неё, и однозначно предостерегал её от прямых конфликтов с местной гвардией?— но Селестия этого и не желала. Ей нужно было просто поговорить. Попросить помощи. Довериться кому-нибудь…Ещё раз переглянувшись с младшей пони, принцесса решилась. Набрав побольше воздуха в грудь и пытаясь привлечь к себе внимание, кобылица прокричала незнакомому существу что-то доброе, и часовой, едва услышав доносящиеся издалека крики, действительно заметил двух пони. И не заметить их было действительно невозможно, ведь, Твайлайт, обрадовавшись, что совсем скоро она не только окажется в безопасности, но и пообщается с новым разумным видом и, возможно, даже узнает о секретах их науки и магии, дружелюбно замахала незнакомцу копытом, одновременно с этим тоже прокричав своё приветствие.И это стало роковой ошибкой. Закрыв глаза от слепившего солнца рукой, из последних сил пытавшийся не уснуть солдат нехотя всмотрелся вперёд и, на секунду оторопев от увиденного, в следующий момент уже второй раз за своё дежурство схватился за холодную автоматную сталь и залёг на пропахший спиртом пол вышки. Сон сняло как рукой. Свободная рука дозорного принялась судорожно шарить по тянущимся к рупору проводам в поисках заветного рубильника, в то время как изо рта посыпалась грязная десятиэтажная ругань.Рядовой, браня и вслух, и про себя и капитана, поставившего его в это злосчастное дежурство, и военкомат, где он дал согласие на ?всего полгода службы в Чернобыле?, и даже всю армию в целом, уже начал прощаться со своей жизнью. Почему он вообще оказался в этом кошмаре, который, похоже, ему сейчас предстоит увидеть последний раз в жизни? Зачем добровольно отправился в самое ужасное в мире место, где настолько кошмарная и пугающая картина, от которой бы замерло сердце и застыла кровь даже у самых крепких духом ветеранов, превратилась в самую реальную реальность? И сколько же ему осталось, прежде чем с головы до ног выпачканная в свежей крови кровожадная четырёхногая фиолетовая тварь ростом с человека, смотрящая прямо на него и размахивающая своей отвратительной конечностью, вместе со своим белым сородичем доберётся до несчастного срочника и разорвёт его на части?—?Э-э-э… Простите? —?долетел до задворок сознания рядового удивлённый возглас, но солдат даже на миг не отвлёкся на него, ведь самое главное он уже сделал. Он нащупал заветный переключатель.Мгновение спустя рупор, уже готовый начать воспроизводить одну из записанных фраз, отключился, не подавая признаков жизни?— но только для того, чтобы в следующий момент включиться вновь и зареветь на весь кордон оглушительной сиреной. Со стороны казарм раздался дружный топот поднятого по тревоге гарнизона блокпоста, а холодная автоматная сталь, до боли в кисти врезавшись в правую руку, напомнила солдату о том, что не всё так безнадёжно. Нет; именно здесь и именно сейчас ему умирать точно не придётся, ведь мутантам, всё-таки решившим наведаться на блокпост, вооружённые силы Украины всегда были готовы оказать действительно горячий и радушный приём.—?Тия? Ч-что это? —?уже не так уверенно проговорила Твайлайт, не зная о том, что означает странная реакция контактёра и громкая сирена, но чувствуя, как её сердце начинает биться чащеПринцесса ничего ответить не успела. Из-за укреплений и зелёных колесниц в одно мгновение показались несколько силуэтов в зелёной форме со странными чёрными палками в руках, и по одному их виду сразу стало понятно, что настроены они не совсем дружелюбно. Крики, раздававшиеся с их стороны и еле пробивавшиеся сквозь пронзительный вой сирены, однозначно не были приветственными речами, и резкий и беглый тон существ, перекрикивавшихся друг с другом, напоминал Селестии только об одном. Именно так и переговаривались оборотни Кризалис, атаковавшие Кантерлот. ?Сейчас нападут??— поняла принцесса и, молниеносным прыжком подскочив к оторопевшей Твайлайт, закрыла её своим крылом и сотворила заклинание защитной ауры. И сделала она это как нельзя вовремя.Грубый командирский приказ ?Огонь!?, заглушивший собой даже рупор, отчётливо дошёл и до Селестии, и в следующую секунду по её ушам ударил страшный грохот десятков хлопков, идущих непрерывно один за другим. Яркие вспышки, засверкавшие со стороны заставы, ещё сильнее испугали кобылицу, и уже заставили податься назад, как вдруг огромная боль в роге, моментально ударившая и в голову, едва ли не выбила землю из-под её ног. Заклинание, в своё время справлявшееся даже с самыми сильными магическими атаками Найтмер Мун, Дискорда и короля Сомбры, сейчас дало слабину, и еле держалось под шквалом десятка или даже сотни абсолютно не магических, но от этого не менее страшных и сильных ударов; настолько сильных, что несколько из них смогли пробить щит. Совсем рядом с Селестией раздался тихий стон, и она, уже подозревая самое страшное, сразу поняла, кому он принадлежит.—?Бросаю лимонку! Лягай! —?издалека прокричал кто-то во всё горло, и Селестия поняла, что медлить больше нельзяПревозмогая нестерпимую боль, отдававшую в рог после каждого попадания, владычица Эквестрии собрала в одно целое все остатки своей аликорновской магии, ещё не затраченные на поддержание щита. Поле боя озарила яркая ослепляющая вспышка. Грянул приглушённый взрыв осколочной гранаты. Автоматные очереди, замолчавшие сразу после чьего-то возгласа о гранате, вновь принялись сотрясать воздух. В рядах защитников началась полная неразбериха. Грянул ещё один взрыв. Никто из бойцов, продолжавших поливать огнём неизвестных мутантов, напавших на блокпост, уже и не знал, что происходит, но сияние, начавшее постепенно стихать, наконец, внесло ясность в происходящее.—?Ёлы-палы… И куда ж они подевались? —?прошептал рядовой, всё ещё сидевший наверху вышки, сжимавший в руке чеку и не веривший своей удаче. Мутанты сбежали. Он пережил второе нападение за ночь.—?Сохранять бдительность! Осмотреться! —?вновь закричал командным голосом капитан откуда-то снизу,?— И, рядовой, выруби ты этот матюгальник уже!Команда была без промедления выполнена, и срочник, моментально щёлкнув переключателем, отключил сигнал тревоги и выглянул за пределы вышки. Пара сержантов всё ещё сидели в полной боеготовности за мешками с песком. Едё трое бойцов, заняв оборонительную позицию за углом дома, тоже не торопились опускать оружие?— и лишь только капитан, стоя под надёжным прикрытием брони БТР, уже давно повесил автомат за спину. Сняв взамен него с пояса рацию, он, не долго думая, нажал пару кнопок и, настроившись на нужный канал, отчётливо проговорил:—?Товарищ полковник? Капитан Чугуйкин! Докладываю…