Пролог (1/1)
Ноябрь 1840В спальне пахло пылью и золой. Он не совсем понимал, почему; все выглядело чистым и абсолютно не тронутым. Сложно было представить, что кто-то хотя бы раз посетил эти комнаты, но барон сообщил, что их действительно занимал предыдущий смотритель.- Как он умер? – спросил Даниэль у посыльного, который сопровождал его всю дорогу до нового дома.– Мы не совсем уверены, - ответил мужчина, подумав. – Он не был слишком старым, но я слыхал, что у него не выдержало сердце. Кто знает, может быть он просто был не слишком здоров.
Дорога от ближайшего города заняла почти весь вечер. Узкая колея вела их сквозь темный прусский лес, медленно взбираясь вверх по холмам, открывая перед Даниэлем потрясающий вид на долину внизу. Ему казалось, что покачивания повозки вызовут у него тошноту. Он привык к такого рода передвижениям в своей родной Англии, но он никогда до этого не поднимался вверх по таким склонам. Однако, спустя какое-то время, рассматривая вид, открывающийся ему из окна, пришлось признать, что это было что-то невероятное. Он видел бесконечные долины и замок, находившийся так высоко, что кроны самых высоких деревьев едва доходили до его окон.То, что он согласился вступить в эту должность в отдаленном замке, все еще казалось каким-то странным сном. Весь прошедший год прошел словно в тумане. По возвращении из Алжира вместе со своим коллегой и наставником, профессором Гербертом, Даниэль получил ужасные известия: его младшая сестра скончалась за время его отсутствия после продолжительной борьбы со болезнью. Последующие месяцы ему совершенно не запомнились. Предполагалось, что он должен был помогать каталогизировать привезенные из экспедиции артефакты, готовить их к предстоящей выставке, но мыслями он был далеко от работы. Ничего не приносило ему успокоения, и, в конце концов, профессор Герберт обратился к нему с предложением.- Барон?Профессор кивнул, сжимая в руках письмо.
- Он покровитель университета. Помогает спонсировать экспедиции, и тому подобное. Я встречал его пару раз… он подыскивает работника.
– Но…– Подумай над этим, Даниэль. Смена обстановки пойдет тебе на пользу.
Он сделал так, как подсказывал профессор, и подал заявку на открытую вакансию смотрителя замка. Барон Александр был пожилым прусским аристократом, без жены и наследника, и, согласно его собственным словам, стал слишком старым, чтобы самостоятельно ухаживать за находящейся в его владении собственностью. Когда Даниэль приехал в Бренненбург, то смог понять, почему. Замок нельзя было назвать огромным, но в нем было два достаточно просторных крыла и главный зал. К облегчению Даниэля, в его обязанности не входило ухаживать за всеми тремя этажами, двумя над землей, и одним – подземным. Некоторые части замка сейчас не использовались, и, если верить историям, которых он наслушался в ближайшей деревне, Альтштадте, подземелья замка раньше использовались как городская тюрьма, пока настоящую тюрьму не построили в более подходящем месте. Похоже, единственное, что хранили в подвалах сейчас - это вино.
Даже будучи совсем неухоженным, Бренненбургский замок все еще производил впечатление. Даниэль подумал, что это одновременно красивое и печальное место. Солнечный свет едва проникал в коридоры, и многие из них приходилось освещать факелами и свечами даже днем. Подвал пребывал в запущенном состоянии; в некоторых местах произошли обвалы. Бренненбург окутала атмосфера забвения, и Даниэль не был уверен, что какие-либо работы по реновации могут это изменить. Удивительно, но, как оказалось, единственным обитателем замка был сам барон. Как он справлялся до этого момента оставалось загадкой; во время их первой встречи у Даниэля сложилось впечатление, что барон не может себе позволить держать укомплектованный штат прислуги, хотя замок определённо в этом нуждался. Барона же, по-видимому, такой образ жизни устраивал, что наводило на мысли, не был ли он по натуре своей отшельником, который предпочитал, чтобы никто не нарушал границы его тихого уединения.
Каким бы странным ни был новый работодатель, новое жилище приводило Даниэля в восторг. На обоях в его комнате не было никаких следов прошедших лет, а в камине не было сажи. Кровать впечатляла. Большой балдахин с тяжелой бархатной драпировкой зеленого цвета и настолько красивое вышитое покрывало, что с трудом верилось, что эти комнаты предназначались для замкового смотрителя. Если бы он не знал наверняка, то подумал бы, что апартаменты предназначались какому-нибудь родственнику барона. Но, судя по всему, никого в живых у него не осталось.Обязанности его были предельно простыми. Уборка и ремонт там, где это было возможно; попытки остановить общее запустение. В теплое время года – работа в саду. Даниэль был приятно удивлен, обнаружив, что многие внешние постройки находятся в удовлетворительном состоянии. В сарае хранились столярные инструменты и запасы древесины, стекла для окон, кирпичи, плитки, смола, и все то, что присылал посыльный каждые пару месяцев. Александр заметил, что верховой приезжал с повозками так, как ему было угодно, и нужды следить за этим не было. Похоже, их соглашение действовало уже более десяти лет, и, если это облегчало ему работу, Даниэль не видел смысла с этим спорить.
Дождь ударил в окна, и мир снаружи сделался тусклым и смазанным. С того момента как он прибыл, дожди шли практически ежедневно; осень мчалась навстречу зиме. Даниэль задернул шторы и придвинулся поближе к огню. Прохлада поздней осени подбиралась вместе с надвигающимися сумерками, и он почувствовал дрожь. Тонкие стекла в оконных рамах не могли удержать внутри тепло от камина, и Даниэль задавался вопросом, как Александру удавалось справляться самому долгими суровыми зимами. С того момента, как началась его служба в качестве смотрителя, Даниэль видел барона всего несколько раз – видимо, он спал большую часть дня, что нисколько не удивляло на самом деле. Александр казался почти болезненно худым, и, хотя и был очень тверд в своих инструкциях, уже не казался таким непререкаемым авторитетом, каким, очевидно, видели его местные жители.
Совсем не таким, каким он предстал в их первую встречу.
Тепло от камина наполняло комнату, а Даниэль сидел на кровати и задумчиво смотреть на огонь. Холод медленно отпускал его пальцы. Мыслями он вернулся к ночи своего приезда в Бренненбург. Человек, встретивший его у ворот, казался совсем не похожим на его нынешнего хозяина.