14. Настоящий рыцарь (1/1)

Он собирался, наставил Дунк в собственных мыслях. Сир Арлан всегда говорил, что хочет посвятить меня в рыцари.У тебя сильная рука и доброе сердце. Сир Арлан неоднократно говорил ему, что когда-нибудь ты станешь хорошим рыцарем, настоящим рыцарем, который защитит слабых и невинных.Он так и не посвятил, напомнил себе Дунк. Несмотря на свои слова, он не посвятил меня. Он умер! Умер, умер, умер, прежде чем посвятил меня, прежде чем исполнил своё обещание.Он бы исполнил своё обещание, если бы мог! Дунк оберегал честь сира Арлана от собственных обвинительных мыслей, мимолётных и мгновенных. Старик ни за что бы намеренно не нарушил свои обещания. Никогда!Холод настолько ослабил сира Арлана, что под конец пути у него едва хватило сил поднять голову. Даже если бы у сира Арлана хватило рассудка попросить подать ему длинный меч, у него вряд ли хватило сил поднять меч и затем положить его на плечи Дунка, чтобы завершить ритуалы посвящения в рыцари.Ритуальный обряд. Это всего-то ритуал. Он хотел, и если бы он просто-напросто сказал, это в любом случае имело бы значение, как если бы у него не было сил поднять свой меч, пытался убедить себя Дунк.Не беря в расчёт, что... у сира Арлана не было сил разговаривать. Дунк несколько раз слышал, как старик бормотал что-то о фигурах из своего прошлого, зовя в один момент своего мёртвого племянника Роджера, а в другой умоляя о чём-то свою матушку, но слово ?рыцарь? или ?рыцарство? никогда не слетало с его губ во время его последнего дня. В самом конце он даже не узнал Дунка, приняв своего оруженосца за рыцаря, которого он называл сиром Денисом Сильным. Имя, которое Дунк никогда раньше не слышал от старика.Дунк изо всех сил старался успокоить и утешить умирающего старика, и мысль о посвящении в рыцари была самой далекой от остальных мыслей в то время. Эта мысль пришла ему в голову только после того, как он закрыл безжизненные глаза сира Арлана. После того, как он пролил много слёз по единственному человеку в мире, который обращался с ним так, словно он чего-то стоил. Тогда, и только тогда, он начал задумываться о том, что будет с ним теперь, когда рыцарь, которому он служил с пяти или шести лет, был мёртв.Я бы мог поработать наёмником, подумал он. С его ростом, силой и мечом, он наверняка сможет найти какого-нибудь лорда или торговца, который нанял бы его. Наемники жили с более лёгкой и процветающей рутиной, чем межевые рыцари, если найдут подходящего покупателя. Я бы мог-Слова сира Арлана всплыли в его голове: — Я дал обет, парень. Дал обет и обещал охранять и защищать слабых и невинных, и я должен сдержать этот обет. Это долг, честь и гордость каждого рыцаря, включая межевого рыцаря. Иначе я был бы не лучше наёмника, а это не та жизнь, которую я себе желаю.И не та жизнь, которую сир Арлан желал Дунку. Старик очень ясно дал это понять, так же ясно, как и своё желание когда-нибудь посвятить Дунка в рыцари.Ты научил меня быть рыцарем, сир, настоящим рыцарем. Я тебя не разочарую. Я буду настоящим рыцарем, во всех своих намерениях и делах, даже если... Даже если…Но разве не было бы ложью, чудовищной ложью утверждать, что сир Арлан действительно посвятил его в рыцари? А что, если... Что, если позже ему придётся повозиться с собственным оруженосцем? Любой рыцарь может посвятить в рыцари любого человека, но если Дунк не был настоящим рыцарем, то человек, которого он якобы посвятил, тоже не был бы настоящим рыцарем.Дунк чувствовал себя так, словно его разрывают пополам.Я никого не посвящу в рыцари, пообещал Дунк. В первую очередь он был не в том положении, чтобы позволить себе оруженосца. Этот вопрос может никогда не возникнуть.Вряд ли у меня появится оруженосец, решил он, я не должен смешивать свою ложь с другой ложью. Больше не будут ложных рыцарей.