Глава 4. (1/1)

Злость. Не самое лучшее чувство. Оно разъедает душу, оставляя лишь оборванные клочки. Как после пожара в лесу остаются только обугленные головешки. Кажется, что злость наполняет силой, но на самом деле она истощает физически и духовно. Она не рождает ничего хорошего, она затапливает собой все, уничтожая остальные чувства. А когда она проходит, а она исчезает, ведь ничто в нашем мире не вечно, то оставляет человека пустым, как скорлупа, и ему суждено обратиться в прах.Кассандра начала чувствовать злость.Когда она вернулась в класс, учитель отругал ее за опоздание. Обида и злость взметнулись в ее душе: «Я же не виновата! Не виновата, что три психованные девочки решили сделать меня своей игрушкой! Я и опоздала-то совсем на чуть-чуть! Разве из-за этого оставляют после уроков?! Что занесправедливость! Черт побери!» — эти слова она хотела бы выкрикнуть в лицо учителю, но вместо этого спокойно сидела на своем месте и писала конспект в тетрадь.Здоровье Кэсси и так было подорвано психическими переживаниями, а теперь у нее практически не было еды и сна. Через некоторое время она наачла ощущать, что слабеет. Ей удавалось спать на уроках и переменах, есть после обеда. Но этого было слишком мало.Она все время гадала, о чем думают кухарки? Ведь чуть ли не каждый день Кэсси просила добавки (при этом становясь все тоньше и худее). Но вполне возможно, они вообще не обращали на нее внимания. Просто голодный ребенок, которого надо покормить....Кэсси боялась спать ночью. Но уже не из-за того, что девочки могли что-то ей сделать — припадки участились и ухудшились. Теперь они случались почти каждую ночь. Кэсси начинала трястись всем телом, сучить ногами, из-под полузакрытых век блестели белки закаченных глаз, слюна струйкой сочилась изо рта...Весна боролась с зимой с попеременным успехом: то горячие деньки радовали своим теплом, то холодный дождь срывался на мокрый снег. Капризы погоды привели к повальному насморку и простуде. Детей начали кормить чесноком, чему они сопротивлялись всеми силами (кому хочется выздоравливать таким невкусным образом, когда можно поболтать и пропустить занятия?).Солнце никак не могло прогреть сырые классы и коридоры каменного здания. Кэсси искала укромные места, чтобы не попадаться на глаза бывшим подругам. Некоторое время она успешно отсиживалась по темным углам, заранее позаботившись о вещах и деньгах в своей комнате (она попроисла старшую медсестру выдавать ей деньги только тогда, когда она сама попросит, а остальное время хранить у себя). Конечно, пришлось переступить через собственную гордость, но это лучше, чем мысль о том, что ненаситные девочки будут воровать деньги, заработанные ее родителями.

Сидя в темноте, она о многом размышляла. О своем физическом и психологическом состоянии — она анализировала свои поступки, пыталась найти объяснение такому к ней отноению. Пыталась придумать, как мирным путем выйти из конфликта (хотя бы здоровой). Она думала, что готовит ей будущее, иногда мечтал, но, испугавшись, что может спугнуть удачу, переключалась на суровое настоящее.В несмелых мечтах Кэсси, вдруг появлялась неизвестная дальняя родственница, похожая на добрую фею или Мэри Поппинс, и забирала ее к себе. И они начинали жить счастливо где-нибудь далеко, на берегу светлого моря, где воздух пахнет солью, а чайки будят с утра своим криком.А потом перед глазами снова вставали высокие ели, качающиеся на безумном ветру, и алый воздушный змей, несущий смерть на своих крыльях...Кассандра боялась мечтать. Она вообще начала почти всего бояться, но, понимая, что страх — это слабость, прятала его глубоко-глубоко в своей душе.Однажды Лоре стало скучно. Собираясь развлечься, она с подругами отправилась на поиски Кэсси. Они столкнулись на выходе из женского туалета. Девочки преградили ей путь, и Кэсси пришлось пятиться обратно.«Только не это! Черт!» — глаза Кэсси расширились от ужаса, но она не собиралась сдаваться без боя. Резко развернувшись, девочка бросилась в ближайшую кабинку, но откуда-то выскочившая Надин оттолкнула ее на холодный кафельный пол.— Неужели деточка хотела сбежать от своих любящих подруг? — проворковала Лора.Кэсси дико оглянулась: Бэлла стоит на стреме, наблюдая за происходящим скучающим взором, Надин перекрывает кабинки (хотя какой в них смысл, ведь можно пробраться сверху или выломать хлипкую дверь...), значит Лора будет заниматься экзекуцией. Что-ж, она не такая сильная, как Надин, но у нее явно богаче воображение... Дело плохо! От всех троих мне не отбиться, тем более, что я чертовски слаба, просить пощады я не собираюсь, даже если бы была надежда, что меня послушают... Похоже... остается только терпеть.— Но! — воскликнул внутренний голос — ты больше не побежишь в туман, ты должна стать сильной!Глаза Кэсси сузились еще больше, а радужка потемнела:— Лора, что тебе нужно?Та непроизвольно отшатнулась, испугавшись ее взгляда, но быстро взяла себя в руки:— Как что, глупенькая? Я же вроде все понятно объяснила: ты — моя игрушка! Я хочу играть! — улыбка, от которой кровь стыла в жилах, расцвела на ее лице.Вдруг Лора схватила Кассандру за волосы, и с силой потянув вверх, ударила ее ногой в живот.Удар был сильнее, чем в прошлый раз и Кэсси подумала (или понадеялась), что сейчас потеряет сознание. Но боль не исчезала, а воздух все так же отказывался проникать в легкие. Сгибаясь и кашляя на полу, Кэсси пыталась собрать спутавшиеся мысли. Конечно по большей части это была жалость к себе и ненависть ко всему миру, но попадалиьс и разумные, вроде той, что надо перевернуться и встать на четвереньки,так будет легче восстановить дыхание.Сквозь судорожные вздохи и хриплый кашель она расслышала звуки, явно не соответствующие ее состоянию: кто-то смеялся. Звонкий смех, отдающий металлом. Краткая потеря памяти прошла, и Кэсси поняла где находится и с кем. Когда девочка пыталась подняться на четвереньки, Лора опять схватила ее за волосы и кинула обратно на пол. Кэсси больно ударилась подбородком, и в глазахзасверкали звезды. Ее тошнило, рука и лицо болели от ударов об пол, все плыло перед глазами, но мысли почему-то оставались ясными.«Значит она хочет получать удовольствие, да? Как и любому маньяку, ей наверняка нравятся стоны от боли и мольбы о помиловании... Хе-хе, не получишь!» Когда зеленые круги в глазах немного померкли, Кэсси обернулась на Лору:— И это все, на что ты способна, с#чка?Ярость блеснула в глазах пятнадцатилетней девочки, обжигающая черная ярость. Лора двинулась на Кэсси, лицо ее сморщилось, казалось, что даже волосы встали дыбом...«Не бояться, не выказать страха, не дрогнуть» — читала себе мантры Кассандра, ожидая следующего удара. Она вспомнила: «...он бил сильно, но аккуратно... теперь я не могу иметь детей...»«Черт... черт... не бояться! Не отводить взгляд!»Лора опять схватила ее за волосы и потащила к кабинке туалета. Боль пронзила макушку и распространилась дальше по телу. Лора кинула Кэсси к унитазу, и, наскочив на нее сверху, сунула ее голову в вонючее жерло.Кассандру уже не волновал запах или чистота воды, она до смерти боялась захлебнуться. Девочка начала биться и брыкаться, но скинуть Лору не такая уж легкая задача. Легкие быстро сжигали кислород, голова опять начала кружиться...«Какая нелепая смерть... захлебнуться в унитазе...» — но Кэсси не собиралась сдаваться так быстро, по крайней мере она хотела причинить обидчице столько боли, сколько сможет успеть перед смертью.Отняв руки от холодного фаянса, Кэсси нащупала волосы и лицо Лоры. Хоть ногти были недавно подстрижены, она почувствовала, как поддается теплая кожа и плоть...Даже сковозь толщу воды Кассандра расслышала визг. Давление на голову пропало, и она вынырнула, искренне удивляясь, что еще жива. С еще большим удивлением она обнаружила Лору, сидящую на полу, схватившись за лицо и голову. Надин кинулась ей на помощь, но та, взвизгнув еще раз, оттолкнула ее и сама вскочила на ноги. На ее правой щеке красовались три глубокие царапины.— Ну все... — ее голос дрожал — теперь, с#ка, ты жалеть будешь, что не сдохла вместе со всей своей дерьмовой семейкой! — она фурией унеслась из туалета, подруги поспешили за ней, кинув на Кэсси презрительные взгляды...— Фух... — вздох облегчения вырвался из несчастных легких.Кэсси прислонилась к стене кабинки, холодные струи стекали с волос на платье и пол. В своем зажатом кулаке она вдруг обнаружила клок каштановых волос.«Надо же...» — легкая ухмылка появилась на ее изможденном лице.Усталость... Больше, чем страх, который не отпускал ее все это время и только усилился от последних слов Лоры, больше, чем радость от одержанного маленького триумфа, больше, чем жалость к себе или ненависть к жестокому миру, порождающему таких вот Лор... Больше всего этого она чувствовала усталость. Хотелось закрыть глаза и уснуть прямо на холодном, мокром полу, но запах из унитаза разбудил бы даже мертвого.«Надеюсь, они не скоро ко мне сунутся... Фу... надо идти вымыться... челюсть болит... все болит, но челюсть особенно...»Никого не встретив, Кэсси добрела до своей комнаты, взяла все нужное для мытья и свежую одежду и отправилась в душевую.Теплая вода смывала с нее всю грязь произошедшего. Не только отвратительный запах, но и следы их рук, жуткие воспоминания...Было тяжко... и противно... Хотелось все забыть, но она боялась, что если забудет, то в следующий раз легко попадется... будет еще больнее... что те, кого ты считал близкими, кому доверился... предали... осквернили... нет, забывать ни в коем случае нельзя... Нельзя убегать от правды... убегать в холодный, уютный туман...— Нет! Ты должна бороться, не теряй надежды! Хочешь, чтобы она получила удовольствие от того, что ты сломалась? Бросишься целовать ей ноги? Будешь ее собачонкой на побегушках?Ну... это не самое худшее...— А что худшее?! Сначала ты убьешь в себе гордость, без гордости ты не сможешь любить себя, не умея любить себя, ты не сможешь больше любить ничего! А это — смерть твоей души... Да, ты поклялась на могиле родителей, что будешь стараться жить... ради них, ради их памяти... Но без души ты — все равно что труп......Хочу... плакать... я научилась заново чувствовать, но почему я не могу плакать?.. Это так тяжело...— Со временем все вернется... Но сейчас ты должна забыть ту себя, которая могла простить обиду... Сейчас ты должна стать жесткой и сильной... Ты умнее нее, потому что знаешь мотивы ее поступков... Для нее ты должна стать сплошной непредсказуемостью... Сегодня она не ожидала, что ты нападешь, потому что ни разу ты не показывала ей себя полностью... Ты можешь бороться... Ты будешь бороться...К теплым струям так и не примешались соленые капли...Легче сказать, чем сделать... Кассандре все равно было страшно, как бы она не убеждала себя отбросить страх. Злобные взгляды, бросаемые в ее сторону, можно было стерпеть, но то, что она поняла на следующий день повергло ее в шок...На завтраки Кассандра давно перестала ходить: зачем зря переводить продукты? Во время уроков она либо спала, либо размышляла, уставившись мутным взглядом в пейзаж за окном. На обеде девочка встала в очередь с подносом в руках, надеясь, что Лора с подругами не будет приставать к ней хотя бы сегодня. Почему-то в очереди почти все шептались, изредка кидая в ее сторону взгляды... Когда она села за стол, то почувствовала, что привлекает странное внимание...Интерес, испуг, жалость...Жужжание и шум наполнили ее уши, сердечный стук звучал, словно барабанный бой...И вдруг Кэсси поняла: ВСЕ ВСЁ ЗНАЮТ.Мысль возникла спонтанно, мелькнула, как легкий ветерок... предвещающий бурю.«Господи! Господи, как же это? Что же это такое?» — Кэсси начала дрожать крупной дрожью, руки сжались в кулаки — «Почему? Если всем известно... с самого начала они все знали... С того дня, как Лора села со мной за стол... Они все знают ее истинное лицо, я для них — уже пропащий человек! Просто отдушина, что выбрали не кого-то из них! И я хочу бороться? Столько людей смирилось, а я хочу бороться?!» — она взглянула на бледные лица детей — «Жалкие... У них у всех... есть своя история, которая лучше или хуже, чем у Лоры, но полная боли и страданий... Они смирились... Жалкие, исковерканные жизни... Покалеченные души... Чем я лучше их?..»Вдруг вся эта столовая потонула в ее глазах, превратившись в место, полное страхов и сомнений. Дети стали призраками с раскрытыми в немом крике ртами и пустыми черными глазницами. А Лора — самый пустой, но самый наглый призрак.Сгусток тьмы, клубок из убитых чувств, рассыпавшихся надежд...Кэсси выбежала из столовой, так и не притронувшись к еде.«Что это за место? Что я здесь делаю? Самое худшее из возможных мест для лечения душевных травм... Но почему Лора? Почему они сделали ее своим негласным предводителем? Да, они могут делать вид, что страдают, если она прицепится к ним... но ничего менять не будут... значит — смирились!...Она — одна из самых несчастных... но она же... одна из самых счастливых... Лора сама говорила, что счастлива, потому что ее отчима зарезали в тюрьме... Это черное счастье ставит ее выше остальных. Не знаю, кто так решил, но так оно есть... и так будет, потому что они забыли, что такое настоящее счастье...»Почему-то Кэсси задыхалась, будто бежала без передышки целый километр. В желудке что-то неприятно ворочалось, подгоняя к горлу знакомые волны, она вспомнила, что не поела, но была не в состоянии заставить себя вернуться в столовую.Все, что Лора говорила или делала, поступки других детей — все собралось, как мозаика, в одну четкую картину...«ТЫ. НИКОМУ. НЕ. НУЖНА.» — это было правдой... здесь это было самой правдивой правдой на свете.Где же... слезы?..