02. Одно объятие (1/1)
— Джон, — шепчут непослушные губы, едва касаясь шеи стоящего рядом. — Джон…Пусть они на панели и объятия — на публику. Пусть недолгие, но такие желанные. Игра... О нет, совсем нет! Не для него… Не для… них.— Джон… — и сильные руки тут же обнимают крепче. И без разницы, что недавно они наговорили друг другу. Снова. Он виноват. Он всё испортил и теперь ищет примирения, просто не может не искать. Но Барроумен, как всегда, всё понимает. Ему не надо большего — только его имя, произнесённое так. Только подрагивающие руки на спине, только трепетание ресниц на чувствительной коже… Да и Гарету не надо большего — он прощён. Как всегда. Вот только самого себя простить будет сложнее, но к соглашению с собой можно прийти и позже, а сейчас… не стоит омрачать минуты встречи обидами и болью. Не стоит… Потому и шаг навстречу. Потому и это ?Джон? срывающимся голосом. И объятия — незапланированные, под радостные крики зрителей. Фансервис, за которым стоит намного больше, чем можно представить.— Джон…Тепло тела греет душу и заставляет сердце пытаться выпрыгнуть из груди. Рядом. Они снова рядом, и не хочется думать, что всё скоро закончится. Что они скоро снова разъедутся по своим делам, вернутся к семьям… Это их время, и уж его-то никто и ничто не отнимет. Даже обида и боль.Джон осторожно, еле заметно начинает поглаживать большим пальцем правой руки — той, что дальше от зала — плечо Гарета, и от этого незатейливого движения обоих прошивает дрожью. Они уже понимают, чем всё закончится. Теперь — да. Неопределённость осталась в гримёрке. То, что произошло, вообще лучше не вспоминать. Да они и не будут. Оба в этом не просто уверены — они знают это. Гарет еле заметно улыбается и слегка трётся о шею Джона, отчего тот на мгновение замирает и выдыхает сквозь стиснутые зубы. Хочется фыркнуть — Барроумен сейчас явно подавлял стон. Ну, у них после выступления ещё будет возможность… — Газ, прекрати, — почти неслышно шепчут на ухо и со вздохом пытаются отстраниться — время прошло. Если задержаться в объятиях дольше — будут вопросы. Люди задумаются, хотя… они и так постоянно думают. Строят теории. И не все, надо признать, так уж далеки от истины. Размыкать объятия не хочется, так что Гарет, плюнув на всё, вдруг слегка отстраняется, хитро смотрит в глаза Джону и… прислонившись лбом ко лбу, вдруг притягивает его к себе за бёдра. Жест интимный, но Дэвид-Ллойд уверен, их снова поймут неправильно. Фансервис такой фансервис, к тому же они раньше совершали действия и откровенней. Со стороны не заметно, как Джон давится воздухом в момент столкновения пахов и его зрачки резко расширяются. Это всё только для него — Гарета. И то, что он может вызвать такую реакцию у Джона — будоражит до невозможности. Они стоят так пару секунд, растянувшихся для них в вечность, а потом всё-таки расцепляются. Вот теперь всё. Теперь дольше тянуть нельзя. Джон заведён, но вполне удачно скрывает это. Впрочем, за годы невозможно было не научиться. Гарет тоже поднаторел. Главное, одежда помешковатей да кофты навыпуск…Они садятся на свои места, ведут какие-то разговоры, но мыслями уже давно не на сцене. И то, что обещают Джон и Гарет бросаемыми друг на друга мимолётными взглядами, намного больше, чем просто объятия и поцелуи. Больше, чем обещание физического удовольствия, и потому они вместе. Несмотря ни на что.