Глава 13. Оазис Духов (1/1)

Югода спустилась, чтобы долечить запястье Зуко, но обнаружила, что он играет в пай шо с юным Аватаром. Точнее, пытается играть в пай шо. Они спорили из-за кости, когда она вошла.— Я уверен, что это корабль, — терпеливо сказал Аанг. — Видишь этот треугольник? Это парус. Он может двигаться на три клетки в сторону.Неверно.— Нет, это кость горы, — возразил Зуко. — Она может располагаться только поверх других фишек.И это неверно.Туи и Ла, Айро был бы шокирован, что над его любимой игрой — той самой, что они используют в качестве кода, — так ужасно надругался его племянник! И хотя она пришла как целительница, Югода заметила, что у неё под носом куда более насущная проблема. Она многозначительно кашлянула, не отходя от двери, и по-доброму пошутила над их неумением играть в пай шо. Аанг оправдывался тем, что провел в айсберге целое столетие. Зуко же ничем не оправдывался, кроме того, что не очень хорошо играет в пай шо. Это ещё мягко сказано! Югода предложила показать им, как двигаются все кости. Зуко дал ей стул, а сам уселся рядом с другом на кровать.Довольно скоро она заметила, что этот набор принадлежит Пакку, как и стул, на котором она сидит. По-видимому, Аанг ?позаимствовал? их из комнаты, которой никто не пользовался. Он вырос в храме, где все отреклись от личной собственности и всё было общим, так что он не то чтобы намеренно их украл. И всё же Югода предвкушала, как повеселится, когда скажет Пакку, что лемур погрыз его персиковые кости.Югоде не довелось провести особенно много времени с Аангом. Он никогда не получал травм, и поэтому никогда не приходил в дом исцеления. Пакку считал его легкомысленным и ленивым, но Пакку всегда видел в людях самое худшее. Югоде он, впрочем, нравился, этот юный Аватар. Он был очень милым мальчиком, который казался до нелепого дружелюбным, энергичным и жизнерадостным в любые времена. Югода знала, что он добрый. Аанг заходил к Зуко каждый день после обеда, пока его запястье заживало.Возможно, время, просто проведённое с беззаботным другом, объясняло, почему Зуко был таким весёлым в последние несколько дней. Обычно Зуко очень сопротивлялся самой идее отдыха, но в последнее время он был в очень приподнятом настроении. И у Югоды это вызывало чрезвычайно много беспокойства.Аанг совершенно зачарованно наблюдал за тем, как она лечит его друга. Югода также хорошо относилась ко всем, кто интересуется целительством.— Получается, вы можете вылечить всё что угодно? — через некоторое время спросил Аанг.— Почти всё, — ответила Югода.Духи одарили её выдающимися способностями. За всю её долгую карьеру было всего несколько людей, включая их дорогую принцессу, которым она не смогла помочь. Аангу, похоже, было по-настоящему любопытно. Он Аватар. Возможно, ему будет полезно это узнать. Техника исцеления была так же важна, как то, чему его учил Пакку. Их племенные законы не распространялись на Аанга. Ей было интересно, разрешит ли Арнук изучать ему ещё и целительство.— Ты бы хотел научиться? — спросила она небрежно, не желая слишком обнадеживать себя и забегать вперёд.— Катара говорит, что сначала я должен сосредоточиться на освоении покорения воды, — робко ответил Аанг, затем его глаза округлились. Он сделал воздушный самокат, от которого разлетелись все незакреплённые предметы в комнате. — О нет, Катара! Я ведь должен был присоединиться к дополнительным тренировкам! Я побежал!Он вылетел из комнаты быстрее молнии, прощаясь с ними через плечо.— Он настоящий ураган, не находишь? — заметила Югода.— Он славный малый, — с теплотой в голосе ответил Зуко.Югода осмотрела место, где был перелом. Он уже полностью сросся. Обычно на Зуко всё невероятно быстро заживало, но это было слишком даже для него. Она сообщила ему, что с завтрашнего дня он сможет снова сражаться. Похоже, он не особенно обрадовался этой новости. Он хмуро уставился в пол.— Югода, можно мне кое-что у вас спросить? — через некоторое время поинтересовался он, не глядя ей в глаза.— М-м-м-м гм-м-м-м-м-м-м, — кивнула она.Зуко глубоко вздохнул и окинул комнату взглядом, прежде чем снова к ней повернуться:— Если вы можете вылечить что угодно, то могли бы вы вылечить это? — спросил он, показывая на свой шрам.Югода была несколько удивлена. Она уже давно гадала, спросит ли он об этом когда-нибудь. Она предположила, что любой подросток с настолько большим шрамом на лице определённо хотел бы от него избавиться. Она осмотрела его неровные очертания. Действительно печальное увечье, портившее в остальном очень красивое лицо. Однако время шло, а Зуко даже ни разу не упомянул свой шрам, и она решила, что он вряд ли когда-нибудь спросит. Теперь ей было интересно, чем вызвана эта внезапная просьба.— Возможно. Как ты его получил? — осторожно спросила Югода, хотя детали ей были уже известны. Она содрогалась от одной лишь мысли об этом. Но она также знала, что разговор о том, как это произошло, чрезвычайно важен для лечения.Зуко резко отвёл взгляд, и когда он снова посмотрел на неё, выражение его лица было настороженным и отстранённым: — Это было давно.Ах, судя по всему, он не был готов говорить об этом. Сегодня Югода не будет настаивать — она может помочь и по-другому.— Он ещё вызывает какие-то болезненные ощущения? — спросила она, зная, что на более нейтральный вопрос можно получить более прямой ответ.— Иногда зудит и тянет.Эту проблему она может решить.Она обернула свою руку светящейся исцеляющей водой:— Я могу это исправить, если позволишь.Он наклонил голову, и она опустила руку на шрам, изучая его. Она задумчиво хмыкнула.— Это старая травма. Чтобы полностью её вылечить…— Вы не можете вылечить его, да? — тут же вмешался он с некоторым унынием в голосе. — Извините, мне не стоило спрашивать.— Зуко, ты только что меня перебил. Дай мне закончить. Здесь присутствует и глубокая душевная боль. В этой ране заперто очень много негативной энергии. Я бы смогла вылечить её с использованием воды из Оазиса Духов, но сначала тебе придётся примириться с ней.— Как мне это сделать? — спросил он.— Тебе нужно отпустить все негативные эмоции, связанные с тем, что вызвало этот шрам.Он сердито фыркнул и помрачнел:— Я не могу радоваться по этому поводу. Это знак позора, Югода! Половина моего лица сожжена! — рявкнул он, яростно указывая на свой шрам.Югода не стала реагировать на эту вспышку гнева сразу, а дождалась, пока он отдышится и немного успокоится. Ей уже приходилось иметь дело с такими детьми — с детьми, которые выросли с жестокими отцами, с детьми, которые огрызались и ничему не доверяли. Из-за таких детей несколько раз в жизни она жалела, что не владеет боевым покорением воды. Она тщательно подбирала свои следующие слова.— В этом нет ничего постыдного. Этот шрам говорит мне лишь о твоей храбрости. Он говорит мне, что в прошлом кто-то очень жестоко с тобой обошёлся, но ты пережил это. В этом шраме нечего стыдиться, Зуко.Он неуверенно взглянул на неё, и от выражения на его лице разбивалось сердце.— Кто бы это ни сделал, стыдно должно быть ему, — добавила она, стараясь, чтобы гнев не просочился в её голос.Она бы с превеликой радостью швырнула все айсберги Северного океана в Хозяина Огня Озая, но отогнала эту мысль прочь. Насилие приводит только к большему насилию, а этот мальчик уже испытал слишком много насилия в свои юные годы. Но ему действительно было нужно, чтобы больше людей были к нему добры и ласковы.Она заключила его в тёплые объятия. Крепкие добрые бабушкины объятия приносили человеку море пользы. Бабушкины объятия не встречались ни в одном свитке по целительству, но Югода всё равно верила в их эффективность.***Почувствовав мягкость травы под собой и тепло мальчика рядом, Катара почувствовала себя совершенно безрассудно довольной. Она знала, что им не стоит делать это, но поцелуи Зуко делали её слишком счастливой, чтобы задумываться о том, что они должны. Она знала, что другие не поймут. Они будут думать, что это неправильно. Но быть с ним было так правильно. С ним она чувствовала себя защищенной и счастливой. С ним было весело. Её не волновало, что думают остальные. Она не откажется от Зуко.По правде говоря, не многое изменилось с тех пор, как они начали пробирались сюда ради тайных тренировок. Они пробирались сюда последние несколько ночей, но в основном для того, чтобы лежать на траве и целоваться. Поначалу они немного стеснялись друг друга. Зуко был тот ещё балда. Первый раз, когда она пыталась поцеловать его в саду, вышел до нелепого неловким из-за их разницы в росте и абсолютной неспособности Зуко распознать её тонкие намёки. В конце концов ей пришлось попросить его нагнуться, чтобы она смогла его поцеловать.Каждую ночь они становились немного смелее, немного увереннее друг в друге и в этих тайных отношениях. Но Зуко был в каком-то странном настроении сегодня. Он казался очень задумчивым и потерявшимся в собственных мыслях. Она переживала. Она сместилась и слегка отстранилась, чтобы видеть его лицо. Она спросила, беспокоит ли его что-нибудь.— Нет, ничего. Я в порядке, — отнекивался он, но она знала, что это ложь.Он не смог бы солгать даже для спасения собственной шкуры. Она видела, что что-то не так. И, кажется, он совсем не хотел об этом говорить. Он лишь снова придвинулся к ней, целуя её в шею именно так, как ей нравилось. Он был коварен, но Катара не собиралась так легко отвлекаться.Она зарылась рукой в его волосы, а потом, приобняв, перекатилась вместе с ним. Теперь она была сверху, да ещё и постаралась, чтобы с этого ракурса он вынужден был смотреть ей в глаза.— Ты ведь можешь рассказать мне, — настойчиво прошептала она. — Ты можешь рассказать мне о чём угодно.Она знала, что он чем-то расстроен. И хотела помочь. Хотела, чтобы он доверял ей настолько, чтобы рассказать о чём угодно. Зуко смотрел на неё, и в его глазах было столько тоски и печали, что у неё едва не перехватило дыхание.— Ладно, — пробурчал он, ещё немного колебаясь.Сердце подпрыгнуло в груди. Вместо того чтобы сердиться и отказываться от разговоров, он открывался ей. Она задержала дыхание.— Аанг был у меня, когда зашла Югода, и он между делом упомянул, что она может вылечить что угодно. И знаешь, Аанг прав — подумал я. Она может. У неё всегда получалось очень быстро подлатать меня, и я просто… — на этом месте Зуко умолк и перевёл взгляд на ледяные стены вокруг сада.Катара всю голову изломала, пытаясь догадаться, что такого могла сделать Югода, чтобы настолько выбить его из колеи. Зуко нравилась Югода. И это было взаимно. Он дразнил её по поводу того, что Пакку хотел сделать её своей внучкой, но у Югоды на лице было написано, что Зуко её любимчик. Пожилая целительница ерошила его волосы и носила ему гостинцы с тех самых пор, как он назвал её бабулей, словно она пробы на эту роль проходила.— Я спросил, может ли она вылечить это, — признался Зуко, взяв Катарину руку и опустив её на свой шрам.Ох…Теперь его настроение не казалось таким странным.Он никогда не говорил с ними о своём шраме. Всё, что она знала, было либо от Сокки, либо от Чея, либо от Джонг Джонга. Она не хотела заводить об этом разговор, потому что знала, что для него это очень больная тема. Она никогда не прикасалась к нему намеренно по той же причине. Она ждала приглашения, разрешения, какого-то сигнала, что ей можно это делать. И она его получила. Он положил её руку на шрам и заговорил с ней о том, что, как она знала, причинит ему боль.— И что она сказала?Катара нежно провела ладонью по краям выступающей плотной кожи. Больше всего на свете ей хотелось продвинуться в целительстве, чтобы исправить это. Но если Югода не могла это сделать, то Катара и подавно сомневалась в возможности.— Она сказала, что может, но сначала я должен смириться с тем, как я его получил. — Зуко пытался сохранить голос спокойным, но его выражение лица резко изменилось, и он с горечью добавил: — Но она с таким же успехом могла сказать, что это невозможно.— Но она может…— Не знаю, смогу ли я когда-нибудь принять произошедшее, — сказал он с ужасной, гнетущей убеждённостью. Затем он с виноватым видом отвернулся, словно его поймали за чем-то плохим.Катара считала, что нет ничего плохого в том, что он злится из-за того, что с ним сделал отец. Это было кошмарно, и жестоко, и несправедливо. Он и должен злиться. Она злилась.— Я думаю, что нет ничего страшного в том, что ты не можешь принять это. То, что сделал твой отец, отвратительно. Тебе и не нужно принимать это, — сказала она решительно. — Тебе не нужно прощать его, чтобы примириться с произошедшим.— Я не злюсь на него.Катара не могла поверить в услышанное, но не стала перебивать его.— Я злился на себя. Я просто всегда думал, что это моя вина. Я провёл последние три года, пытаясь понять, что я сделал неправильно, и пытался это исправить, — сказал он так тихо, что она едва услышала его.О, Зуко.На сердце у неё стало очень тяжело, до боли тяжело. Она и не представляла, что можно переживать за другого человека настолько сильно. Грудь едва ли не разрывалась от этого чувства. Она не могла продолжать удерживать все эти чувства внутри, не выплеснув ни капли наружу.Он продолжал избегать её взгляда, так что она вытянула шею, чтобы нежно поцеловать его в шрам, под глазом:— Ты ни в чём не виноват, — сказала она спешно, целуя его снова — туда, где была бы его бровь.Он полностью замер, точно она заковала его в лёд. Он не отстранился. Кажется, он не знал, как на такое реагировать. Похоже, он задержал дыхание.— Твой отец не должен был причинять тебе боль. — Поцелуй в край шрама у носа. — Ты не сделал ничего плохого. — Теперь поцелуй в неровный край на щеке. — Ты заслуживаешь гораздо лучшего, — прошептала она, целуя его в бесформенное ухо.Он повернулся к ней, изумлённый и удивлённый. ?Ему досталось так мало любви?, — подумала она про себя. У неё разбивалось сердце от того, насколько он был озадачен всякий раз, когда кто-то говорил ему или делал для него что-то хорошее. От этого ей хотелось прижать его к себе и никогда не отпускать. Ей хотелось окружить его любовью и заботой настолько, чтобы они больше не вызывали у него удивления.— Что ты делаешь? — спросил он, слегка задыхаясь.— Выдаю тебе лечебные поцелуи — просто ответила Катара.Зуко недоверчиво фыркнул. С выдохом часть накопленного напряжения ушла из его тела. Затем — невероятно, невозможно — маленькая насмешливая улыбка украсила его губы:— Не думаю, что это общепризнанная техника исцеления, — сказал он, приподняв здоровую бровь.— Может, дашь мне попробовать? Из нас двоих я целительница, — нахально протянула Катара и поцеловала его в упрямые губы.Он ответил на её поцелуй с такой страстью, что у неё слегка закружилась голова. Это не был их первый поцелуй, куда уж там. Но он был особенным. Тогда она поняла, насколько безгранично он ей доверяет. Он доверял ей достаточно, чтобы рассказать об этом. Он позволил ей увидеть свою уязвимую, израненную сторону, которую всегда старательно прятал за слоями угрюмости и сарказма. Она почувствовала такой мощный прилив любви к нему в этот момент.Этот разговор что-то изменил в их отношениях. Раньше Катара немного сдерживалась. Зуко правильно заметил в первую ночь: им правда не стоило этого делать. Она не хотела испытывать таких сильных чувств. Иногда её беспокоило, как много он для неё значит. Она уже выделила для него большое место в своем сердце, и ничто не сможет его заполнить, если он когда-нибудь уйдёт.Она подумала, что если будет немного сдерживаться, то ей не будет так больно, если когда-нибудь придётся от него отказаться.Но это было глупо.Зуко был для неё целым миром, и кажется, не было особого смысла притворяться, что это не так. Он не скрывал от неё ни капли. Меньшее, что Катара могла сделать, это ответить ему тем же. Он поделился с ней своими секретами; у неё тоже было кое-что закопано глубоко внутри уже очень долгое время. Кое-что, в чём ей стыдно было признаться. Но если в мире и был кто-то, с кем она могла быть честной, кому она могла открыться, то это был Зуко.В последующие встречи, под светом холодных звёзд, она наконец рассказала ему то, о чём не рассказывала больше ни одной душе. Он с готовностью принял её исповедь в свои тёплые руки. Она рассказала ему, что на самом деле чувствует по поводу отъезда отца. Она рассказала ему, что когда умерла её мама, она была там… и видела. Она рассказала ему, как любит своё покорение и как тяжела ноша оказаться последней покорительницей воды в своем племени. Она знала, что южный стиль отличался от того, чему она учится на севере.— Но у меня ничего нет, — сердилась она. — Нет даже свитка покорения воды моего племени.Он серьёзно изучал её лицо, перебирая её волосы и убирая их за уши, что странным образом её успокаивало. Прошлой ночью, после бесчисленных попыток, Зуко наконец разобрался, как расплетать её косичку. Кажется, теперь его любимым занятием было распускать её волосы, закапываться в них пальцами и превращать их в сущий беспорядок.— Я могу чем-то помочь? — тихо спросил он.— Нет, если только ты не можешь отмотать назад предыдущие сто лет, — печально ответила Катара, слегка пожимая плечами.— Я бы отмотал, если мог. Просто хочу, чтобы ты была счастлива. Только скажи, что сделает тебя счастливой, и я сделаю это.Он бы сделал. Катара знала, что это не пустые слова. Он всегда был честен с ней.От этого было легче быть честной с ним.— Ты делаешь меня счастливой.***Так вот что значит чувствовать себя счастливым.Зуко теперь постоянно улыбался. Он знал, что пугает Сокку и Аанга своей жизнерадостностью, но ему было плевать. Он знал, что мелочи больше его не беспокоят. Когда Пакку ворвался и сердито забрал свой добротный стул и стол для пай шо, Зуко улыбнулся пожилому угрюмому воину и извинился за неудобства, причинённые воровством Аанга. Брови Пакку взлетели на лоб, и он спросил, нормально ли Зуко себя чувствует. Зуко ответил, что чувствует себя прекрасно, и попытался завести дружескую беседу с Пакку. Это явно сбило Пакку с толку и вызвало у него дискомфорт. Пожилой воин поспешно удалился.Катара в тайне была его девушкой вот уже две недели, и это были самые лучшие недели в жизни Зуко.Катара делала его счастливым.Что ещё более странно, она сказала, что он делает её счастливой тоже.Всё было прекрасно.В кои-то веки.Маленький параноик внутри шептал, что это ненадолго.Обязательно произойдёт что-то плохое.Как и всегда.Однажды ночью всё снова изменилось. Они отрабатывали приёмы ближнего боя. Это была идея Зуко. Их покорение было очень динамичным: для эффективности требовалось движение всего тела. Покорение воды особенно полагалось на движения рук. Если какой-нибудь придурок приблизился бы к ней и ограничил движение её рук, ей было бы сложно от него избавиться. Катара знала о рукопашном бое ещё меньше, чем Сокка. Из-за чего Зуко страшно волновался. Он не всегда сможет быть рядом, чтобы проконтролировать, что никакие уроды даже пальцем её не тронут.Он собирался вернуться домой.Когда-нибудь.Рано или поздно.Это совершенно точно всё ещё входило в его приблизительный план.Он принялся показывать ей, как освобождаться от разных захватов и обхватов. Катару, кажется, забавляли его упорные попытки научить её рукопашному бою. Она, похоже, думала, что у него есть какой-то скрытый мотив. Она думала, что он попросту использует борьбу как предлог, чтобы прижиматься к ней. Вообще было похоже, что она в восторге от этого, хотя такой коварный обжимательный план даже не приходил Зуко в голову. Он искренне хотел ей показать, как нужно бросать придурков через плечо. И он был готов побыть придурком, на котором она это отработает.От последующих событий зубы сводило.Катара была совершенно неисправима.Оказалось, что это у неё есть коварный обжимательный план.Она сказала, что пытается помочь ему расслабиться, и сделала несколько комментариев о том, насколько он напряжён. Она принялась водить по нему руками, когда он честно пытался научить её чему-то полезному. Из-за этого-то Зуко и был так напряжён! Его тело сильно на неё реагировало. Он даже в планке стоял, чтобы не оказаться полностью прижатым к ней, и надеялся, что она не заметит.Он пытался думать о непривлекательных штуках в духе Соккиных вонючих носков или дядиной раздражающей одержимости чаем и внутренне молился, чтобы его реакция поутихла. Тем временем Катара это только усложняла. Её руки были повсюду, и это было приятно. Не то чтобы Зуко собирался сказать, что ему это не нравится, но он правда хотел научить её чему-то полезному, а она не обращала на него никакого внимания, и она действительно мешала ему сосредоточиться, а это было важно!— Катара, ну я же серьёзно. Я не хочу, чтобы на тебе сверху был кто-то, кроме меня! — прорычал Зуко спустя как минимум двадцать минут этого безобразия.Она недовольно поморщилась. До Зуко дошло как стрёмно и по-собственнически только что прозвучали его слова. Он выслушал кучу Катариных речей о том, как ей не нравилось собственническое отношение северян к женщинам.Вот дерьмо.Она, вероятно, теперь рассержена на него.— Но я буду сверху, только если ты сама этого захочешь. Я никогда не буду на тебе сверху, если ты не хочешь, чтобы я там оказался. Я бы никогда не стал тебя заставлять, — начал было он, пытаясь исправить ситуацию.Если подумать, эта ситуация была бы куда лучше, если бы он сам не был сверху, пока она сердито дулась. Он просто не хотел, чтобы Катара когда-либо оказалась в ситуации, когда какой-нибудь урод попытался бы… Агни, у него кровь закипала от одной только мысли. Он знал, что в некоторых городах Царства Земли это было обыденным делом. Мысль о том, что эти мужчины делали с беззащитными женщинами, вызывала у него отвращение. Не то чтобы Катара была беззащитной.О нет, неужели настойчивые попытки научить её отбиваться от мерзких похотливых мужиков были какими-то сексистскими?— Я просто подумал… — Он попытался облечь все эти мысли в слова. Мямлил он довольно долго. Он буквально физически ощущал, что слишком сильно старается не сказать чего-нибудь, что могло бы прозвучать по-сексистски. Это привело к странным аналогиям. Вся его бессвязная болтовня законилась объяснением на примере богомоло-пауков.— Я бы не волновался, если бы мы были богомоло-пауками, потому что пауки-девочки больше и могут побить пауков-мальчиков… ну обычно они съедают пауков-мальчиков после того, как… блин. Неудачно я пример выбрал. На самом деле, я бы волновался, если бы мы были богомоло-пауками.Да-да, это именно то, что выдал Зуко.Он мысленно стонал и чувствовал себя опозоренным, но, кажется, никак не мог остановиться и делал всё только хуже. Ну вот, теперь он упомянул, что Катара может его съесть, а она просто ненавидела обвинения в каннибализме. Катара до сих пор лежала на спине, прямо под ним. Не было похоже, что она всё ещё злится на него. Она пристально смотрела на него, одновременно невероятно довольная и удивительно ошеломлённая.— Не то чтобы я думаю, что ты собираешься меня съесть. Я знаю, что Племена Воды не едят людей, — закончил он, добавляя вишенку неловкости на торт позора.— Просто покажи мне ещё раз, как выворачиваться через бедро, балда, — терпеливо сказала Катара. Она обхватила его лицо руками и широко улыбнулась, говоря это, так что Зуко знал, что она не сердится.***Сокка проживал удивительнейшую ночь своей жизни вместе с Юи. Она снова хотела проводить время вместе с ним. Просто как друзья, потому что до сих пор не знала, что решит её отец по поводу Ханна.Арнук пытался научить Ханна быть хорошим лидером, прежде чем принимать поспешные решения. Впрочем, был шанс, что он передумает по поводу помолвки. Юи сказала, что пока её отец не примет решение, им не подобает заниматься чем-либо — разве что быть друзьями. Но потом она призналась, что скучает по времени, проведённому с Соккой. Она надеялась, что они снова смогут заняться чем-нибудь вместе.Они бродили по городу и вели удивительные разговоры почти всю ночь. Сокка никогда не бодрствовал так поздно, в этом он был уверен, но и домой идти он пока не хотел. Юи сказала, что ей нужно отправиться по лунным делам, что звучало слегка по-девчачьи.Ну и ладно. Он готов заниматься девчачьими делами, если это означает, что он проведёт больше времени с Юи. Девчачьим делам не отнять у него мужественности! Он предложил свою помощь. Юи, кажется, пришла в восторг от того, что он хочет помочь ей, и привела его в ту часть города, где он ещё не бывал. Прямо за дворцом был умеренно тёплый сад, невероятный для этих широт. Сокка ахнул от изумления, увидев дерево за лунными воротами.Что это за место?— Мы называем это Оазисом Духов. Это самое священное место нашего племени, — объяснила Юи.Ни один человек из-за пределов Северного Племени Воды никогда не бывал внутри. Это было запрещено. Юи хотела сделать исключение для Сокки и была уверена, что Туи и Ла поймут. Она хотела показать Сокке своё самое любимое место в городе. Она должна была провести обряд перед тем, как привести Сокку в священное место, но в этот самый момент он услышал голоса, доносящиеся из глубины сада.— Ну же, дай мне встать. Я обещаю быть внимательной в этот раз.Катара?— Не-не-не. Я уже знаю, что это ложь. Я уже восемь раз тебе показал. Я не поведусь на это в девятый. Тебе придётся использовать мышцы кора и сместить центр тяжести, если хочешь меня спихнуть.Зуко?Он просил Катару спихнуть его?Какого хрена?Он бросился в сад и увидел, как Зуко прижимает Катару к земле, пока та пытается спихнуть его с себя. Сокку не волновало, ни какого Коха тут происходит, ни количество вопросов, возникшее у него, когда он это увидел. Он почувствовал, как его охватывает слепое безумие. Он должен был защитить свою сестру. Он проревел ?ВНЕЗАПНАЯ АТАКА!? со всей яростью и кинулся на Зуко, словно рассвирепевший лоселев.Зуко всегда говорил, что вопить ?внезапная атака? до самой атаки — бесполезное занятие, но сейчас это явно сработало. Зуко поднял глаза, широко открыв рот от удивления, всего за секунду до того, как Сокка влетел в него, хватая за талию и стягивая с Катары одним плавным движением. Из-за инерции и угла, под которым нырнул Сокка, они, путаясь ногами, скатились с небольшого холма прямо в воду вокруг островка.Сокка тут же вскочил, расплескивая воду во все стороны, и огляделся, пытаясь определить, куда подевался сёстро-домогательный придурок, чтобы врезать ему по роже. Зуко вынырнул неподалеку от него, оборонительно подняв руки.И — ирония в квадрате — Зуко попросил Сокку успокоиться.Сокка крикнул, что уж от Зуко он точно не собирается выслушивать призывы успокоиться, и двинулся в его сторону.Внезапно вся вода вокруг его талии замерзла, обездвиживая его и Зуко на расстоянии вытянутой руки. Катара стояла на берегу, гневно уперев руки в бока. Юи подошла и встала рядом с ней, копируя её сердитую позу.Юи сказала, что посторонним вход сюда запрещён, и хотела знать, что эти двое тут делали. Никто не упустил укоряющие нотки в её голосе. О нет! Будет ли Юи теперь сердиться на Сокку за то, что он ворвался, не позволив ей провести свой обряд? Проклятье! Из-за этого Сокка ещё больше разозлился на Зуко. Сокка бросил несколько отборных ругательств в его адрес.— Сокка, прекрати! Мы можем всё объяснить! — оборвала его Катара. — Это не то, о чём ты подумал. Зуко учил меня освобождаться от разных блоков и захватов, а не это.А?Сокка быстро прокрутил в голове подслушанное. Он перевел взгляд с Зуко на Катару и театрально вздохнул. Да грёбанный ж ледник, это было даже логичнее. Он знал этих идиотов. Своих идиотов. Такая уж ему выпала доля. Сомнительные тайные тренировки были прямо в их духе. Это было гораздо логичнее поспешного вывода, к которому пришёл Сокка. За исключением одного важного момента.— Ну знаете, по моим данным, Зуко должен быть заперт в кладовке дома заседаний, — сказал он многозначительно.Здесь они были вчетвером, и как минимум одного из них в Оазисе Духов точно быть не должно.Эти двое переглянулись. По-заговорщицки. Не видать Соккиному беспокойству теперь конца и края.— Зуко, объяснись! — потребовал Сокка, прерывая их заговорщицкие гляделки.Зуко сделал удивлённое лицо, точно пингвин, попавший в западню. Его дурацкая честность была на руку в ситуации вроде этой. Катара была уж слишком хитрая и могла гнать пургу прямо на ходу. Зуко же даст ему честное, непродуманное и, вероятно, краткое объяснение.Возникла небольшая пауза, пока Зуко смотрел на Катару из-за Соккиного плеча. Сокка знал, что Катара усиленно жестикулировала у него за спиной. Судя по лицу, Зуко был весьма озадачен жестами, которые она использовала. Он театрально пожал плечами, совершенно не понимая, что она пытается до него донести.— Мы с Катарой тайно пробирались сюда для совместных тренировок почти каждую ночь, — без лишних церемоний сообщил Зуко, поворачиваясь к Сокке.— Это всего лишь тренировки, Сокка. Не пугайся. Это была полностью моя идея. Вообще-то Зуко помогает мне с освоением покорения воды, а сегодня мы занимались рукопашным боем.Во дают, чесслово!Ну конечно же, это Катарина идея. И это было логично. Она слишком спокойно приняла, что Пакку запретил ей навещать Зуко вместе с Соккой и Аангом. Сокка должен был догадаться, что она задумывает что-то дурацкое. Ему следовало бы знать, что она ни за что не оставит своего влунлённоглазого мальчишку. Катара никогда в жизни не принимала спокойно то, что считала несправедливым.Зуко был её сообщником по глупости. Вот почему Зуко был худшим пленником, ну правда. Никогда не мог остаться там, где должен. Ну конечно, он согласился бы на любую Катарину хотелку, не задумываясь о последствиях. Найди их кто-то другой, не сносить ему головы, но Сокка был абсолютно уверен, что Зуко даже не подумал об этом.Если бы Сокка мог набить Зуко татуировку с инструкцией, то она была бы такая: шаг первый. Сначала ПОДУМАЙ: а не убьёт ли меня то, что я задумал? Шаг второй. Не делай этого.— Кто-нибудь ещё знает, чем вы тут занимаетесь? — резко спросил Сокка.— Нет, не думаю, — ответил Зуко. — Мы были осторожны.Хорошо. Так и должно оставаться.— Сюда ещё ни разу никто не приходил, Сокка. Здесь всегда пусто, — оправдываясь, сказала Катара. — Что ты вообще тут делаешь?— Я помогаю Юи с лунными делами, — заявил Сокка с гордостью. Во всяком случае, он надеялся, что всё ещё помогает. Никаких лунных дел пока замечено не было.Этим свиданье-губительным идиотам ещё наглости хватило недоверчиво фыркнуть, услышав это завяление.— Лунные дела. Ясненько. Если ты так хочешь это называть… — дерзко протянула Катара. Все понимали, на что она намекает.Юи оскорблённо посмотрела на неё.— У меня действительно есть лунные дела, — чинно сказала она, мило розовея. — Это священный Оазис Духов нашего племени. Мне нужно очистить энергию. Вы трое вломились сюда без должного очищения!Все извинились. Получить нагоняй от Юи оказалось интересным опытом. Ты чувствовал, что совершенно неправ при том, что она почти ничего и не сказала.— В любом случае целоваться в Оазисе духов было бы неподобающе, — дерзко ответила Юи, напирая на Катару. — Я Сокку сюда не для этого привела. Я не хотела бы навлечь на него гнев духов.Чего-чего? Когда разгневанные духи успели стать частью этого вечера? Почему разгневанные духи стали частью этого вечера? Духи-душечки, может быть, кому-то стоит разбудить Аанга и притащить его сюда? Духи были по его части. Они могли бы устроить вечеринку в Оазисе Духов.Сокка терпеть не мог всю эту одухотворённую чепуху. Он выразил некоторое беспокойно по поводу того, что теперь ему придётся разбираться не только с безрассудными идиотами, но ещё и с разгневанными духами. Он мог разобраться только с одной проблемой за раз!Зуко пискнул, что Сокке, возможно, стоит задуматься о многозадачности.Вот же гадёныш.Последовало препирательство, которое закончилось обещанием Сокки скормить Зуко разгневанному духу и надутостью Зуко из-за перспективы умереть, оказавшись в чьём-то желудке.— Они не всегда разгневанные, — мягко сказала Юи, кладя руку на предплечье Сокки, что заметно его успокоило. — Это земные воплощения наших священных духов. Туи и Ла живут в этом оазисе, наблюдая за всем. Легенда гласит, что они захотели быть частью нашего мира. Они снизошли к нам не для того, чтобы есть людей.— Духи здесь и наблюдают за нами прямо сейчас? — с некоторой тревогой спросила Катара.— Они приняли форму карпов кои. — Юи указала на пруд. — Если вы очиститесь и принесёте им подношение, они исполнят ваше желание. Однако если вы им не угодите, вас будут преследовать несчастья. — Ненадолго повисла тишина, когда до всех дошёл смысл сказанного.Здесь, что, были настоящие духи, не обычные метафорические, выдуманные духи?Вот дерьмо!И они все вломились сюда без Юиного обряда.Им теперь, что ли, втройне страдать от бед придётся?Юи считала, что лучше всего им всем выйти через лунные ворота и на всякий случай позволить ей очистить их энергию. Сокка был согласен с этим планом, но указал (очень язвительно), что было бы изумительно, если бы Катара соизволила разморозить реку, чтобы они с Зуко наконец-то могли из неё выбраться. Она была так поглощена тем, что духи наблюдали за её вылазками с покорителем огня, что совсем забыла об этом.А вот Зуко и Сокка не забыли.Они это очень даже заметили. Они вели безмолвную беседу глазами об этой замороженной ситуации. Она переросла в соревнование на выдержку. Сокка знал, что тот, кто первый заговорит об этом, проиграл, но это соревнование было дурацким, Зуко, скорее всего, жульничал, а Сокка не имел в распоряжении покорения огня, чтобы согреть свои яйца.Они проследовали за Юи обратно к лунным воротам, чувствуя себя группой наказанных карапузов, которых поймали за поеданием мёда руками прямо из горшка. Юи достала три палочки благовоний и камни для розжига из корзинки, которую оставила у ворот. Зуко предложил зажечь их, и Юи, кажется, обрадовалась. Она вручила ему палочки. Зуко последовательно сжал кончик каждой из них, мгновенно его поджигая. Юи велела им обмахивать себя благовониями, пока она произносит благословение.После того, как это было сделано, она отправила этих двоих собираться очень вежливым и в то же время очень строгим тоном. Она не отсылала его, так что Сокка воспользовался случаем, чтобы встать рядом, уперев руки в бока, и порицать своих идиотов вместе с ней. Зуко и Катара продолжали обиженно на него поглядывать, пока он их выгонял.Проваливайте, идиоты! Но будьте осторожны по дороге! Смотрите не попадитесь, но проваливайте побыстрее!Сокка думал, что эти болваны испортили его вечер с Юи, но она улыбнулась ему, вручила корзинку и жестом велела следовать за ней обратно в оазис. Они расчистили алтарь и положили на него подношения. Затем Юи взяла его за руку. Они сели вместе у пруда с рыбами.И это могущественные и таинственные духи луны и океана, что ли?Ему они казались самыми обыкновенными рыбами.Сокка не понимал эту одухотворённую чепуху.— Мне нравится наблюдать за ними, когда я заканчиваю. Мне кажется, они выглядят так чудесно, плавая друг вокруг друга, — объяснила Юи. — Луна уже оказала мне огромную услугу, так что я никогда не хотела просить их ещё о чём-то. Пока не встретила тебя, — тихо добавила она.— О чём бы ты их попросила?— Говорят, луна очень благосклонна к влюблённым. Поэтому мы говорим ?смотреть влунлёнными глазами?. Я надеялась, что если мы хорошенько её попросим, она изменит мнение моего отца о браке с Ханном. Тогда, может быть, мы смогли бы быть вместе.Грёбанный ледник!Юи по-прежнему хотела встречаться с ним!Должно быть, он неподобающе долго глазел на неё с разинутым ртом.— Можешь взять меня за руку и попросить её помочь нам? — робко спросила Юи после продолжительного молчания.Конечно, Сокка мог.***— Мы оскорбили духов моего племени! — воскликнула Катара, всплёскивая руками, как только они вернулись в его комнату. — Теперь они накажут нас страшным несчастьем!— Знаем ли мы наверняка, что это не какие-то декоративные рыбки? — предложил Зуко, пытаясь быть спокойным и рациональным. Он никогда не был в этом силён.— О нет, ты сомневаешься в их силе! Ты что? — Она выразительно погрозила ему пальцем. — Это самый верный способ навлечь на себя гнев духов!Похоже, она совсем потеряла самообладание. Зуко не собирался совершать ту же ошибку, что и с Соккой, и просить её успокоиться. Призывы успокоиться никогда не работали. По Зукиному опыту, это только больше раздражало. Вместо этого он притянул её в объятья и крепко прижал к себе, гладя по спине, как ей нравилось.— Они не обрушат на нас свой гнев, — сказал Зуко, чувствуя странную уверенность.Если это обыкновенные карпы кои, то волноваться было не о чем. Если же они действительно были духами луны и океана (в чём он сильно сомневался), то он был настроен осторожно-оптимистически: это не худшее, что могло случиться. Он сказал об этом вслух. Катара странно на него посмотрела.— Юи сказала, что людей преследуют несчастья, если духи недовольны. Раньше меня преследовали несчастья… но с тех пор, как я встретил тебя… всё было хорошо, — сказал он, стараясь сохранить голос спокойным и не вполне понимая причину своей нерешительности.Он рассказал ей уже столько личного. Не то чтобы это были какие-то секреты, которые он намеренно скрывал. Просто никому, кроме Катары, никогда не приходило интересоваться подобным. Иногда ему казалось, что она знает его лучше, чем кто бы то ни было. Она знала, что он чувствовал после смерти двоюродного брата и исчезновения мамы. Он ни с кем раньше не говорил об этом.Произнести это вслух казалось чем-то особенным просто потому, что на этот раз это был приятный секрет. Катара — лучшее, что с ним случалось. Это казалось правильным. Находясь рядом с ней, он словно был на своём месте. Он знал, что дома бы его никто не понял, но он чувствовал, что Катаре суждено быть с ним, а ему — с ней. Он никогда не был настолько уверен ни в чём другом. Может, в кои-то веки духи были к нему благосклонны.— Подожди, что ты хочешь сказать? — спросила она, изогнув бровь.— Возможно, мы им нравимся, — пожал плечами Зуко.В его голове это звучало не так легкомысленно. Но он по-прежнему считал, что это так. Он знал, каково это, когда тебя проклинают духи. То, что произошло между ним и Катарой в саду, было совсем на это не похоже. Это не было проклятьем. Это было благословением.— Кажется, они не были против нашего присутствия. Они просто плавали туда-сюда, пока мы… ну ты поняла. — Зуко попытался жестами изобразить и тренировки, и поцелуи, и разговоры.В итоге это случайно превратилось в нечто слегка непристойное. Зуко ужасно покраснел, но Катара улыбнулась и, проглотив смешок, заключила его в объятия. — Ты правда думаешь, что мы им нравимся? — спросила она, запрокинув голову.— Э-э. Я по-прежнему считаю, что это просто рыбы, но да. Если же это действительно духи, то не думаю, что они против нашего присутствия.Катара задумчиво посмотрела на него, прежде чем сказать, что она всё ещё считает, что они должны как следует извиниться перед духами и, может быть, совершить запоздалое подношение.Это заставило Зуко задуматься. У Зуко не осталось никаких личных вещей, кроме кинжала. Даже вещи, что были на нём, ему не принадлежали. Ему было нечего предложить духам. Он был принцем без единого медяка за душой. Ему стало стыдно. Но Катара знала об этом, и, кажется, ей было всё равно. Она продолжала держать его в крепких объятиях, ожидая ответа.— Может быть, не сегодня. Насколько нам известно, Сокка и Юи оттяпали себе наше место и наверняка целуются там сейчас, — сухо заметил Зуко.Катара скорчила гримасу:— Ух. Завтра он будет ещё хуже обычного, не думаешь?— Это точно. Полагаю, нас ожидает целая куча хайку, — добавил Зуко и был вознаграждён ещё одной довольной улыбкой.Подшучивания над Соккой с самого начала помогли им найти общий язык. Сокка, конечно, его друг, но это не означало, что Зуко не замечает, что часто Сокка ведёт себя до ужаса нелепо.— Знаешь, я даже рад, что он узнал про тренировки, — осторожно сказал Зуко, — но ты думала о том, чтобы рассказать ему про остальное?Он даже представить себе не мог, каким важным для него станет мнение Сокки, когда парнишка только похитил его, а Зуко посвящал значительную часть своего времени тому, чтобы действовать ему на нервы. Но одобрение Сокки много для него значило. И Зуко совсем не понравились ругательства, которые с такой лёгкостью сегодня выкрикивал Сокка. Сокка ведь не всерьёз думал, что Зуко может так поступить с девушкой? Зуко не нравилось скрывать их отношения от Сокки и Аанга. Это было почти то же самое, что лгать.Он знал, что ему и Катаре следовало хранить свои отношения в тайне по множеству разумных причин, но когда она убеждала своего брата, что это ?всего лишь тренировки?, Зуко почувствовал, как тревога зашевелилась глубоко внутри. Для него это были не просто тренировки. И уже какое-то время. Иррациональный голос, похожий на голос его сестры, нашёптывал: ?Она не расскажет своей семье. Она хочет держать тебя в секрете, потому что ей стыдно встречаться с тобой. Разве можно её винить??Впрочем, может быть, Катара и согласилась бы. Сокка воспринял новости об их тайных тренировках гораздо лучше, чем Зуко ожидал. Возможно, Сокка нормально отнесётся и к их тайным отношениям. Зуко с надеждой посмотрел на Катару. Может быть, она скажет да.— Нет, — коротко ответила Катара.Зуко не смог скрыть обиды и резко отстранился от неё, скрестив руки на груди и отворачиваясь.Она коснулась его плеча:— Ну ты же его знаешь. Он слишком остро отреагирует, станет невыносимым и будет лезть в наши дела.Это действительно было так, но всё равно было больно от того, что Катара хотела скрывать это. Зуко по-прежнему не мог взглянуть на неё.— Не надо так, — сказала она. — Мы расскажем ему, когда покинем это место. Обещаю.Зуко обернулся — её взгляд был полон искренности.— Правда? — спросил он, пытаясь сохранить голос спокойным, не желая слишком обнадеживать себя, но отчаянно нуждаясь в подтверждении, что Катаре не стыдно встречаться с ним.— Ещё три ступени, и я стану мастером покорения воды. Тогда я смогу тренировать Аанга в дороге. Мы можем выбраться отсюда все вместе. Но давай не будем поднимать шум, пока мы всё ещё здесь. Мы, может, и нравимся Туи и Ла, но не думаю, что кто-то ещё в этом месте сможет понять. Договорились?— Договорились.От мысли, что он сможет быть рядом, не прячась, сможет держать её за руку средь бела дня, а не украдкой довольствоваться моментами при свете луны, на сердце у Зуко стало легче и одновременно теплее. Их отношения были бы более осязаемыми, если бы Сокка и Аанг о них знали. Они были вместе только по ночам, так что иногда Зуко почти на полном серьёзе задавался вопросом, а не приснилось ли ему это. Но она была готова рассказать о них брату. Может быть, ей тоже хотелось, чтобы всё было по-настоящему.Он улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ, нежно взъерошив его волосы. Похоже, ей действительно нравилось трогать его короткие волосы. Зуко уже привык к тому, что она это делает. Он слишком привык к ней — с испугом осознал Зуко. Он привык, что она улыбается ему, словно рада его видеть. Ему нравилось, что есть кто-то, кто всегда счастлив его видеть.Было так легко утонуть в этой улыбке.Но глубоко в душе он понимал, что не может сохранить её. Понимал, что не сможет сохранить эти отношения. Понимал, что это было ошибкой и им правда не стоило это начинать, но время назад не воротишь. Он не особенно хорошо сближался с людьми, но Катара смяла, раздавила и расплавила все стены, которые он построил. Он впустил её, и теперь не был уверен, что когда-нибудь сможет её отпустить.Ну он и влип.***Следующей ночью они были особенно осторожны, пробираясь в Оазис Духов. Несколько раз им пришлось перестраховаться. Юи и Сокка нигде поблизости не миловались. Слава духам! Они подобрались поближе к пруду и немного понаблюдали, как плавают рыбы. Зуко сказал, что ему они кажутся обычными рыбами. Катара пихнула его локтем и бросила на него предостерегающий взгляд.— Кто из них девочка, а кто — мальчик? — прошептал он ни с того ни с сего.— Не знаю. Они же духи. Разве кто-то из них должен быть мальчиком, а кто-то — девочкой?— Это же Северное Племя Воды. Они тут всегда сначала говорят с мальчиками. Не хочу случайно разозлить рыбу-мальчика, — ответил он.— Я не знаю, мальчик ли луна или девочка. Это луна.Ну что это за разговор такой? Почему они спорят про гендер рыб?— Наш дух реки — женщина. Цветная Леди. Так что, может быть, океан тоже женщина? — предложил Зуко, но это было то же самое, что тыкать пальцем в небо. Он и сам был не слишком уверен в этой теории.— Все просто говорят ?Туи и Ла?. Так что Туи, должно быть, и есть мальчик. Полагаю, что это чёрная рыба с белыми пятнами, — сказала Катара, тоже тыкая пальцем в небо.Шансы в любом случае были пятьдесят на пятьдесят. Зуко несколько мгновений в замешательстве смотрел на рыб, и она снова подтолкнула его вперед. В одном он точно был прав. На севере мальчики всегда были первыми.— Туи и Ла, я приношу свои извинения. Я не хотел проявить неуважение тем, что э-э-э… ну вы поняли… у вас под носом вместе с Катарой. Мне очень нравится Катара.Её сердце едва не остановилось.— Пожалуйста, на насылайте на неё несчастья или что-то в таком духе, — неловко сказал Зуко рыбам, прежде чем стрельнуть в неё глазами, в которых читалось ?ну что, теперь довольна?? Его щёки залились стыдливой краской.Она взяла его за руку и встала рядом с ним:— Туи и Ла, я тоже сожалею, если мы вас как-то оскорбили. Я бы хотела поблагодарить вас за то, что вы подарили нам такое прекрасное место для тренировок. Пожалуйста, примите наше подношение.Она протянула руку, чтобы показать рыбам семена папайи, перед тем как положить их на алтарь.— Семена папайи? — озадаченно поинтересовался Зуко.— Они очень экзотические. Уверена, что Туи и Ла ещё не получали семена тропического фрукта. — Теперь была её очередь краснеть.— А тебе-то зачем семена папайи? — с многозначительным взглядом спросил Зуко, сжимая её руку.Он вынудит её сказать это вслух.— Мне она теперь вроде как нравится, — призналась она едва слышно. — Я сохранила парочку на случай, если у меня когда-нибудь будет шанс посадить их.Он одарил её торжествующей улыбкой:— Я же говорил, что папайя просто супер!— Не смотри на меня с таким довольным видом, балда.Она одарила его широкой улыбкой и игриво толкнула, а потом взяла его за руку и направилась к выходу. Она собиралась расцеловать его, потому что он сказал, что она ему очень нравится, но ей было неловко делать это у духов на глазах.Они наблюдали за ними всё это время! Катара не знала, как к этому относиться. Могли Духи быть отбитыми извращенцами? Она оглянулась на пруд.Утром она ходила к Юи, чтобы извиниться за неуважение к священному месту. На самом деле с Юи оказалось довольно легко разговаривать, и в итоге Катара принялась расспрашивать её о духах и о том, как лучше перед ними извиниться. Юи ответила на все её вопросы и подтвердила, что семена тропического фрукта — хорошее подношение. Она сказала, что для духов это будет приятным разнообразием. Как выяснилось, все просили благословить свои отношения и приносили подаренное в знак любви.Катара порывалась вернуться и сделать то же самое, но тепло мальчика рядом и приятная тяжесть его руки остановили её. Может быть, Зуко был прав. Может быть, Туи и Ла уже благословили их.Заметки emletish:Огромное, громадное спасибо Boogum за вычитку! Она замечательный и прекрасный единорог грамматики. Также большое спасибо всем моим чудесным читателям, оставившим отзывы! Отзывы и комментарии приносят мне столько счастья, вы бы знали. Вы, ребята, просто делаете мой день!Я хочу поболтать...О шраме ЗукоО близости в отношениях Зуко и Катары (и физической, и эмоциональной)Итак, шрам Зуко. У меня есть некоторые мысли на этот счёт, которые по большому счёту сводятся к восклицаю ?о боже, бедный ребёнок!? Часть фандома хочет, чтобы он сохранил шрам, им не нравится идея исцеления шрама, потому что он такая важная часть его личности. Шрам символизирует путь, который он проделал, и со временем становится знаком чести. Он резко отличает его от отца. И я понимаю их — с точки зрения повествования.Если смотреть на вещи трезво, жить с таким ожогом на лице — то ещё бремя. Каждый раз, когда Зуко будет видеть себя в зеркале, он будет получать напоминание о своей травме и о том, что родной отец хотел убить его, когда ему было 13 лет. Сам факт, что Зуко думает, что он заслужил то, что с ним сделал отец, по-моему, указывает на то, что Агни Кай был не единственным инцидентом. Он был кульминацией многолетнего насилия. Зуко приспособился принимать подобное отношение от отца.В топку идею, что детям, пострадавшим от насилия, нужно простить своих никчёмных обидчиков, чтобы начать жить нормальной жизнью. Нет, детям, пострадавшим от насилия, нужно простить себя (потому что их приучили винить себя) и понять, что такому обращению не может быть никакого оправдания.Я всё думала, помогло бы ему избавление от шрама легче справиться с травмой и негативным представлением о себе. (Насилие по отношению к нему сильно переплетается с его негативным представлением о себе, что физически проявляется в огромном шраме на лице, и я просто гарантирую: люди реагировали на него плохо, что только укрепляло негативное представление Зуко о себе, и… А-а-а! Бедный мальчик.)В общем, я мечусь между этими двумя идеями. Я решила пойти на компромисс и по крайней мере предоставить Зуко саму возможность. Югода говорит, что шансы есть, но придётся постараться. Но Зуко таким не напугаешь. Я просто подумала: давайте дадим ему выбор. Пусть выберет то, что хочет. Итак, каким бы ни было ваше мнение на этот счёт, можете быть довольны.Возможно, однажды на третьем десятке, с любовью народа и страной под контролем, в кругу любящей семьи и с собственными детьми, Зуко наконец поймёт, что он совсем не такой как отец, — он сможет счастливо смотреть в зеркало, гордиться собой и обрести покой. В этот момент он может решить, что больше не хочет жить со следами отцовской ненависти на лице, и отправится в СПВ, чтобы повидать свою бабулю Югоду. Впрочем, он может решить, что у Озая нет над ним власти, и почувствовать себя по-настоящему и полностью свободным от отца. Как бы там ни было, у него, по крайней мере, есть выбор.Простите, что в этой АУ не Катара первая заговорила об исцелении шрама. Югода показалась мне логичнее. Она ведь, как-никак, его псевдобабушка. К тому же, открыть свои чувства — решающий шаг к исцелению. Он не может открыться Югоде, но он может выложить всё Катаре.Югода намеренно не позволяет гневу просочиться в свой голос в том разговоре, потому что знает, что гнев — чуть ли не худшая реакция на рассказ травмированного ребёнка о чем-то душераздирающем. Такие дети часто не могут отличить праведный гнев, адресованный их обидчику, от гнева, который навредит им самим. Сохранять спокойствие и поддерживать — стратегия получше.Наверное, именно поэтому я решила, что Катара просто спокойно и ясно скажет Зуко, что это не его вина, одновременно с этим проявляя знаки внимания. Я читала несколько фанфиков, в которых кто-нибудь да начинает кричать, что Зуко заслуживает лучшего или что Озай мудак, в таком духе. Я и сама использовала это в серии ?Выслеживая Зуко?, но криками на Зуко годы насилия не исправишь. Парень просто уйдёт в себя и перестанет доверять крикуну.По правде говоря, я думаю, что чем больше времени Зуко проводит с Гаангом, тем лучше он воспринимает себя. Отношения с Катарой — лучшее, что с ним случалось, но теперь-то у него есть и по-настоящему крепкая дружба с Соккой и Аангом. Он больше ценит любовь дяди. У него появилась новая бабушка. Сложно строить самоуважение с нуля, и то, что другие любят и ценят его, думаю, невероятно помогло бы Зуко. Как говорит Айро, от искры помощи разгорается пожар.Раньше он как бы принимал шрам как нечто заслуженное, но почувствовав себя счастливее, он начинает задумываться о том, чтобы избавиться от него. В каноне он не просит Катару исцелить его — она сама предлагает. Но теперь у него достаточно самоуважения, чтобы самому попросить о чем-то подобном. Аанг упомянул, что Югода может вылечить что угодно, и это зажгло метафорическую лампочку у Зуко над головой.В этой главе мои драматичные ламы куда больше позволяют своим рукам. Катара всегда производила на меня впечатление человека, который бы очень открыто проявлял нежность к романтическому партнёру через прикосновения (и в уравнении Зутары она явно тот компонент, который позволяет своим рукам больше). По началу Зуко был черничным кексиком, изголодавшимся по прикосновениям и любви. Я уверена, что он бы позволил Катаре взять инициативу в свои руки и, как только Катара покажет, что определённое прикосновение допустимо, он бы брал его в оборот, что он и делает. Не думаю, что он вёл бы себя так со всеми, но Катара относится к тем немногим людям, которым он доверяет, и она без колебаний отвечает ему взаимностью, когда видит, что он тоже сильно увлечён ею. Физические проявления нежности в их отношениях с лёгкостью расцвели бы благодаря положительному взаимолапательному подкреплению.Не поймите меня неправильно, Зуко до сих пор чертовски неловок, но Катара относится к этому с пониманием и терпением (в отличие от Мэй, которая постоянно его принижает). Внутри-то она, конечно продолжает говорить: ?Дурилка. Ну и балда. Что он такое несёт о богомоло-пауках??, но решает плыть по течению. Балда. Я вижу это как такое супер доброжелательное оскорбление-прозвище для высокого и нескладного, неловкого любителя подурачиться. В моей семье всех высоких так называют. Да и Зуко оно подходит. Он высокий. Он неловкий. Он балда. [Прим. переводчицы: в оригинале lummox, который по смыслу ближе к увальню и, может быть, дубине, но мне по личным ощущения в тексте больше видится балда.]До определённого момента Катара также будет лучше контролировать свои чувства. Катара умеет эмоционально отсекать людей — Зуко даже не приблизился к освоению этого навыка. Катара своей холодностью даже отца родного может заморозить. Зуко так долго жаждет любви Озая даже после того, как становится до боли очевидно, что отец его ненавидит. У меня сердце от таких мыслей разболелось. Да ради всего святого, он даже Азулу не отсекает после того, как она стреляет в него молнией.Как только человек становится ему небезразличным, это сложно отключить. (Это одно из объяснений, почему в каноне он сходится с Мэй снова и снова — и разве это не трагично?) Легко могу себе представить, как с Катарой он доходит до: ?Чтоб вас, это всё ошибка, но я всеми руками за?. Катара бы продержалась дольше, но не на много.Как все знают, ?умеренно тёплый сад? на самом деле священный оазис духов. Катара, которая видится мне более духовным и суеверным человеком, была в ужасе от того, что духи наблюдали, как она развлекается со своим парнем. Но Сокка и Зуко кажутся мне более скептичными в этих вопросах. Сокка видится мне ЛОА-версией атеиста, который кричит об этом на каждом углу (только вспомните, как он вёл себя в ?Болоте?). Зуко же больше похож на сдержанного агностика. Оба они более приземлённые и реалистичные люди, вполне готовые оставить духовные выкрутасы Катарам и Аангам этого мира.Итак, в этой главе Сокка сильно отвлёкся на Юи, но дайте ему прийти в себя, дамы и господа. Он сложит два и два и будет держать своё метафорическое ведро с ледяной водой наготове. Я решила, что в этой ситуации он сначала разозлится, но потом переключится в режим логичного Сокки и подойдёт к этому вопросу с практической стороны. А ещё я не могла отделаться от идеи, что Сокка должен взять на себя роль неодобрительного отца. Обычно на Зуко вешают ярлык ворчливого папаши, тогда как Сокке достается быть классным дядей, но я подумала, что смена ролей будет забавной. Сокка был уж слишком доволен, когда выгонял их. Он тот ещё надоедливый выгоняльщик.Впрочем, эта глава не про Сокку. В его части есть кусочек о развитии его отношений с Юи и бесстыдная сцена. Ну и конечно, словесная перепалка с Зуко. (Зуко ещё со времён Северного Храма Воздуха выжидал подходящий момент, чтобы сказать про многозадачность.)От этой главы можно кариес себе заработать. Полагаю, что после всей драмы мне просто захотелось дать нашим ламам небольшую передышку, во время которой они просто были бы счастливы вместе… ведь я знаю, что у меня для них заготовлено! Муа-ха-ха-ха!Для переживающих: я не забыла про Аанга (я люблю этого малыша), но ему почти нечего было делать в этой главе. Но его будет больше в следующей! Флот Страны Огня придёт в движение, а Северное Племя Воды получит послание от Озая.Тун-дун-дун!На этом прощаюсь!