Глава 28 (1/1)

Восход луныНеприятный привкус во рту сопровождал Хулиана весь день. Метель, которая вот уже несколько часов неумолимо обрушивалась на их машину, действовала ему на нервы. Хотя в салоне было тепло, он боялся, что Эсперанса может замерзнуть. Он не понимал, как Орион ведет машину в таких условиях и как ухитряется видеть сквозь густой снегопад. — Ну вот мы и дома, — впервые за несколько часов заговорил Орион, останавливая лендровер перед снежным холмом.Хулиан изумленно посмотрел на него. Дома?! Они же посреди снежной пустыни! Тут ничего нет!Все, что он видел за окном машины, — это лишь несколько согнувшихся под тяжестью снега деревьев и бесконечные груды этого же самого снега.— Собираешься жить в иглу? — с вызовом спросил Хулиан, окончательно теряя терпение.— Вообще-то, под ним, — невозмутимо сказал Орион. В голове Хулиана раздались звуки, которые он опознал как смешки Ликоса.Прямо у него на глазах снежный холм начал вдруг осыпаться и под ним открылось что-то вроде двери гигантского гаража, в котором виднелась убегающая в темноту длинная линия огней.Автомобиль въехал внутрь и, продвигаясь через тускло освещенный, идущий под уклон туннель, очутился на большой площадке, где в одну линию было припарковано множество внедорожников, большегрузных автомобилей и снегоходов. Хулиан нахмурился.Для одного Ориона тут было слишком много машин, даже если он внезапно без памяти влюбился в автомобили и решил, что вождение — отличное хобби. Пока Орион выпускал из машины Ликоса, Хулиан молча вылез из лендровера и взял Эсперансу на руки. Он огляделся и начал считать припаркованные машины, но бросил это занятие, когда дошел до тридцати. Очевидно, что Орион жил в этом странном месте не один.— Так скоро вернулся? — спросил знакомый скрипучий голос.Хулиан вздрогнул, оглянулся и увидел Сартаноса. Несмотря на холод в гараже, тот был одет только в джинсы и легкий свитер; его темные волосы, как обычно, торчали в разные стороны.— Вы не замерзнете? — не мог не спросить его Хулиан.— Замерзну? Тут всего лишь немного свежо, — усмехнулся Сартанос. — Но теперь к нам приехал ты, чтобы подарить свое тепло, в котором мы так нуждаемся.— Иди нах! — рявкнул Хулиан. Сартанос захихикал.— Вижу, ты привез мясо для шашлыка, — он показал на Эсперансу, которая боролась с дядей, настаивая, чтобы ее спустили на пол.— Держись от нее подальше, понял?! — взревел Хулиан.— В следующий раз, когда почувствуешь потребность завести себе Хранителя, убедись сначала, что он из какого-нибудь королевского рода, ладно, Киранос? — жалобно сказал Сартанос, но Орион лишь пожал плечами — насмешки на него не действовали.— Через несколько тысячелетий посмотрим, — сказал он и, никого не дожидаясь, направился к большой двери в конце гаража. Ликос, радуясь, что они снова дома, потрусил за ним.Хулиан бросил на Сартаноса убийственный взгляд, и тот пожал плечами, словно озорной мальчишка лет двенадцати.— У тебя совсем нет чувства юмора. Я не собираюсь жарить твою племянницу, — сказал он.— С тобой ни в чем нельзя быть уверенным, — пробормотал Хулиан, когда они остановились перед стальной двойной дверью с маленькой стеклянной панелью в центре.Орион приложил ладонь к сканеру.Хулиан изумленно наблюдал, как открывается проход в длинный белый коридор. Оттуда повеяло теплом. Двери закрылись за ними, и свет в гараже погас.Дезориентированный, Хулиан поспешил за Орионом. Через некоторое время он заметил, что на стенах коридора стали появляться картины, в которых он опознал произведения известных художников. Чем дальше они шли, тем больше становилось картин. После четвертой или пятой двери Хулиан потерял чувство направления, но ему было довольно того, что здесь так тепло и светло.В какой-то момент он остановился и уставился на большое полотно, изображавшее несколько румяных малоодетых блондинок с жемчужными украшениями, видимо, муз.— Никто не сравнится с антверпенскими дамами, — изрек Сартанос. — Жаль, что в то время художники мало писали темнокожих женщин, но эти леди — прекрасный пример того, какой должна быть настоящая женщина.— Очень похоже на ?Три грации?, которых я видел в Эль Прадо, — отозвался Хулиан.— Возможно, ты все-таки не безнадежен и через пару столетий с тобой будет интересно поговорить, — иронично сказал Сартанос, и Хулиан сердито зыркнул на него. — У этой картины и той, что в Прадо, один и тот же автор, Пи-тер Па-уль Ру-бенс, — он по слогам проговорил имя художника, словно Хулиан был дошкольником. — Эти женщины олицетворяют искусства.— Я уже догадался, — бросил Хулиан.— В самом деле? И можешь назвать их по именам? — поддразнил его Сартанос.— Я бы послал тебя в ад, но вдруг мне самому потом придется терпеть тебя там, — проворчал Хулиан, и Сартанос рассмеялся.Орион и Ликос наблюдали за их пикировкой без особого интереса, возможно, радуясь, что теперь Сартанос будет занят, усложняя жизнь Хранителю, а их оставит в покое.Хулиан уже собирался сказать Сартаносу еще какую-нибудь гадость, но в этот момент дверь в конце коридора открылась.Хулиан обернулся и увидел, что к ним идет высокая блондинка лет двадцати пяти.— Какая милая девчушка! — воскликнула она и протянула руки, чтобы взять Эсперансу.Хулиан молча спустил племянницу на пол, и она поковыляла к женщине.— Это… — Орион начал представлять ему незнакомку, но понял, что забыл ее имя.— Елена с Украины, — сразу и без запинки сказал Сартанос. — Нейрохирург. Но я думаю, она и о педиатрии тоже кое-что знает.— Разумеется, знаю, — она опустилась на колени, чтобы оказаться на уровне малышки, и обрадовалась, когда девочка ее обняла. — Для меня большая честь встретиться с вами, Провидец, — почтительно обратилась Елена к Ориону, но тот даже не потрудился еще раз взглянуть на нее.— Покажи Хулиану тут всё, Сартанос, — невозмутимо распорядился он и пошел прочь, больше заинтересованный в решении текущих вопросов, чем в том, чтобы остаться поболтать с людьми. Ликос, конечно же, побежал за ним.— Не расстраивайся, — пожал плечами Сартанос. — Ему отказали от двора Глорианы как раз из-за его манер.— Кого?— Не-такой-уж-девственной-королевы. Глорианы.— Елизаветы Тюдор, — мягко поправил его Хулиан.— При дворе ее прозвали Глориана, дитя. Регина Глориана*. Чему только сейчас учат в школе?!— Сартанос, мы ехали из Франции почти не останавливаясь, и я не хочу больше ни о чем с тобой дискутировать — даже о половой принадлежности ангелов. Как по мне, они, скорее всего, бесполы.— Много теряешь — в прошлом моим полемическим искусством восхищались, — пожал плечами Сартанос и улыбнулся женщине, тихо играющей с Эсперансой:— Милая, не могла бы ты устроить ему короткую экскурсию? Не обращай внимания на его хамские манеры. Он изо всех сил старается научиться себя вести.— Конечно, сэр, — ответила Елена и встала, держа Эсперансу за руку.— Увидимся за ужином, — сладко сказал Хулиан, думая в это время, что на самом деле хорошо было бы увидеть, как Сартанос в чем-нибудь облажается.Он еще не успел взять Эсперансу на руки, как услышал грохот — словно кто-то тяжело рухнул на пол. Закусив губу, он повернулся и увидел, что Сартанос поднимается на ноги, потирая правое колено.— Ушибся? — с притворной заботой спросил Хулиан.— Ведьмак! — рявкнул Сартанос и, собрав остатки достоинства, удалился.Елена растерянно наблюдала за бессмертными. Несомненно, молодой человек — один из них. Это было видно по тому, как с ним вели себя Провидец и Воин и как он сам вел себя с ними. К ней же они обращались высокомерно, едва скрывая презрение.— Меня зовут Хулиан, а это моя племянница Эсперанса, — сказал молодой человек, и она изумленно уставилась на него. У бессмертных бывают настоящие семьи или это всего лишь способ казаться человеком?— Елена.— Вы правда врач?— Один из нескольких здешних, — нервно ответила она.— Нескольких?— Для трехсот человек, живущих здесь, требуется несколько врачей. Я нейрохирург, Тигран — наш педиатр. Он очень хорошо ладит с детьми.— Здесь есть дети? — насколько Хулиану было известно, у Ориона дети не входили в список вещей первой необходимости.— Около четырнадцати — от новорожденных до трехлетних. Все они родились здесь, после того как люди переселились в Приют и стали образовывать пары. Эсперансе будет с кем поиграть.— Пары?— На будущее. Мы все приехали сюда в одиночку, и, возможно, кто-то из нас найдет здесь свою половину. Лорды создали это место и привезли нас сюда, но они никогда ничего не объясняют, лишь дают нам общие рекомендации и курируют нашу работу. — Вам известно, что происходит? Снаружи, я имею в виду.— Эпидемия. Я одна из первых описала прион, который ее вызывал. Поэтому-то лорд Агапетос связался со мной, а позже пригласил сюда. Это было долгое путешествие...— Если вы ученый, то знаете, что вам не спастись, — тихо сказал Хулиан.?— У меня нет инфекции. Я делала всё, что говорили лорды, — твердо сказала Елена. — Я не больна, если вас это беспокоит.— Здесь есть и другие лорды?— Лорд Калликратис и лорд Никостратос, но с нами больше общаются лорд Сартанос и лорд Агапетос.— Ясно.У Хулиана закружилась голова. Здесь еще четыре Воина? Пожалуй, жизнь может стать интереснее, если они начнут метить территорию, в случае одного из них — в буквальном смысле этого слова.— Я покажу вам, как тут все устроено, но, если хотите, мы можем сначала пойти в детскую, чтобы ребенок мог поесть и поиграть перед сном.— Было бы замечательно, — ответил Хулиан, все еще гадая, как Орион согласился терпеть детскую под своей собственной крышей, точнее, в своей собственной новой пещере.Коридоры были хорошо освещены; мягкий теплый свет совсем не резал его чувствительные глаза. На секунду Хулиану показалось, что они спускаются еще глубже под землю, но он не стал ничего спрашивать. Несколько человек прошли мимо них и тепло поздоровались с Еленой, а она ответила на их приветствие так же доброжелательно.Куда бы Хулиан ни посмотрел, он замечал произведения искусства, большинство — старинные и бесценные, как тот гигантский Рубенс, которого он видел в коридоре.— Сейчас здесь немного тесновато, — улыбнулась Елена, когда Хулиан остановился перед большой черной каменной статуей, очень похожей на тех ассирийских львов, которых он однажды видел в книге. — В будущем мы надеемся построить еще помещения, но поскольку тут тщательно поддерживается климатический режим, арт-объекты, возможно, останутся здесь.— Насколько велико это место?— Комплекс? На данный момент около трех-четырех квадратных километров.— Такой большой?— Пока нам этого достаточно, но нужно учитывать, что через несколько лет нас станет больше — если повезет, конечно.— Когда всё это было построено?— Первые туннели, думаю, в начале восьмидесятых. Лорд Сартанос и лорд Агапетос знают лучше — они разработали здесь почти всё. Вам стоит спросить у них.Она свернула в один из коридоров и решительно нажала кнопку на металлической двери без опознавательных знаков. За дверью была большая площадка, где шестеро малышей играли деревянными игрушками на разноцветном ковре, а две женщины наблюдали за ними.Увидев других детей, Эсперанса радостно засмеялась и поспешила к ним, сразу забыв о своем дяде.— С ней всё будет в порядке, позже ее уложат спать, не волнуйтесь, — заверила Хулиана высокая молодая брюнетка.— Не сомневаюсь, — ответил он, втайне радуясь, что хотя бы ненадолго с него сняли ответственность за Эсперансу. Именно в этот момент он осознал, насколько устал. Ему просто хотелось отдохнуть и поговорить с Орионом.Заинтересовавшись тряпичной куклой, Эсперанса шлепнулась на попу, похоже, совсем не возражая, что Хулиана уже нет рядом.— Я покажу вам парк, — прервала его размышления Елена. — О девочке позаботятся.Хулиан молча последовал за ней. Они прошли еще несколько коридоров и много раз повернули, прежде чем оказались у больших стеклянных дверей. Двери автоматически открылись перед ними, и Хулиан увидел огромный дендрарий.Он изумленно рассматривал высоченные деревья, чувствуя, как лицо обвевает теплый влажный ветерок, какой обычно бывает в теплицах.Он прошел по дорожке из мелких камешков к ближайшему гигантскому дереву. Ствол был покрыт мхом, с ветвей дерзко свисали орхидеи. Подумав, что всё это пластиковая имитация, Хулиан коснулся коры дерева. Она оказалась настоящей.Запах влажной растительности проникал в его ноздри и щекотал мозг. Трава под ногами казалась настоящей и пахла так, как будто ее недавно подстригали.Хулиан задрал голову и посмотрел вверх. Никакого стекла он не увидел — на высоте около двадцати метров виднелось несколько серебристых металлических полусфер, в которых искаженно отражались растущие внизу деревья. Огромные лампы деликатно освещали посадки.— Как вы ухитряетесь сохранять их живыми? — восхищенно спросил Хулиан.— С помощью управляемого светового люка, так называемого небесного коллектора. Это серия солнечных панелей, фильтрующих солнечный свет через оптоволоконный кабель, который распределяет его по всему подземелью, — мягко объяснила ему Елена. — Те зеркальные зонтики, которые вы видите, это рассекатели; они отражают безвредные лучи с длиной волны, необходимой для фотосинтеза, что позволяет посадкам расти в помещении, в насыщенном растворе гидропоники. Только тут, в парке, насыпана настоящая земля для деревьев, остальное растет на гидропонике.— Того, что здесь есть, достаточно, чтобы прокормить людей?— Деталей не знаю, я не специалист, но большая часть зелени, которую едим мы и животные, поступает снаружи. Посадки поддерживаются на будущее — когда экономика рухнет, мы больше не сможем ничего получать из внешнего мира. На этой широте на солнечный свет трудно полагаться — его либо много, либо вообще нет, в отличие от луны, которая есть всегда. На самых нижних уровнях есть специальные наборы батарей, которые накапливают энергию, но я мало что о них знаю. Их разработал лорд Сартанос, там используется графен, и у них бесконечный срок службы.Хулиан посмотрел на нее и глубоко вздохнул, переваривая информацию. Все выглядело так мирно и организованно, что даже пугало. Парк напоминал ему лес в Португалии или рощи вокруг дома в Лез-Эзи, но в нем чего-то не хватало. Он был слишком идеален. Выверен с точностью до миллиметра. Словно кто-то с линейкой и циркулем решал, где разместить орхидеи. Здесь не было ничего от хаоса, который у Хулиана ассоциировался с жизнью. Женщина, стоящая перед ним, тоже выглядела идеально. Безупречно.?Вот он каков, дивный новый мир Ориона. Совершенство и красота. Только так. Здесь нет места ошибкам или уродству?.Но вместо того чтобы расстроиться при мысли о том, что ему предстоит жить в настолько контролируемом мире, Хулиан почувствовал воодушевление — он повидал (и пережил) свою долю уродства и хаоса, а здесь можно было начать все заново, забыв о прошлых ошибках.— Вы уже видели оленей? — спросила Елена, забеспокоившись, что Хранитель уже некоторое время молчит.— Они вкусные? — сглотнул Хулиан. Он не хотел бы видеть в своем меню такое мясо. Возможно, олени и хороши для эскимосов, но он-то привык к курятине, рыбе, говядине и свинине.— Зависит от того, насколько хорош повар, — лукаво ответила она, и Хулиан нервно улыбнулся. — Нет, это правда вкусно, — убежденно сказала Елена.— Рад слышать. Здесь тоже соблюдается правило ?никаких зерновых??— Да, но у нас хранится множество образцов исходных немодифицированных растений. Возможно, мои правнуки найдут им применение. Сады здесь больше для отдыха, чем реально нужны.— Кто все это придумал?— Лорд Сартанос и лорд Агапетос. По уровню своего интеллекта они на световые годы опережают нас. Они способны развить любую научную или техническую идею гораздо дальше, чем любой из нас. С ними работают ученые и инженеры, но большую часть творческой работы выполняют они.Хулиан лишь кивнул. Его удивляло, что живущие здесь люди не боялись ?бессмертных?, а выказывали им уважение, граничащее с покорностью.Елена с гордостью рассказала ему, чем занимаются в Приюте и как распределяется работа между его жителями. К примеру, она сама отвечает за лазарет вместе с семью другими врачами, которые бросили привычную жизнь и блестящую карьеру, чтобы осуществить свою мечту о ?перезагрузке? человечества. Он следовал за Еленой по коридорам и залам, мало прислушиваясь к тому, что она говорит. Они побывали на самых глубоких подземных уровнях, где хранился целый арсенал солнечных батарей, в мастерских, где ремонтировали оборудование и шили одежду, на кухнях, в лабораториях, в небольшой больнице с новейшим медицинским оборудованием и в конференц-зале.Как он заметил, здешним обитателям было от двадцати до сорока с небольшим лет. Бессемейные, все они не знали друг друга до того, как приехали сюда.— Откуда берутся деньги на всё это? — спросил Хулиан, когда они вошли в гигантскую библиотеку, занимавшую два подземных уровня. Он невольно засмотрелся на бесконечные ряды книжных полок с бесценными томами.Хулиан ахнул, когда обнаружил в библиотечном зале отдельное помещение с гудящими серверами и стойками, заполненными маленькими коробками, видимо, накопителями данных.— Если вы прожили несколько тысяч лет, то у вас наверняка было достаточно времени, чтобы накопить немного денег, разве нет? — мягко сказала Елена. — За все платили лорды, и, полагаю, они использовали свои умения, чтобы обезопасить и защитить это место.— Не то чтобы они нуждались в какой-то особой защите, — пробормотал Хулиан, благоговейно касаясь блестящей метакрилатной поверхности одной из коробок. — Я бы побоялся затевать открытую войну с кем-то, кто может вызвать ураган, или превратить моих солдат в армию безмозглых зомби, или с тем, кто видит красоту в ультразвуковом оружии.Елена потрясенно смотрела на него.— Лорды способны на?..— На такое? — закончил за нее фразу Хулиан и пожал плечами. — Давайте не будем это выяснять, ладно? — он фыркнул. — Возраст в несколько тысяч лет — это уже плохо. У них было достаточно времени накопить желчи, чтобы изобретательно и с выдумкой уничтожить человечество.Елена, едва дыша, остолбенело уставилась на него.— Я представлю вас лорду Агапетосу. Он, должно быть, сейчас в своем кабинете, — нервно проговорила она.— Чтобы познакомится друг с другом, в нашем распоряжении все время мира. Не могли бы вы мне лучше сказать, где комнаты Ори… то есть лорда Кираноса?— Я не могу пройти так далеко, но могу показать, где они находятся.Хулиан терпеть не мог ситуации, когда его без конца передают от одного человека к другому. В подобных обстоятельствам он чувствовал себя нищим в бюро по трудоустройству, который ждет, пока чиновник проштампует его документы, а потом попросит его пройти к другому столу, чтобы там проверили так называемые ?перспективы его карьерного роста?, попросту говоря, возможность получения еще одного полугодового соцпакета.Именно так он чувствовал себя, когда Елена передала его в ?умелые руки нашего Теренса?.Теренсу, инженеру по профессии, было чуть больше тридцати; он устроил Хулиану ?гранд-тур? по гидропонному саду, центральному командному пункту и складам.Хулиан никогда в жизни не был так счастлив, как в тот момент, когда восторженная лекция Теренса о гигантских солнечных батареях была прервана молодой девушкой, которая пришла позвать их в столовую.За ужином Хулиану представили еще нескольких женщин и мужчин. Эти люди составляли что-то вроде совета, который принимал все решения по управлению сообществом. Они были выбраны из-за своих навыков и достижений компьютерной программой, которая время от времени заменяла членов совета случайным образом.?— Если бы решение принимал я, это только разожгло бы ненависть и подстегнуло внутренние разногласия, — невозмутимо ответил Орион, когда Хулиан спросил, почему машина принимает решения, которое должен принимать он. — Алгоритм можно изменить в пользу отдельных людей, но большинство человеческих существ считают, что компьютер — справедливый судья.?Хулиан впервые в жизни был не рад, что оказался в центре внимания.?Люди обращались к нему ?Хранитель? или ?лорд Хранитель? и не считали возможным называть его по имени. Оказалось, что они совершенно очарованы его статусом и ?способностями?, как шепнул ему всемогущий лорд Агапетос во время десерта, состоявшего только из свежих фруктов.?В отличие от Ликоса или Сартаноса, Агапетос был тихим и спокойным. Судя по тому, что услышал Хулиан, Агапетоса, похоже, считали своего рода технологическим гением; он сам спроектировал большую часть Приюта. Он был так же высок, как и Орион, и у него были такие же рыжевато-каштановые волосы и серые глаза.?Агапетосу не нравилось, когда его о чем-нибудь спрашивали или когда к нему обращались официально. В таких случаях он краснел и отвечал очень скованно или вообще игнорировал вопрос, что только придавало ему загадочности.?Он хотя бы ведет себя как нормальный человек?, — подумал Хулиан.?У него возникло подозрение, что Орион и Агапетос — кровные родственники. Конечно, он бы не сказал, что они братья, но, может быть, кузены? Орион относился к Агапетосу иначе, без надменности или враждебного презрения, которого он удостаивал Сартаноса. Даже Ликос терся об Агапетоса, как щенок.?Ликос сидел за столом вместе с другими Воинами и советниками-людьми. Он выглядел очень царственно, расположившись на высоком стуле и взирая сверху вниз на людей. Хулиан заметил, что люди, которые прислуживали волку, изо всех сил старались избегать любого физического контакта с ним.?К концу ужина Хулиан так устал, что уже с трудом следил за ходом разговора. Он лишь ненадолго проявил интерес к тому, как здесь организован день для детей, да и всё.?За весь вечер ему так и не представилось возможности поговорить с Орионом, который был занят беседой со своими ?братьями?. После ужина Хулиана снова перепоручили, на это раз молодому светловолосому мужчине примерно его лет, чтобы тот проводил его в комнаты Ориона.Хулиану пришлось закусить нижнюю губу, чтобы сдержать ревность. Стоящий перед ним красавчик явно не был ученым, однако весело трещал об основах их здешней системы управления и о том, как он обрадовался, узнав, что Хулиан — историк:— Теперь у нас есть кому вести летопись всего того, что мы здесь делаем!Но у Хулиана в голове засела лишь одна мысль:?Если ты отвечаешь за комнаты Ориона, то одной уборкой дело наверняка не ограничивается?.К тому времени, как они добрались до места, Хулиан так накрутил себя, что едва войдя в спальню, гавкнул ?До свидания? и захлопнул дверь прямо перед носом красавчика.Все еще кипя от злости, Хулиан разделся и полез в платяной шкаф, чтобы найти, что надеть на ночь. Наконец ему попалась его собственная пижама. С ней он и направился в душевую.Множество мыслей крутилось у него в голове. Огромный комплекс, очевидно, был сконструирован для того, чтобы содержать большую группу людей здоровыми и счастливыми, — как если бы они были образованным скотом. Но насколько Хулиану было известно, люди и их социальные институты Ориона совершенно не интересовали, можно даже сказать, что он их ненавидел и презирал: он ?читал? о них, но держался от них на ?асептическом? расстоянии.И все же он собрал и содержит здесь большое количество человеческих особей, если судить по тем многим людям, которых Хулиан видел за ужином в большом зале, где все собирались каждый вечер....Усталость от путешествия начала скапливаться в его костях. Хулиан зевнул, подумав, что горячий душ — это именно то, что ему сейчас нужно. Его шея затрещала, когда он подвигал ею, и Хулиан поспешил в ванную.Он почувствовал легкое разочарование, когда, включив воду, обнаружил, что душ — одно из тех энергосберегающих устройств, в котором горячего воздуха больше, чем воды. Тем не менее его больной шее было приятно почти обжигающее тепло, хотя она продолжала издавать странные трескучие звуки, когда Хулиан крутил головой из стороны в сторону.Вода стала холодной, и Хулиан закрыл кран. Он вытерся большим полотенцем и надел пижаму.Огромная кровать, как и многие вещи в комнате, была той самой, из Португалии. Хулиан радостно вздохнул и откинул любимые Орионом меховые покрывала. Он скользнул под одеяло и завозился, пытаясь устроиться поудобнее. Одеревеневшие после стольких часов в машине руки и ноги ныли. Он устал сверх всяких ожиданий, но был счастлив. Как ни странно, всё здесь соответствовало его представлению о том, каким должно быть общество. Всё было ясно, чисто, аккуратно, приемлемо, беспроблемно.— Почему ты так рассердился на Пола? Он что-то тебе сделал? — хмурясь, спросил Орион, когда вошел в комнату и увидел закопавшегося в одеяла Хулиана.— Ты мне скажи, — отрезал Хулиан. Он уже забыл о красавчике, но, судя по всему, Орион как-то его выделял.— Откуда мне знать? Я не распаковывал ни твои вещи, ни твоей племянницы. Если что-то пропало, попроси его вернуть.Орион сел на край постели и принялся развязывать ботинки. Он все еще был в той же мятой одежде, что и в поездке, словно спеша проверить всё вокруг и занявшись ?советниками?, не успел переодеться.— Почему? — прорычал Хулиан; его, как всегда, взбесило то, что Орион уклонился от ответа, сделав вид, будто неправильно его понял.— Потому что ты становишься абсолютно невозможным, когда дело касается твоих вещей.— Я не об этом. Почему ты это делаешь? Ты всегда говорил, что тебе плевать на людей и что, собственно говоря, ты доволен, что людям удалось довести себя до вымирания. Ты асоциален.— Да, так и есть.— Но здесь я увидел библиотеки, коллекции произведений искусства, компьютеры, всевозможные чудеса технологии, которые ты ненавидишь всей душой. И вот сюрприз! Люди радостно приветствуют тебя. Так почему?— Мы решили дать человечеству еще один шанс, — лаконично ответил Орион.— И вы спасли столько людей, сколько могли, и защитили их, не прося ничего взамен. Я не понимаю, почему вы всё это сделали тайно. Почему вы не объединили усилия со всеми теми политиками и богатыми парнями, которые вечно осаждали твой дом? С вашей информацией и идеями они могли бы построить что-то в тысячу раз больше, чем этот комплекс, и дать еще один шанс каждому.Орион чертил воображаемые узоры на меховом покрывале, его глаза терялись в ряби лисьей шерсти.?— По счастливой случайности ты захотел изучать историю, — мягко сказал он, и Хулиан недоуменно взглянул на него, озадаченный отсутствием связи с ранее сказанным. — Тебе по-прежнему интересны люди, и ты способен понять их надежды и тревоги. Я — нет.??Хулиан открыл рот, но один взгляд Ориона заставил его замолчать.?— Именно поэтому ты не только проводник между нашими мирами, но и станешь хранителем их истории. Ты будешь записывать всё, что они скажут или сделают, и, возможно, на этот раз мы будем помнить их, поскольку это ты, один из нас, станешь тем, кто не даст песку времени похоронить в своих зыбях память о них.Эти люди и их новое общество не будут преданы забвению, Хулиан. Им больше не грозит быть забытыми. Ты должен понять, что мы создаем здесь не человеческое общество. Это будет наше общество, построенное под эгидой Лунного Бога. Мы с братьями договорились научить людей тому, что мы знаем. Показать им, как надо жить — как жили мы до Войны. Люди должны жить по нашим законам, а не по своим.Помнишь, когда ты пришел к нам, тебя поразило, что я отношусь к Ликосу как к равному. Ты решил, что я не в себе — так тебя научило считать ваше общество. Но именно волки были владыками на моей земле. Они в мгновение ока могли уничтожить всё и вся. Подружиться с ними считалось чем-то священным, честью. Лунные воины научили нас, как найти с ними общий язык. Так обстояло дело тогда. Люди ничем не отличались от животных.Солнце же внушило своим детям, что они выше остальных земных тварей. Затем благодаря сельскому хозяйству люди стали меньше зависеть от природы: они могли контролировать свои пищевые угодья лучше, чем животные. Люди стали высокомерными, эгоистичными, они завидовали лунным воинам, которые были нашими лидерами и защитниками. Люди строили города, собирали армии и шли против нас.Слова Ориона потрясли Хулиана. Ему показалось, что внутри него словно что-то сдвинулось. Он снова стоял на краю бездны. Однако на этот раз он не боялся упасть. Хулиан глубоко вздохнул и окончательно выбросил из головы беспокойство за человечество. Может, он забудет людей, которых знал в прошлой жизни, а может, нет.Это неважно. Всё, что имеет для него значение, есть здесь, в Приюте.— Я бы никогда не стал ни подчиняться людям, ни объединяться с ними, Хулиан. Они нам не друзья и не союзники. Так было испокон веков. Я лишь использовал их, — сказал Орион, но Хулиан и так уже это знал.— Так значит, вы с самого начала собирались позволить им умереть? Чтобы спасти только малую их часть? А что насчет остальных? — мысли Хулиана уже вертелись вокруг хроники, которую он напишет. О зарождении нового общества, построенного на пепелище предыдущих.Понимание того, что смена цивилизаций происходит не в первый раз, успокаивало его. Теперь он думал о том, какой вклад внес каждый из Воинов в создание Приюта. Что каждый человек сделал для их сообщества. Что они сделают и создадут все вместе. Остальное — лишь пепел, который будет унесен временем.— Нам не нужно большее количество людей, — мягко пояснил Орион, тоже почувствовавший перемену в Хулиане. — Когда люди напали на нас, они тоже мало кого из нас оставили в живых. Они травили нас, как животных. И они бы не остановились, если бы не нуждались в нас для ведения своих мелких войн. Лунный бог указал нам, кого и сколько из них позволено оставить, чтобы служить ему и славить его.— Ты хочешь сказать, что некий бог составил список людей, которых хотел спасти? — Хулиан недовольно нахмурился. Не так он хотел начать свою книгу. Не с мифа. Но кто знает, возможно, ему также придется пересмотреть свои представления о мире.— Большинство людей, которые здесь живут, я увидел во время своих медитаций, а мои братья установили, кто они.— А меня ты видел до того, как мы встретились?— Нет, никогда. Твое появление стало для меня большой неожиданностью.Хулиан замолчал. Он медленно дышал, стараясь успокоиться и привести мысли в порядок. Приют — идеальное место для возрождения цивилизации. Может быть, он будет писать не исторические хроники в строгом смысле этого слова, а что-то большее, что-то вроде религиозной книги.Происходящее заслуживает этого.Разумеется, ему понадобится помощь Ликоса, чтобы увидеть все в перспективе. Мировоззрение Ориона искажено его убеждениями. У волка больше здравого смысла, он более прозаичен, чем все Воины и Провидец, вместе взятые.— И что будет дальше? — прошептал Хулиан, ошеломленный и взволнованный титанической задачей, стоящей перед ними.— Будет то, что и должно быть. На наших глазах рождается новый мир.FinisNovember 19th, 2014Примечание переводчика*Regina GlorianaРегина = царствующая королева.Глориана — это имя, данное поэтом XVI века Эдмундом Спенсером персонажу своей аллегорической поэмы ?Королева фей?. Под Глорианой подразумевалась королева Елизавета I. Достоверно известно, что после поражения испанской армады в 1588 году войска приветствовали королеву криками ?Глориана, Глориана, Глориана? (Вики).