8. (1/1)

A cup of tea with coffee and of course, GACKT.

- Бубубу. – Чей. Это. Голос. – Бубубу.Что ещё за «бу-бу-бу»?Так, слюна.Ага, значит это я.Что было вчера?- А, чёрт! – Плюхнулась мордой в пол, будучи шлёпнувшейся с кровати.Оп-ля, а это не пол. Так, что у нас здесь?- Я. – Ответил мне голос, даже скорее прохрипел. Видимо, последнее произнесла вслух.- Слезь с меня.Мои глаза еле-еле открылись. Пока открывался один, второй спал, пока первый успешно открывался и тащил за собой второго, тут же начинал обратно захлопываться, либо вместе с другим, либо поочерёдно.Так, вискарь с коньяком вместе мне пить противопоказано.Я с дикой мощью тарантула, используя все шесть конечностей своего тела (голова, руки, ноги, жопа), слезла с неизвестного тела. Голос мне пока ни о чём не сказал. И так же боком начала своё наступление по захвату великой Японской Раковины, находящейся благо в моём номере.Захват раковины прошел как надо, чистая победа над врагом, правда кран долго сопротивлялся и кичился своей стальной силой металла. Звучит безумно, но мне было очень сложно поднять это дело, чтобы засунуть в сие произведение и гениальное изобретение человечества голову. Кран сдался… минуте на десятой, думаю. Раковина приняла меня в своё лоно сполна, как и пару литров воды, которая хлынула из трубопровода.Собственно, этому звуку грома в ушах удалось полностью вытолкать меня из объятий сна. Глаза открылись,зубы с усилием почистились. Зеркало опознало во мне инопланетянина, не вполне русского происхождения, хотя это только в паспорте значилось «мадэ ин Раша, нэтив халф ажиан». В общем, полукитаец-полувурдалак смотрел на меня с экрана, тьфу, зеркала. Какая вообще разница? Я видела себя опухшей и какой-то совсем не Аки. Ну, это короче как телевизор полнит вас на 5 килограмм, а то и десять. В моём случае меня похудело килограмм до 37 – полный дистрофан и шизик, на голове причёска Майка Шиноды времён Метеоры, аля-такой торчок и полуирокез, только рыжего цвета. Глаза были серые на этот раз, зелёный цвет покинул меня на опохмел.Следом в ванную кто-то вполз. Да-да, вполз.- Аки, дай водички?..Так. Я не знаю этого мужчину. Мама запретила мне общаться с незнакомыми дяденьками ещё в детстве, что не мешало забывать об этом, играя в покер в поездах РФ. Что за пьянь? Мам, мы же не вызывали сантехника?! Я, в принципе, никого никогда не вызываю, я истинный любимый сын у своего отца, там приколотил, там прибил, там подкрутил, шкаф собрал и всякое в таком духе. Так кто это?Говорят, труд сделал из обезьяны человека. Алкоголь превратил мужиков в свиней, по ходу, и в обезьян обратно. Не в обиду мужскому населению, конечно же, но то, что сейчас извивалось подо мной было… а что это собственно было, мам?Нет-нет, моей матери здесь не было, но мне не мешало взывать к ней, как к совести и ясному разуму. Типа ангел и светоч моей жизни. Мама меня опохмеляла. Мысли о ней. Совесть просыпалась. Меня так плохо не воспитывали.Какая-то азиатская тварь изображает тут игуану, мам. Если мыслить, подвергая всё логике. Если мышлению? Я честно, не помню с кем пила вчера вечером. Боже, как давно это было, и как сильно это состарило меня. А всего одна ночь. Надеюсь, она, по крайней мере, была не брачной, я не переживу этого! Моя давно потерянная честь выдаст мне штраф.Стоит ли восстановить все события, начиная с самого начала?- Пшел вон. – Я выпихала неизвестную мне рожу из ванной и вылезла оттуда сама.С тумбочки исчезла пачка известных мне сигарет: последней пачки Dunhil, если быть точным. Зато появилась китайская оранжевая пачка с пандой, мои любимые, и вечно забытые названия гонконгских сигарет. Прихватила пачку.Запустила пальцы в патлы, зализала назад, пужай сохнут. Поправила штаны перед более крупным зеркалом прихожей. Покрутилась в разные стороны, всё ещё ожидая, что похорошею после пьянки. Нихрена! Ах да, футболка/майка или что там на мне изначально было, отсутствовала. Грудь, всё так же, была затянута в бандаж.- Эй, бомж, неизвестного происхождения, притормози. – Я, опять же, ногой остановила скачущее, уже видимо, насекомое, и содрала с него футболку.Фиолетовый удивительно мне шёл. Ну, вам всё пойдет, когда рожа синяя, а джинсы серые. Сливаться с самим собой, по крайней мере, не будете.Кеды обнаружились под той же тумбочкой с пустой банкой корейского пива. А оно откуда взялось?- Эй, тварь дрожащая, ты не кореец часом?Мне, ясное дело, никто не соизволил ответить, потому что уже уснули на полу.Боже, я всё ещё надеюсь, что это не мой муж. Помилуй меня.Скрипя всем сердцем, вытащила свою задницу из номера, оглядываясь по сторонам. Если в трезвом виде и ясной памяти я пою Гакта на полную мощь от Щастья, то в пьяном я пою это… помноженное раз на двадцать с кем-нибудь, даже если они и знать не знают, кто такой Гакт.

Никто не попался. Фух.Лестница должна меня протрезвить чуть больше, чем вода.Этаже на 58 меня чуть не вывернуло в цветок с клумбой. Ну, вы поняли. Я присела, так по-старчески, закатав слегка штанишки, и откинувшись назад, глубоко дыша будто пробежала двадцать марафонов за раз, в течение последних минут, с 75-го и до сюда.Сигареты пришлись под руку как раз в нужный момент, но зажигалка отсутствовала. Твою мать, жизнь ты меня не любишь.Зато в цветке с клумбой, ну или землёй обнаружились камни. Смекаете?Как там ещё раз? Труд сделал из Аки трезвую рожу. Я старательно высекала огонь из двух камней чёрного цвета. Очень гладких. И очень противных. И они точно не могли поделиться со мной искрой, потому что были обработаны какой-то дрянью, которая уже никогда их больше не зажжёт. Но упорство и ещё раз упорство, ведь так была создана таблица Менделеева, и прочая дрянь в духе: колеса; гравитации; Солнце, крутящееся вокруг Земли, а не наоборот; эволюции, придуманной Дарвиным; рояль, упавший на Ньютона, или на кого мы там его скидывали в далёком 2008;таблицы умножения, которую мало кто помнит; колёса, уже те круглые и белые для нарко-перцев; алкоголь – святая штука; конечно же, сиги, ну или карандаши, как их любят называть те, которые «не-не, я не курю, но карандаши схожу поточить»; и зажигалку! Боже, подай мне зажигалку, как яблочко Эйнштейну или кому там оно шлёпнуло и выбило нахрен весь здравый рассудок? Потому что спичками я буду не в состоянии стояния воспользоваться.Глаза заслезились. И я как последняя девка разревелась на лестнице. Аки обычно просто истеричка, но она не плачет. Но ками-сама эти сиги, кто-то где-то их достал, подай огоньку.Мега-карандаш уже промок будучи зажёванным с горя, и заплаканным в моём рту, и о, офигеть!Она прикурилась!Ладно, всё на самом деле, было не настолько просто. Шинни появился из ниоткуда и дал мне прикурить.Порой, директор этого отеля просто душка.- Двойной американо, будьте добры.- У нас только двойной эспрессо. – Прощебетал радостно официант в ресторане на первом этаже, того же самого отеля.- ТЫ НЕ ПОНЯЛ ЧТО ЛИ?! ДВОЙНОЙ АМЕРИКАНО МНЕ!!! – рявкнула я.Парня сдуло ветром, но здоровенная бочка, размером с ведро оказалась на моём столе уже через две минуты.Я, конечно же, обожгла язык, пока делала первые глотки, но не дала насладиться злорадством какому-то япошке. Ага, ща!С чего начался этот попой? Кажется, я кого-то звала к себе с коньячком, зная, что Наташи не будет рядом этой ночью. Нет-нет, я никого конечно же не совращала.«Держи карман шире!» - пробурчала совесть, - «ты без футболки с утра!».«Зато в штанах!!!» - возмутилась я.Совесть затихла. Она понимала, что штаны - лучший довод.Так, что там? Начало? А с чего собственно началось всё это?С моего приезда? Нет, слишком рано. Приезд Наты? Нет, опять не то. Джу-Кен? Ну, это скорее стадия близкая к кульминации, но рано.Токио Дом и концерт Тохошинок? Хм, а что было на концерте?Так, 17 ряд, сектор Е, третья параллель. Гакт по соседству. О боже, Гакт!Не стоило быть гением, чтобы осознать, как резко моя рыжая морда превратилась ещё и в красную рожу. Смущение поглотило меня. Танец пробежал перед глазами. Эти руки, пальцы, глаза, голос, губы.Так, выдох. Ждём. Два-три-четыре. Вдох.Танец снова пронесся перед глазами уже в другом для него ракурсе. Какая-то блядь в мужской одежде вышла на сцену. А собственно, почему меня это заботит? Он мне кто?Всё.Танец пробежал перед глазами. Равнодушно отхлебнула кофе.Кимуру я люблю больше.Поперхнулась кофе.Выдох. Два-три-четыре. Вдох.Фух, Кимурыча я ещё не видела, и на том спасибо.Так. Я вышла из Токио Дома. Ах да! Вот оно начало.Сутки и их половина в прошлом.Я вышла из Токио Дома, снова разыскивая сигареты. В горле першило, пот подсыхал, глаза слипались, но курить хотелось ужасно. Да-да, я тот самый идиот, который возможно умрёт из-за

какой-нибудь болезни лёгких, плевать.И пока я шла до машины этого Мина, насмотрелась на кое-что поинтереснее: Юхван, выбежавший следом за мной, чтобы запихать чьи-то ноги в какой-то грузовик. Это что было то самое супер авто, в котором поедут танцующие фанатки до своих кумиров, ога? Да я просто принцесса, раз еду в отдельной машине. Во-вторых, Чиролин, карауливший кого-то в кустах у другого входа. Кому так подфартило? Я не единственная, кто посидел (а в моём случае, поседел) на его коленях? Бедная душа, которую караулили, мацайся с миром! Аминь. В-третьих, какая-то корейская развалюха стояла где-то на другой стороне и яростно сверкала своими уцелевшими фарами, то бишь ни одной так-то, но она радостно гудела и что-то пощёлкивало. В-четвёртых, я заметила Гакта, вышедшего за мной, но позднее минут на десять, ибо я всё ещё сидела на лавочке и курила.Он прошел мимо, стараясь не сталкиваться со мной глазами, ну да-да, я старалась, а он пялился. Куртка-то была расстёгнута. Ушел и сел через три лавочки, напротив главного входа, посмотрел на меня, отвернулся и уставился на стадион, закурил.Мин нашёл меня, похлопал по плечу и утащил в сторону иномарки, припаркованной в другой стороне от стадиона, на некой парковке, какого-то биржевого здания. Мы выехали, я почти легла на сидение, но лишь бы моего носа никто не увидел из окна, и вперила свой взгляд в спину Гакта. Мин решил остановиться. Мы встали, и стали видимо ждать. Чего?Этого я не знала.Трах-бах, двери распахнулись через какое-то время и поток людей, ладно, баб начал вытекать из здания стадиона.23:50. Тот момент, когда больше никто не вышел из главного, ясен пень, гостевого входа Токио Дома. Толпа фанатов рассосалась, и засосалась в сторону входа-выхода стаффа, того самого, что покинули мы все, герои этой сцены.0:12. Момент, когда Чиролин набросился на Чачу, Гакт вскочил, Джон охуел, наша машина заржала моим голосом, три прохожих шарахнулись в сторону.Не надо было быть предсказателем, Чача и Джон и, правда, были теми, кто затащил Гакта на концерт. Там были ещё какие-то мужики рядом с Джоном, но в его группу я свой нос не запихивала, меня интересовали только песни.И вот все они стояли и о чём-то радостно свистели, кажется, делились впечатлениями, похлопывая периодически Гакта по плечам.Я кивнула Мину. Машина тронулась.- Аки?- Такаши!Произошло то редко в Японии рукопожатие, которое меня вполне устраивало, не знаю, что там на счёт азиатов.Такаши – это тот самый именинник, на дне рождении которого недавно я устроила полустриптиз и фонограмму рекламы, что была без звука.И да, мы пока мысленно вернулись в ресторан отеля, того самого, где я жила на 75 этаже. На том же этаже, что и Джукеня :3.- Какими судьбами? – Отодвинув стул, он отчего-то решил, что я рада его видеть и готова с ним поболтать за чашечкой чая. В данном случае, за бадьёй кофе.- Своими.- Это какими?- У меня их не так много.Он рассмеялся тем жалким смехом, которым пацаны всё ещё надеются склеить тёлок. Вот только из того возраста я выросла, или выжила, а пацаны, как вы помните, меня не интересовали.- Тут такая тема.- Ну? – Я рукой махнула тому же официанту, чтобы он приволок мне мою пепельницу, которую я всё ещё ждала.Полагаю, он хотел что-то там пробухтеть, но налетел на директора и тот сделал тот же мах, обозначивший «пепельницу на тот стол! Быстро!».- Нам на одну пати нужен бассист.- Я только по части кастрюль.- Да не ты.- Смотри-ка, а комплименты мы уже разучились делать.- Да ты на себя-то посмотри.- Да видела уже. Дальше что?- Знаешь кого-нибудь?- Ну, знаю. – Да-да, мои мысли вывернулись наизнанку и чиби-чан облизнулся на приклеенную в голове фотографию Джу-Кена.- Отлично. – Он поднялся, как-то смачно похлопал меня по руке и ушел.Я охуела. Jesus Christ! What the fuck?! Я типа на побегушках и тут же побегу за бассистом, чтобы притащить его неизвестно куда, неизвестно к кому? Нуууууу уж нет! Он мне самой нужен. Добро я не давала. Комплимент мне не сделали. Нахер всё! Жизнь – член. Ой, простите!Корейский ресторан пришелся как раз кстати, когда Мин заплутал по районам, я не смогла втолковать ему как нам ехать, он забыл японский и я снова была в полной жопе.Я сидела, пила сочжу, он пускал слюни (этот еблан) и мне было хорошо. Кухня была знатной, то бишь близкой мне и ему, и мы набивали животы, которые до этого совершенно злобно урчали, напоминая мне, что я тот студент, который привык вечно жрать.1:07.Что ж, думаю до отеля в тот момент было не настолько далеко, но мы сидели здесь и как-то чхать хотелось на весь мир. Бурные эмоции улеглись, жизнь снова обрастала мрачными красками сарказма. Чиби-образ смывал Гакта с пола в моей голове и чувствовал себя вполне прекрасно, до того самого момента, пока чьи-то руки не опустились мне на плечи.Мин, ухмыльнувшись, сгинул и нет… Палитра красок эмоций и впечатлений снова растеклась по полу, потолку и все стенам, что были в моей мозговой коробке, уже Гактом в полный рост.- Ты меня преследуешь, девочка.Отлично сказано тем человеком, что сам обмацал меня пару раз, теперь похлопал меня по плечам и как-то добрался до сюда. Какого лешего?- Ясен хрен, я хочу от тебя детей!- Что? – Он вздёрнул брови, снял мои же очки и уселся напротив, зацапав бутылку сочжу.- Твою мать, ты должен был упасть в обморок или улететь отсюда на всех крыльях, как от бешеной! – Продолжила давить я.- Когда все хотят от тебя детей в обморок падать не из-за чего. – Он усмехнулся, заполнил стакан и, - И летать я не умею.- В твоём божьем случае это полагалось бы уметь! – Почему бы тебе не свалить отсюда прямо сейчас, сучий сын?! Я же сейчас схвачу инфаркт миокарда! От одного только твоего вида!Он опрокинул стакан. Я закурила. Мы столкнулись глазами, и мне пришлось опрокинуть стакан в себя. Потом второй, третий… Двадцатый…- Скажем, я был в дерьмовом настроении, когда понял, что мне придётся присутствовать там, где мне не хотелось бы быть.- И потому ты заговорил такими томными, длинными фразами, чтобы сразить меня в самое сердце. Да?Он расхохотался. Потом прижал руку ко рту, немного натянул кепку на глаза, пару раз осмотрелся, извиняясь, покивал туда-сюда и снова… Первый стакан, второй, третий. Да я просто-таки алкашня.- Как тебя зовут?- О, заебись. Меня сначала облапали, потом развратили, потом стали преследовать и о, боже, как же меня зовут.- Я серьёзно. – Сурово посмотрел он.- А я тем более! Ведь этот порядок знаком мне лучше всего. Он же со мной произошел! – Ещё два стакана почти залпом. – Аки. Я говорила уже это.- Ах да, верно. – Кивнул он.- Моя очередь. Зачем ты меня преследуешь?- Мне кажется, что мы знакомы.- Знаешь, что делают, когда кажется?- Что же? – Усмехнулся он, и, как и я приблизилась к нему, пригнулся к середине стола ко мне.- Дают под зад, чтобы не казалось, а чувствовалось!Опрокинул стакан. Рассмеялся.- Почему ты такая?- Это какая?- Забавная. Не боишься ходить по ночам?- Дяденька, я уже не в том возрасте, чтобы бояться. Бояться должны меня!- И сколько же тебе лет?- А хрен его теперь знает. – Второй стакан. Третий. Пятый.Мы молчали. Достаточно долго.В силу того, что Мин сбежал, а второе нам притащили позже, его подъедал Гакт и кажется, он был вполне доволен, что жрёт сейчас за мой счёт.- Алло. Да, мам. Нет, мам. Что, мам? Когда, мам? Нет, мам. Да-да, я в отеле со мной всё в порядке. Меня никто не съел. О чём ты? Какие мудаки? Мужики? Что? Плохо слышно. НЕ СЛЫШУ Я, ГОВОРЮ! – связь с Россией как всегда была на высоте. – Выйди в скайп. Что? ДА НЕ ПОССАТЬ, ПАП! В СКААААААЙП!! Да, туда. Что? ЧТООООО?! Я НЕ СЛЫШУ, БЛЯТЬ! Кто сматерился? Я? Как вы так услышали с треском-то? ЧТО? КОГО? БЛЯТЬ, ЧО? Да никто здесь не ругается, о чём вы там вообще? ЧТО, БЛЯТЬ? КАКАЯ В ЖОПУ ВТОРАЯ ЛИНИЯ? Что, мам? Да не знаю я, тут какие-то украинцы сидят? А? ЧО? БОЛГАРЫ ТУТ! ДА-ДА! А кто говорил про украинцев? КТО ПРО УКРАИНЦЕВ-ТО ГОВОРИЛ?!?! Я? Это имя или фамилия? ЧТО ЗА «Я», СПРАШИВАЮ!!!Связь исчезла.Пришлось лезть в другой карман за ай-подом. Эта штука всегда была при мне. Странно, что и телефон тоже. Ведь единственная вещь, в которой я уверена в своей жизни, что в моих ушах (ну или ухе) всегда жива музыка, и наушник от ай-пода торчит в левом ухе. Наушник не торчал, они исчезли с концами, зато в заднем кармане обнаружился сотовый, который и подбросил меня на полметра над столом, и на метр от стула, заставив меня прибалдеть от массажа моей пятой точки.Дальше, полагаю, ресторан отеля, во главе с директором самого отеля за несколько столов от меня увидели неведомого им до сего момента Цезаря. Аки на столе. Я ловила wi-fi, он был на этаж выше, либо на тысячу метров дальше. Но одна палка на экране что-то меня не устраивала.Посему, в позе на одной ноге, с вытянутой левой рукой, мои любимые родители увидели своё чадо именно таким, то бишь в кадр попал и кусок пятки, и предплечье, и плечо, и моя рожа. Мать не схватилась за сердце лишь потому, что в данном случае, одна палка беспроводного интернета пришлась как раз кстати, и исказила всё, что могла. Спасибо тебе, Япония! Страна техники и разврата.- Ты это где там? – голос отца был спокоен, ну ещё бы, вот только вопрос он задал по-японски, что предвещало такой шторм, что пора залезать под стол и плакать, прикидываясь сумасшедшей. Когда у мужика есть дочка, знаете… это как-то печально, пожалуй, для мужика. А иметь такой «цветочек», как я, ОЧЕНЬ накладно.- В ресторане.- На одной ноге? – уточнил отец.- Ну да.- На столе?- Ага.- Стоя на носочке?Я посмотрела на кеды, потом на белую скатерть; забитую пепельницу, спихнуть не удалось, пришлось пристраивать камеру так, чтобы ничего кроме меня в кадр не залезло без моего ведома и согласия.- А что с лицом? – Мать отпихнула отца с экрана.- А что с ним? – включила дуру я, будто мне пятнадцать.- Оно какое-то бледное. Ты плохо спишь?- Ох, мать, ты знаешь, тут такой концерт вчера был, что просто пока не было возможности выспаться нормально.- Он же был позавчера.- Что?! – убийственно сдала я себя со всеми потрохами.- Вы же хотели сходить на Тохошинок. – По слогам выговорила мать, пока отец испепелял меня взглядом недоверия и мысленными передачами по блютузу, в общем, в глазах читалось «не оправдаешься, убью!».- Ну мы и сходили, а вчера мы были на другом концерте. Точнее на радио с одной группой, вообще так подфортило, но эфир шел поздно ночью, утром пытались добраться до отеля, были жуткие пробки… - и меня понесло сочинять всё, что приходило первым в голову. – В итоге, нам пришлось пересесть в автобус, мы уехали в другом направлении, потом встретили двух артистов из этих самых Тохошинок, ну и ты понимаешь. У Наты сдали нервы и понеслась пиздо… свистопляска, безобразие. Потом мы встретили Гакта. Помнишь Гакта, пап? – Так, про Гакта можно наврать что угодно, меня всё равно держат за помешанную. – Он по ходу был в гавно пьян, ну то есть в стельку. – При маме всегда сложнее ругнуться, даже если половину бреда ты несёшь на японском. – Предложил нам пропустить по стаканчику, я-то не пью, но Ната решилась. Такой шанс же! Тохоебл… эти Тохошинки, точнее кусок из них присоединились к нам, ну и всё было довольно муторно. Мы вернулись в отель около 2-х ночи.- ЧТО?! ОДНИ?! – Извечный вопрос моей матери. Мам, да кто рискнёт подойти ко мне, когда я тяну на пацана, а глаза хуже, чем у убийц.- Нет, ты что…- «Они же нас проводили», - закончил за меня отец. – И как же называется группа, с которой вы были на радио.В зобу дыхание спёрло. И всё как у Крылова, в общем. Пауза затягивалась.- Fade. F-A-D-E. – Другое на ум не пришло. Ками-сама, в другое время я бы даже уточнила время этого эфира, но в данный момент как-то… Как-то не ловилась моя связь с мозгом. Рот остался в одной стороне, мозг сбежал в другую сторону, а виноватые глаза пялились в стол на пепельницу с мыслью «изыди!», но предки приняли это за раскаяние.Отец кивнул. Твою мать, он ради этой херотени перероет весь интернет, и мать рядышком присядет, чтобы посмотреть на своё непутёвое чадо.Скайп выключился.Единственное, что оставалось, опуститься на стул, заказать ещё кофе, правда на этот раз с коньячком и бутылкой пива, чтобы выбить из себя всю тревогу и закурить новую сигарету. Старую пепельницу никто не рискнул сменить, и смахивать пришлось на стол.Вот сидишь ты, через пару лет тридцатник ударит по голове, а ты ведёшь себя, как ученик средней школы. Перед родителями оправдываешься, ибо единственный ребёночек и всякая такая мура. Куришь себе и осознаёшь, что через пару минут наступит пиздец.Но не через две, не через пять, не через пятьдесят мне никто не перезвонил. А дряная музыка отеля довела меня до нервного тика, то бишь она меня ужасно бесила, но ничего нельзя было с этим поделать. Я бы развалила весь отель и его колонки, но, увы и ах, у меня не было такой возможности.Следом случился пиздец, которого Аки совершенно не ожидала. Мимо стола прошествовал Джу-Кен, пошловато мне улыбнулся, подмигнул, поднял большой палец, заказал у барной стойки себе чайник чая и уселся за мой стол, отодвинув от себя закуренную пепельницу и прожжённую скатерть.- Аки, - он кивнул.В голове пролетел миллиард мили-мыслей и всех чиби-чанов, что я насобирала в своей голове. Теперь в моём мозгу сидело около полумиллина чиби-чанов (на каждое моё помешательство по одному) и с интересом уставившись на Джу-Кена вот так О_О.Я ему вообще представлялась? Создавалось ощущение, что да, но я ещё до конца не отошла от бурной ночи, пока непонятно чего.Распихав всех чибиске, сидящих по полу, стенам и потолку моего мозга, чибичановский Джу-Кен уставился на реального моими глазами.- Привет, - глухо протянула я, подавившись впервые в жизни сигаретой. Жизнь зла – встретишь и…- Эээ, мы знакомы? – Протянула опять я не своим голосом. Он уставился на меня с подозрением, но я перебила его открывшуюся только пасть:- Слушай, я ночью столько выжрала, что понятия не имею даже, кто я. Поэтому спасибо, что напомнил мне моё имя, ога. Я Аки, значит. Ок. Ты кто? – Моя фантазия спасёт даже бегемотов в Африке при всём моём желании.- А, ну это ясное дело, после предыдущей-то ночи. Джу-Кен. – Он протянул через стол руку, и, не выпуская из пальцев сигарету, я пожала её, кажется, успев обжечь и его.- И под предыдущей ночью… ты подразумеваешь…? – натянуто протянула я, чувствуя задницей подвох.- Милая, сколько ты вообще выпила?И вот тут пара-па-пам-бам! Я поняла, что что-то здесь не так. Во-первых, я стала «милой», что происходит в тех случаях, когда я не «бревно», ну вы поняли где; когда я успела одолжить человеку денег и вернуть их – это, во-вторых; в-третьих, случилось что-то из вон выходящее и дошло до ушей, глаз и тэдэ и тэпэ Джу-Кена, что тоже само по себе печально и уже не очень. «В-четвёртых» я пока не сообразила, но будем надеяться на лучшее, хотя… это уже не возможно.- А сколько ты выпил со мной? – пошла в ва-банк.Казалось, сейчас слева в ухо мне впечатают с ноги, но фухЪ, обошлось, и он, усмехнувшись, позвал официанта. У официанта «мы», да-да, типа мы попросили компьютер по каким-то там специфическим нуждам, и нам его доставили.Дальше Джу-Кен яростно что-то искал где-то в интернете, может в гугле, может ещё где, вообще так-то без понятия, но когда ко мне повернулся экран компа, я готова была схватиться за сердце, но! Но единственное, что смог разглядеть бывший мужик из гакт-джоба это пофигистическое спокойствие, слегка приподнятую бровь и один раз я даже хмыкнула. Я должна была родиться мужиком, даю сотку на это, и всё же уповаю на то, что любимые родители не увидят ни этой фотографии, ни видео, которое и без ютуба пронеслось в моей голове воспоминаниями вчерашнего утра и дня.На фотографии я и Джон из той самой злосчастной группы fade стояли в обнимку по пояс, ну как сказать, он был без всего, я без майки, в эластичных бинтах, но для Азии и её нравов, традиций и прочих извращенцев – нонсенс из всех нонсенсов. На моей роже не было замечено ни смущение, ни трагедия всех обстоятельств, в общем, пупок наголо и ничего кроме бинтов.Так, теперь стало интересно, разделась ли я уже тогда, или много позже. Сей факт пока не вспоминался, но пережить можно.И вот, помимо того, что мы стояли вдвоём в обнимку на первом плане, я эдакий пигмей, стоя явно на стуле, иначе мы не могли сравняться в росте НАСТОЛЬКО! Позади, виднелся кто-то из той же группы, Ната спиной к камере, что тоже странно, и лицо человека, рядом с микрофоном. Ладно, обождём про человека с микрофоном. Вся эта комната сама по себе напоминала радио-будку и соврать мой мозг не соврал, пока придумывал грандиозную отмазку для родителей, в особенности для отца. Хотя преподы по вышмату в универе всегда уверяют, что всё, что есть в голове, имеет прошлое. Я, конечно, не была в Африке, но кто знает.Лицо с микрофоном… Как бы логичней его описать, с логикой европейца в Японии? Это не подлежит описанию. Что-то было в этом лице знакомое, но не настолько, чтобы я могла прямо сейчас, начать трясти кого-нибудь за шкирку, тыкать рожей в экран и допрашивать.Потянувшись к пустой пачке, сигареты кончились, я внимательно посмотрела на бассиста Гакта в прошлом, широко улыбнулась и спросила:- Но фотосъёмка в Корее всё ещё в силе, я полагаю?Расхохотавшись на полресторана, он хлопнул по столу:- Ясное дело, даже бесплатно.Нет, видео всё же стоит просмотреть, может, я чего-то не догоняю.- Сильно помятой выгляжу? – тыкнула на свою морду пальцем, почёсывая нервно шею.- Сильно с бодуна.- Это-то ладно.Он опять расхохотался:- Как тебя угораздило попасть на все экраны, во все газеты и на радио?- Удачей это точно не назовёшь, - пробурчала я, снова заталкивая себя саму в «омут памяти».Понятное дело за еду платила я, ибо Гаку решил, что присоединился ко мне по ходу дела, когда всё было заказано и пропадать еде нельзя никак.Выписка по счёту тоже была смешной, ибо деньги из куртки выковыривались на стол и только после этого они считались уже в нужном порядке, и в нужной валюте. А всё, что было на столе не нужное, в ладошки сгребал Гакт и хихикал, как девчонка, допившись после десятой бутылки сочжу. Его я понимаю, ибо считать пришлось долго по сто йенным монетам, которые вечно куда-то укатывались, а юаней оказалось больше. В итоге, я ещё в долги влезла корейскому ресторану, который располагался неизвестно где, но кассиру и официанту мы честно пообещали расплатиться, ибо должны были всего тысячу йен. Наели неплохо, ога.Выйдя на улицу, выяснилось, что Мин слинял далеко и видимо навечно, иначе его ждали уж точно сломанные ноги. Машины… машины у Гакта в кармане и в трусах не обнаружилось, хотя как позже выяснилось, трусов тоже. Зато где-то завалялись деньги на такси, которое мы долго думая, взяли, но поехали уж точно не в мой отель, и не на его квартиру, и боже, конечно не в «рабу-хотел». Мы поехали в ближайший круглосуточный банк, где имелась круглосуточная тётя, ну или тётя с ночной сменой на… в общем, она была для того, чтобы юани переросли в йены, и пара жалких тысяч рублей переросла в нужные деньги.Дальше с такси нам не повезло, следом Гакт где-то проебал часы, кстати, в женском туалете, если быть точным, куда нам пришлось ломиться, когда сочжу попросилась наружу, а до мужского было далеко. С писуаром дело не сложилось, его не нашлось, кабинка тоже была одна, посему мужику досталась раковина, а зачем он снимал перед этим часы, я в недоумении.Позже мы троллили твиттер. Его твиттер. Как истинный японец, в первом сообщении он их поприветствовал, во втором уведомил, что пьян, в третьем стал искать развлечение на ночь. Какая-то особо умная посоветовала ему стрип-клуб. Сказано, сделано. Твиттер после этого перестал троллиться, и уж тем более не получил от певца «ариведерчи», и мы поползли по ночному Токио в поисках стрип-клуба.Ползи мы за ручку, я не могла стоять, скорее всего, от счастья, он от холода, типа никогда не был в Сибири, ну и вообще, хрен с ним. Потом я каталась на его спине, выкрикивая что-то отдалённо напоминающее « за Францию!», «за Наполеона!», «бей Кадис!», Гакт радостно гыкал и был в гавно не трезв, иначе мне бы ничего из этого не светило. К трём часам, или даже ближе к четырём пивная нашлась на нашу голову, там мы нашли Нату, с горя пьющую что-то слишком много, она нас даже не узнала, но мы всё равно выпили с ней вместе, правда, анальгина.

Гаку уснул у меня на коленях, ути-золотце, прибила быПротрезвели. Она. Не я. Их много. Она и Хару. Ладно, судя по всему, вместе до конца.Выяснилось, что пренеприятнейший вечер она провела в компании водителя некоего грузовика, в котором никак не должна была оказаться, но после концерта её кто-то куда-то уволок, обещая все небесные кущи с Тохошинками, но мечта не срослась. Откатав с водилой туеву хучу времени, как вы понимаете, все другие ездили в кузове, она попросила её высадить у отеля, который ей показался похожим на наш, но нет же, судьба жестока и боженька, по видимому, смотрел в тот момент в мою сторону, подсовывая мне за стол Гакта, и до истерики пугая мою совесть.Не найдя ничего весёлого и знакомого в отеле, она решила пройтись по улице, но японский язык – тварь, выяснилось, что истинно язык Диавола, и Сатана смотрел на неё всеми своими глазами, толкнув в пивную. А в пивной уже неважно, на каком языке ты говоришь, лишь бы тыкал, куда надо пальцем и был при деньгах. С этим Ната справилась. И поэтому мы сидели и запивали чаем таблетки анальгина, думая, чего ещё не хватает в нашей молодой жизни.Не хватало всё-таки мужского стриптиза. Чистого мужского внимания в трусах.Поспрашивав некоторых дам этого не настолько жалкого заведения, мы обнаружили, что до стрип-клуба мы может и не дойдём, но до стрип-бара доедем, одна дама, выглядящая более-менее разумно и при деньгах, согласилась захватить нас с собой, кроме «того храпящего мужика за вашим столом». Сами поняли, Гакта пришлось бросать.В пятый раз оторвав его голову… со своих колен, я согласилась его бросить ко всем чертям и уйти к кому угодно, но душа поэта не выдержала такого накала страстей. Посему, в его телефоне, когда он очнётся от будильника, певец обнаружит новый контакт с надписью «хочу от тебя детей», если заглянет в записную книжку и сообщение с напоминанием на экране, в духе «увидимся сегодня, мой ненасытный, алко-мэн».До стрип-бара мы доехали в компании трёх тёток. Господи боже, даже если это и были мои ровесницы, выглядели они жутко затасканными. То бишь, мы две такие обаяшки с Наташкой и эти жуткие японки. Бляяяя. Ками-сама, спасибо тебе за то, что мои мозги на месте и пью я не всегда столько, сколько мне хочется.Стрип-бар был одновременно и так себе, и ничего себе туда же.Так себе он был, когда мы осознали куда попали: куча визжащих ненормальных баб, явно недотра… ага. Ничего себе он стал, когда в какой-то лотерее Ната выиграла халявную выпивку на двоих, ну и понеслась коняшка за оленем, в поисках прекрасного северного сияния. До белки мы поняли, что не допились, когда увидели на сцене, а следом на столе перед нами двух близнецов американцев, кажется, тоже здесь выступавших. Два таких столба должны были, как минимум, снести этот стол к херам, но позже выяснилось, что он был прибит и давно заменён с деревянного на железный. А там и… Там мы столкнулись с одним из тех дяденек, с кем меня позже запечатлит микрофон и камера.Нет, ещё не Джон. Крашеный в белого Нориюки. Ясен пень, он отмазывался тем, что ставит там пластинки и его попросили поставить пару хороших хитов, заводных для публики и для танцующих, иначе сдохнуть можно, угу.Я не могла и не хотела просекать, что этот чувак наш билет в прекрасное будущее этой ночи, ибо наш «звёздный билет» для меня был всего лишь японцем и ничего более. Понятия не имея, кто есть сие и с кем он водит шашни, мы намертво приклеились к мужику, проставили ему пиво, пару раз сплясали на столе, но это было полной фигней после Токио Дома-то, смутно согласились с тем, что он по части девочек, чокнулись кофейком и поехали в радио-студию, где он якобы «должен сегодня вечером выступать со своим другом из бойз-бэнда» или что-то такое.Ну, если брать быка за рога, с «вечером» он явно промахнулся, на тот момент уже светило половина седьмого утра, да и пить вредно. И два, как-то не сильно он походил на человека, который едет после этой дряно-пати в студию, рассказывать какую-то фишку о прошедших концертах и личной жизни. Не спорю, на одного из смаповцев он тянул, но я не ожидала увидеть в этой самой студии Кимуру Такую, посему мужик утерял для меня всякое обаяние.Что ж, мы офонарели, когда и правда, оказались в студии. А когда я увидела сонного Джона, просто сомлела, Хару дважды провернула указательным пальцем у виска и хотела свалить, но нас оставили.А оставили нас из-за того, что прошлый вечер был уж очень кстати.Джон видел, Нориюки, приглядевшись вспомнил, радио-«диктор» поверил на слово, пошарившись в ютубе.Наташа стала звездой утра. Девочка в теле, т.е. при хорошей фигуре, именно хорошей, ничего лишнего: ножки, титьки, милая мордаха, просто зайка для местного населения. С мозгами. Говорит по теме. Объяснила и разъяснила свою точку зрения о зарубежных концертах за рубежом и прочая такая лабуда, мужики развесили уши, я успела поспать. Время, проведённое с пользой, нельзя назвать потраченным впустую.Там же, Ната рассказала о подготовке к танцам, любви к сцене, волнения на сцене, как нам не подфартило с мужиком, диктор трижды переспросил с которым из двух и на этом моменте я проснулась. Ибо Джон с Норькой начали ржать, как ишаки над Гактом, которому казалось, что он не хило так забросил свои яйца к симпатичной девчонке. Я от умиления просто раскраснелась, но сидела тихо. Потом они зачем-то поспорили с Натой, что рыжий был точно пацан. Меня обсудили в три круга, будто меня там и не было, до той славной сцены, пока рука

Андредауна нежданно-негаданно оказалась у меня в штанах.Не буду строить из себя невинность, рука оказалась там по моему велению, хотению и бла-бла-бла. Просто в один прекрасный момент, когда сильно войдя в кураж и споря громко и яростно, он положил-таки правую руку на стол, моя левая рука, справилась с жутко непродуманной миссией «переубеди ближнего своего», и затащила его лапу к себе в уже расстёгнутые штаны.Яростно зевнув, сделав удивлённые глаза, сощурив их для наглости, широко улыбнулась.Бедняга Джон побледнел, покраснел, посинел, снова стал белым, потом красными стали только щёки, он заставил себя опустить глаза, осознать то, что он «сделал», повернуться ко мне уже лицом, а не продолжать сидеть спиной и боком, и попытаться резко вырвать руку.Хер там!Левая рука, всё ещё подчиняющаяся всем моим пожеланиям и сдвигам, придавила его лапу к себе:- Убедись получше, дорогуша.Он тяжело сглотнул, но дёргаться перестал.Хватку ослабила, рука исчезла в сторону моего колена. Шикарно, правда?Теперь мы сидели в споре между Хару, диктором и Норькой. Аки сидела, попыхивая сигаретами диктора в сторону окна, у которого находилась, рука Джона стойко лежала на моём колене и он с интересом, разглядывал мою рожу, которая продолжала ухмыляться.- Нэ, Аки? – не выдержала Ната, ей явно надоела переубеждать людей.- Аюшки? – сладко потянувшись, прогнулась назад. Диктор затих, Нориюки тяжело выдохнул.- Тебе концерт понравился? – злорадно спросила подруга, видя всю ситуацию, обозначившейся груди.- Да ничего так. Неплохо. – Потягушки завершились моей опустившийся рукой на плечо Джона. – А тебе?- И мне неплохо. – Кивнула, довольная собой Ната. – И если задуматься, Гакт тоже пришёлся кстати.- И кстати, о Гакте, - вдруг ожил диктор, пока я уставилась на Джона, как на самую сладкую конфету. Полагаю, только девушки способны изобразить такой взгляд, в котором они томятся по мужику, хотят его, и одновременно отваливают его в сторону, за неимением лучших качеств. В общем, забрасывают крючок.- Да, о Гакте. – Согласилась я. – Что с ним?Хару еле сдержала смешок, рвавшийся наружу.- Вы танцевали предпоследнюю песню в паре, и в принципе, судя по рассказу, именно вы согласились на то, чтобы он оказался в вашей команде из трёх человек.- Скажу больше, - моя рука уже обогнула шею Джона, - мы сидела в одном секторе, на одном ряду и на соседних креслах. – И взгляд мой сделался зверским, фигли ты теперь сбежишь, мальчик, от меня.- Да ладно? – воскликнули все они разом.Ах, да, Наташе же я ничего не успела рассказать. Некогда было. После концерта сразу же началась великая «японская вакханалия».- Ну да, успели переброситься парой словечек. Конечно, мы не знали, что вместе попадём на сцену. – Стоит закругляться, пожалуй, была ж невъебенно весёлая ситуация с Чиролином, Юхваном и Ючоном, надо как-то врать. – Сразу перед выступлением мы поняли, что созданы друг для друга, но кажется, у него уже кто-то есть.Это добило диктора и студию, всем вдруг так резко стало интересно, и, судя по табло радио-слушателей с утра, что тоже странно, они увеличились вдвое.Пока я затягивала паузу, просила там платочек смахнуть пот, попить водички, новую пачку сигарет и ни в какую не выпускала из рук Джона. Это вдвое увеличившееся число слушателей, увеличилось ещё втрое.- Конечно, было сложно разбирать движения, которые он не знал, ну Хару это уже сказала, мы старались найти золотую середину во всём том, что могли сделать вместе и могли сделать это хорошо. Было мало времени на раздумья, и разглядывать у меня его не было, хотя как устоять перед таким мужчиной, когда он рядом, вот как Джон, например. – Я улыбнулась той редкой улыбкой, которая не значила совершенно ничего, но что-то значила для окружающих.Да, порой, я всё же хорошо чешу языком, а сейчас было как раз то время, когда нужно было тянуть до последнего.- Мы разобрали три разных танца, не могу сказать, что по полочкам, потому что не знали, что нам попадёт. Мы уповали на удачу, но ждали подвоха. – Табло обозначило счёт на пятую тысячу радио-слушателей через авто-радио, и восемь с половиной в эфире через интернет.- Представляя примерно, что можно делать на сцене, а что нельзя. По сравнению с Гактом у нас совершенно не было опыта выступления перед сто тысячной толпой стадиона, или такого здания, как Токио Дом, поэтому мы волновались.Хару просто уже в чистую усмехнулась, заметив мой взгляд, и подхватила эстафету:- Вы бы видели их лица, один готов был растерзать второго. – Она вопросительно посмотрела на меня, т.к. мы должны были говорить примерно одним тоном, одной интонацией и одним временем, проживая сейчас всё, как один человек, и… смотрите дальше сами. Ей удалось начало, да и дальше пошло всё как по маслу.Мы несли бред, описывая Гакта со всех хороших сторон, делая ему идеальную рекламу для той фирмы, которая отказала ему даже за все сокровища мира делать фотосъёмку в какой-то жопе, да и подмазать мужика надо на концерты, верно?Гакт просто снова стал богом, хотя о нём не было ничего нового слышно, и скорее всего, он сам даже не подозревал, что собирается выпустить два новых сингла и устроить какую-то благотворительную акцию в Корее (мы же туда собираемся следом, помните, ога?). Факт, что я мылюсь за него замуж, тоже промелькнул в моём рассказе, Наташа не подтвердила, прикинувшись той, которой кто-то написал смс, диктор переспросил, но Джон в этот момент неудачно отъехал на стуле, вылив на себя всю бутылку воды, которую приволокли мне, но пили из неё все, поэтому она оставалась открытой. Все дружно всполошились, заорали, начали выяснять отношения, всякие битвы за новый стул и «уйди, мокрый» или «можно снять, камеры нет, не?», и звонок чьего-то телефона с песенкой от Гакта Vanilla.Vanilla на моменте «давай же глубже, давай же быстрее». Я знаю, что я мастер вырезать нужные слова. И да, телефон запел мой. Там был ещё так-то кусок песни, но кайф от «давай же глубже» на повторе три раза, поставил в ступор даже меня, ибо я поняла на кого стоит этот сигнал.

Правильно, на все неизвестные номера. С юмором у меня не очень. Помню, как деканат звонил под эту мелодию.Я взяла трубку, Джон наступил мне на ногу, я нажала на кнопку экрана и бинго:- Ты где? – голосом Гакта на всю студию.За пятнадцать секунд, я насчитала две тысячи двести сорок семь новых человек, присоединившихся к эфиру в авто.- В студии. – Офигевше ответила я. По идее, Гакт должен был дрыхнуть ещё дохера часов до четырёх дня.- В студии? – переспросил он, усмехнулся, где-то там за кадром заказал «американо». – С Джоном что ли?- Ага. – Знаете, так бывает, когда выбивает всю спесь и всю фантазию, когда тебе звонит человек, чей голос ты любишь до беспамятства. Особенно, известный человек. Испытывали когда-нибудь такое? Я вот теперь да.- Потом что делаешь? – он был спокоен, вот что странно.Нет! ЭТО БЫЛО ПИЗДЕЦ, КАК СТРАННО!!!- Пью кофе с тобой, я так думаю? – потянула за ниточки я, удивляясь всё больше.- Нет уж, кофе с меня хватит, можем пообедать. Идёт? – эта усмешка что-то определённо значила, но я пока не догоняла.- Да без проблем. До встречи. – И пока все делали рты всё шире и шире, нажала на отбой.Нет, даже не представляйте, сколько слушателей набрал эфир за эти минуты. Я сломаю калькулятор, ибо они нарастали с космической скоростью, и продолжили нарастать ещё хлеще с моим вопросом:«Хотите узнать обо мне что-то ещё?»