Осознание (1/1)

Ташлык. Два дня спустя. Главная комната гарема была украшена подобающе празднику, который устроили по случаю помолвки Гюльфем Хатун и Батур?— бея. Во главе празднества на высокой софе сидела Валиде Султан, возле неё на той же софе сидела нарядная Гюльфем. Подушки были уготованы грустной Хатидже Султан и Хюррем Султан, пытающейся её развеселить. Рыжеволосая видела, как тяжело Османской султанше наблюдать за презднествами в честь свадьбы лучшей подруги. Хюррем признавала?— Хатидже была слишком зависима от компании юной полячки и не хотела отпускать её от себя. Но выбора у хрупкого османского цветка не было?— Гюльфем с позволения Повелителя была просватана и через пару недель должна была выйти замуж. Русинка задумчиво осматривала гаремную комнату, подумывая об улучшении их с Хатидже отношений, раз принцесса так нуждалась в чьих-то свободных ушах. Наткнувшись взглядом на новую фаворитку Повелителя?— Мелек, сидящую вдалеке от главного праздничного стола, Хюррем невольно задумалась, что не была по настоящему готова к появлению новой пассии у Падишаха. Она знала обо всех, а эта девица не из её реальности, и только Аллаху ведомо, что она себе надумала. Мелек встретилась взглядом с рыжеволосой султаншей и не опустила глаза, как это было ранее до её хальвета. В этот раз русоволосая славянка стойко пыталась выдержать на себе взгляд главной женщины Повелителя. Спустя несколько минут таких переглядок, Мелек увидела, что султанша усмехнулась каким-то своим мыслям, скорее всего по отношению к ней и наконец обратила свой взор на виновницу торжества и Валиде. ?Ангел? Государя не смогла сдержать облегчённого вздоха после разрыва зрительного контакта с султаншей. Как бы Мелек не старалась, но при виде Хюррем Султан она каждый раз испытывала устрашающий трепет, и каждый раз молилась о том, чтобы Госпожа не отправила её на корм рыбам.—?Пытаешься казаться смелой, Мелек Хатун? Вон как дрожишь перед нашей рыжей госпожой. —?Айше не смогла сдержать усмешки и не подколоть новую фаворитку, место где она сидела только благосклонно вторило этому.—?Я не боюсь Хюррем Султан. —?жёстко процедила новоявленная Фаворитка.—?Хюррем Султан?— страшный соперник, Мелек. Лучше тебе уйти с её пути. Повелитель даже Махидевран Султан не пожалел, когда та пыталась отравить его любимую фаворитку. —?Темноволосая смерила славянку довольным взглядом. Она добилась желаемого эффекта, Мелек боялась Хюррем Султан ещё больше, чем прежде.—?Я и так ушла с её пути, Повелитель больше не звал меня к себе. —?Мелек упрямо продолжала гнуть своё. —?Но это не значит, что я уйду совсем, Айше. Может тебя Повелитель и забыл, но меня он всё ещё может позвать. И никакая Хюррем Султан этому не помешает.Страх заполонил её сердце, заставляя выбирать неправильную тактику поведения. Горделиво посмотрев на Айше, Мелек столкнулась с усмехающимся взглядом темноволосой, говорящим об особой опасности такой беспечности. Затем Айше кивнула куда-то ей за плечо, обернувшись в ту сторону, Мелек снова встретилась с изумрудными глазами султанши. В её взгляде она видела одно?— свою скорую смерть.—?Очень зря, Мелек. Очень зря. —?прошептала одними губами Рыжеволосая и злорадно усмехнувшись вновь отвернулась от дрожащей фаворитки.Празднество завершилось, когда Гюльфем Хатун вызвал к себе в покои Повелитель, дабы подарить ей подарок на помолвку. Это была пара великолепных серебряных серёжек, украшенных мелкими алмазами и крупными красными рубинами. Уже в конце вечера, счастливая Гюльфем смогла продемонстрировать свой подарок Валиде и Хатидже Султан.Покои Хюррем Султан—?Она настолько напугана, что мне даже не надо ничего делать. Уверена, эта Мелек сама натворит немало ошибок. —?Хюррем, пребывая в озорном настроении, получала странное садистское удовольствие от перепуганного вида новой пассии своего Султана. Гюльнихаль, державшая Мехмеда на руках с улыбкой наблюдала за своей подругой, которая в тот момент снимала серьги перед зеркалом.—?Девушки в гареме хорошо потрудились, теперь она боится тебя как огня, Хюррем.—?И правильно боится. Я и есть тот огонь, который поглотит всё, что станет между мной и Сулейманом. —?Хюррем задумчиво осмотрела себя взглядом, вмиг растеряв всё то озорство, что было в ней минутой ранее.?— Я не могу заставить Сулеймана меня любить, Гюльнихаль. Если к нему на глаза будут всё чаще попадаться такие смазливые девицы, он не будет любить меня так, как любил до этого. Если всё ещё любит…Последняя фраза заставила задуматься молодую султаншу. Присев возле окна, она приказала служанкам уложить спящего сына в кроватку и не беспокоить её до утра. Благодарная Гюльнихаль покинула задумчивую русинку и тут же отправилась спать. Хюррем нужно было всё обдумать. Для этого она и отпустила всех своих помощниц пораньше. Словно по зову сердца, её взору тут же появилась Екатерина, украдкой поглядывающая на маленького Мехмеда в кроватке. Хюррем не могла не заметить той плохо-скрываемой тоски по детям, которую она видела в глазах своего Хранителя. Оторвавшись от разглядывания маленького шехзаде, Екатерина присела рядом с Хюррем, для более уютного разговора. ?— Я надеялась, что с отъездом Махидевран моя жизнь станет лучше в этом дворце.—?Разве это не так?—?На её месте появилась новая соперница, и я более чем уверена, что она не будет последней.—?Проблема тогда не в девушках, а в твоём (ещё не) муже.- Екатерина наколдовала себе чашечку кофе, и вновь выжидающе посмотрела на подопечную.—?Не в моих силах заставить его быть только моим, Екатерина. В прошлой жизни не действовали скандалы, ссоры, ревность. Однажды он на моих глазах призвал к себе принцессу, дабы показать, как он всесилен в своих желаниях. Однажды я пришла к нему с кинжалом, умоляя убить меня и не заставлять смотреть на то, как он развлекается с другими рабынями. А он… Он только забавлялся этим и… продолжал дальше разбивать мне сердце.?Произнеся это в своей голове, Хюррем ошарашенно поняла, что всю свою жизнь вела себя совершенно неправильно со своим Падишахом.Поднимая взгляд на Хранителя и увидев на лице ангела одобрительную улыбку, она осознала, что теперь двигалась в правильном направлении.—?Он видел, как я страдаю и продолжал это делать, потому что ему нравилось наблюдать за моей ревностью… —?шокировано шептала русинка.Всё ещё улыбающаяся Екатерина отпила немного кофе и бесследно испарилась с поля зрения госпожи. Будущей Хасеки следовало придумать, как впредь себя вести с её непостоянным мужем и сейчас Медичи не была ей в этом помощником.Анатолия. Дом Искандера ПашиПрошло несколько дней после приезда Паргалы, и Хафсе Хатун стало гораздо лучше после осмотра Юсуфа Эфенди. Начав правильное лечение и поддерживая хрупкое состояние жены Паши, они смогли за два дня поставить её на ноги в прямом и переносном смысле. Да, Хафса Хатун была ещё очень слаба, но специальные повязки на груди и голове помогали ей двигаться более спокойно, чем раньше. Настойки утоляли боль, а многочисленные мази заживляли её внутренние повреждения. Видя, что его первая Госпожа идёт на поправку, Паргалы с сожалением принял для себя решение тут же вернуться во дворец на службу к Повелителю. У него на это было несколько немаловажных причин.Попрощавшись со своей Османской ?семьёй?, Ибрагим вышел во двор к уже готовому экипажу. Вслед за ним выбежала грустная Мухсине, крепко обнявшая его и повисшая на нём как на большой ветке дерева.—?Ты не можешь уехать так скоро, Паргалы… пожалуйста, только не сейчас! —?Мухсине упрямо висела на радостном Ибрагима, которому было до ужаса приятно то, как сильно она не хотела его отпускать.—?Мухсине, любимая, мне следует вернуться во дворец, я нужен нашему Падишаху. Тем более, мне также нужно просить разрешения на наш брак у нашего Повелителя. Как только получу разрешение?— мы сыграем свадьбу и будем вместе всю жизнь.—?Ты уедешь и снова забудешь нас, как делал это до этого. —?в этот момент она была похожа на маленького упрямого ребёнка, что невероятно умиляло Хранителя султанских покоев.—?Как я могу забыть любовь всей своей жизни, Мухсине?Последняя фраза утонула в шокированном молчании обоих сторон данного конфликта. Мухсине продолжала ошарашенно смотреть на своего избранника, который впервые в жизни так искренне и без страха признался ей в силе своих чувств. Темноволосая счастливо улыбнулась и Ибрагим мог поклясться, что видел слёзы в её глазах до того, как она снова прижалась к его груди.—?Я буду ждать твоего письма, Паргалы. И только попробуй снова пропасть, я сама приеду в Топкапы и весь дворец на уши поставлю?— а тебя найду. Понял меня? —?милая угроза изящным пальчиком была встречена мгновенной капитуляцией османского воина. Он нежно поцеловал её руку и воспользовавшись шоком девушки, вскочил на коня и радостно произнёс последнюю фразу:—?Береги родителей, Мухсине! Жди меня, я приеду и ты станешь моей женой!Она не могла поверить в то, что этот наглец поцеловал её руку (!) и скрылся со своей многочисленной свитой. Обещая себе, что устроит ему веселую жизнь, Мухсине вернулась в дом. С окон второго этажа, счастливые родители наблюдали за произошедшей картиной.—?Мы воспитали отличного мужа для нашей Мухсине, дорогая. —?Паша не мог скрыть своей радости, видя счастливые влюбленные лица молодой парочки.—?А также хорошую жену для нашего Ибрагима, любимый. —?Хафса легонько толкнула мужа локтем, улыбаясь вместе с ним.Дворец Слёз.Дни сменились неделями. Недели грозились стать месяцами. Месяцы?— годами жизни в старом дворце, полном молодых и не очень девиц, по каким-то причинам попавшим в немилость правящей Османской семье. К сожалению черкешенки, Махидевран оказалась одной из несчастных, сосланных во дворец в самом рассвете своих сил. Ещё не потерявшая красоту, которой она не была обделена, ещё не утратившая веру в любовь своего Султана. Они сломали её. Отобрали сына, власть, почет и уважение. Рыжая колдунья отобрала у неё Султана. И с невероятной лёгкостью села на место баш-кадины Властелина Мира.Недели в старом дворце не принесли плодов осознания, которых ждала Валиде. Черкешенка не хотела признавать поражение. Не хотела признавать свою вину. Она с ненавистью прокручивала у себя в голове недолгие счастливые дни в Топкапы и каждый раз приходила к одному выводу?— приход русской ведьмы уничтожил её жизнь. Жажда мести в бывшей госпоже горела с большей силой, когда той удавалось передохнуть от многочисленных обязанностей обычной слуги. Но в эти моменты она ненавидела не только Хюррем. Её главной целью для мести был Султан.То, что у неё не было силы, не было власти для совершения её плана?— не волновало Весеннюю розу. Месть была смыслом её жизни. Месть давала ей смысл в каждом прожитом дне в стенах этого проклятого дворца. Ненависть текла по жилам черкешенки, заменяя всю ту нежность, за которую её когда-то полюбил Шехзаде Сулейман. Спустя месяц своего пребывания в заточении она начала терять веру в счастливый исход своей жизни, пока не встретила одну девушку, привезенную из столицы. Темноволосая, красивая, трудолюбивая и умная иноверка. Она была невинной на лицо и скрывала за маской невинности ужасные намерения. Познакомившись поближе с подозрительно-любезной чужестранкой, Махидевран поняла, что девушка была не так проста, как казалось. И за что-то ненавидела султанскую семью не меньше, чем сама Гюльбахар. Встретившись с такой же израненной душой, но не запятнавшей себя в крови, Махидевран начала придумывать новый план мести. Более изощрённый, чем раньше. Весенняя роза решила во что бы то не стало отправить девушку в Топкапы, для совершения своей кровавой расправы над Османской династией. Черкешенка легко представляла себе, как никого не остается на её пути к власти, как все соперники её сына мертвы и как Сюмбюль-ага провозглашает её новой Валиде Султан перед всем гаремом. Она представляла себя в дорогих убранствах бордового цвета, который невероятно ей шёл и с лёгкостью подчеркивал её красоту и статность. Махидевран продолжала воображать себе, с каким удовольствием она отправит несчастную Валиде Султан во дворец слёз и запрет её здесь также, как запер её сам Падишах. Мечты были сладостнее, чем реальность. Месть была сладостнее, чем счастливые ночи с Шехзаде Сулейманом. Черкешенка уже составила подробный план по внедрению своей протеже во дворец Султана. Она теперь не будет действовать так опрометчиво, не будет подставлять себя под удар. В этом не было смысла, ведь теперь у неё было изящное оружие, которое погубит не только русинку с её выродком, но и самого султана. Насколько изящна и красива была сама девушка, настолько соответствовало данное ей имя при рождении. Виктория.