XVI. (1/1)

Утром в комнате стояла невыносимая жара, дышать было практически нечем, а вся одежда неприятно липла к взмокшей коже, поэтому, приняв контрастный душ и наведя марафет, я покинула временные апартаменты. В коридоре было прохладно из-за приоткрытого окна.—?Наглая морда! —?разнёсся гневный крик, который, кажется, был слышен и за пределами этих стен. Я заинтересованно вскинула бровь, не сдвинувшись с места и по-прежнему держа ладонь на круглой деревянной дверной ручке.—?А что я сделала то? —?буркнула я, окинув всё окружающее опасливым взглядом, стараясь заметить возможные повреждения, которых всё же не наблюдалось.Вскоре глазам предстало любопытное зрелище: круто выруливший из-за угла Сонам, нагнувшись и вытянув руки вперёд, нёсся за непонятно откуда появившимся лохматым котом. Зевнув, я потёрла глаза на тот случай, если всё происходящее?— бурно разыгравшееся воображение или, на худой конец, сон. Но нет, задорно ругающийся послушник был очень даже реальным.—?Эм, откуда здесь кот? —?поинтересовалась я, когда животное оказалось в руках юноши. Кот явно был против того, что его схватили за загривок, поэтому, извиваясь змеёй, он всячески пытался вырваться.—?Самому интересно,?— фыркнул юноша, придирчиво осматривая животное. —?Этот наглец не только пробрался в здание, но и умудрился пролезть на кухню, где стояло два кувшина со свежим молоком. —?Сонам осмотрел котяру с долей обиды, и я тут же поняла причину таких ярких негативных эмоций в отношении пушистого. —?С очень хорошим и вкусным молоком, между прочим.—?Я так понимаю, за завтраком молока будет меньше ровно на один кувшин,?— я прыснула в кулак, когда юноша обидчиво надул губы и нахмурился. —?Или вообще не будет?—?Будет,?— пробурчал он. —?Но меньше ровно на один кувшин.Я запустила пятерню в распущенные волосы, обдумывая возникшую в голове идею. Закусив губу, я окинула задумчивым взглядом юношу, который буквально пожирал затихшее животное гневным взглядом. Ну, ребёнок прямо, ей Богу. Что, проблему не решить?..—?Может, я схожу за молоком? —?спросила я, в очередной раз зевнув, Сонам перевёл на меня настороженный взгляд с каплей иронии.—?Это тебе не в ваш магазин сходить, это нужно в деревню, до которой идти, по меньшей мере, полчаса,?— строго произнёс послушник, держа кота на расстоянии вытянутой руки. —?Думаешь, ты без проблем до неё доберёшься? Не пойми меня превратно?— просто не хочу тебя загружать нашими хлопотами, а у меня совершенно нет времени идти за этим молоком. Тренировка уже началась, все разминаются, а я тут за котом ношусь.—?Тоже своего рода тренировка, так ведь? —?я мило улыбнулась, оттолкнувшись от стены и пытаясь взбодрить нахохлившегося послушника. —?К тому же, это и мои хлопоты тоже, завтракаю то я всегда с вами, люблю просто наведываться на кухню.—?Ты уверена, что не натворишь чего-нибудь?—?Я больше проблем натворю, если останусь тут,?— я закатила глаза. —?И да, я помню всё то, что ты мне рассказывал касательно зверья, живущего тут, местных жителей и различного рода опасностей.—?Вижу, мои краткие курсы выживания в этих местах приносят плоды,?— Сонам одобрительно улыбнулся. —?Я расскажу тебе, куда идти.Юноша, кажется, всё-таки сменил гнев на милость, расслабился и, присев, отпустил кота. Животное окинуло его настороженным взглядом и, немного погодя, скрылось с наших глаз.Кратко объяснив дорогу до деревушки и написав какую-то записку женщине, у которой нужно взять то самое молоко, Сонам умчался на тренировку.То, что я встала задолго до завтрака?— скверная новость. Есть хотелось жутко, но я не рискнула вторгаться на кухню, дабы меня не постигла та же участь, что и котяру. Кстати, о нём. Этот товарищ, пронюхав, что Сонам удалился, и из комнаты я выхожу одна, увязался за мной. Пару раз я пыталась отогнать это чересчур любопытное животное от себя, но кот красноречиво муркнул, не сводя с меня ярко-жёлтых глаз и выражая, видимо, своё несогласие. Так-то я не была против компании, поэтому взяла кота на руки, он сразу же устроился удобнее, доверительно положив голову мне на предплечье.В лесу было очень уютно, свежо, поэтому я старалась дышать как можно глубже и чаще, заполняя лёгкие прохладным воздухом, который был пропитан запахом хвои, сырой листвы, моха и других сильно пахнущих растений. Отовсюду слышались звуки птиц, золотые лучи едва пробивались сквозь густые кроны, окрашивая листья в цвет спелого лайма. Мой спутник то и дело поднимал голову, двигая ушами, на которых красовались милые густые кисточки.Скоро мы дошли до нужного места, но вот деревней это место я точно не назвала бы. Здесь располагалось только три небольших домика, и возле каждого из них копошились люди, весело переговариваясь и громко смеясь. Неподалеку паслось стадо коз, а практически рядом с ним лежали две пастушьи собаки, которые сразу, как я вступила на дорогу, впились в меня оценивающими взглядами жёлтых глаз. Я немного притормозила и посмотрела на кота, который что-то сосредоточенно высматривал. Может, он пришёл отсюда? Я аккуратно опустила животное, которое сразу же побежало к одному из домов. Я хмыкнула и ещё раз оглядела округу, вспоминая описание внешности той женщины, у которой монахи брали молоко. Пройдя два дома и встретившись с любопытными и несколько недоверчивыми взглядами местных жителей, я поднялась на порог третьего, более старого, дома и постучалась. Дверь открыла женщина лет сорока. Улыбнувшись и слегка наклонившись в знак приветствия, я протянула ей записку, написанную Сонамом. Хозяйка дома, подобному усмехнувшись, отчего на румяных щеках образовались ямочки, а глаза превратились в тонкие щёлочки-полумесяцы, скрылась в своей обители. Вернулась она с небольшим кувшином, который был наглухо закрыт крышкой и обмотан полотенцем. Приняв кувшин двумя руками, я ещё раз поклонилась, на этот раз в знак благодарности и прощания, и направилась обратно.Где-то на полпути я услышала крики мужчин. Они то яростно выкрикивали друг другу что-то, то заливисто смеялись. Я поспешила к источникам звука, прекрасно понимая, кого сейчас увижу, так как один из голосов не узнать было невозможно. Местом для упомянутой Сонамом тренировки оказался участок с одной стороны огороженный густыми деревьями, а с другой?— кристально-чистым озером. Я плюхнулась на траву, подтянув к себе ноги, и слегка отодвинула массивную ветку. Всё-таки не хотелось, чтобы меня кто-нибудь заметил. Девушка, сидящая в обнимку с кувшином молока?— картина занятная, но не в этом месте и не в это время.Я мельком осмотрела стоящих и сидящих полукругом мужчин, которые наблюдали за двумя парнями, кружившими в центре и державшими в руках что-то наподобие посохов. Ни один не подходил ближе, держа дистанцию. Я окинула всех присутствующих заинтересованным взглядом и, в конце концов, наткнулась на знакомую до боли фигуру. В отличие от других, Сонам с пернатым сидели на траве немного поодаль. Казалось, этих двоих совершенно не интересовало, что творится вокруг, они о чём-то увлечённо переговаривались, временами хмурясь. Чего и следовало ожидать, архангел выглядел сонным: он то и дело тёр глаз, переносицу и зевал. Короче, ничего удивительного. Ещё мне что-то про сон задвигал, ага.В какой момент по поляне разнёсся крик неизвестного мне пожилого мужчины, что сидел на пне и выжидающе смотрел в сторону архангела. Сонам сочувствующим взглядом скользнул по фигуре Гавриила, за что моментально поймал на себе хмурый взгляд голубых глаз. Все юноши обернулись к Гавриилу, который лениво поднялся и, поймав кинутый ему посох побеждённого юноши, вышел в центр, так называемой, арены. Его оппонент хищно улыбнулся, заметив, что архангел весьма не в духе. В конце концов, у них принято биться бесстрастно, заглушив все эмоции, лишь бы соперник не видел слабостей.Юноша, что стоял напротив архангела, какое-то время исподлобья глядел на своего противника, после чего на выдохе кинулся на Гавриила. Оба умело отражали удары своего оппонента, но, казалось, Гавриил отбивался и наносил удары по инерции, инстинктивно. Каждое идеально отточенное движение выдавало, что за плечами пернатого огромный опыт, а мускулистое тело привыкло к тренировкам, которые продолжаются уже далеко не одну сотню лет, поэтому отражение атак?— дело привычки. Гавриил быстро совладал со своими эмоциями, и от прежней сонливости не осталось и следа, но как только оппонент?— послушник, оказался прижат к земле оружием и коленом архангела, пернатый сухо выдохнул. Поверженный юноша что-то прошипел мужчине, отчего тот рыкнул сквозь сжатые зубы и поспешил подняться, давая парню возможность встать и отойти. Когда снова раздался повелительный крик того же пожилого мужчины, а на Гавриила воинственно двинулись уже трое юношей, я невольно содрогнулась. Конечно, не стоило сомневаться в способностях архангела, но почему-то в груди разрасталось неприятное чувство, и всё щемило, будто сейчас что-то идёт не по плану. Видимо, архангел и сам каким-то образом понял это. Он, прикусив губу, сделал несколько шагов назад, возвращаясь в центр поляны. Он стоял ко мне спиной, поэтому я видела только напряжённые плечи. Всё-таки невыспавшийся архангел?— штука.Этих троих юношей я видела мельком на тренировках, но те обычно либо занимались отдельно, своей компанией, либо сидели в тени, поэтому я не знала, чего от них в принципе можно ожидать. Не сводя внимательных взглядов с Гавриила, они встали на одинаковое друг от друга расстояние и приготовились.Самый высокий из них атаковал архангела первым, вмиг получив сильный удар в солнечное сплетение. Остальные, видя, что внимание пернатого переключилось только на одного человека, атаковали. Я наблюдала, прикрыв рот ладонью. Юноши рассредоточились так, что архангел оказался в центре, а их атаки оказывались то совместными, то одиночными. Гавриил ловко отражал удар за ударом, но в какой-то момент пернатый замешкался, когда один из парней небрежно кинул пару слов в сторону архангела, и, в итоге, он пропустил несильный удар в ребро. Острое лезвие мазнуло по плечу, оставляя за собой разрез на рубашке, а следом и небольшое бардовое пятнышко, но архангел, словно не замечая этого, продолжал наносить ещё более яростные удары, чем прежде. В итоге, двое парней с разбитыми губами и синяками на лице, множеством царапин и ссадин, отступили, оставив своего товарища один на один с архангелом, который, кажется, и вовсе забыл, что перед ним всего лишь человек, а не ангел или демон. Оба дрались в полную силу, стремясь как можно быстрее сбить своего противника с ног. Я задержала дыхание, когда Гавриил, буквально скользнув под клюнувшим на уловку архангела парнем, появился у юноши за спиной и одним движением руки отшвырнул послушника. Тот выронил кинжал и кубарем покатился по земле, подняв в воздух клубы песка и пыли. Перевернувшись на спину, он попытался подняться, но молнией подлетавший архангел прижал юношу к земле, отчего тот сильно ударился головой и болезненно зажмурился. Локти молодого человека оказались разодраны до крови, а на лбу и подбородке имелось несколько кровоточащих ссадин. Гавриил скользнул по лицу послушника острым взглядом и, наклонившись к самому уху юноши, что-то прошептал, после чего поднялся и пошёл в сторону явно охреневшего от всего происходящего Сонама. Впрочем, мягко говоря, удивлены были все, видимо, никто не ожидал от Гавриила подобной жёсткости и хладнокровия. Меня немного тряхануло, когда я случайно столкнулась с обеспокоенным взглядом Сонама. Юноша какое-то время не отводил от меня взгляда, будто обдумывая что-то, но потом медленно отвернулся. Когда архангел вновь уселся рядом с другом, тот принялся ворчать и протягивать руки к царапине на плече, но каждый раз пернатый раздражённо отбивал конечность парня, шипя. Я облегчённо выдохнула, когда поняла, что этому кошмару пришёл конец, и, подскочив, поспешила удалиться. В конце концов, молоко я так и не донесла, а, учитывая, что тренировка закончена, скоро уже настанет время завтрака. Из головы никак не выходил вопрос: что же могло так повлиять ежесекундно на архангела, что он на мгновение впал в ступор прямо посреди боя?Добежав до лестницы, я оглянулась. Голоса мужчин звучали ещё далеко. Зайдя в здание, я направилась в столовую, где копошился мужчина средних лет.—?Доброе утро, Одри,?— он приветливо махнул рукой и продолжил вытирать стол. —?Что-то ты сегодня рано, завтрак только через час будет, может, через полтора. —?Мужчина обернулся ко мне и вопросительно уставился на кувшин. —?Что это у тебя?—?Молоко,?— я поставила кувшин на стол и, рухнув на скамейку, подпёрла подбородок рукой. —?Кот же разбил один из кувшинов, ну я и напросилась быть добровольцем. так сказать.—?А, спасибо,?— мужчина закончил вытирать стол, он взял кувшин и потопал в сторону кухни.—?Можно я здесь до завтрака посижу?—?Конечно,?— донеслось из кухни, после чего послышался стук посуды. —?Дать тебе что-нибудь пожевать? —?Мужчина выглянул из-за угла и тепло улыбнулся, стоило мне кивнуть.Через несколько секунд в меня уже летела рисовая лепёшка, в которую, стоило её только поймать, я вгрызлась зубами.Все полтора часа я, растягивая удовольствие, жевала лепёшку, запивая её свежезаваренным чаем. С кухни слышался грохот посуды, кастрюль, а потом уже и потянуло запахом нашего будущего завтрака. Повар был немного ворчливым, но готовил умопомрачительно. Правда, завтрак, в отличие от полдника, обеда и ужина, включал в себя всегда одни и те же блюда: небольшая плошка риса, немного морепродуктов, салат из морской капусты и, разумеется, свежий зелёный чай.Вскоре на пороге появились сами юноши, которые, переговариваясь, двинулись к своим местам. Они успели переодеться?— сейчас на них были обычные свободные штаны с широким поясом и свежие рубашки. Гавриил с Сонамом зашли позже остальных, но также посвежевшие и переодетые. С самого первого дня мы сидели за одним столом, поэтому они сразу же направились в мою сторону.—?Ещё раз привет, Одри,?— весело кинул Сонам, усаживаясь напротив. —?Как утренняя прогулка? —?юноша подмигнул мне, в предвкушении поглядывая в сторону кухни.—??Ещё раз?? —?Гавриил не был бы Гавриилом, если бы не имел привычку тут что цепляться к словам. —?Вы уже виделись?—?И тебе привет,?— я хмыкнула, заметив, что архангел кинул на меня недовольный взгляд.Когда нам всё-таки вынесли завтрак, я уткнулась в тарелку, стараясь как можно быстрее доесть свою порцию и покинуть помещение. Шестое чувство настойчиво подсказывало, что лезть к архангелу пока что не стоит?— малыш не в духе, ребёнок не выспался, дитё обидели.Закончив с завтраком, я ушла в свою комнату, где надолго так зависла, усевшись на кровати и смотря в одну точку. Ещё ночью в голову пришла идея, заключающаяся в том, чтобы научиться парочке приёмчикам самообороны. Но вот кто именно возьмётся обучать ходячее недоразумение в моём лице?— большой вопрос. Можно было бы попросить Сонама, он ведь вряд ли откажется? Всё-таки парень не раз повторял, чтобы в случае чего я обращалась к нему, но если нас увидит архангел? Как-никак, это ведь всего лишь тренировка.Плюнув на всё, я переоделась и, заплетя волосы в колосок, пошла на поиски юноши, который нашёлся как раз неподалёку от спортзала. Он мирно перелистывал страницы книги, задумчиво закусив нижнюю губу.—?Одри? —?он вскинул брови, вопросительно оглядев меня с ног до головы. —?Ты чего это?Сказать, что паренёк выглядел ошарашенным?— ничего не сказать. Конечно, одежду, подобную той, что была у самих юношей, мне выдали сразу же, но, видимо, никто не рассчитывал, что мне в голову придёт надеть весь комплект. Сонам дёрнул носом и нахмурился.—?Я… —?язык начал заплетаться, когда вдалеке мелькнул знакомый силуэт. —?Нам туда,?— я схватила охнувшего послушника за локоть и буквально втащила его в зал.—?Да что такое? —?уже немного раздражённо спросил парень, выпрямляясь. —?То Гавриил ведёт себя неадекватно, то… хотя… с ним понятно, его в принципе сложно назвать адекватным… сегодня. —?Сонам небрежно махнул рукой. —?Так что ты хочешь?Я аккуратно прикрыла массивные двери, ведущие в злополучный коридор, по которому, как мне до сих пор казалось, шастал Гавриил. Когда раздался приглушённый звук закрывшейся двери, я облегчённо выдохнула и, облокотившись о деревянную поверхность, обернулась к послушнику.—?Не мог бы ты меня потренировать? Немного.—?Потренировать? —?переспросил Сонам, а в тёмных глазах скользнуло непонимание. —?Зачем тебе это?—?Мне здесь уже скучно,?— протянула я, тяжело вздыхая и разводя руки. —?Ну, пожалуйста.Сонам задумчиво оглядел меня, после чего опустил взгляд в пол, закусив изнутри щёку.Подобная нерешительность меня несколько насторожила.—?Знаешь, что со мной Гавриил сделает, если узнает? —?послушник смотрел на меня серьёзно, и ни одна эмоция не нашла место на смуглом лице. —?Он запретил прикасаться к тебе любому, о каких тренировках может идти речь?—?С каких это пор он качает права на меня? —?фыркнула я, скрестив руки на груди. —?И что такого произошло, что он такое вам заявил?Послушник мотнул головой, со свистом выдыхая.—?Есть тут у нас один парень, который… Если говорить в общем, он оскорбил тебя,?— юноша смущённо опустил голову. —?Когда собрались все послушники, он заявил, чтобы тебя никто и пальцем не смел тронуть, иначе он тому шею свернёт. Большинство из нас знает нрав Гавриила, так как он не раз тут был уже, но тот парень, Нима, решил поддеть его, чем вывел твоего архангела не на шутку.Я пропустила мимо ушей заметно подчёркнутое?— ?твоего?. Несложно было сопоставить всё сказанное юношей с тем, что было на тренировке, поэтому фрагменты мозаики быстренько сложились в полную картину. Но вот, сколько бы я не старалась, идея о тренировке была слишком уж навязчивой, а фантазия разыгралась уже не на шутку.—?Покажи просто движения, я буду их повторять сама, а ты потом придёшь и проверишь,?— я тепло улыбнулась, надеясь, что хотя бы этот вариант устроит парня. —?Идёт?Сонам хмыкнул, но всё-таки кивнул и стянул с себя тяжёлую накидку. Видимо, я была не одним человеком, который шёл поперек словам сурового архангела.***Спустя два с половиной часа, имея при себе уже потрескавшуюся кожу на костяшках и локтях, несколько маленьких синяков на предплечьях, я продолжала уходить и отражать удары плавно двигающегося юноши. Позже Сонам объяснил, почему он остался: в любом случае, против него архангел не попрёт, так как юноша всегда отличался более развитой гибкостью, что позволяло ему попросту избегать ударов и водить оппонента по кругу, изводя его.Температура в зале заметно повысилась, поэтому мы оба были уже окончательно взмокшие. Сонам ещё в первый час тренировки стянул с себя рубашку, оставаясь с голым торсом, я же вынуждена была постоянно вскидывать голову, убирая прилипшие волосы к мокрому от пота лбу, облизывать обсохшие губы и рвано вдыхать воздух. Стоило Сонаму заметить мои удачные попытки уйти от его ударов, как он сразу же объявил о перерыве, а потом, позанимавшись со мной еще в районе часа, одобрительно похлопал по плечу.—?Спасибо,?— прохрипела я, сглатывая вязкую слюну. —?Ты хороший учитель, правда.—?Ты молодец,?— Сонам лениво поднял свою рубашку с накидкой и натянул последнюю на блестящее от пота тело, плотно запахивая её. —?Быстро запоминаешь, а твоё тело?— ещё быстрее. Только вот если планируешь заниматься в дальнейшем, кушай побольше?— тебе нужно нарастить немного мышечной массы, ты слишком хрупкая.—?Это минус?—?Не всегда,?— юноша повёл плечами, идя в сторону двери. —?С твоей комплекцией ты можешь легко изводить противника, крутясь вокруг него и заставляя совершать лишние телодвижения?— он быстро устанет, и тебе проще.Прежде чем выйти в коридор, послушник подмигнул и ободряюще улыбнулся. Я не горела желанием оставаться здесь, поэтому выскользнула из помещения практически следом за Сонамом, направляясь прямиком в свою комнату. Скинув с себя насквозь мокрую одежду, я сразу направилась в ванную, замечая, что руки и ноги немного ноют и трясутся, а маленькие ссадины на костяшках пощипывают. Хотелось едва ли не застонать в голос, когда поток горячей воды обволок тело, не только согревая, но и расслабляя не привыкшие к тяжёлой нагрузке мышцы.Замотавшись в большое махровое полотенце и, подсушив волосы, я вышла в комнату, но сразу же уткнулась носом в чью-то грудь. Хотя, почему чью-то? Понятно, в чью именно. Я скривила губы, поднимая на архангела ироничный взгляд.—?Ты, кажется, комнатой ошибся,?— выдохнула я ему буквально в ухо, обходя стороной. —?Твоя в другом крыле, тебе дать навигатор? —?я закопошилась с вещами, отвернувшись от Гавриила, как вдруг почувствовала едва ощутимые прикосновения к талии сквозь плотную ткань.На секунду сжав тазобедренные косточки, архангел переместил ладони на талию, мягко, но при этом настойчиво притягивая к себе. Немного опешив от подобной решимости, я прижала к груди найденную футболку, принявшись перебирать внезапно похолодевшими пальцами серую ткань. В то же время Гавриил нагнулся и опустил голову мне на плечо, медленно, будто задумавшись о чём-то своём, водил пальцами по животу и бокам. Я облизнулась и не без труда обернулась к нему, не выпутываясь из таких неожиданных, но всё же до дрожи приятных объятий. Подобная ласка, исходящая от этого сурового и хладнокровного с вида существа,?— редкость, поэтому сейчас особо хотелось взглянуть в невероятные голубые глаза, в которых сейчас плескалась нежность вперемешку с усталостью.—?Не устала ещё шипеть? —?хрипло поинтересовался архангел, доверчиво прижимаясь своим лбом к моему. —?Я ведь по-змеиному не понимаю.—?А это для того, чтобы жизнь больно сладкой не казалась,?— тихо произнесла я, но, встретив укор в глазах напротив, сразу же усмехнулась. —?Да брось, просто не ожидала, что ты придёшь. Думала, того, что было ночью, тебе хватило,?— в груди неприятно защемило, стоило озвучить свои опасения.В конце концов, отрицать свои чувства по отношению к Гавриилу с каждым днём становилось всё сложнее, стоило архангелу подойти ближе положенного, кинуть на меня нечитаемый взгляд или проявить хоть что-то схожее с нежностью и заботой. Но вчера, во время поцелуя, плотина, сдерживавшая все эти чувства, рухнула к чёртовой матери, разлетаясь на куски, оставляя за собой чувство безысходности и растерянности перед настойчивыми действиями мужчины и заставляя захлёбываться накатившими эмоциями, цепляться пальцами за накаченные плечи. С разрастающимся в груди греющим чувством зарождался и страх того, что за всеми действиями архангела стоит лишь любопытство, интерес узнать, какого это?— тепло человеческого тела.—?Хватило? —?сквозь грубые нотки сквозило непонимание. —?Разве того могло хватить?Он бегло облизнулся и, не дав даже слова вставить, прижался своими губами к моим. Сначала поцелуй был медленным, будто он вновь изучал, пробовал, учился, но спустя уже полминуты, архангел уверенно углубил его, подключая язык. Я жадно выдохнула, поражаясь быстро приобретённым умениям, а архангел с не меньшей жадностью продолжал ласкать губы, сплетая языки, покусывать, а следом посасывать мою нижнюю губу. Я без промедления отвечала, стремясь навсегда запомнить вкус его губ.—?Не знаю, что тобой движет… —?прошептала я, но архангел оставил мою реплику без внимания.Я задержала дыхание, когда горячие ладони скользнули под полотенце и сжали оголённую разгорячённую после душа кожу. Гавриил мазнул мокрыми губами по моей шее и груди, продолжая держать на весу, но хрипло рыкнул, стоило губам натолкнуться на препятствие в виде махрового полотенца. Я потянулась за таким желанным и необходимым поцелуем, но практически бесцеремонно была брошена на мягкий матрас и сразу же вдавлена в него мощной грудью навалившегося мужчины. Я сильно, до скрипа, сжала зубы, когда сильная рука сорвала полотенце, наверняка оставляя следы на теле. Я лежала полностью обнаженная под архангелом, который, бросив на меня предупреждающий взгляд, быстро расправился со своей рубашкой, откинув её к изголовью кровати, потянулся едва дрожащими пальцами к поясу штанов. Немое предостережение я в наглую проигнорировала, и, обхватив взмокшими ладонями лицо архангела, притянула его к себе, втягивая в новый поцелуй, пьяняще сталкиваясь языками и зубами, пока мужчина с трудом расправлялся с остатками одежды. Он тяжело задышал, стоило нашим обнажённым телам соприкоснуться, а мне?— закинуть ноги на его поясницу.Как же сложно было ясно мыслить, пока архангел смачно целовал скулы, оставляя мокрые следы, а кожа на животе отчётливо ощущала, насколько сильно возбуждён Гавриил, который, кажется, только и делал, что оттягивал момент.—?Ты знаешь, что мной движет,?— голос пернатого стал более грубым, а движения более резкими и дёрганными. Одного маха бёдрами хватило, чтобы сорвать с моих губ протяжный стон, а с его?— гортанный рык.***Секс был грубым. Я загнанно дышала и стонала в плечо мужчины, содрогаясь всем телом при каждом толчке. Иногда архангел оставлял на мокрых губах легкие и практически невинные поцелуи, создавая тем самым яркий контраст на фоне его же жёстких движений. Воздуха вдохнуть мне практически не давали, поэтому временами я раскрывала губы, стараясь поймать хоть толику необходимого кислорода, хотя, казалось, в комнате, в которой повисли солёный запах пота, запах мускуса и хвои, так такового кислорода уже не имелось. Снова и снова двигаясь, Гавриил глухо стонал, сперва стараясь скрывать свои стоны, но потом, перейдя на более ровный темп, перестал прятать лицо в изгибе моей шеи и плеча. Я смотрела на него помутневшим взглядом полуприкрытых глаз. Вида такого архангела, открытого, надломленного и прекрасного, было уже достаточно для того, чтобы сорвать голос.Я вскрикнула и зажмурилась, стоило архангелу довести меня до разрядки, а затем и самому бурно кончить, прихватив зубами кожу на ключице. Откровенно говоря, на бёдрах, руках и рёбрах медленно расплывались сиреневые пятнышки, но на них было как-то плевать. Гавриил навалился всем телом, окончательно выбивая из груди оставшийся воздух и утыкиваясь носом во взмокший висок. Я обвила руками его тело, насколько это было возможно, мерно поглаживая и массируя кожу. Оставлять какие-то отпечатки, царапины на его спине в мои планы не входило, я усердно пыталась сделать всё так, чтобы сегодня именно архангелу было комфортно и хорошо, плюнув на свои же потребности.В моих руках архангел постепенно затих, его дыхание выровнялось, а хватка ослабла, что дало понять?— он уснул. Вот так, просто уснул, доверчиво прижавшись ко мне и тихо сопя в плечо. Напрочь разбитые стереотипы и убеждения, касающиеся моего отношения к этому существу, крылья которого укрывали нас обоих и грели не хуже самого тёплого шерстяного одеяла, резали все внутренности изнутри. Больно не было?— вспыхнувшее и разливающееся горячим воском чувство в груди служило мощным обезболивающим средством. Мокрые дорожки, внезапно появившиеся на щеках, не были вызваны чем-то горьким, а, наоборот, стали признаком освобождения от тех рамок и границ, в которые я загнала саму себя, стараясь спрятаться от ?страшного монстра?, что отравил мою жизнь. Этот ?монстр?, сам того не понимая, вплеснул в мою кровь сладко-горький яд ещё тогда, в пещере, когда в бесцветных глазах отражалась пропасть и пустота. Теперь же он опаляет своим дыханием мою кожу, обвив руками талию, даря тепло и уют.—?Кажется, я тебя люблю,?— прошептала я, убирая со лба прилипшую прядь отросшей чёлки и вытирая капельки пота. —?Да нет, не так,?— я обвела скулы Гавриила костяшками пальцев, останавливаясь, когда пальцы коснулись не менее горячего, чем сама кожа, ошейника. —?Я действительно тебя люблю. Сильно.