Глава 16 - 1975. (1/1)
1975.?Я ведь не хотел, чтобы тебе было больно. Ты сам пожелал, чтобы я тебя приручил?. —?Тащ Харламов, а ты… —?Тарасов, быстрым шагом вошедший в раздевалку, остановился, мгновенно оценивая ситуацию. Валерка пытался перевязать разболевшееся колено, сменить эластичный бинт на другой, более чистый и новый, но получалось не очень?— мешала то падающая на глаза челка, то капающая с волос вода, то подрагивающие пальцы. —?Что, опять колено?—?Да, как сказать, АнатольВладимыч. Что-то вот…—??Что-то вот?,?— передразнил подопечного Тарасов и присел на скамейку рядом. —?Давай-ка помогу, горе ты луковое.Анатолий Владимирович отложил толстую общую тетрадь с пометками, окончательно забыв, что же он хотел от семнадцатого номера.Валера боялся даже дышать, внимательно следя за действиями тренера. Тот присел перед ним на колено так, чтобы легко было подступиться к травмированной ноге, деловито оглядел распотрошенную аптечку и принялся за дело, периодически кидая мимолетные взгляды. От которых сердце Харламова то обрывалось, ?падая? вниз, то билось с утроенной силой.Выражение лица Тарасова было вполне нейтральным, но вот достаточно мягкий взгляд почти черных глаз, брошенный из-под очков, говорил выразительнее всяких слов?— он беспокоился. Вблизи отметил какой-то болезненный вид Харламова?— синеву под глазами, бледность, не скрываемую румянцем, опущенные уголки губ и потухший взгляд.—?В санчасти был?—?Как же, был. Вот, дали мазь, сказали аппликации накладывать и бинтовать… Второй день,?— Валерка сглотнул, чувствуя, как самого болезненного места?— под коленной ямкой, касаются холодные пальцы Анатолия Владимировича.—?Не такой обалдуй, как кажется,?— усмехнулся Тарасов, загибая уголок эластичного бинта. —?Должно стать полегче, Валер. Завтра на тренировку не приходи, так и быть.—?Нет! —?Харламов даже дернулся от такого пугающего предложения. —?Пожалуйста, АнатольВладимыч, можно я чуть-чуть, легонько, а? Чтобы форму не терять? И нагружать ногу не буду, чесслово.—?Ва-лер-ра, язви тебя в душу, как ты не понимаешь?— если сейчас переусердствовать, то придется колоть инъекции в надкостницу. Оно тебе надо?—?Нет, не надо,?— Валера мотнул головой и коснулся забинтованного колена. —?Спасибо, вы так ловко замотали все. Я как-то не привык, не всегда получается.—?Ерунда. Пусть лучше заживает поскорее, нам тренироваться и тренироваться,?— Тарасов отмахнулся. —?А ты чего смурной такой? Случилось что-то?—?Нет,?— слишком поспешно отозвался Валерка. —?Нога только. Все нормально, не болело бы еще.—?Давай, хватит тут рассиживаться,?— Тарасов поднялся со скамьи. —?Главное, Валера, здоровый полноценный сон. Мне не нужна команда развалин, понял меня? Тем более, что завтра кросс?— двадцать пять километров с полной выкладкой.—?Так точно, АнатольВладимыч.—?До завтра,?— бросил Анатолий Владимирович уже через плечо, направляясь к выходу. А Валерка смотрел ему в спину совершенно счастливый, не убирая руки с больного колена и не сдерживая дурацкой улыбки. Ему и вправду стало чуточку лучше. Теперь можно было ехать домой, не вспоминая о разрыве с Ирой и том, что утром родители устроили полноценный скандал, из-за которого он и поесть толком не успел. Подхватился и помчался на стадион ЦСКА.1976.Тарасов отшвырнул чайную ложку в сторону и как-то растерянно посмотрел на сидящего напротив друга. Он не ожидал позднего воскресного визита, а потому стремился скрыть растерянность за раздражением и сарказмом.—?Боря, ты помолчать пришел, что ли?—?Чаю попить. Вкусный он у тебя, с мятой,?— нарочно поддразнивая, Кулагин медленно придвинул к себе чашку.—?Епрст, Борь! —?Анатолий Владимирович закатил глаза. —?Два сахара?—?С половиной.—?На,?— Тарасов придвинул к нему сахарницу, стараясь не рассмеяться. —?Либо ты говоришь, че пришел, либо я тебя спускаю с лестницы.—?Не спустишь,?— Кулагин стал методично размешивать сахар в горячем чае. Два движения по часовой, два против, два по часовой, два против. Странный, когда-то заведенный, ритуал. —?Потому что поговорить тебе надо в первую очередь.—?О чем?—?И не смотри на меня так, Толь. Насчет тебя и Харламова поговорить.—?А что тут разговаривать? Я ему больше не тренер, так что…—?Толя! Ты мне дурака-то тут не валяй,?— прикрикнул Борис Палыч, умеющий, когда надо, повлиять на Тарасова в нужном ему ключе.—?Не валяю. Ты разве не о хоккее приперся поболтать?—?Нет. О том, что вы оба?— клинические идиоты с отбитыми мозгами. Дураки вы. Оба.Брови Тарасова удивленно поднялись вверх. Он не нашелся что ответить на такое заявление, давая понять, что пока не готов отвечать, но вполне способен слушать.—?К тому, что ты?— упрямец, каких поискать, я уже привык,?— обстоятельно начал Борис Палыч,?— но вот то, что Валерка?— пень пнем, и не понял еще, что тебя можно тепленьким брать…—?Боря!—?Что, Боря? Я много лет Боря. Скажи, разве не прав? Толь? Думаешь, слепой я? Не вижу ничего?—?И что скажешь? Что в дурку пора, или донос в спорткомитет напишешь, на всякий случай, а? Что растлеваю члена сборной по хоккею, домогаюсь, жизни не даю?—?Вот, я же говорю?— дурак. Толя! Мы сколько лет знакомы? То-то же. Я, по-твоему, балашовского разлива? Когда я анонимки строчил? Конечно, не понимаю я этого, все-таки у человека должна быть семья… Нина твоя, опять же… Но прости, я ее не одобрял.—?Ты снова за свое?—?Ну вот, к чему я. Ты можешь жить как угодно и с кем угодно. Раз у вас такое.—?Какое ?такое?? Неужели заметно?—?Кому-то со стороны?— вряд ли. Но я-то вас знаю, как облупленных,?— Кулагин отмахнулся. —?Толя, вот ты парня оставил в больничке киснуть, находить силы отказаться от тебя… А если он не может? Зачем ты так с ним?—?С каких это пор ты в адвокаты записался?—?Ты в зеркало себя давно видел? А спал когда нормально, скажи? Вот. То-то же. Считай, Анатолий Владимирович, что я отличный спортивный психолог и смог вас разгадать. Позволь себе хоть раз действовать не по правилам. И увидишь, это не страшно и почти не больно.—?Именно что ?почти?,?— проворчал Тарасов, допивая остывший и чуть горчащий чай. Разговор сбил его с толку, откровенно запутав?— он-то решил, что никаких возможных шансов Валере давать не будет. А тут заявился лучший друг и заявил такое. —?Борь, я нас обоих под монастырь подведу… Нельзя же. Балашов конечно залег на дно, но тут такие обстоятельства, что я не могу рисковать. Не хочется, знаешь ли, сдохнуть где-нибудь на Колыме, в холодном бараке.—?Дурак. А кто вас рассекретит, скажи на милость? Хочешь сказать, гос.безопасность в доме у тебя прослушку установит? —?Кулагин фыркнул. —?Что естественнее?— пожилому тренеру помогает восторженный ученик. Иногда ходит в гастроном и аптеку, а вечерами остается на чашку чая?—?Щас как дам пожилого,?— Анатолий Владимирович шутливо замахнулся сложенной в рулончик газетой.—?Я так и знал, что моя идея тебе понравится.—?Думаешь, я сидел тут и ждал, пока ты нас, тьфу, благословишь?!—?А то нет,?— теперь Кулагин смеялся в голос. —?Тарасов, ты просто не видишь себя со стороны?— ожил просто. А то было больно смотреть.—?И не смотрел бы. Время-то позднее, Борь. Тебе не пора?—?Чувство такта, Анатолий Владимирович, ваше слабое место. Ладно, я правда пойду. Доеду пока… —?Борис Палыч засобирался, тем более что заходил он и правда на минутку.И уже в прихожей, обуваясь, Кулагин выдал такое, что Анатолий, не раздумывая, отвесил ему легкий подзатыльник:—?Толь, то есть тебя на льду завтра не ждать? Помчишься в госпиталь. Ладно, скажу, что ты сам с давлением свалился, начальство поймет, все-таки возраст.—?Боря, ну сколько можно-то, а? И вообще, ты на год меня старше.—?Но моложе душой! —?рассмеялся Кулагин уже в подъезде. Он-то знал, что за дружескими перепалками и не всегда безобидными шуточками стоит гораздо больше. Не раз и не два они проверяли друг друга на прочность различными ситуациями, по прошествии которых точно могли сказать?— на дружеское плечо можно положиться. Он не подведет.