Глава VI. The Time (1/1)

Глава VI. The TimeВремя не может лететь?— у него нет крыльев.Оно не может бежать?— у него нет ног для этого.Вы спросите: так что же в таком случае?Время есть… Но времени нет!Апокриф Альбус Дамблдор метался по кабинету, скаля старые зубы и рыча что-то непонятное. В кабинете царил разгром, магия гудела, переполняя замкнутое пространство комнаты и вот-вот грозязсь взорваться, выплеснуться наружу, как цунами. Альбус Дамблдор был зол, он был в бешенстве,?— все его планы летели в тартарары! Когда Поттер не ответил на письмо?— он ожидал этого. Это было по плану и ненадолго усыпило его бдительность. Взыгравшее в мягкой точке детство, желание покрасоваться и подурачиться заставило устроить его цирк с письмами. Ему не важна была реакция этих никчёмных магглов?— главное, что он знал, что сделал, а фантазия дорисовывала недостающие детали… Но вот когда посланный за мальчишкой через пару дней Хагрид вернулся ни с чем, не найдя ни Дурслей, ни искомого мальчишки там, где они должны были быть?— Альбус Дамблдор впервые за очень долгое время растерялся. Как это?— нет? Нет и не было? Уехали, наверное? Но куда? За какие шиши? Альбус не любил, когда его планы кто-то ломает. Он не любил, когда все его чётко распланированные ходы, долженствующие привести Магический мир к совершенству и величию во главе с ним самим, рушились. Он всегда чётко продумывал события, и не терпел несоответствий. Конечно, можно было подстроить то, убрать этого,?— но Величайший Светлый Волшебник не любил марать руки. Иногда, конечно, приходилось,?— но он уже не тот наивный мальчик, что желал изменить мир… Сейчас уже он?— Сила. А ведь раньше всё, абсолютно всё было по-другому!.. Когда он только познакомился с Гриндевальдом в доме старухи-соседки, Батшельды Бабблинг,?— он жаждал изменить мир. Он желал найти лекарство для сквибов, он страстно хотел прекратить войны и распри, примирить чистокровных с грязнокровками, смыть клейма предателей крови, ввести магглорожденных в этот мир… Он желал прекратить войны, интегрировать магов в мир магглов, объединить их всех и заставить жить дружно… но! Тогда он был глупцом,?— равно, как и Геллерт. Геллерт… Сладких мальчик, больше похожий на жилистого подростка в свои семнадцать,?— он был его единомышленником. Он понимал его тогда, как никто другой,?— и сейчас Альбус жалел, что друг и любовник так и не повзрослел, не оставил глупых идей мирового господства… Они вместе мечтали о том, что маги будут ходить среди магглов, как ни в чём не бывало, что исчезнут сквибы и болезни… Как же они оба были глупы! Когда Геллерт начал собирать свои ?Волков? и полез в политику, решив, что всё можно достичь мирным путём,?— он думал, что это, в принципе, возможно. У Геллерта даже что-то получалось, вот только… Они не учли того, что есть люди, стоящие выше них. Высшее из высшего общества, владыки и указующие путь всему миру магии. Альбус не рассчитывал на быстрый результат,?— но на мгновенный провал он тоже не рассчитывал! Тогда, он понял только одно,?— без силы ничего не достичь…. А когда Геллерт, который только что не ел с его рук, начал заглядываться на Ариадну*,?— у Альбуса сорвало крышу от ревности. Как он смеет? Сколько Альбус сделал для него?— и что в итоге?! Такого нельзя было допустить! Безобразная дуэль и ссора, ставшие итогом выяснения отношений, резко поменяли отношение Альбуса к миру. Он прекрасно понимал, что без силы ему не достичь ничего, в том числе?— и не вернуть Геллерта к себе. В свои объятия… В свою постель, где ему и место! Увы, сила просто так никому не давалась. И Альбусу?— в том числе. Только один его предок смог достичь силы?— и смог помочь Альбусу. В то время он считал, что справится с чем угодно, в том числе и с духом предка, ставшего самым ужасным Тёмным Лордом столетия…. Ошибся ли он? Нет! Просто поменял приоритеты. И почти убийство Геллерта, и последующая резня?— ?Вторая магическая война??— они ничего, по сути, не поменяли. Просто Альбус понял всю тщетность попыток воззвать к разуму магов, и стал управлять ими из тени. Ему подчинился Фламмель,?— благо, ради своей ненаглядной Перенель он готов был на всё, что угодно; ему подчинились Лорды?— ну, большая их часть… А кто не подчинился,?— тот пошёл в услужение Тому, и сейчас расплачивается за метку Вассала Певереллов на предплечье. ?Тёмная Метка?… Ох, и скольких же сил стоило заставить мир забыть о Певереллах! Сколько он работал над тем, что бы изменить историю, перекроить её, внушить необходимое… И все его планы работали… Все, кроме одного! Чёртов мелкий ублюдок, чёртов Поттеров выкидыш, отрыжка назгула! Да как он посмел!!! Выброс стихийной магии, вообще-то неположенный уже в таком возрасте, разнёс кабинет в щепки, а Альбус Дамблдор продолжил метаться по своему паучьему логову, строя планы и корректируя уже имеющиеся…*** Время летело быстрее пули. Поднявшаяся шумиха по поводу неявки мистера Г. Дж. Поттера в Хогвартс (мальчишка даже не соизволил ответить на письмо!) стоила многим нагретых мест. Летели головы даже у тех, кто не был виновен?— прямо, по крайней мере. Отдел Воспитания Наследников, курируемый аристократией, стал самым посещаемым местом во всё Министерстве (исключая кабинет министра и кабинет Главного Аврора). Пусть раньше отдел был почти забыт, а его функции?— урезаны по максимуму,?— теперь Дамблдор не имел влияния в министерстве, не смотря на свои статусы и титулы. От малозначительного отдела в три кабинета, каким его сделал Величайший,?— ничего не осталось; отделу были даны огромные полномочия, принесены клятвы о непричинении прямого и косвенного вреда, и аристократы с усиленными темпами и огромным воодушевлением взялись за работу. Да только толку от этого было мало?— по крайней мере, касательно Поттера…. Полетели головы?— тех, кто недоследил, кто не усмотрел и тех, кто был виновен. Министр хватался за голову, не зная, куда бежать и что делать. Посланный в отдел Тайн запрос выявил очень много грязи. Дело Гарри Поттера было поднято из Архива О.Т., и тщательно рассмотрено. Совы курсировали между банком гоблинов, министерством, отделом тайн и проверенными людьми в ?тёмном? мире только так… Выяснилось довольно многое. Г.Дж. Поттер, как последний в роду Поттеров, (остальная информация была тактично скрыта), был лордом со своих 5 лет. А, значит, опекун мальчику не требовался. Ближайшие кровные родственники, идеально подходящие на роль воспитателей маленького Лорда, были живы и здоровы, хотя молва и считала их ярыми приверженцами Воландеморта. Ближайший опекун, Сириус Блэк, (почему-то невиновно осуждённый и посаженый в Азкабан, как выяснило следствие с направляющего пенделя Отдела Курирования Наследников), сидел в тюрьме. Допрос под Веритасерумом выявил: Блэк не мог причинить вреда крестнику, так как ритуал Крестничества был магическим. Никакие зелья не действовали на Блэка. Правда, когда его попытались выпустить, воспротивился Альбус Дамблдор… Мальчик, как оказалось, жил с маггловскими родственниками. Экспертиза остаточного магического поля показала, что они были потомственными инквизиторами!!! На вопрос: ?Каким извергом надо быть, чтобы засунуть мага в такую дыру?!?, ответ найден не был. Как и?— почему-то?— были затерты все следы, кроме непосредственно разыскиваемого Мессии. Хотя и его следы были слабо видны, самих ?инквизиторов? в доме не было уже несколько лет, а их следы затерялись в маггловском мире. Рита Скиттер, всё ещё восходящая звезда журналистики и жёлтой прессы, нашла, где разгуляться. Разгромные статьи выходили одна за другой. И в каждой статье поднимались неудобные вопросы, которые редактор ?Ежедневного пророка? полностью одобрил. Про-министерская газета вышла из-под контроля, сменив как руководство, так и спонсоров. Акции магической газеты кто-то выкупил через гоблинов, и упрятал концы в воду, а само издание перетерпело в своей работе множество изменений. Трудно было поставить под сомнение написанное в Ежедневном Пророке, и от этого становилось только страшнее. Многие магические семьи?— не только аристократия?— взбунтовались. А что им ещё оставалось?! Каждый родитель представлял на месте Поттера своего ребёнка. Чтобы предотвратить массовую миграцию магов из Англии, начались срочные поиски Гарри Поттера. Альбуса Дамблдора, как безосновательно присвоившего себе звание Опекуна Героя Магического Мира, как виновного в жизни юного Героя с потомственными инквизиторами, как нелегитимно воспользовавшегося своим служебным положением, как несправедливо осудившего Сириуса Блэка (и ряд других аристократов и простых обывателей) на Азкабан, сняли с должностей председателя Магической Конференции Магов, Главы Визенгамота, Архивариуса Отдела Несовершеннолетних Волшебников и приставили наблюдателей из Попечительского Совета к посту директора. Ведь подобные, столь высокие и значимые посты, не может занимать человек с запятнанной репутацией!.. Более того, началось тщательное расследование биографии некоего ?Великого Светлого Волшебника?, засекреченное от широкой общественности. Подобные расследования были редкостью, и их проводил Отдел Тайн, так что мало кто о них знал, а кто знал?— предпочитал помалкивать?— во избежание, так сказать. Активировался и Попечительский Совет. Затребовав у родителей всех учащихся в Хогвартсе помощь, аристократы нагрянули в Хогвартс с проверками. Столь громкого скандала Англия, пожалуй, не слышала?— даже на почве исчезновения Гарри Поттера. Уровень образования за последние 50 лет упал на 75%, и продолжал падать. Из более чем сотни предметов, прописанных в уставе Хогвартса, преподавалось только 15, и на должном уровне?— около пяти. Условия проживания, питания, школьный штат сотрудников, безопасность и многое другое были до ужаса урезаны, исковерканы, а то и вовсе забыты и не соответствовали стандартам и предписаниям, чётко регламентированных в Уставе. Особое возмущение вызвали преподаватели Ухода за Магическими Существами, Прорицаний, Истории Магии… А отсутствие таких?— не то, что предметов, даже факультативов! —?как Этикет, Магическое Право, История Магических Рас, основы Колдомедицины, Дуэльное Искусство, Искусство Тела, Каллиграфии, Искусство Слова и многих других предметов вызвало неисправимое возмущение. Беспокойство Магических масс достигло апогея?— и переросло в действие. Детям конкретно промывали мозги?— со всех сторон. Влияние Дамблдора стремительно, резко и неотвратимо падало. Касательно Альбуса Дамблдора, особо сильно ?беспокоились? трое самых, как казалось, преданных ему ученика?— Гермиона Грейнджер, первокурсница-магглорождённая, и двое самых заядлых шутников Школы?— близнецы, чья огненная шевелюра могла и не принадлежать Уизли. Все трое, наблюдая за метаниями директора, а так же за всё больше и больше хмурящимися аристократами и их отпрысками, понимали: директор отнюдь не светел! И даже более того. Начав самостоятельное расследование, три смышленых подростка буквально утопли в море грязи, лжи и такого количества крови, которого хватило бы на то, чтобы затопить всю Англию. Самым страшным открытием стало то, что именно Альбус Дамблдор, живущий уже более полутора тысяч лет, (?) основал Арену. В поисках ответа на то, что такое Арена, они обратились к аристократам. Гермиона Грейнджер пусть и была магглорожденной, всё же манеры и некоторое преимущество в развитии были отнюдь ей не чужды. Как минимум потому, что в 1981 году стоматологи зарабатывали отнюдь не мало, и доход её родителей позволял не только путешествовать по миру, но и выходить, так сказать, в ?Высший Свет?. Гермиона знала манеры, была обучена этикету и могла часами ?говорить ни о чём?, как это было принято. Умная девочка провела ассоциации с высшим светом магглов и магов, и в один не прекрасный день выловила нужного ей человека в подземельях. Страховали её, понятное дело, оторвы-бизнецы, и это было весьма оправданно…—?Наследник Малфой, могу ли я обратиться к Вам с вопросом? —?достаточно тихо сказала Гермиона, держа наготове щит. Щит оказался не лишним?— Малфой атаковал на рефлексах, и только потом увидел, что это Грейнджер. Что примечательно?— не пострадавшая Грейнджер! ?— Ну, задавай,?— милостиво кивнул он, придерживая сквайров от атаки. Всё же, защита сюзерена для сквайров приоритетное дело, как ни крути. Магические клятвы?— они не просто так были придуманы… ?— Что такое Арена? —?задала вопрос в лоб магглорождённая Гермиона, и Малфоя будто пыльным мешком по голове ударили. ?— А ты откуда об этом знаешь?! —?прошипел он, хватая девушку за руку. Откуда-то из темноты вынырнули близнецы, наставляя палочки на Кребба с Гойлом, а ?грязнокровка? продолжала спокойно смотреть в глаза наследнику Малфоев. ?— В книжках вычитала,?— фыркнула девочка. —?Мы много о ней раскопали, но не понимаем, почему написано, что её основал Дамблдор… ?— Завтра, тут же. в полночь,?— бросил Малфой, и, развернувшись, ушёл. Что ж, по крайней мере,?— не заавадил сразу, и то хлеб!.. Гермиона чему-то кивнула и двинулась на восьмой этаж, к недавно обнаруженной чудо-комнате. Пора было кое-что прояснить и систематизировать имеющуюся информацию, как и учили папа с мамой…. А то вдруг она что-то упустила?..*** Именно так, ещё до Рождественских каникул, возник Альянс Десяти или, как сказала Гермиона, АД. Именно АДом они и стали, а, подружившись и, что называется, ?спевшись?, поняли, что вместе?— Сила. Более того, аристократы пригласили своих новоявленных друзей на Арену, и они рассказали им о своих поисках. Поиски или происки это были, сказать было сложно, но раскрывшиеся факты полностью поменяли отношение Наследников к Дамблдору. ?Свет? перестал быть светом, а Тьма стала всё более и более привлекательной, чего так старательно не допускал, всячески очернял и уменьшал достоинства Дамблдор. План детей, образованный в процессе обсуждения ?козней? Дамблдору, был гениален до невозможного, и так же прост. Дамблдора надо было ?утопить?… В чём, не безосновательно, с подачи Драко Малфоя, могла помочь Рита Скиттер. Теодор Нотт, попереглядывавшись с Гермионой, заявил, что лучше всего было бы постепенно сплавлять ей материал, найденный в Хогвартсе. А когда возник вопрос, где его прятать, близнецы показали Карту Мародёров, и даже более того?— рассказали о Выручай-Комнате, в которой до этого составляли планы вместе с Гермионой. Там и решено было устроить штаб Хогвартского АДа. Впрочем, идея быстро воплотилась в жизнь. И, лишь только материалы и доказательства были перенесены в Выручай-Комнату, настали Рождественские каникулы. Близнецы и Гермиона, довольные донельзя, уехали вместе с Драко Малфоем и Теодором Ноттом, прячась по купе от соглядатаев Дамблдора. Безусловно, некоторые?— даже больше, чем половина?— гриффиндорцев всё так же были верны директору, и пытались доказать его невиновность, и даже служили директору верой и правдой, будучи преданными ему душой и телом. Несомненно, с учётом язвительности Драко, на этой фразе Ад всегда смялся?— как ни как, а ТАКОЕ зрелище с Дамблдором во главе было более чем нелепым. Помимо прочих неприятностей, по всем инстанциям начались проверки?— министр убивал одним выстрелом не двух, а даже трёх зайцев. И в этом случае не работала поговорка ?за двумя зайцами погонишься?— от обоих схлопочешь?. Проверки пошли по всем инстанциям всех гос.структур магической Англии?— школы, университеты, учебные заведения, отделы министерства, Аврората, Мунго и тому подобного. Альбус Дамблдор рвал и метал. Ничто не могло остановить проверки?— ни взятки, ни угрозы, ни убийства. Взамен убитых приходили новые люди, а Аластору, начавшему выходить из-под контроля, пришлось несладко,?— в его кабинет зачастили министр и аристократы. ?Орденовцы? ничего не могли сделать, а Уизли вообще убрали с должности?— и доступ к счетам Поттера оказался закрыт… А всё из-за того, что Артур не умел лгать под веритасерумом! Снейп вообще испарился в неизвестном направлении, появляясь только во время проверок и снова уходя. Все следящие чары спадали с него, как только мужчина выходил за пределы Хогвартса. Да ещё и сам Хогвартс перестал полностью подчиняться Дамблдору! Мужчину это невероятно выводило из себя. И, как следствие, он срывался на подчинённых. На него всё более неодобрительно смотрела МакГонагалл; Флитвик, Спраут и Вектор вообще игнорировали его как явление… А ученики всё больше и больше переставали доверять ему, Светлейшему и Величайшему! Победа над Грин-де-Вальдом стала забываться, стираться из памяти людей… Но напоминать о ней сейчас было бы верхом неразумности со стороны Дамблдора?— хотя бы потому, что любопытные аристократы в любом случае сунули бы туда нос, и тогда всплыло бы, что они были партнёрами, притом магическими; что Дамблдор отравил Грин-де-Вальда… Нет. Определённо, это напоминание было бы лишним.*** Возникший внезапно альянс десяти детей, гордо и пафосно именуемый Адом, всё больше и больше сплачивался. Дети говорили теперь не только на темы ?Дамблдор и пакости, которые можно ему сделать?, но и на обычные бытовые. В конечном итоге, спустя полгода, на Рождество, близнецы-не-Уизли были приглашены в Малфой-мэнор. Когда Люциус Малфой увидел близнецов, он, не говоря ни слова, атаковал их. Понятное дело, что уровень близнецов, пусть даже и уже третьекурсников, не был сравним с уровнем матёрого Пожирателя Смерти,?— но у них всё еще оставалась их ловкость. Даже не пытаясь контратаковать, близнецы уворачивались от Малфоя-старшего, как могли. Остальные же лишь наблюдали, не вмешиваясь в этот цирк,?— и вскоре их подозрения и спокойствие были оправданы. Последняя атака Лорда Малфоя вырубила близнецов, и их оплело магическими нитями. Связанных и измождённых близнецов привели в чувство. Лорд Малфой задал им только один вопрос: ?— Кто вы? —?и на непонимающие взгляды остальных детей и самих близнецов мужчина закатил глаза. —?Вы?— не Уизли, потому что на вас нет клейма Предателей Крови. Ваш магический потенциал, хоть и скован, но не так, как у Предателей Крови. И ваша внешность… —?глава усмехнулся. —?Она?— не от Уизли! —?и выжидательный серо-стальной взгляд начал прожигать близнецов. Переглянувшись и горько вздохнув. Парни признались… ?— Мы?— Лестрейнджи! —?и, пока Люциус обрабатывал эту информацию, мальчики спешно попытались смыться. Сделать это им не дал Драко… А после, в качестве подарка ?на знакомство?, Люциус повёл всех детей на Арену, не забыв пригласить туда и их родителей. Зрелище, увиденное на Арене, обескураживало. В этот раз чета Малфоев, Забини, Креббов, Гойлов и Ноттов с гостями прибыла в самом начале боёв. Гермиона засыпала взрослых вопросами, на что те охотно отвечали. За всем этим, укрываясь в тени и не подозревая о соседстве друг с другом, наблюдали Воландеморт в своём человеческом обличье и Северус Снейп?— такой, каким он представал перед друзьями. Гермиона же не замолкала до тех пор, пока не заметила, что на вышке?— там, откуда порой слетали всадники на грифонах?— сидит юноша. Указав на него, она получила исчерпывающий ответ: Дориан. Девушка тут же стала всматриваться в парня, не подозревая о том, что это мелкое чудо наблюдает именно за ними. Вся десятка АДа была напряжена до предела, и все десять взглядов были устремлены на него.*** Прозвучал гонг, как сигнал к началу боя. По краям Арены открылись огромные кованые ворота, разъезжаясь створками в несколько сторон. Абсолютная, как будто бы мёртвая тишина застыла над гладиаторской ареной. Из-за ворот показались несколько десятков человек?— кто с посохами, кто с каким-то серповидным холодным оружием, кто-то?— с сетями или трезубцами… Мальчик, стоявший на вершине башни, разбежался?— и спрыгнул прямо с тридцатиметровой высоты. Гермиона зажала рот руками?— если бы Избранный сейчас умер… Но ничего подобного не произошло. Мальчик приземлился прямо на голову одного из своих соперников, и во все стороны брызнула кровь. Головы убитого соперника повисла на одних сухожильях, виднелась разрубленная кость, и кровь, хлещущая фонтаном, окатила самого молодого Легенду. Мальчик что-то прошептал, делая замысловатые движения кистью?— и в его руках, сияя мертвенным светом, оказалось что-то вроде длинных мечей, соединённых рукоятками. Дориан крутанул своё оружие вокруг себя, разрезая сети ещё на подлёте. Он метнул точным движением своё оружие в ближайшего врага?— и он, пронзённый насквозь, упал, и из приоткрытого в попытке мучительного крика рта вытекала кровь. Выдернув своё оружие из груди врага так, как будто выдирал топор из колоды, Поттер развернулся к остальным лицом. Его окружали. Медленно, но всё же неотвратимо. Пятнадцать загонщиков на одну жертву уже не казалось такой хорошей идеей, особенно видя тот факт, что с первыми двумя Поттер расправился вполне себе легко. Хотя, называть его Поттером было бы прегрешением?— всё же, из ?Героя? сделали почти что машину для убийств. Дориан было ему имя, самый юный легенда Арены, и желание выжить у него стояло на первом месте. Он медленно обходил своих тюремщиков по кругу, выбирая необходимую позицию для атаки. Глефа?— а именно так и называлось то оружие, которое своей магией создал гладиатор?— порхало в его руках, словно бабочка. Как-то незаметно для всех Дориан оказался на расстоянии пары метров от одного из загонщиков, и глефа вспорхнула в его руках, будто бы живя своей жизнью. Косой удар снизу вверх, а затем и горизонтальный?— и обезглавленное тело падает на колени. А затем началась свистопляска Смерти. Над Ареной разнёсся чарующий, уже ломающийся баритон Дориана, всё ещё детский, но уже пугающий своими шипящими нотками и переливами. ?— Станцуй же со мной, прекраснейшая из дев,?— взмах глефы, перекат?— и ещё один загонщик с подрубленными сухожилиями теряет сознание, а затем замирает, пригвождённый лезвием к песчаному покрытию арены,?— что обращает свой взор на каждого смертного, в свой час. —?Дориан перекатился, взмахнул глефой над головой, а затем спародировал швейную машинку, поочередно проткнув тех соперников, что стояли впереди и позади него. Какое-то заклинание мальчик принял на щит. ?— Прими же мои дары, что подношу я тебе. величественная jalil Elghing, ибо тебе лишь одной они предназначены. Взмах глефы отбил колющую атаку трезубца, а затем Авада, легко сорвавшись с пальцев брюнета, ударила в уже замахивающегося для новой атаки соперника, и тот рухнул на песок.—?Лишь тебе одной предназначается мой танец, Вечная невеста, владычица жизни моей. Юный Гарри Поттер,?— хотя, нет, Дориан,?— встал с колен, на которых очутился каким-то чудом во время уворота. Вокруг него сверкали заклинания и мелькал стальной блеск оружия, но мальчик словно был недосягаем для этого. Он шёл какой-то танцующей походкой вперёд, вдоль трибун, как будто смотря своими невозможно-зелеными глазами в душу каждого из зрителей. Его слова забирались в самую душу, и вселяли в сердцах страх, восхищение и что-то такое, чему не было объяснения ранее. Дориан уходил от заклинаний, пропускал мимо себя оружие, чей стальной блеск отражал белоснежный падающий снег, медленно укрывающий арену своим белоснежным покрывалом. За ним, как будто свита, пытаясь достать своего врага?— нет, не врага, всего лишь цель,?— шли, бежали или ползли загонщики, неспособные даже задеть легенду. ?— Прими же мои дары, прекраснейшая из дев, ибо для тебя я танцую на лезвии всех клинков мира. Именно для тебя, о великолепная jalil Elghing, я бросаюсь в гущу боя и выхожу из него целым и невредимым. Поцелуи твои, Jalil Elghin, всегда горьки и наполнены вкусом слез. И пусть я еще слишком мал, чтобы достойно участвовать в танце, всё же, молю о снисхождении, прекраснейшая, и жажду поучаствовать в танце с тобой! Смертоносном и от этого не менее красивом танце с самой горячей и красивой из дев, чьё имя боятся произносить, чьи храмы богаты, а жрицы прекрасны и так же смертоносны, как и их прекраснейшая Госпожа…. Сверкнуло, вспыхнуло, грохнуло, и в то место, где стоял, раскинув руки, Дориан, ударила чёрная молния. Гермиона?— да и все прочие?— в ужасе смотрели на то место, где должен был стоять юный Легенда. Часть арены перед вип-трибуной заволокло дымом, и ничего не было видно. Люциус Малфой поражался тому спокойствию и театральной пафосности, с которой Поттер всё это проделал. Тёмному Лорду такое и не снилось,?— вот что казалось ему в тот момент…. Мощный порыв ветра внезапно разорвал дымовую завесу, сбивая с ног оставшихся загонщиков. Дориан, чьи чёрные локоны не были ничем связаны и развевались на ветру, взявшемся непонятно откуда, стоял раскинув руки. Вместо глефы, созданной в самом начале битвы, в его руках покоился посох. Прямая рукоять посоха была обмотана красными, будто бы от крови, нитями, и лозой, будто проросшей в сам посох. Навершием этого посоха служил череп, белоснежная кость которого сливалась с падающим снегом. Глазницы черепа светились потусторонним огнём., а сам он был оплетен лозой, будто бы вечность находился именно там. Нижнее оголовье посоха представляло собой нечто невообразимо-странное?— будто бы в посох вплавили клинок, до середины?— обыкновенный, а ниже середины лезвия идущий волной, как кривой кинжал. Где-то на треть от навершия посоха?— черепа?— к рукояти были прикреплены ленты, которые сейчас точно так же развевались на ветру. ?— Знакомьтесь, господа,?— неприятно усмехнулся мальчик. На его лице и с его внешностью это смотрелось омерзительно и пугающе, от чего даже Эберхара Малфоя передёрнуло. —?Храбрость Отступника ему имя,?— глазницы черепа зажглись ещё ярче, и Поттер крутанул посох. Раз, другой, третий, что-то при этом как бы напевая, а может, и читая заклинание или мантру. Стоило столько оголовью посоха воткнуться в песок, как он почернел, и по небу будто ударная волна прошла. Тела загонщиков, разлагаясь, оседали на песок, стираясь в пыль, а от всей фигуры Дориана исходило зловещее сияние. Прозвучал ещё один гонг,?— мальчик не успевал, просто не мог вытащить посох до того, как тела окончательно распадутся в прах, а из силу не поглотит посох, но вот уже сверху?— оттуда, где ожидал своего боя и сам Дориан, слышался цокот копыт и когтей, а хлопки крыльев раздавались над головой. Сверху на Дориана спикировали два Ловца?— всадники на грифонах, между которыми растянута сеть. Юноша, не задумываясь, шевельнул пальцами, что-то тихо сказал,?— и сеть вспыхнула, опаляя бока птице-зверям и сбивая на землю их наездников. Крики боли людей заглушил вой раненного грифона, и оба оседланных существа улетели в уже такие знакомые для взращённых в неволе существ. Загоны, в которых они провели всю свою жизнь, где их лечили и калечили,?— где им давали пищу и не давали сдохнуть. Под площадками для ?старта? находились ниши, из которых этих существ телепортировало в загоны. Две неярких синих вспышки?— и грифонов уже нет на поле. Эберхар Малфой тихо ругнулся сквозь зубы?— этот наглый мальчишка вознамерился оставить его без грифонов! Тем временем оба загонщика?— Ловца, как их тут называли,?— трансформировались. Они обрасли шерстью, головы стали уродливой помесью волчьей и человеческой частей, шерсть покрыла тело, а глаза как будто кто-то несильно выдавил из глазниц, так, что они оказались ?навыкате?. Лорд Малфой поморщился, в отвращении наблюдая это. Гермиона же, равно как и близнецы, заворожено наблюдала, как брюнет, на лбу которого алела повязка, скрывающая этот самый лоб и часть волос, ловко уворачивался от когтей странных хищников, кода-то бывших людьми, и при этом?— умудрялся убивать их. То, что на их глаза происходит смертоубийство, никого не волновало. ?Плебейская? часть Арены радостно визжала, наблюдая, как юношу с ног до головы обрызгивает кровь очередного убиенного человекоподобного хищника. Посох был оставлен воткнутым и на время забытым в песок, когда Дориан добил последнего соперника банальной Авадой, и подхватил свой посох, выдёргивая его из песка с видимой силой. Адекватных причин тому не было, что всё же что-то действительно могло произойти,?— и это не оставляло зрителей равнодушными. Наконец-то, прозвучал гонг в третий раз. По четырём сторонам света?— выходам с Арены,?— пронеслись чёрно-жёлтые молнии, и дикий рёв, более похожий на визг, огласил Арену. Из открытых камер-коридоров выбегали… существа. И атаковали мальчика… Те, кто атаковал самого молодого ?Легенду? этого проклятого места, незаметно, но всё же устающего, были, несомненно, хищниками. Странные и страшные создания?— шесть лап. Все?— когтистые. Из оскаленных пастей с пожелтевшими клыками капает зеленоватая слюна, превращая песок в стекло, шкуры грязно-коричневые, свалявшиеся, а скелет, просматривающийся под кожей, пугал ещё больше. Хвосты ?зверушек? метались из стороны в сторону, били животных по бокам и словно жили своей жизнью. Более того?— они периодически шипели. Девушки на трибунах в ложе с Малфоями, спорили: мантикоры это или химеры. В прочем, гадать пришлось недолго. Над Ареной вспыхнули щиты, а прямо на них транслировалось изображение с омнинокля* в ?хозяйской трибуне?. Там, сидя на роскошном кресле, пребирал какие-то заметки немолодой маг с сединами и ехидным, хитрым выражением лица. На его груди висел бейдж ?Комментатор?, хотя зачем он понадобился в таком жутковатом месте, было не понятно. Девушки продолжали спор, но обе были не правы. Оказалось?— ни то, ни другое, потому что ?комментатор? взял слово. ?— Итак, уважаемые зрители! Пред вами идёт неравный бой?— Легенда Дориан против двадцати пяти эль-шаруш! Эти милые создания?— помесь химер, адских гончих, мантикор и акромантулов! Смертоносны до такой степени, что капли их слюны хватает для того, чтобы убить эльфа! —?трибуны поражённо ахнули, замерли на миг и взорвались криками. —?Но… что делает Дориан?! Он опустил посох! Я… о грешные Магистры! Он говорит на парселтанге! Дырку надо мной в небе, этот парень умеет поражать! Более того?— все эль-шаруш становятся в ряд, и он поочередно сносит каждой из них голову! Грешные Магистры, они даже не сопротивляются! Х-ха! И правда, жуткие твари, от вида которых тошнило и хотелось забиться под кровать, к ?барабашке?, не сопротивлялись. Они действительно стояли и покорно ожидали, пока Дориан снесёт им головы. Тягучая, как кисель, фиолетово-перламутровая кровь жвачкой тянулась от перерубленных шей и густым потоком текла из отрубленных, оскаленных голов. К одной из них молодой ?легенда? и прикоснулся, после чего она куда-то исчезла, а у молодого мага на губах появилась нехорошая такая, очень пакостная и не предвещающая ничего хорошего улыбочка. В прочем, эти твари были ещё не всем, что подготовил ему владелец Арены. Гонг прозвучал в четвертый раз, оглушая, разнося свой низкий басовитый гул не только по Арене, но и за её пределы, в беснующуюся толпу зрителей и ВИП-ложи богатых, уважаемых гостей этого филиала Ада. Комментатор снова взял слово: ?— А вот и нашлась на Легенду управа?— в Круг Крови входят Смертники! Десять ловцов, десять убийц, два ?харгана? и сорок ?загонщиков?! Вот теперь Дориану точно не жить! Похоже, владелец Арены, Эберхар Малфой,?— на этих словах мир для Малфоев замер. Эберхар Малфой, ровесник Люциуса Малфоя, его кровный брат, ныне изгнанный из рода, оказался… такой сволочью?! —?решил убить Дориана! В прочем, так ему, непокорному, и надо! Но что за хрень?! Нет, вы посмотрите, что же этот шельмец творит!!! —?раз ?диктор? перешёл на нецензурную лексику, случилось что-то из ряда вон… И, правда, случилось. Юный Дориан стоял посреди Арены, что-то распевая на непонятном языке, гортанном и резком, а вокруг него клубилась магия такой силы… Словно мальчик уже был Лордом. Не меньше. Тем не менее, пара ?копий? загонщиков и несколько клочков сети ловцов пробились через защиту, ранив юношу. Копьё пробило плечо, другое?— угодило в икроножную мышцу, и пригвоздило Дориана к Арене. Сеть опалила лицо, прожгла доспехи с левого бока и приклеилась, пылая, к спине. По всей видимости, это заклинание нельзя было прерывать, а раз так, то относиться оно могло лишь к одному типу магии?— катренам. Эти напевные, речетативные заклятия, больше похожие на гимны или воззвания, пришли в мир Магии задолго до эпохи короля Артура и его рыцарей Круглого Стола, задолго до приснопамятного Мерлина и Морганы… И такие заклинания брали очень высокую плату. Например?— боль. Кровь. Годы жизни… Тем не менее Дориан продолжал, всё крепче сжимая посох… Чтобы в следующий момент половину Арены снесло взрывом. Кровавого Круга более не существовало, лишь посреди оплавленной воронки из стекла, гранитной крошки и осколков мифрила, упав на одно колено и опираясь на другое, тяжело дыша, истекая кровью и харкая ею же, обводил пронизывающим взглядом зрителей мальчик-брюнет… А вокруг него отчётливо разливался удушливый запах выпотрошенных внутренностей и палёного мяса и волос, распространялся душный смрад вскипевшей крови и кишок.*** С тех пор прошло полгода. Шумиха вокруг Гарри Поттера начинала укладываться. Драко Малфой, Гермиона Грейнджер, Альфред и Джордан Лестрейнджи, Пенелопа Паркинсон, Миллисента Буллстроуд, Грегори Гойл и Винсент Кребб, Теодор Нотт и Блейз Забини сдружились со своим учителем. Дориан, мало того, что оказался ?своим парнем?, так ещё и не бросал своих в беде. Хотя, их знакомство стоило бы внести в мемуары Арены как самый занимательный первый ?урок? Легенды для юных Аристократов…Ретроспектива Драко, спиной полуприкрывая ощерившихся палочками девушек, плечом к плечу с Винсом и Грегом шёл вперёд по коридору. Нет, конечно, ему, наследнику, никто не мог ничего сделать, но вот Гермионе… или близнецам, невесть как сумевшим сюда пробраться… Вдруг перед ним что-то прошуршало. И в следующий миг его палочка оказалась в руках у Дориана. Драко перевёл дух. Этот-то ему ничего не сделает… ?— Правило гладиатора номер один: ты всегда начеку,?— презрительно фыркнул парень. Драко насторожился. Что-то было не так. И он нутром это чувствовал. Вдруг юноша резким движением что-то в него кинул. Первым желанием блондинчика было отшатнуться, но он сдержал этот порыв. За что и поплатился?— в глаза попал песок. ?— Правило гладиатора номер два: доверяй своим рефлексам и интуиции. ?— Что ты себе позволяешь? —?выругался Тео, за что и поплатился Ступеффаем. Миллисента послала было Ступеффай в мальчика, но попала в Винса. ?— Правило гладиатора номер три: не перекрывай директорий атак партнёра, кем бы он ни был! —?рявкнул рассерженный мальчик. Хотя… мальчик ли?! ?И ЭТО мне учить?! —?мысленно стонал Дориан. —?Я же не вынесу!!!?. Но тут интуиция брюнета взвопила об опасности слева, и мальчик, высоко подпрыгнув и помогая себе магией, взобрался на балку, откуда в два прыжка перенёсся на высокую и довольно хрупкую горку не то коробок, не то кубов из стекла. Детский, ещё так давно разученный фокус удавался с каждым разом всё лучше и лучше… Глаза его были прищурены. Вдруг в воздухе, отфыркиваясь и уважительно посматривая на мальчишку, появились два рослых рыжих парня. Гарри в два движения вернулся обратно, и заглянул пацанам в глаза. ?— Лестрейнджи. —?словно приговор вынес, сказал Гарри, и уселся на песочное покрытие в турецкую позу. ?— Да-а, Поттер… —?в следующее мгновение, когда Драко уже собирался продолжить свою речь, все десять учеников Хогвартса оказались связанными, а вокруг них медленно сжимались тиски магии. ?— Откуда вы знаете?! —?прочти на парселтанге прошипел парень. Тем не менее, его услышали. ?— Бой…с… Андерсом… —?прохрипел Блейз, и их тут же немного отпустило. ?— Да, это был мой прокол,?— хмуро согласился брюнет лет одиннадцати на вид. —?Что вы будете делать с этой информацией? —?зелёные глаза смотрели на Драко в упор, отмечая его, как лидера этой компании. ?— Ничего,?— пожал плечами Малфой. —?Будем узнавать тебя, дружит с тобой, учиться у тебя. А что нам ещё остаётся? Ты ж нас, как тараканов-террористов, передавить можешь?— и никто тебе не указ. ?— Сечёшь,?— всё ещё подозрительно косясь на блондина, мальчик почти снял оковы магии. Чувствовалась только лёгкая слежка. ?— Итак, наши планы? —?по-деловому спросила Гермиона. Девочка, чьи некогда пышные волосы теперь струились волной по телу, спускаясь аж до попы, пристально рассматривала их будущего учителя. ?— Знакомиться,?— осторожно предложил парень, по-волчьи щуря глаза.Конец ретроспективы. С тех пор дружба, завязавшаяся между АД-ом Хогвартса и Легендой Дорианом, крепла с каждым днём. Дориан даже как-то раз показал ребятам подземелья, на что те каким-то чудом вытащили его в Лондон?— просто так, как выразился Драко, задорно сверкая глазами. Мальчикам было по двенадцать, девочкам?— тоже; близнецам?— четырнадцать, и все они без сомнений признавали Гарри лидером. Впрочем, Гарри признавал всех в их ?команде? равными… Особенно после того, как Эберхар приказал легендам выходить на поле боя друг против друга в составе своих команд. Гарри на это только жестоко усмехался?— тренировки на публике были показными. Тренировки же в Подземелье были реальными, и только после них наследники и Гермиона возвращались в меноры уставшие, все в синяках, ссадинах, порезах?— но довольные. Ритуалы, что проводил над ними ?Гер-рой?, вытягивали их не лучшие физические и магические показатели до его уровня; зелья и заклинания, призванные улучшить память, отточить рефлексы и усилить интуицию, читались едва ли не в каждую их встречу. То, что Дориан постигал с самого детства, он вдалбливал в своих подопечных с утроенной скоростью, и эти самые знания давались им не легко. До кровавого пота, до стёртых в мясо ладоней, до полного истощения организма, до горячечного бреда и невозможности наутро встать с постели,?— настолько сильно гонял Дориан своих подопечных. Но проблема была не в этом,?— а в том, что учёбу в Хогвартсе никто не отменял. Пусть бои и ?основные? тренировки проходили по выходным?— в промежутке между было тоже достаточно много дел, которые нельзя было откладывать. А ещё?— каждого их десяти детей. находящихся в Хогвартсе, предупреждали и увещевали, что ?лучшая в Англии школа??— это полигон для выживания. А потому, как бы ни было плохо, ни кровавых мозолей, ни горячечного бреда, ни кровавого кашля показать было нельзя. На это почве развились и навыки в колдомедицине, и здравая паранойя, и знания усваивались в несколько раз быстрее. В стрессовых условиях организм мага был способен на истинные чудеса, о которых в обычных условиях оставалось только мечтать. Не проходило ни тренировки, чтобы они не научись чему-то новому…Ретроспектива ?— Бой! —?воскликнул Малфой-самый-старший, наблюдая, как грамотно передислоцируется группа Ольвии. Эта Легенда была на десять лет старше Дориана, но у неё был проигранный бой?— всего один, но Арена светила ей до конца дней. В группе девушки были и более старшие наследники. И, как было вполне ясно, Ольвия ненавидела Дориана. Самому же мальчику было глубоко насрать на чувства Легенды?— он уже не был одиночкой, но и сопливым терпилой он тоже не был. Так что… Можно было сделать простые выводы?— мальчику просто было СКУЧНО. Хотя, можно ли было назвать мальчиком существо, имевшее опыт нескольких жизней (не с одним же Андерсом проводился ритуал Обмена?!), никто не знал. Но факт оставался фактом?— Ольвия была слишком предсказуема для Дориана. Группа Ольвии с одной стороны не представляла для Дориана и его Команды опасности. ?Бен-Хазрат?, как однажды их назвал Базравад, дракон из Кат’тар К’ро. Слово это в переводе означало ?Каратели?,?— если переводить достаточно близко к простому английскому языку. Точного определения, слова, характеризующего эту фразу, в английском языке?— да и вообще в человеческой речи?— не было. Но, в команду Ольвии входили сироты, принявшие права наследования уже будучи собственностью Арены. И что станет с теми, кто их убьёт,?— было не ясно. Ведь убийц детей своих и потери хотя бы одного Рода, принадлежащего к Столпам, Магия не прощала… За прошедшие два с половиной года Дориан успел многому обучить своих ?подопечных?. Сдружившиеся с гладиатором Наследники росли и мужали с каждым днём, благо (пусть даже и тайно) проведённый ритуал Памяти позволял им впитывать получаемые ?образование?, как земля пустынь?— воду. В конечном счёте, даже с ритуалом надо было не мало работы?— Дориан натаскивал своих подчинённых в буквальном смысле по всему, что знал сам. ?Ад? же таскал из магического мира те предметы, что требовал брюнет?— включая газеты. Смотря на суету вокруг своей персоны, Легенда всегда расходился не на шутку… Успокаивать его можно было только с превеликими предосторожностями и всем скопом?— он всё ещё был лучшим. Впрочем, мальчик быстро брал себя под контроль. Но вот его фамильяр ещё долго шипела… В прочем, как раз в том бою?— с Ольвией?— Фамильяр Гарри сыграл решающую роль. ?Бой!??— и тут же время для всех замирает. Заново отстроенный Круг Крови плещет магией, что называется, ?изо всех щелей??— теперь его так просто не разнести. Но, тем не менее, каждый чётко знал свою роль в этом спектакле. Трибуны издают восторженный рёв?— хлеба и зрелищ народу, не даром Юлий Цезарь так хитро улыбался на гладиаторских боях… Группа ?чёрных?, как прозвали Дориана и Ко за глаза на Арене, рассредоточилась. Широкие одежды, широкие плащи, чёрные ?венецианские? полумаски, скрывающие лица, и отличительный знак Дориана?— полосатая змея, обвивающая левую руку. Впрочем, у самого Дориана змея как раз имелась в наличии. Драко?— с короткими дагами, Блейз?— с сабокаями*, Тео?— с топорами наперевес, пошли по фалангам. Средней тяжести доспехи на тринадцати-четырнадцатилетних парнишках, стелющиеся шаги, кошачья?— но не менее смертоносная?— грация и как апогей?— волчий прищур из-под полумаски. Они чем-то похожи на волчью стаю, вышедшую на охоту, и окружающую свою добычу, и добыча ещё не знает о том, что уже мертва… Тени накрывают мальчиков, хотя сколько сил потребуется, чтобы после этого боя зарядить ?теневые? артефакты, одному Фен’Харелу известно… Одетые в тяжёлый доспех Винс и Грег?— прут, как танки, вперёд. Два мальчика, уже сейчас превышающих габаритами не то, что свой возраст,?— достигающих почти что размеров Люциуса! —?вполне грациозно, (хотя сразу и не заметишь), передвигаются. Их грация похожа на грацию медведей?— с виду неуклюже, но прекрасно известно, что смертоносно. У каждого из них своё оружие?— Винсент за всё время знакомства с Дорианом привык к обоюдоострому боевому топору (естественно, двуручному), а вот Грегори предпочёл осадный щит?— и полутораручный клинок наперевес. Оба мальчика если не хорошо, то хотя бы сносно управлялись со своим оружием. В прочем, с тем количеством тренировок, что свалились на них по вине Дориана, трудно было бы не стать лучшими. Девушки стояли сзади. Магические, пошитые на заказ и покрытые тысячами рун мантии с глубокими капюшонами укрывали их. Юные воительницы стояли с посохами?— не всё же парням воевать! Не всё же холодным оружием! Девушки, как выразился однажды Блейз, ?лечат и калечат?. И, если Миллисенту и Панси ещё можно понять?— наследницы Древних Родов, за спиной которых?— сила крови предков, но Гермиона Грейнджер в эту компанию, с первого взгляда, не вписывалась. Впрочем, только с первого взгляда.Миллисента Буллстроуд, как истинная Чернокнижница Рода, держала в одной руке довольно ужасающего вида фолиант, обитый чёрной, человеческой кожей. Чудовищная книга о чудовищах по сравнению с этим ?произведением искусства? казалась безобидной брошюркой. Впрочем, кто говорил, что ?Гримуар Пустошей? должен быть милой книжонкой в розовых рюшечках?! Во второй руке Милли, следуя кодексу своего Рода, держала боевой Посох. Чёрно-фиолетовая прямая рукоять, навершием посоха служили три полумесяца?— один развёрнутый ?рогами? вверх, а два других, поменьше,?— в противоположные друг другу стороны. Оголовьем посоха было плоское копьё, заточенное с двух сторон, с очень длинным наконечником. Имя этому посоху было?— Дыхание Камня, и откуда его достал Дориан?— равно как и свой посох, равно как и посохи остальных, оставалось только гадать. На руке у Милли было что-то, больше всего похожее на странные чётки… Правда, присмотревшись, можно было сделать вывод, что это браслет, сделанный из всевозможных костей, связанных в три ряда по восемь штук в каждом*. Девушка что-то безостановочно шептала, едва-едва шевеля посохом, будто выписывая сложную вязь не то рун, не то иероглифов. Они разбегались чёрными кошками из-под ног Миллисеннты, и тут же таяли в песке, в воздухе, растворялись в тенях, прятались в складках одежды… От фигуры девушки, чьи косы шевелил казалось бы несуществующий ветер, так и несло могильным холодом, а запах, что распространялся от неё, пугал. Потому что пахла эта темнейшая из существующих отраслей магии?— свежей кровью, острым запахом страха и человеческими внутренностями. В прочем, Бен’Хазраты привыкли. Рядом с Миллисентой, от которой за версту веяло истинно Чёрной Магией, стояла Панси. Девушка была одета в белую (в отличие от подруг) мантию, испещренную серебристыми руническими вязями. Посох в руках девушки походил на произведение безумного оружейника?— длинный, с навершием в виде головы Китайского Дракона, который к противоположному своему концу превращается в жало скорпиона, а ближе к наконечнику посоха?— голове дракона?— имелось перпендикулярное рукояти лезвие?— короткое, но достаточное для того, чтобы снести кому-то голову. Панси ловко вычерчивала эти грозным предметом что-то в воздухе, и над её сокомандниками вспыхивали руны, видимые только ей одной. Оружие сияло… От девушки шли запахи весеннего леса, недавней грозы и цветущих лип, а вся фигура как будто бы светилась внутренним светом. Этот свет успокаивал душу и сердце, вселял уверенность и помогал сосредоточиться, по своему воздействию чем-то напоминая песни феникса. А рядом, как ни в чём не бывало, стояла Гермиона. Её некогда пышные, а теперь длинной волной спускающиеся до попы волосы были стянуты в тугой хвост. Девушка опиралась на светившийся фиолетовым посох?— довольно странного надо сказать вида. Короткий?— намного короче, чем остальные посохи?— он был достаточно толстым в рукояти. Рукоять его была сделана из чего-то белого, вроде кости, с частыми вставками белоснежно-голубого минерала, как будто льда. Эти переходы от одного материала к другому прятались в широких латунных кольцах. Навершием посоха служил громадный кристалл того же самого странного материала, а наконечником?— короткое лезвие стилета. Сама Гермиона была одета в мантию цвета хаки с чёрно-оранжевой наборкой по краю. Запах её магии не чувствовался, а скорее угадывался,?— сырость, как в пещерах, едва заметный аромат мускуса и полыни. Рядом же?— близнецы. Осадные луки, сделанные из лучших материалов неизвестно где найденными (хотя нам-то всё-ё ясно!) дворфами; кинжалы из легчайшего и прочнейшего мифрила на поясах, лёгкие доспехи, эластичные и гибкие, туго набитые колчаны и море беспалочковой магии. Группа Ольвии, хоть и была куда как опытнее, но тем не менее снабжена была более скудно. Сойдясь в плотном клине, десятка соперников под предводительством грозной девушки пошла напролом. И эта тактика могла бы сработать, если бы не одно, но?— ?плавали, знаем!?. Клин был разбит буквально вломившимися туда Винсом и Грегом?— парни раскидывали нападавших, словно кегли. Впереди шёл Грегори, буквально опрокидывая более слабых соперников щитом, работая ним, как забивателем свай, и иногда добавляя удары плашмя по шлемы мечом?— для гарантии. Сзади же. прикрывая спину напарника и пресекая возможность вновь собраться в клин, шёл Винсент, орудуя секирой так, будто та была игрушечной. Всё же, Дориан не даром провёл им проверки крови. Обнаруженные поколений пятнадцать назад тролли в крови обоих телохранителей Драко позволили им существенно увеличить не только собственный запас магии, но и подтянуть физические показатели. И, хотя были чуть крупнее соперников, магия позволяла им многое, а уж невидимая ?подушка? из воздуха, куполом окружающая тела мальчиков, и ?зловещая? аура, обеспеченная парой безделушек-артефактов, помогали им в этом. Трое нападавших из группы Ольвии тут же ?уплыли? на фаланги, где их со звоном клинков и воинственным кличем встретили Драко, Тео и Блейз. Итальянец-ядодел так и сыпал вокруг легкоразбиваемыми скляночками с зельями?— ядовитые пары, бомбы, просто яды и всевозможные смолы, которые Забини мог часами делать в лаборатории… Всё же, одному из ?чёрных? не повезло, а именно?— Теодору. Мальчику, легко орудующему двумя топорами, достался соперник в два раза опытнее и массивнее него… Теодор честно держался. Пока Блейз вёртко уходил от атак какой-то самонадеянной барышни и насмехался над ней, пока Драко сосредоточенно отбивался от двух?— хорошо, хоть ?слабоватеньких?, по меркам Ольвии, соперников… Пока Гойл и Кребб защищали девушек, пока сами девушки что-то колдовали… Теодор сошёлся с соперником. Топоры против секир?— берсеркер против тельхина. И всё решил опыт?— Наследник из группы Ольвии банально поймал Нотта на уловку, при том довольно хитрую. С распоротым бедром Теодор с хлопком исчез, переносясь порт-ключом. Гермиона, закончив заклинание, бросила его в оставшегося без ?партнёра? тельхина?— и того буквально разорвало. Острие посоха переместилось чуть влево и вверх, и началась новая фаза колдовства… Гермиона с превеликим удовольствием колдовала, ловко вертя в руках посох с именем ?Хладнокровный??— древний эльфийский артефакт, неизвестно откуда взявшийся у ?грязнокровки?. В прочем, грязнокровность девушки оспаривалась торчащими из-под причёски остренькими ушками, плотно прилегающими к голове. Следующим из боя выбыл Винсент?— не успев заблокировать удар какого-то из кинжалов своего соперника, Кребб получил довольно серьёзную рану в бок. И его тоже унесло аварийным порт-ключом?— только клочок мантии с чёрным узором остался на грязном песке Круга Крови… Следующими пострадали близнецы. Только стоило закончиться метко пускаемым в полёт стрелам, как сзади Лестрейнджей появился, используя их любимый фокус, кто-то из соперников. И, стоило только близнецам выхватить кинжалы, они уже оседали на землю, зажимая руками раны на горле. Дориан рычал, но ничем помочь не мог?— он отбивался от атак Ольвии. Драко и Блейз выбыли из строя одновременно?— хитрые противники нарочно сводили перекрестный огонь этих двух и Миллисенту. В конечном счёте Драко перекрыл директорию атак девушки, а, когда свалился без сознания, под заклятие попал Блейз. В прочем, следующий же ?фокус? снёс четверых членов вражеской группы?— потому что девушки рассердились. На поле, из дееспособных, остались только Винсент, который мужественно отбивался от соперника, уйдя в глухую оборону, девушки, одна из которых постоянно лечила и колдовала то над Дорианом, то над Винсом. И кто-то решил этим воспользоваться. У Винса появился шанс контратаковать. Но его опередила Милли?— чётки дёрнулись вместе с направляющий рукой, Посох?— ?Дыхание Камня??— засветился, и вот соперник Кребба рассыпается трухой. Милли падает на одно колено?— и тут же исчезает. Панси получает какой-то сиреневый луч заклятия в грудь?— и тоже исчезает. Гермиона в отчаянии чертит руну ?Перт? в воздухе, толкает её к соперникам?— и теряет сознание от боли магической отдачи. А что? За всё в этом мире надо платить… На поле остаётся только Дориан и Ольвия… Дориан уже сошёлся в ?битве? с Ольвией, хотя на деле это было всего лишь избиение младенцев. Девушка летала по Арене, словно теннисный мячик. Но, увы, продолжалось это не долго. Отскочив от купола в очередной раз, блондинка перегруппировалась?— и встретила мальчика ударом в грудь. Он пошатнулся, но устоял. Девушка хотела было с разворота ударить мальчишку по лицу ногой, но была остановлена банальным боком. Дориан отшвырнул соперницу от себя?— и тут же откатился в сторону. В него одно за другим полетели проклятия… Мальчик отвечал тем же. В конечном итоге эти ?Скачки за Скетчем? должны были закончится?— Ольвия спеленала мальчика, словно гусеницу-шелкопряда. Секо летели в хрупкое тело брюнета одно за другим. Вдруг, с левого предплечья то, что считалось татуировкой, исчезло. И секундного замешательства хватило змее для того, чтобы спасти Хозяина?— бросок, ошеломляющий неожиданностью; тугие кольца змеиного тела, обвивающего шею; смертоносный укус?— и бой окончен. Дориан же исчезает в мягком свечении?— раны на всём теле мальчика кровоточат, а несколько рёбер сломаны. Итог боя был шоком для всех. Одиннадцать детей, не достигших первого рубежа ?совершеннолетия??— четырнадцати лет?— уделали двенадцатерых матерых ?волков войны?, среди которых был и внук Грин-де-Вальда. По праву победы эти одиннадцать детей наследовали вместо побеждённых, о чём они совсем скоро узнали?— Родовые Гобелены не лгут…*Ариадна?— да, я знаю, что сестра Дамблдора была Арианой. Так надо для сюжета. Я автор, я так вижу!* Сабокай?— клинок, рукоять которого ?обратная?.* в браслете Милли имеется ввиду рунология, а именно старший Футарк скандинавских рун?— три эттира по восемь рун в каждом, всего 24 руны, считая ?руну Одина?, или ?слепую Руну?.*посохи джевушек и Дориана.?Храбрость Отступника? https://dragonage.fandom.com/ru/wiki/Храбрость_отступника? file=Храбрость_отступника_(DAII).png*омнинокль?— волшебный бинокль. По настоянию ?Гарри Поттер Вики?, пишется это именно так.?Вальдасин?, посох Панси https://dragonage.fandom.com/ru/wiki/Вальдасин? file=Вальдасин.png?Дыхание Камня?, посох Миллисенты https://dragonage.fandom.com/ru/wiki/Дыхание_Камня? file=Дыхание_Камня.png?Хладнокровный?, посох Гермионы https://dragonage.fandom.com/ru/wiki/Посох_чародея_(Dragon_Age_II)? file=%D0%A5%D0%BB%D0%B0%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D1%8B%D