-19- (1/1)

Готовить завтрак на такое количество народа казалось Ибо сомнительным удовольствием, поэтому он предпочёл забиться в угол с ещё одной чашкой кофе и не отсвечивать, в то время как Хайкуань, Чжань и Цзиян взяли на себя эту хлопотную, но важную обязанность. Рядом с Ибо расположился Цзаньцзинь, слегка баюкая повреждённую руку. — Болит? — Ибо спросил тихонько, чтобы не услышал Хайкуань, потому что вдруг Цзаньцзинь собирался это скрыть?— Не особо, — тот покачал головой. — Так, ноет немного, но можно терпеть. Спина и то больше болит…— А спина почему… О… — Ибо догадался в процессе, порозовел щеками, но всё же решился подмигнуть своему учителю, которого воспринимал в последнее время исключительно как друга. — Учитель Чжу…— Ибо, — здоровая рука Цзаньцзиня взметнулась вверх, скользнула по затылку Ибо, но особого ущерба не нанесла, так, скорее намекнула, что могло бы быть, не питай Цзаньцзинь к Ибо таких же дружеских чувств. — А как же нога? — Ибо с осторожностью коснулся аккуратной, безупречно наложенной повязки. — Разве не нужно подождать?— При большом желании или острой необходимости можно обойтись и без рук, и без ног, — хмыкнул Цзаньцзинь. — А ночью, как ты понимаешь, было и большое желание, и острая необходимость. — И внимательный доктор, который мог оказать первую помощь и позаботиться, если что-то вдруг пойдёт не так, — Ибо одобрительно кивнул и не удержался, бросил быстрый взгляд на Хайкуаня, занятого размешиванием теста для оладий. Простая белая футболка красиво обтягивала широкие плечи: картинка — хоть сейчас на обложку какого-нибудь мужского журнала о спорте и правильном питании. Общую идеальность портили только вспухшие красноватые царапины, выглядывавшие из-под ворота футболки. Ибо скосил взгляд на здоровую руку Цзаньцзиня и красноречиво приподнял бровь. — Ибо, пожалуйста, — он тут же смутился и попросил жалобным голосом, будто Ибо не смотрел на него, а собирался пытать с утюгом и паяльником.— Что? — Ибо очень постарался, чтобы его лицо приобрело невинное выражение, но, похоже, не преуспел. — Я знаю, о чём ты думаешь.— А я знаю, что вы делали, — тут же парировал Ибо. — А вы нет? — Цзаньцзинь кивком головы указал на Чжаня, которого как будто вовсе не тревожило отсутствие на нём футболки. — Или ты не особо старался?— Старался, — теперь уже пришла очередь Ибо краснеть и смущаться. — Вернее, я пытался стараться, но у меня особо не было возможности.— Задавил опытом? — Цзаньцзинь снова кивнул на Чжаня, как будто Ибо мог не понять, о ком шла речь. — Можно и так сказать, — Ибо теперь смотрел в основном на стол и на чашку с остатками остывшего кофе. — По крайней мере, у него этот опыт был.— А у тебя?— Откуда? — Ибо пожал плечами как можно более легкомысленно. — Даже так? — Цзаньцзинь искренне удивился. — А почему? Мне казалось, у тебя не должно быть проблем с тем, чтобы привлечь внимание. — Их и не было, — Ибо покачал головой, а потом наклонился ближе к Цзаньцзиню и шепнул на ухо: — Я просто знал, что мне нужен один конкретный человек. И я его ждал.— Дождался? — Глупый вопрос, — Ибо допил кофе, а потом легко поднялся и подошёл к Чжаню сзади, чтобы потереться щекой между его лопаток. — Может, тебе нужна моя помощь?— Мне нужен ты, — Чжань так повернул голову, что Ибо на секунду стало страшно за его шею. — А с тостами я справлюсь. Или ты во мне сомневаешься?— Ни в коем случае, — Ибо поцеловал его в плечо, а потом отстранился, но отошёл недалеко: ровно настолько, чтобы не крутиться под ногами, мешая, но при этом находиться на расстоянии вытянутой руки.Постепенно на кухне собралась вся компания, стало тесно и шумно, как на базаре. — Цзиян, ты плохо выглядишь! — радостно сообщил Ли, едва успел устроиться за общим столом, и Цзиян тут же вздрогнул, чудом не попав ножом себе по пальцам. — Нормально он выглядит, — тут же вступился Хаосюань, который явно не просто знал причину такого плачевного состояния Цзияна, но сам же ей являлся. — Не скажи, — поддержал Бинь. — Нормально выглядит Ибо, а вот на Цзияна смотреть больно. Что ты с ним сделал? — за время, что они провели бок о бок в доме Хайкуаня, все парни успели отказаться от условностей и перейти к неформальному общению.— Да ничего, — Хаосюань нахмурился, а потом уточнил: — Ничего такого, чего он сам бы не хотел. И вообще, с чего вдруг это вас касается?— С того, что Цзиян наш друг. И мы беспокоимся за него. Может, ему нужна помощь? — У него своя голова есть. И язык, чтобы сказать, что ему не нравится, — Хаосюань нахмурился. Было видно, что ему такие разговоры не по душе. Ибо, если честно, разделял его позицию и с радостью пожертвовал бы завтраком, лишь бы вернуть комфортное состояние уединения с Чжанем. Сейчас, когда они все вместе были на кухне, напряжения и неловкости избежать не удавалось. К тому же в воздухе витало такое заметное сексуальное томление, что его можно было пощупать. И те, кого оно не касалось, просто из кожи вон лезли, чтобы неудобно было не им одним. — А чем мы сегодня будем заниматься? — Чжочэн озвучил вопрос, который в той или иной мере должен был тревожить всех. — Здесь очень круто, конечно, но мы же не будем просто так сидеть и опять по сотому разу обсуждать…— А у тебя есть предложения? — Ибо лихорадочно перебирал варианты, но первым говорить не хотел, великодушно уступая эту миссию лучшему другу.— Конкретных нет, — сразу же сдал назад Чжочэн. — Но я просто не могу сидеть весь день на одном месте. Тем более сегодня суббота, то есть это же ещё завтра...— Ты можешь вернуться в общежитие, никто плакать не будет, — тут же отозвался Ли, который если и страдал от безделья, то очень умеренно. А ещё он в полной мере наслаждался доступностью видеоигр и домашней еды, которую, к тому же, для него готовили. — Я никого не прогоняю, — тут же вмешался Хайкуань. — И я приношу извинения, что так плохо умею принимать гостей. Но с моей работой…— Не надо никаких извинений, — Ибо моментально захотелось извиниться самому за своих друзей, которые вдруг без причины начали вести себя как капризные дети. Будто Ибо или тот же Цзиян были виноваты, что у них появились отношения. — У меня есть одна идея, но пока я не уверен, что мы сможем её воплотить в жизнь. — Мы тебя слушаем, — за всех ответил Цзаньцзинь, и на кухне действительно стало на удивление тихо. — Я думаю, мы должны разделиться и попробовать съездить домой к жертвам, — Ибо и сам понимал, как звучит его предложение, поэтому сразу же уточнил: — Не обязательно ехать буквально к ним домой, но просто… Где-то могут быть соседи, которые что-то видели или знают, можно съездить в больницу, ведь Фейюй сейчас там, он ещё не скоро выпишется, если учитывать его травмы…— А ты знаешь, в какой он больнице? — тут же уточнил Хаосюань. — Ладно, адреса родителей есть в личных делах. Но адресов больниц там нет точно. Мы же не будем обзванивать все приёмные покои и спрашивать, к кому две недели назад, или сколько там времени прошло, привезли парня с раздробленными коленями.— Я могу это узнать, — Хайкуань обернулся к ним, впервые за утро оторвавшись от готовки. — Я могу зайти в общую электронную базу и попробовать поискать пациента под своим именем. — У вас есть общая база? — тут же встрепенулся Хаосюань. — Что ж ты сразу не сказал?— Она не совсем общая, — Хайкуань помолчал немного, мысленно формулируя объяснение, а Ибо напрягся, пытаясь угадать, поможет ли им то, что они сейчас услышат, или нет. — То есть она единая для всех как система, но у каждого учреждения там свой блок информации, и я со своим логином и паролем не могу зайти в медицинскую карту пациента из кардиологической больницы, к примеру, и что-то там написать. Но кое-какую общую информацию я могу видеть. И могу отправить запрос. Давайте я просто запрошу медицинскую документацию, — предложил Хайкуань, но Чжань покачал головой:— Такой запрос обязательно привлечёт внимание. Просто сам подумай, зачем тебе, пусть и травматологу, медицинские документы, выписки четырёх пациентов, которые к тебе даже не обращались? Что ты делать будешь с ними? Потому что, я думаю, врачи, которые их лечат, тоже лишний раз болтать не станут. И как минимум поинтересуются, зачем тебе это нужно. И что ты им скажешь? Что ты на старости лет решил поиграть в детектива?— Ну, допустим, до старости мне ещё далеко, — Хайкуань хмыкнул и бросил быстрый взгляд на Цзаньцзиня, словно хотел получить его поддержку и одобрение в этот вопросе. — Но в целом, конечно, ты прав. Ничего внятного я им ответить не смогу.— А давай ты мне дашь свой логин и пароль — и никакие запросы нам не понадобятся, — вкрадчиво предложил Хаосюань. — Не надо ломать клиническую базу! — тут же напрягся Чжань, но Хаосюань покачал головой:— Я не собираюсь ничего ломать. Я просто похожу и посмотрю, что нам надо. И никто даже не узнает, куда я заходил и что смотрел. Тем более я же не собираюсь ничего трогать или вносить какие-либо изменения. Нам просто нужно знать, в какой клинике сейчас лежит Чен Фейюй, правильно?— Не совсем, — Ибо перебрался ближе к столу и огляделся по сторонам. — Хайкуань, у тебя есть здесь какие-нибудь стикеры? Желательно, конечно, цветные, но я буду рад даже обычным. — Здесь нет, но есть в кабинете, — Хайкуань спешно вытер руки и ненадолго покинул кухню, чтобы вернуться с несколькими блоками стикеров и тонкими чёрными маркерами. — Такие подойдут?— Идеально! — Ибо потёр руки, разложил стикеры перед собой и снял с маркера защитный колпачок. — Я сейчас напишу всё, что нам нужно знать, а потом мы решим, как нам быть. Значит, первое, что нам нужно, — это клиника, где лечат Фейюя, — Ибо размашисто написал несколько слов на стикере, оторвал его от блока и поместил в центре стола. — Дальше нам нужно узнать, где сейчас находится Чэн Сяо. Мы можем это выяснить через клиническую базу?— Можем, — Хаосюань кивнул. — Либо она всё ещё госпитализирована, либо она выписана — и тогда она дома. — Хорошо, — второй стикер занял своё место рядом с первым. — Нам также нужно знать, что случилось с другой девушкой. Как её зовут?— Чжан Лиин, — подсказал Бинь. — И это, получается, тоже должно быть в медицинской карте. Описание травмы, лечение, дата выписки, если она есть.— Согласен, — Ибо оторвал от блока третий стикер, а потом, прежде чем начать писать дальше, посмотрел сначала на Хаосюаня, а потом на Цзияна: — Как мы можем узнать что-то о Цзяэре?— Никак, — безжизненно отозвался Цзиян. — Его похоронили, я не вижу смысла… — Я вижу, — Хаосюань тяжело вздохнул. — Но я не уверен, что Цзиян справится. — Что ты хочешь? — Цзиян тут же напрягся. — Я хочу, чтобы ты поговорил с его матерью, — честно признался Хаосюань. — Я знаю, что это будет ужасно трудно, но ты единственный, кто может это сделать. Я думаю, ты мог бы заставить её рассказать, что тогда случилось, почему всё так закончилось. — Я и так знаю почему, — Цзиян нахмурился и плотно сжал губы. — Он просто не смог так дальше жить. Слепые справляются, когда они не знают иной жизни. А когда ты вчера ещё всё видел, а сегодня под веками только темнота — ты просто не будешь хотеть жить. — Так можно не только про зрение сказать, — справедливо возразил Бинь. — Вчера ты танцевал, а сегодня можешь ходить с костылями и только до туалета, вчера ты рисовал, а сегодня тебя кормят с ложечки или учат пользоваться механическим протезом. Но ведь не все же в петлю лезут сразу. Люди и без рук, и без ног живут. И даже других мотивируют, бизнесом занимаются, детей рожают.— Значит, здесь есть что-то ещё, — заметил Ибо. — Справляются те, кто изначально сильный, кто не чувствует за собой вины. Кто родился таким, кто стал таким после, скажем, аварии или природной катастрофы. Здесь, мне кажется, что-то другое. И все жертвы что-то сделали такое, что заставляет их воспринимать случившееся как своё наказание. И тогда я могу понять, почему они не готовы жить с последствиями своего поступка. — Но что надо сделать, чтобы за это так наказывали? — вырвалось у Цзияна, и Ибо впервые подумал о том, что такому нежному, трепетному и чуткому созданию сложно придётся с жёстким, циничным и насмешливым Хаосюанем, даже если тот приложит все усилия, чтобы сдержать себя и не оттолкнуть. — Я думаю, что-то не менее страшное, — заметил Чжань. — И я думаю, мы могли бы поискать по новостям, вдруг упоминалась какая-нибудь схожая ситуация или насильственное преступление?— Можно, — согласился Ибо и тут же написал это на очередном стикере, но Цзаньцзинь возразил:— Мы ничего не найдём в новостях. Я думаю, что это дело точно так же не стали предавать огласке и замяли. — Но почему? — Ли не хотел понимать, что кто-то может по доброй воле скрывать такие ужасные вещи. — Ведь тех, кто это сделал, могли бы наказать. Есть же законы… — А кто сказал, что наказания по закону будет достаточно? — тихо, но зло отозвался Хаосюань. — Если у родителей хорошие адвокаты и немалые деньги, кто им мешает попытаться отмазать своих отпрысков? Вдруг они пытались сделать всё по закону? — Скорее всего, так оно и было, — согласился Цзаньцзинь. — Человек, который это делает… Он либо не в себе, либо на грани.— Либо и то и другое сразу, — заключил Хайкуань. — Часто бывает, что человек долгое время ведёт себя как нормальный, а потом сильная травма или глубокое горе запускают в нём глубинные изменения в психике. А здесь, похоже, хватило, чтобы окончательно потерять себя и переступить моральные границы. — Предлагаешь по психушкам искать? — невесело усмехнулся Бинь. — Нет, — Хайкуань покачал головой. — Я уверен, что Кукловод ни разу в поле зрения психиатров не попадал. И даже сейчас, скорее всего, не производит впечатления человека, чья личность уже начала разрушаться. Иначе бы это кто-то заметил. — Либо тех, кто рядом, всё устраивает, — тихо проговорил Ибо, а когда все взгляды устремились на него, уточнил: — Я думаю, что не все могут мстить своими руками. И иногда они ищут помощи у тех, кто от них зависит. Не обязательно материально. — Поясни, — попросил Чжочэн, для которого все эти психологические сложности звучали как монолог на иностранном языке. — Например, как если бы кто-то обидел, скажем, Цзияна, а он попросил Хаосюаня его защитить. А Хаосюань согласился. А если у него и до этого были все предпосылки, то это согласие могло подтолкнуть его дальше.— Не самый удачный пример, — Цзиян нахмурился, зато по выражению глаз Хаосюаня Ибо понял, что с примером как раз угадал идеально. Хаосюань по складу характера и мышлению относился именно к таким людям, которые за своих близких могли пойти на крайности. Другое дело, что тому же Цзияну было страшно даже думать об этом. — А по-моему, нормальный, — Ли дёрнул плечом, а потом потёр руки, когда на стол рядом со стикерами опустилось большое блюдо с оладьями. — Вы себе как хотите, а я буду жратеньки!— Кто б сомневался, — Чжочэн вздохнул. — Но мы же будем что-то делать? Или опять Хаосюань всё сделает один через компьютер?— Нет, — Хаосюань покачал головой. — Я смогу добыть нам некую стартовую информацию, но этого недостаточно, чтобы выяснить, что происходит на самом деле. Так что, я думаю, Ибо предложил хороший план. — Я не хочу ехать к его матери, — Цзиян покачал головой. — Как я буду ей в глаза смотреть? У неё погиб единственный сын, а я буду расспрашивать её, потому что подозреваю, что он погиб не просто так? — А если этот её единственный сын тоже кого-то убил? Такого же единственного и любимого сына или обожаемую дочку? Тебе их родителей не жаль? — вдруг спросил Бинь. — Тебя никто не просит допытываться у матери, считает ли она своего сына преступником. Ты вообще можешь с ней не разговаривать, а подойти к соседям. Люди всегда знают и слышат больше, чем нам того хотелось бы. — Но почему я? — как-то горестно поинтересовался Цзиян. — Потому что ты единственный его знал, — Ибо развёл руками. — К тому же ты будешь не один. Я уверен, что Хаосюань будет с тобой всё время. — Буду, — твёрдо ответил Хаосюань. — Тебе не придётся ничего делать, я сам…— Так, с этим вы уже без нас разберётесь, — Бинь замахал руками, словно больше не мог смотреть на эти почти семейные разборки. — Давайте решим, кто поедет в клинику к Фейюю…— Я думаю, это должен быть Цзаньцзинь, — поспешил сказать Ибо, прежде чем желающие успели открыть рот. — Но почему? — удивился Бинь. — Мы бы тоже могли.— Нет, — Чжань покачал головой. — Ваше появление в клинике вызовет вопросы. Вы не дружили, чтобы вдруг приехать навещать товарища. И вы здоровы, чтобы ваше присутствие можно было выдать за посещение клиники по делу. — А у Цзаньцзиня повреждена нога, — Чжочэн подхватил эту мысль. — И он может сказать, что приехал в клинику по своим делам. И случайно вспомнил, что там лежит его ученик. Да, кстати, и это тоже… — Есть только одна проблема, — Ибо задумался. — Без Хайкуаня Цзаньцзинь не сможет туда попасть, а с ним в этом смысла не будет… Его может узнать другой врач…— Я предлагаю сделать иначе, — подумав немного, предложил Хайкуань. — Я целенаправленно повезу Цзаньцзиня на консультацию к какому-нибудь своему приятелю. Мол, опасаюсь, не упустил ли я чего. — А чем ты такое рвение объяснишь? Или ты и раньше ездил на консилиумы к коллегам, даже когда занимался травмами танцоров? — ехидно поинтересовался Чжань, но у Хаосюаня и на это был свой ответ:— Любовью.— В смысле? — Цзаньцзинь поперхнулся и закашлялся. Потребовалось несколько минут, прежде чем он смог прийти в себя и отдышаться. — Подожди!— Цзань, только не говори, что ты до сих пор не заметил, как ты ему нравишься, — Чжань закатил глаза, а Цзаньцзинь покраснел. — Я заметил, — Цзаньцзинь взъерошил волосы на затылке. — Но любовь…— Ты думаешь, я не в силах осознать, что чувствую к тебе? — с нескрываемым любопытством поинтересовался Хайкуань. — Цзань, мне казалось, я был убедителен… — Более чем, — Цзаньцзинь опустил глаза. — Но просто… Я как-то по-другому себе это представлял. Не так…— Банально, — подсказал Хаосюань. — Ни тебе лепестков роз, ни рассвета, ни заката, ни уединения на худой конец. Общий завтрак, куча любопытных…— Я исправлюсь!— Хватит! — наверное, если бы Цзаньцзинь мог, он бы вскочил и вылетел из-за стола, но сейчас он вынужден был сидеть на месте и сходить с ума от неловкости и смущения. Хайкуань отлично это чувствовал, потому что легко просунул руки под плечи и колени Цзаньцзиня, легко вытащил его из-за стола и хрипло сказал:— Извините. Мы скоро вернёмся.— Без проблем, — Чжань кивнул. — Осталось решить, кто поедет к Чэн Сяо, а кто к Чжан Лиин. Есть какие-нибудь соображения?— Есть, — Ибо кивнул. — Ты же успел поучить Сяо?— Успел, — Чжань кивнул. — Мне кажется, она даже подходила ко мне и спрашивала, веду ли я дополнительные занятия. — Ну вот, — Ибо кивнул. — Тогда мы едем к ней, в смысле, к её родителям… Или в клинику, если она ещё там, а вы, — он посмотрел на Ли, Чжочэна и Биня, — берёте на себя Лиин. Парни, я ещё раз говорю, не обязательно лезть к родителям. Даже если вы просто узнаете, что она за человек, уже будет хорошо. — И как нам ехать? — Ли поморщился. — Мы же за городом. И я понятия не имею, как отсюда выехать. И как вернуться — тоже.— На такси, — Ибо вздохнул, потому что его друзья обожали генерировать проблемы из воздуха, когда было не до этого. — А деньги? Мы тебе ещё за пиццу должны.— Да можно без такси, — отозвался Хаосюань. — Мы можем подкинуть их, куда они скажут, а потом забрать. Созвонимся, телефоны же у всех есть. — А мы тогда сядем на хвост Хайкуаню. Только Цзаньцзиня он пусть вперёд сажает, иначе мне придётся ехать в багажнике, — Ибо сунул в рот последний оладушек, запил его кофе и даже зажмурился, так это было хорошо. — Давай, крутой хакер, разбирайся, кто куда едет, да будем собираться. Не хочу я угрохать всю субботу на это, а вечером ещё надо будет собраться и свести в кучу всё, что мы насобираем. — Тебя послушать, так ты уверен, что мы реально что-то насобираем, — не удержался Бинь. — У меня хорошее предчувствие, — признался Ибо. — Я не знаю, с чего оно взялось, но мне кажется, что мы что-то узнаем сегодня и поймём наконец, что происходит. — Было бы хорошо, — тихо заметил Цзиян. — Мне не нравится, если честно, что я во всём этом участвую. Я бы лучше побыл дома, у меня задание большое по архитектуре…— Я могу тебя отвезти, — сухо произнёс Хаосюань, на которого вдруг стало больно смотреть. На его лице тут же появилось жёсткое выражение. — Сейчас я выясню… что там я должен, и отвезу тебя в общежитие или домой — куда ты скажешь.— Сюань, — Цзиян наконец осознал, как выглядела его последняя вспышка, и побледнел, вскинулся и тут же попытался сгладить ситуацию: — Сюань, я не хочу никуда уезжать. Ты не так меня понял. — Хорошо, — Хаосюань всё ещё смотрел хмуро. — Мы можем вдвоём поговорить? — Цзиян обеими руками вцепился в руку Хаосюаня. — Пожалуйста, давай просто поговорим. — Идите уже, — Чжань вздохнул. — Мне кажется, мы сами тот ещё учебный материал для психушки. Вроде бы взрослые люди, а нормально договориться никак не получается.