Глава 1, Барбара Мейтленд и её меткость, или ?Может это к лучшему?? (1/1)

Лидия не имела понятия где она застряла на ближайший год. От этого сердце сжимается с неприятной горечью, потому что разве так поступают в любой нормальной семье? Разве после смерти мамы можно разбить сердце ещё больше? Невероятно, но Чарльз Дитц смог.Как оказалось, мужчина решил начать жизнь заново. Ну, то-есть, прям реально заново...типа, ?Гроб с женой в земле, теперь я переезжаю из Нью-Йорка в Коннектикут, где найду себе тысячу сучек!?. И Лидия искренне надеялась, что такие посылы в действиях отца лишь показались. Но не тут-то было!

К ним на порог нового дома явилась Делия, сразила отца с первого взгляда и уже через месяц буквально постоянно ошивалась внутри, будто это её дом, её кабинет, её кухня, её Чарльз. Видеть это было невыносимо.И тогда малышка Дитц закрылась от всех окончательно. Мистер Дитц безумно бесился из-за этого (в его новой жизни должна быть счастливая дочь!), а Лидия постепенно становилась подростком-готом, мечтая перед сном, что скоро будет лежать точно также прямо в гробу под землёй. Она играла не только с спиритическим кругом и свечами, но и с нервами отца. И проиграла. В один из дней он решил, что в новой жизни нет места для неё.Отец сослал её в школу-пансион, надеясь, что у неё попросту не останется времени на грусть, так как она будет с головой в учебе и окружена друзьями. Надеется, что она вернётся домой весёлой и милой девочкой? Да. Он только и твердит об этом всю дорогу.За окном автомобиля почти что мрак, из-за высоких деревьев, чьи кроны заслоняют белое небо. Но даже при таких условиях в глазах Лидии видны слезинки. Она слишком эмоциональна в последнее время. И это неудивительно: отец, можно сказать, предал её.— Не пугай никого, слышишь? Оставь все свои странности и стань нормальной, иначе в школе тебя назовут фриком и будут сторониться, — мужчина отбивает по рулю незатейливую мелодию, слушая какой-то хит о счастье по магнитоле вполуха. Песня как раз под стать настроению отца: наконец избавится от дочери и станет счастлив!За окном пейзаж совершенно не меняется: всё зелено-серое. Сплошные леса из высоких елей и лиственниц, чьи иголки постепенно начинают осыпаться. Дорога долгая и скучная, а хмурое небо лишь сдавливает виски ещё сильнее. Даже серпантин никак не поднимал интерес к природе.— Это ты сторонишься меня! Решил закинуть куда подальше, даже не обсудив! — девушка кусает свои губы, смотря с заднего сиденья на место перед собой, где раньше сидела мама. А сейчас там Делия, поэтому Лидия без угрызения совести со всей дури пинает кресло, от чего машина даже покачнулась. — Ты не пытаешься поговорить со мной наедине! Постоянно таскаешь с собой эту швабру!Чарльз раздражённо зыркнул на неё через зеркало заднего вида, игнорируя нападки. От этого девочка взрывается ещё больше: злится, бесится, ненавидит. Утирает слёзы тыльной стороной ладони.— Не повышай голос на отца! — Делия хмурится и оборачивается, но, наткнувшись на яростный взгляд, боязливо отворачивается, ссутулившись. Дожили! Подстилка Чарльза указывает!Лидс подаётся вперёд, упираясь взглядом в профиль рыжеволосой, горячо, со всхлипом, дыша ей чуть ли не в ухо.— Зачем ты здесь?

— Твой папа... Он сказал... Точнее попросил поддержать тебя... Просто по-соседски, — Делия почти что трясётся от страха. Так уж повелось, что ни одна стычка не закончилась в пользу женщины. Однажды она старалась успокоить девочку, когда та оплакивала маму, за что получила дверью по пальцам. В итоге перелом. Ещё один случай: на субботнем ужине, где собрались ближайшие соседи, Делия произносила тост, неопрометчиво зацепив тему о Эмили. И тогда малышка Дитц вылила на её тонкую шёлковую блузку содержимое своего стакана. Все присутствующие надолго запомнили грудь Делии без белья. Отмыться от позора женщине всё ещё не удалось. С тех пор она боится даже дышать, когда Лидия на эмоциях.— Так если ты просто соседка, — темноволосая облизывает солёные губы и вновь повышает голос, почти что крича. — Знай своё место и не лезь!Лидия чувствует себя ужасно. Хочется просто рыдать, лёжа на родной подушке в Нью-Йорке. Хочется зайти в гостиную, увидеть маму, выпить с ней чай с ромашкой и уснуть в кресле.Но на горизонте уже появляется парковка, а за ней огражденная территория. Самая настоящая тюрьма, а не учебное заведение: на воротах пики и огромный фонарь, который по ночам освещает всё вокруг, не давая беглецам смыться.Лидия мнётся, но всё же быстро выходит из автомобиля, хлопнув дверью. Чарльз уже доставал из багажника чемодан и рюкзак. Заметив, что дочь вот-вот что-то скажет, мужчина бросает короткую фразу холодным, стальным и до безумия чужим голосом:— Заткнись и бери свои вещи.Это были последние слова от отца. После он просто молча сел в машину, к Делии, и уехал.Вот так Лидия Дитц очутилась перед старым обшарпанным зданием на лысой поляне около опушки леса. Буря внутри как по щелчку исчезла, как только она вдохнула свежего воздуха.Машина наконец уехала, а встречающего до сих пор не было, поэтому девушка быстро достаёт косметичку (Чарльз запретил ей краситься в день приезда, дабы подружиться хоть с кем-нибудь). И вот уже буквально через пару минут на лице малышки Дитц сияют чёрным губы и глаза. Так она чувствует себя намного увереннее, если честно. В ней будто просыпается вторая личность, способная абсолютно на всё. Поэтому Лидс уже решила про себя, что какая-то там школа, отец и Делия не сломают её вновь.Вокруг всё тот же тёмный лес, едва слышные птичьи трели и тёмная туча.Девочка поспешно накидывает на голову капюшон яркой красной толстовки, дабы скрыться от мелких капель осеннего дождя. Да, Лидия считала себя готом, но эту кофту ей подарила мама, поэтому сегодня, в столь важный день, девушка разрешила себе разбавить чёрный в одежде. Кеды уже начали темнеть (чёрный может становиться темнее?) под гнётом начинающегося ливня. А темноволосая так и продолжает смотреть, как на её джинсы-мом прилетают пожухлые листья, пока она сидит на своём чемодане с комом в горле.Боковым зрением девочка улавливает движение. Кто-то стремительно приближается.

У огромных ворот её встречает кудрявая блондинка лет тридцати, не более. Женщина буквально вся искрится и сияет, будто перед ней не очередная ученица, а самая близкая подруга. И в этом Лидия видит долю какого-то неизведанного очарования. В Нью-Йорке все были скучными работягами, а в Коннектикуте девочка знала лишь Делию, у которой улыбка походит на оскал душевнобольного или озабоченного. Так что сейчас Лидс получила первую порцию экзотики за последние пару лет.— Здравствуйте, я...— Я знаю кто ты, идём скорее! — женщина быстро стаскивает с плеча девушки рюкзак, дабы ей стало легче катить за собой большой чемодан с вещами.— Дождь же!Лидия молча кивает.Дорожка к зданию выложена бетонными плитами, из-под которых упрямо торчит пока ещё свежая трава, а по краям стоят старенькие железные скамьи. За ними – раскидистые тополя, а ещё чуть дальше огромные теплицы и скромный яблоневый сад.Постепенно приближаясь к главному корпусу, становится сразу ясно, что школе лет семьдесят, не меньше. Такое ощущение будто всё вот-вот развалится, и Дитц сразу уедет домой. Хотя какой смысл? Её там никто не ждёт больше. Поэтому она в любом случае будет вынуждена остаться, надеясь, что кусок потолка всё же свалился кому-нибудь на голову, и теперь этот кто-то призрак, который скрасит дни.— Я Лидия, — тихо подаёт голос девочка. Да, конечно, наверняка её имя уже узнали по спискам, но нормы приличия соблюдать всё же стоит. Тем более нужно обязательно начать беседу, дабы узнать как обстоят дела в этом новом месте.— Миссис Мейтленд, куратор твоего класса, — женщина приветливо улыбается, а после машет кому-то в окне. Наверное, коллеги или ученики интересуются зачем она вышла на улицу в дождь в лёгком атласном платье (необычного фасона, кстати). — Мы уже начали переживать, что ты не приедешь на первую неделю.— Так вышло, — темноволосая отводит взгляд в сторону, наблюдая, как ливень бьёт по листьям маленьких декоративных кустов у самого крыльца. Опаздывать всегда очень неприятно. — Извините.— Ничего страшного в этом нет! Все организационные моменты едва ли закончились, поэтому ты успеешь всё нагнать, — Барбара открывает тяжёлую дверь и пропускает вперёд девушку. Та сразу же юркнула в холл, стягивая с волос капюшон. — У меня сейчас идёт урок, поэтому давай обсудим всё максимально быстро.Лидс неопределённо кивает и начинает осматриваться.Девушка смотрела кучу ужастиков, триллеров, боевиков, где действия происходили в старых учебных заведениях. Но перед её глазами сейчас был явный перебор. Хотя, сука, это всё реальность.Стены были белыми, или серыми, или вообще розовыми (строители экономили на краске и скупили похожие цвета, что-ли?), всё в пятнах и разводах. Пол выложен кафелем, причём многие плитки были разбиты чуть ли не вдребезги и держались на добром слове. А свет тёплый, приятный глазу, только лишь в углу одна лампа с перерывом в пару секунд мигала. И благодаря этому Дитц смогла разглядеть огромный, заполненный наградами, шкаф: лак с дерева давно облез, а стекло было странным, будто укреплённым (или это вообще был толстый слой пластика?). Девочка не увидела ни одного окна.— Вот, смотри и запоминай, — Барбара встала посреди холла лицом к ученице, вытянув одну руку влево. — По этому коридору расположены общие душевые, а ещё чуть дальше жилое крыло. Тебе с самого начала выделили кровать, поэтому соседки по комнате ждут не дождутся встречи.— Комнаты не индивидуальные? — девушка хмурится и мнёт свои пальцы. Вот же блять! Во-первых, какого чёрта? Вряд-ли соседки по комнате оценят оду Сатане перед сном и спиритический круг на стене. А во-вторых, что ей делать с Перси? Она, чёрт возьми, спрятала котёнка в чемодан и привезла сюда, дабы ей было не так одиноко, а теперь оказывается, что черныша придётся прятать. Дурацкие правила, идиотский школьный запрет.Мейтленд просто сменила направление руки вправо, игнорируя вопрос. И правильно. Всё-таки Лидия сглупила, когда решила, что в школе с большим количеством учеников у каждого будет отдельный обитель.— По этому коридору ты придёшь в учебный корпус. Все кабинеты нумеруются системой: номер, первая буква предмета, который там идёт, этаж. В общем-то, нас можно найти в кабинете 13Т2, — женщина переводит руки назад, дабы продолжить, но Лидс нагло перебивает.— Кого вас?

— Ох, — Барбара складывает руки в замок, потупив взгляд. Смущается? — Все местные уже привыкли... Я всегда говорю от лица себя и своего мужа. И он делает точно также. Мы не только супруги, но и команда, понимаешь?— Кабинет 13Т2, — девушка задумчиво чешет подбородок. — Команда супругов-трудовиков?— Мы называем наш предмет творчеством. Я преподаю искусство, мулине, вязание, шитье, лепку и так далее. А Адам, мой муж, для тебя Мистер Мейтленд, реставрирует вещи и учит этому мальчишек. Хотя многим девочкам это тоже по душе. Творчество успокаивает, не замечала? — Барбара загадочно улыбается, и указывает ладонью на коридор позади себя. — Там столовая и кухня. Если тебе вдруг понадобится вода или перекус, то нужно свернуть в помещение Б. Если идёшь на обычный приём пищи вместе со всеми, то в помещение А. Есть ещё вопросы?— Почему так тихо?— У всех сейчас идут занятия, Лидия. Мы поддерживаем здоровый сон учеников, поэтому уроки стартуют в десять утра ровно. Самый крайний урок закачивается в семнадцать сорок, а сейчас лишь три часа дня. У тебя есть много времени освоиться в одиночестве.Лидия молча кивает. Барбара делает попытку взять ручку чемодана, но девушка скорее тянет его на себя, благодарно улыбаясь. Помощь ни к чему. Вдруг Перси почует чужого и замяукает?Женщина попросту пожимает плечами и жестом велит Дитц следовать за ней в жилое крыло.

Левый коридор, как оказалось, не так уж плох. Стены такие же непонятные и будто бы грязные, но выглядят светлее из-за огромного окна (единственного на этаже, кстати). Резкий свет не так бросается в глаза, может, потому что Лидия просто быстро привыкает.Уже на лестнице, отдалённо похожей на винтовую, девочка поспешно подаёт голос, дабы заглушить тихий скулёж котёнка.— А... Ещё раз, как называется школа?— Каролинский пансион. Это в честь леса, который находится буквально в километре отсюда. Ходить туда без сопровождения запрещено. Да и выходить из здания можно только на задний двор, — Бабс поднимается на третий этаж, попутно ища в карманах ключи. — Начиная с девятого класса разрешается выходить к трансформаторной будке. Ну, сама понимаешь зачем. Но мы не рекомендуем.Жилые этажи, как оказалось, колоссально отличаются от холла. На стены наклеены коричневые обои с незатейливым золотым орнаментом, а заместо окна здесь маленький балкончик, дверь которого застеклена плотным стеклом (или, опять же, пластиком, потому что, смотря через него, все предметы плыли). Свет, наконец-то, тёплый. В такой атмосфере сразу хочется расслабиться и полежать часок-другой.— Я не курю, если вы об этом, — девушка останавливается вместе с Мейтленд около двери прямо посреди этажа. — Курение поставило точку в жизни мамы.Барбара как-то непроизвольно дёргается и тяжело вздыхает, начиная возиться с ключом в двери, сначала не попадая в отверстие, а после поворачивая туда-сюда. Похоже замок изнутри слегка проржавел, но с огромными усилиями женщина всё-таки открывает комнату.— Учебники возьмёшь завтра в моём кабинете, а форму я передам ближе к ужину. Запомни, ты 10Ф класс, Ф – значит физико-математический, — Миссис Мейтленд торопливо косится на часы, буквально срываясь с места к лестнице, бросив напоследок короткое ?Увидимся позже!?.

— А ключи? — кричит девушка, на что получает теми самыми ключами прямо по лбу. Меткость у Барбары, конечно, что надо. Наверное, она и нитку в иголку вставляет с первого раза.Лидия набирает в лёгкие воздуха и со всей силы толкает дверь. Та распахивается с тихим скрипом и, как ни странно, приятно удивляет: комната внутри очень даже миленькая. Две кровати у окна и одна у стены рядом с дверью (свободна как раз таки последняя), ветхое окно, линолеум на полу, выбеленный потолок с простенькой люстрой. И розетка прямо над её кроватью (это уже отличная новость). Расстраивало лишь захламление на тумбочке, что должна, по идее, стоять у кровати Дитц, но почему-то находилась чуть ли не посреди комнаты. Видимо девочки, так сказать, одолжили (с них станется).Первым делом Лидия завозит чемодан, плотно закрывает дверь и, достав котёнка из коробки, слёзно смотрит на него.— Дорога не из лучших, да? — девочка тихо усмехается, поглаживая Перси на короткой шерстке. Тот сразу же укладывается обратно в коробку, дабы вздремнуть и набраться сил. Лидия задвигает коробку под кровать. Конечно, ей бы тоже не мешало отдохнуть, но дел было слишком много. Во-первых, вещей много, а места мало. На разбор уйдёт как минимум час. А во-вторых, нужно развесить излюбленные ?сатанистские? плакаты. Для сладкого сна, так сказать.Как оказалось, не только Дитц помешана на одном цвете: полка какой-то из соседок была напрочь заполнена одними лишь яркими вещами розового (а также красного, кремового и пурпурного) оттенка. Вот уж верно говорят, что рано или поздно противоположности встретятся: розовый и чёрный, беспорядок и перфекционизм.Отодвигая чужие вещи локтём, Лидия начинает заметно веселеть. Может, из-за ливня вперемешку с солнцем, или же от (наконец-то!) весёлой песни в плейлисте. Кстати, пришлось хорошенько попотеть, чтобы загрузить хотя бы половину трека. Видимо здесь самая настоящая глушь.Из-за этого придется прекратить выкладывать истории в инстаграмме. Лидия каждый день заливала свою фотографию и описание дня в раздел ?близкие друзья?, куда был добавлен лишь аккаунт мамы. Девочка сама не знала зачем и на что надеется, но благодаря этому становилось спокойнее.И отец безумно разозлился, когда узнал.Уже раскладывая оставшиеся вещи в тумбочку, девушка замирает, осознавая одну важную вещь: здесь больше нет отца, Делии и гнёта прошлого. Можно быть тем, кем хочешь, потому что остальным всё равно наплевать на Дитц.И в этом Лидия видит своё спасение. Знаете ли, когда на протяжении полугода ты страдаешь и плачешь по сто раз на дню, в конце концов хочется забить на всё и веселиться хотя бы пару недель. Потом, конечно, ты снова вернёшься к прежнему отчаянию, но на сердце станет чуть полегче. Для такого нужны: смена обстановки (Лидия может смело ставить галочку на этом пункте), друзья (успеет найти) и стремление к свету.Подходя к окну, смотря на яблоневый сад, на обеденные столики, небольшую полянку и далёкую трансформаторную будку, малышка Дитц позволяет себе улыбнуться. Ливень усиливается, солнце не уступает.— Может, это к лучшему?