I (1/1)

<… Снова крепостные стены… деревянный частокол заостренных бревен. Здесь, в глухом месте, в забытой Богом деревеньке, находящейся на территории одного из многих семейных владений Малфоев, жили такие же суровые, под стать пейзажам, люди. Вся их жизнь состояла из битв и пограничных стычек в борьбе за выживание на землях ране-средневековой Англии.

Именно здесь проходили военное обучение Анзалес и Люциус Малфои. Их отец, относящийся к простым людям, как и подобает чистокровному магу, тем не менее, четко осознавал полезность приобретаемых от них навыков.Иногда магия может подвести даже лучших из нас. – Говорил Малфой-старший. – Не стоит недооценивать силу обычного оружия…Анзалес смеялся над этими словами: он предпочитал острию меча смертоносную силу волшебной палочки. Неудивительно, что оружием владел онна очень скромном уровне, в отличие от своего младшего сводного брата.Выпад, выпад, осторожное касание деревянного меча шеи… выпад, выпад,четкий колющий удар в сердце… а теперь отскок, поворот, перекат… режущий удар по спине противника.- Ты проиграл, Анзалес. – тихий скучающий голос.- Пошел ты! – голос собеседника дрожит от ярости. Призрачным размытым белым пятном взлетает рука, и в следующий миг Люциус падает на землю от удара. Из разбитой губы течет кровь. Испуганным облаком взмыли ввысь голуби, и хлопанье их крыльевбыло единственным звуком, нарушившим тишину ясного осеннего утра. Люциус еще не успел встать, когда в его бок впился мысок сапога, заставляя со стоном выпустить из легких воздух.- Довольно! – звонкий оклик опередил замах для очередного удара, Анзалес, скривившись как от зубной боли, опустил зажатую в кулак руку и выпрямился.

- Лорд Анзалес изменил своей привычке бить заклинанием в спину? – насмешливый вопрос. – Поистине, близок конец света!Было видно, как побелел сводный брат Люциуса, как вздулись желваки на его скулах… но он не мог открыто перечить леди Моргильт – жене своего лорда-отца. Эта властная женщина вошла в сердце старшего Малфоя, легко, как греческая бирема, плывущая по морским волнам, и прочно там обосновалась. Анзалес склонил голову в вынужденном почтении, а после этого так стремительно покинул тренировочный двор, что его короткий плащ, развеваясь на плечах, летел почти параллельно земле. Люциус же не спешил вставать с земли, ожидая пока боль в боку утихнет хоть немного. Светлые волосы его испачкались в дворовой пыли и теперь грязным ореолом обрамляли бледное лицо, на которое в следующий миг упала густая тень: леди Моргильт молчаливо встала над сыном.

- Мой лорд-сын забыл, какой сегодня день? – с укором спросила она.- Нет, моя леди. Просто именно в этот момент мне показалось, что я не совсем выспался.- Вставайте, Люциус. Пора готовиться к торжеству. – И Люциус молча повиновался. Земля предательски попыталась уйти из-под ног, но через миг юный Малфой уже пришел в себя, как обычно взяв все под контроль. Поднимаясь по ступеням, он подал матери руку, и в этот миг во взгляде женщины горячей тенью мелькнула любовь… к малышу, ведь сегодня Люциусу исполнилось десять лет. Всего лишь. У Моргильт не было вообще никаких слабостей, кроме одной – ее сына. За него она порвала бы на мелкие кусочки весь мир… и хорошо, что не было здесь никого, кто, увидев эту картину, смог бы использовать это знание во зло. Люциус так же преданно любил свою леди-мать, но все их чувства маскировались за скучающей вежливостью манер.К середине дня в замок стали съезжаться гости. Чистокровные маги и волшебницы (которых, к сожалению, было не так уж много) стремились поздравить одного из наследников самого уважаемого рода, заключить полезные союзы и удачные сделки и, возможно, наметить кое-какие планы на будущее… Так Салазар Слизерин и трое не менее известных волшебников на празднике подобного рода решили создать первую в истории магическую школу. Никто еще не подозревал, что пышного торжества посвященного именинам Люциуса не состоится – леди Моргильт обнаружат в своей комнате мертвой…>Люциус с беззвучным криком резко сел на своей кровати. Дрожащее обнаженное тело было мокрым от пота. Малфой глубоко вдохнул, успокаиваясь, и поднес руки к пульсирующим болью вискам.- Мерлин! – с этими словами юноша встал со своего ложа и, не одеваясь, подошел к окну. Открыв тяжелые ставни, он увидел, как сонное еще солнце медленно всплывает над поверхностью земли, насыщая мертвенно-серый сумрак новыми красками. Юноша облокотился на подоконник, до боли в глазах всматриваясь в постепенно исчезающие тени.- Нет, так больше продолжаться не может… еще одной ночи я не выдержу. – Намек на шепот, рассеявший тишину спальни, неожиданно стал частью необременительного диалога:- Доброе утро, хозяин. Бадья для омовения и завтрак господина Люциуса готовы. С Вашего позволения… - эльф-домовик, держащий в руках чистую простынь для вытирания, легко поклонился. – Ульри Вам поможет. - Люциус постоял еще немного у окна, а потом, развернувшись, ответил:- Да… хорошо. – Младший Малфой всегда вставал на рассвете, в своем бесконечном стремлении к знаниям стараясь захватить как можно больше рабочего времени. Характер этого молодого человека можно было охарактеризовать как жесткий, но Люциус прекрасно понимал и видел ту грань, когда жестким быть необходимо, а когда можно и обойтись без демонстрации своих возможностей. Среди прислуги - совсем недавно покоренных эльфов-домовиков - молодой господин пользовался беспрекословным уважением, и разозлить его боялись больше, чем Малфоя-старшего.

А сейчас Люциус с видимым наслаждением и облегчением залез в бадью с горячей водой, вытягиваясь в ней в полный рост, и его помощник поспешил добавить в волны, пущенные стройным и подтянутым теломгосподина, ароматные настойки трав. Когда эльф прикоснулся к платиновым волосам своего хозяина, юноша произнес:- Помассируй мне голову. Легко… как всегда.- У Вас опять болит голова? Ульри принесет травы, которые помогут.- Нет, просто помассируй мне виски.- Да, господин.Уже позавтракав и полностью приведя себя в порядок, Люциус вышел из комнаты и повернул в нужный ему коридор. Эта дорога вела к выходу из замка, к той территории, где заканчивалось силовое поле защитных заклинаний. Проходя мимо отцовской спальни, где как всегда была приоткрыта дверь, Люциус увидел то, что уже не раз пробивало стену его холодного равнодушия: Анзалес, обнимающий спящего отца… В этот миг сводный брат Люциуса приоткрыл глаза и в упор взглянул на случайного свидетеля этой картины. Криво усмехнувшись, Анзалес послал Люциусу воздушный поцелуй и лег обратно на грудь Малфоя-старшего, а младший из братьев поспешил покинуть это ужасное место. Кровь бурлила в венах и своими волнами застилала взор, в голове не было ни одной мысли, только увиденное снова и снова возвращалось на ум, словно пыточными клещами вырывая сердце. От ярости дрожали руки, а подбитые железом сапоги высекали из каменного пола искры.

Настанет день и час, Анзалес… - процедил Люциус сквозь сжатые зубы.