Часть 19 (1/1)

Что-то от сердца. Было бы неплохо и правда принять что-то от сердца, что-то такое, чтобы... Не умерла музыка, но погасло все остальное. Только такого не бывает.Что-то от сердца... Эта мысль бьется внутри головы, колотится о стенки черепа, прыгает рвано и истерично. У мамы было слабое сердце, и она умерла. Всегда было так страшно, когда она чувствовала себя плохо. Всегда было... Сонхва сперва просто не может собраться. Бестолково паникует, хотя знает, чем помочь человеку, у которого болит сердце. Эти несколько секунд страха и отчаяния кажутся ему невыносимо долгими, а потом он все-таки осторожно укладывает Чимина на диван и бросается на поиски аптечки. Устраивает в шкафу беспорядок, переворачивает все, даже не замечая, какие вещи перекладывает. Где же она?Когда аптечка находится, становится как-то легче. Вот перечень препаратов, вот номер нужной ячейки, теперь принести воды... Быстро. Теперь Феликс может сделать все быстро и правильно.- Скоро станет легче, - шепчет он, помогая Чимину приподняться и запить таблетки. - Тебе нужно полежать. Я буду рядом.Он садится на диван так, чтобы уложить голову и плечи Чимина к себе на колени, чтобы бережно поддерживать его. Спрятать от боли в своих руках - знал бы он, что делает только хуже... Или все-таки не хуже? Он держит Пака очень осторожно, перебирает одной рукой его волосы и массирует кожу головы. Неловко, как умеет, но почти нежно.- Может, принести еще воды? - спрашивает он. - Тебе бы на свежий воздух... Здесь нет заднего двора? Закрытого? Чтобы можно было подышать, но там, где не увидят.Не хватало еще, чтобы в такой момент к ним кто-то прицепился. Сонхва кажется, что если кто-то сейчас зайдет, он просто убьет этого человека, чтобы он не лез, не мешал... Только прийти сейчас может только хозяин этого заведения, и это, к счастью, маловероятно. Так что можно продолжать баюкать Чимина на руках и пытаться успокоиться. И стараться не думать о том, что если его сердце все-таки сломается, он тоже не выживет.***Прости, я все испортил. Я всегда все порчу. Я вообще бракованный какой-то. Прости, я хотел быть сильным рядом с тобой, но не смог. Это так страшно и стыдно. Я хотел помочь, поддержать, а теперь ты будешь бояться за меня. Это ужасно.- Прости, я все испортил, - Чимин пьет таблетку и съеживается, ему страшно, страшно и из-за внезапной незнакомой боли, и из-за того, как испугал этим Сонхва. - Скоро все будет хорошо.Или не будет, потому что Феликс снова близко, слишком близко и больно, теперь Чимин лежит у него на коленях - и он готов так лежать вечность. Так, чтобы чувствовать его руки и дыхание. Так, чтобы не думать ни о чем - но нельзя, он не может не думать, потому что тогда он натворит такого, что совсем не сможет смотреть ему в глаза. Нельзя.- Я просто испугался, не знал, что нужно пить, - он смотрит на упаковку и запоминает название лекарства. На всякий случай. Конечно, вряд ли оно еще понадобится, ведь утром Сонхва уедет, но все равно такое лучше помнить. - Это пройдет, не переживай за меня. Я не хочу, чтобы тебе было плохо из-за меня.Из-за меня и моего глупого сердца. Хватит того, что плохо мне, того, что так хочется поймать твою руку, прижаться к ней щекой, уткнуться носом тебе в живот и дышать тобой - столько, сколько смогу. Зачем мне другой воздух, зачем какой-то "свежий воздух", когда есть ты и твой запах? Ты рядом - и это главное, но это... Как я буду жить без тебя, Сонхва?- Там просто улица потише, но заднего двора нет, - он все-таки берет Феликса за руку и сжимает его ладонь - так легче, но так хочется ее поцеловать! - Спасибо, мне лучше. Скоро все пройдет, все будет хорошо.Ему больно и страшно, но страшнее от того, каким потерянным и больным выглядит от этого Сонхва. Ему нельзя быть таким, никак нельзя!Чимин хочет сказать снова, что приедет, но не может. Потому что если он сейчас скажет "забирай меня" - действительно потеряет себя и свои желания. Другие, которых было много и которые не были связаны с Феликсом. Потому что наговорит лишнего, точно ведь наговорит, иначе и быть не может. Потому что страшно, им обоим страшно - и им нельзя забыться и помочь друг другу.В начале вечера было легче.Выйти на улицу, наверное, стоило бы. В этом районе по ночам тихо, можно дойти до полузаброшенного парка, наверное, на улице не так опасно быть вместе. Но Чимин не уверен. Он уже ни в чем не уверен кроме одного - он хочет, чтобы Сонхва его не отпускал - и знает, что не выдержит это.А еще он знает, что говорить о чувствах нельзя ни в коем случае. Это он еще помнит.