2 часть (1/1)
Через несколько дней Стайлзу заметно лучше. Его лицо перестает выглядеть, как у смертельно больного с темными провалами глаз, бисером пота на бледной коже и потрескавшимися губами. Он встает с постели и даже съедает блинчики на завтрак. Все вздыхают с облегчением и, хоть и продолжают исподволь опекать его, переключаются на свои заботы и проблемы.Вот только на самом деле ему не лучше. Стайлз смотрит на себя в зеркало и видит, как с каждым днем его отражение выглядит все лучше и лучше. А внутри его раздирает боль, с каждым днем все сильнее и сильнее. Стайлз не помнит, каково это - жить без боли, иногда она затихает до просто ноющей, иногда накатывает приступами, от которых темнеет в глазах, и уплывает сознание, но она всегда там.Дерек ведет себя, мягко говоря, странно. Он словно разрывается между двумя противоположными желаниями: не отходить от Стайлза ни на шаг и сбежать от него подальше. Все попытки поговорить с ним на эту тему терпят сокрушительное поражение, и Стайлз переходит в наступление.- Дерек, нам нужно поговорить, - с порога заявляет он.
У каждого члена стаи есть ключ от дома Дерека, нового дома, а не той развалины в лесу, но Стайлз использует свой первый раз с тех пор, как получил. Просто потому, что раньше не считал себя вправе, а теперь ему все равно.- Стайлз. Тебе разве не нужно быть в школе? – осторожно спрашивает Дерек.- У меня еще неделя больничного, и ты это прекрасно знаешь. А теперь, может быть, перейдем к той части нашей милой беседы, где я спрашиваю тебя, какого черта ты ведешь себя так, как ведешь, а ты мне отвечаешь правду и ничего, кроме правды.- Мне нужно работать.Звучит, по мнению Стайлза неубедительно, особенно в совокупности с нервно сжимающимися и разжимающимися кулаками.- Нет, не нужно, твои заместители не зря протирают штаны в Нью-Йорке. Серьезно, не мог придумать отмазку получше, у тебя на это куча времени было.Стайлз чувствует приближение очередного приступа и проклинает свою карму, подкидывающую ему подлянки в самые неподходящие моменты.- Ты в порядке?Дерек уже рядом, с волнением изучает лицо Стайлза, и тот вынужден взять себя в руки и придумать, как отвлечь его внимание на что-нибудь другое.- По правде говоря, нет, Дерек, я не в порядке, - ровным тоном говорит он, - Не думаю, что волчья тоска, которую я чувствую из-за того, что кто-то никак не может определиться со своими желаниями, классифицируется как «в порядке».Дерек отступает на два шага назад и отводит взгляд.- Я хотел дать тебе время. В экстремальных ситуациях люди иногда принимают поспешные решения, о которых потом жалеют.- О, боже, я был не прав, вот это самое идиотское оправдание из всех идиотских оправданий во вселенной. И, думаешь, я не знаю, что ты приходишь каждую ночь и уходишь только, когда я начинаю просыпаться?Дерек удивленно вскидывает брови, прежде чем сложить все части мозаики и прийти к определенному выводу.- Скотт.- Именно. Лучший друг-оборотень. Очень удобно на случай, если нужно найти по запаху пропавшую футболку или узнать, был ли кто в твоей комнате без твоего ведома.Стайлзу все сложнее удерживать эту маску беззаботности, потому что отступившая на время боль возвращается с новой силой. Еще чуть-чуть и он просто не сможет ее скрывать, а это было бы крайне нежелательно в данный момент.- Это сложно, Стайлз.«Да, черт побери, с тобой всегда нелегко, угрюмый волчара» - мысленно стонет Стайлз, но вслух говорит другое.- Да что тут сложного? Ты нравишься мне, я нравлюсь тебе, ты перестаешь выносить мне мозг, я радостно падаю в твои мускулистые объятия. Проблема решена.- Я оборотень, за мной всегда будут охотиться, а значит, ты тоже можешь попасть под удар. Опять. - Дерек возвращается в гостиную и падает в кресло, опустив голову на руки, - Я не могу тебя потерять.При виде такого Дерека у Стайлза сжимается сердце, и хочется обнять, сказать, что все будет хорошо, все наладится. Но он сам в это не верит, а Дерек почувствует ложь.- Мой отец шериф, это тоже, знаешь ли, довольно опасно, не говоря уже о том, что я живу в Бэкон Хилз, городе, который, очевидно, прототип Мистик Фолс, знаешь, из сериала, где вся мистическая хрень на планете начинается и заканчивается именно в Мистик Фолс, только вот наш город на самом деле существует. И я тут живу.- Это не то же самое, - упрямо твердит Дерек.- О, боже, за что мне все это? – закатывает глаза к потолку Стайлз и идет к двери, потому что он уже на пределе, и ему нужно выбраться отсюда как можно скорее. В идеале, прямо сейчас.- Не думай, что я вот так вот это оставлю. Это просто тактическое отступление, чтобы с новыми силами кинуться в атаку. Завтра. Советую подготовиться.Уже в джипе боль накрывает Стайлза с головой, он едва успевает съехать на обочину и вцепиться зубами в руку. Стайлз не знает, сколько длится приступ, но когда он достаточно приходит в себя и дрожащими руками берется за руль, за окном джипа уже почти темно.***- Ну вот, опять. Стоило отлучиться ненадолго, как все неожиданно изменилось к худшему. Я начинаю чувствовать себя многодетным отцом, регулярно снимающим своих детей с крыш. Весело, но быстро надоедает, - будит Стайлза посреди ночи чье-то негромкое бормотание.Он даже не вздрагивает, слишком привык к нежданным посетителям, только удивленно вскидывает брови.- Питер? Что ты здесь делаешь? И где ты был?- Я всегда знал, что ты можешь заболтать даже Смерть, - Питер поднимает руки в притворном поражении и закатывает глаза.- Я в поряд…Стайлз вынужден прерваться, потому что Питер бесцеремонно стаскивает с него одеяло и прижимает руку к месту ранения. Боль прошивает Стайлза с головы до пят, и он выгибается, выталкивая выдох сквозь сжатые зубы.- Так и думал. Абсолютно беспомощны без меня.Питер оставляет в покое его ногу и вытаскивает из кармана пулю. Стайлз узнает ее даже через болезненные вспышки перед глазами. Эта та самая пуля. Ну, не та, что попала ему в бедро, но точно такая же.- Где ты ее достал?! – изумленно восклицает он.- В отличие от некоторых неопытных волчат, я точно знаю, как нужно загонять добычу. Так уж получилось, что я как раз веселился с группкой охотников на Альф, когда до меня дошли слухи о твоей безграничной невезучести и не менее безграничной бесполезности нашей общей стаи…Во время своего монолога, Питер, не теряя времени, стаскивает со Стайлза штаны и когтями вскрывает едва поджившую рану. Стайлз этого даже не чувствует: что такое комариный укус, если у тебя переломаны все кости.- Так что я был вынужден покинуть вечеринку раньше срока и вспомнить навыки бойскаута, выслеживая по лесам этого чокнутого на всю голову охотника.- Кто бы говорил, - цедит Стайлз сквозь зубы, скорее для того, чтобы отвлечься, чем ради поддержания светской беседы.- Как я уже говорил Дереку, никто не совершенен. Советую поберечь язык.С этими словами Питер высыпает содержимое пули прямо в открытую рану и, о, боже, это седьмой круг ада. Стайлзу кажется, что он умирает, потом, что лучше бы умер. Сознание несколько раз милосердно покидает его, но шок слишком силен.Когда все заканчивается, он полностью опустошен, разобран на части и собран заново. Какой-то частью сознания, которая еще способна мыслить, Стайлз осознает, что рядом с ним на кровати сидит Питер и заматывает ему ногу неизвестно откуда взявшимся бинтом. Безумно хочется спать.- Надеюсь, это не значит, что сюда нагрянет армия охотников в поисках возмездия, - сонно бормочет он в подушку, но Питер оборотень, для него это не проблема.- Мы охотимся на тех, кто охотится на нас – довольно точное, но двоякое утверждение, - последнее, что слышит Стайлз прежде, чем провалиться в сон, на этот раз без кошмаров и ноющей боли во всем теле.В этот раз его будит ощущение чужого присутствия. Он с трудом поднимает налитые тяжестью веки и натыкается взглядом на темный силуэт. Дерек стоит у окна, перекрывая свет, и Стайлз не может разглядеть его лица.- Дерек?..- Почему ты не сказал мне?Стайлзу чудится что-то странное в его голосе, но он не может понять, что именно.- Все в порядке, Дерек. Все хорошо.- Почему ты не доверился мне? Я чувствовал, что что-то не так, твой запах был неправильный, но списал все на лечение Дитона, потому что ты говорил, что все хорошо, - Дерек выделяет последние слова голосом, выплевывает их, словно они обжигают язык.Стайлз открывает рот и не знает, что сказать. Дерек зол и расстроен, и имеет на это полное право, но Стайлз соврал бы, если бы сказал, что не сделал бы точно так же снова. Поэтому он молчит.Дерек тоже молчит, а потом, так и не проронив больше ни слова, исчезает в окне. Стайлз порывается позвать его, вскочить и кинуться следом, но тело все еще не слушается, а голова тяжелая, как чугунный котел. Он бессильно бьет открытой ладонью по матрасу и закрывает глаза.
Стайлз засыпает с мыслью о том, что завтра Дерек вернется, и они непременно поговорят.***Дерек не приходит ни на следующий день, ни через неделю. Все, кого бы Стайлз не рискнул спросить о Дереке, отводят глаза и поспешно переводят тему на что-то вроде лакросса или обновленного меню в столовой. Хотя, если подумать, они игнорируют любую тему, даже косвенно связанную с оборотнями, охотниками, полнолунием и мистикой в целом.В конце концов, Стайлзу это надоедает, и он загоняет Скотта в угол, и в прямом и переносном смысле.- Скотт, или ты сейчас же объясняешь мне, что тут происходит и где, черт возьми, Дерек, или я рассказываю твоей матери о том случае, когда ты спалил кухню. В деталях.Это страшная угроза, но Скотт проявляет силу воли и раскалывается только после непреодолимых доводов в виде несчастного лица и показательной слабости после ранения. То, что рассказывает Скотт вполне ожидаемо, но все равно заставляет Стайлза кипеть от возмущения. Подумать только, они пытаются его защитить!
«Ну, все, Дерек Хейл, спрятался ты или нет, но я иду искать» - злорадно думает Стайлз и идет прямиком к отцу, потому что в том, что тот знает правду об оборотнях и является шерифом, есть свои плюсы. Ну, и, конечно же, его чисто отцовская подозрительность по отношению к Дереку тут совершенно не причем. А если он не сможет помочь, то всегда есть Питер, который с радостью сдаст племянника со всеми потрохами.***- Надеюсь, ты знаешь, что сказать в свое оправдание? – выдает он вместо приветствия, когда находит Дерека сидящим на лестнице в старом доме Хейлов, с трехдневной щетиной и взглядом, направленным куда-то за пределы стен дома. Либо у него ужасное настроение и все признаки депрессии, либо он постигает дзен, и почему-то Стайлзу кажется, что дзен тут не причем.Дерек молчит, но Стайлз замечает, что смотрит он теперь прямо на него, а не в прекрасное далеко. И, о, боже, сколько в этом взгляде всего понамешано: вина, отчаянье, радость, злость, почти что голод.Стайлз взбирается по ступенькам и останавливается только тогда, когда оказывается между расставленных ног Дерека, на пару ступенек ниже той, где он сидит. Кладет руки ему на плечи и трется носом о нос, как сделал сам Дерек в ту роковую ночь.- Что бы ты там себе не напридумывал, но от меня не так-то просто отделаться. Ни охотникам, ни оборотням, ни неведомым зверюшкам, ни даже тебе, - он слегка отстраняется, чтобы заглянуть Дереку в глаза. - Ты часть моей стаи, Дерек, а это навсегда.Стайлз внезапно чувствует, как его обхватывают сильные руки, и сам прижимается как можно ближе к Дереку. Потом они поговорят и поругаются, потом решат, как им жить дальше, все потом, а пока они просто молча докажут друг другу, что все в порядке, они справились.Дерек держит его в объятиях, и с каждой прошедшей секундой это все меньше напоминает отчаянную попытку уцепиться за что-нибудь надежное посреди бушующего шторма. Потому что когда сражаешься со всем миром, ярость придает сил лишь первое время, а потом берет двойную плату, оставляя опустошенным и беспомощным, но вера в то, что есть тот, ради кого стоит бороться придает сил всегда, даже на последнем издыхании. Это самый сильный, единственно верный якорь.Стайлзу не нужны красивые слова, он сам может заболтать кого угодно, и романтичный ужин при свечах ему даром не сдался, готовить-то все равно ему, из Дерека отвратительный повар, то, что ему нужно, это пробуждение в крепких объятиях и бесплодные попытки выбраться из них самостоятельно. И еще постоянные перепалки, и рычание, которым оказывается можно выразить столько эмоций сразу, и молчаливая поддержка в трудную минуту, и ослепительная улыбка в хорошие времена.
Ему просто нужен Дерек. И в горе, и в радости. Всегда.