Был полдень в июне и полночь в ночи (1/1)

В юго-западной части гаражного кооператива среди кирпичных стен был пустырь. Когда-то тут стояла железная ?ракушка?, от которой на земле остался след?— засыпанный гравием прямоугольник. Рядом росла корявая ветла, с ветвей которой свисали на веревках две автомобильные покрышки; одна примерно на уровне груди, другая?— бедер стоящего человека. Здесь Чигур и нашел Настю. Обрезком трубы в руках она лупила по покрышкам, изворачивалась, делая вид, что уходит от ударов. Краем глаза заметила его, остановившегося в стороне. После несколько коротких взглядов снова сосредоточилась на покрышках. Двигаясь все быстрее. Потом вовсе отбросила трубу, стала остервенело бить кулаками. В какой-то момент вернулось старое ощущение: точно вспышка в мозгу?— и весь мир расцвел красками, звуки стали выпуклыми, объемными, поплыли сами по себе тени. В следующую секунду голову обхватила жгучая головная боль. Настя остановилась, попятилась, рухнула на заросший травой пригорок. Грудь поднималась и опадала в сумашедшем ритме. Он подошел, сел рядом. Когда она перестала выглядеть так, словно вот-вот умрет от разрыва сердца, спросил с едва заметными недовольными нотками в голосе:?— И что, по-твоему, ты делаешь??— Трени-уу-сь,?— с заплетающимся как после бутылки пива языком ответила она, поворачивая к нему голову.?— Глупая и вредная забава. —?Взял ее за запястье, сжал тремя пальцами. В первое мгновение инстинктивно дернувшаяся, заставила себя лежать спокойно. —?За сто. Никогда больше не делай. Пожалуйста. Не надо. Посмотри на живую природу. Львы никогда не занимаются тренировками. Они просто охотятся. Отпустил ее руку, стал смотреть вперед, рассеянно перебирая пальцами густые стебли травы.?— Львы… Мое-то пропитание не зависит от охоты. С другой стороны к ней, смущенно поглядывая на мужчину, подошел пес, что сопровождал его к пустырю, но ни разу не подошел ближе двух метров.?— Эх ты, сторож,?— с упреком обратилась к нему. Завиляв хвостом, тот наклонился, попытался лизнуть в щеку.?— Ой! Нет! Помоещник! Вскинула руки, пытаясь оттолкнуть тяжелую лобастую голову. Видимо, эта игра была им обоим хорошо знакома. Пес пытался облизать ей лицо, она изо всех сил старалась избежать пахучего поцелуя. Наконец, улуча момент и пройдясь горячим языком по ее щеке и шее, Джек счел свою задачу выполненной, повернулся, подставив Насте бок и сел, гулко вздохнув со звуком ?В-вуф?. Она прислонилась к псу, ладонью стирая с лица слюни:?— Я выпускала пар. Так лучше??— Не надо так выпускать пар.?— А как надо??— Найди себе заказ. —?Пожал плечами. —?Убей кого-нибудь. Обычно людям это помогает.?— Только не мне,?— фыркнула она. —?У меня наоборот?— после каждого дела упадок сил и настроения нет. Вот как сейчас. Слава богу, хоть ты пришел! —?Протянула руку и хлопнула его по колену. Поднялась на ноги, потянулась, изогнувшись всем телом. —?Теперь мне гораздо веселе-е будет! Улыбнулась ему и он улыбнулся в ответ. И она поняла, что не так с его улыбкой: улыбались лишь губы, но глаза, это зеркало души, оставались пусты. В них не было ничего. Как в очень глубоком озерном омуте. Встал, запустил руку под рубашку, вытянул ремень и кобуру с CZ M70.?— Возвращаю.?— Ах, моя хорошая! —?Заботливо приняла пояс, вытащила пистолет, пробежалось по нему пальцами, не то проверяя, не то лаская оружие. —?Благодарю. Сняла с ветлы свою сумку, уложила туда нагретую теплом его тела сбрую, стараясь казаться спокойной спросила:?— Мне стоит что-то взять из гаража??— Нет. Не сейчас. Позже.?— Хорошо. Плечо к плечу они легким прогулочным шагом отправились к ней домой.?— Слушай… А ничего, что ты вот так вот, посреди бела дня со мной расхаживаешь? —?Он вопросительно поднял бровь. —?Я о конспирации.?— Людей, что знают меня в лицо, очень мало.?— Понимаю. Повернув к подъезду она вдруг остановилась, с окаменевшим выражением сказала:?— Можешь мне не верить, но я не знала, что она здесь. У скамейки, поглядывая на часы, стояла высокая темноволосая девушка. В этот момент она как раз повернулась и Настя пошла к ней, широко распахнув объятия:?— Каська!?— Наська! —?Девушка тоже раскинула руки, у тротуара они встретились, крепко обнялись. —?Настюня!?— Ксюня! Настя осторожно развернула сестру, чтобы посмотреть на Антона и сделала страшные глаза. Чуть изогнув губы, он отошел за заросли сирени в полисаднике. Отсюда из их разговора долетали лишь отдельные слова, ничего особенного, обычный девичий треп. Только Настина сестра постоянно оглядывалась по сторонам, точно выискивая кого. Кого?— догадаться не трудно. Настя, похоже, подумала о том же и постаралась спровадить гостью как можно скорее. Когда Ксюша, покачивая бедрами, уцокала на своих каблучищах, она встала со скамейки, потерла лоб.?— Ну вот, не хватает только чтобы папа явился меня проверять, тогда будет полный комплект. Пошли, что ли, пока она не решила, что что-то забыла. В квартире сразу рухнула на скамью, уперла локти в стол, положила голову на руки и застонала. Он взглянул на раковину, забитую немытой посуды, подвинул от края полную картофельных очистков тарелку:?— Это за сколько дней??— Оставь меня, дружище, я в печали,?— откликнулась она, опустила голову ниже, стала пальцами разминать шею. —?Император сказал: у нас депрессия, у нас практически сплин.?— Я хочу, чтобы ты мне помогла. ?Вот так,?— подумалось ей,?— ни ?Помоги мне, пожалуйста?, ни ?Не могла бы ты помочь??, только ?Я хочу??.?— М-мм??— Это в Подмосковье. Там небольшая резиденция. Два выхода. Мне не помешает кто-то, кто меня подстрахует. Нужно устроить полную зачистку. Заинтересованно приоткрыла глаз, в котором ясно читалось: поломаться для приличия или согласиться сразу? Это было… странно.?— А я согласная! С тобой?— хоть на край света, хоть за край! —?Широко, с отчаянной бесшабашностью махнула рукой, откидываясь на спинку. —?Останешься? Покачал головой:?— Мне нужно еще кое-что сделать. Встретимся в среду у станции Быково. Знаешь, где это??— Знаю, у меня там неподалеку подруга живет.?— Приезжай на машине. Возьми СВТ, Стечкин на всякий случай… ?пчелку? свою. Патронов побольше. Аптечка в машине есть??— Да.?— Отлично. Пойдем в сумерках, так что оденься во что-то темное?— темно-серое, темно-зеленое.?— Хорошо. —?Страдальческое выражение исчезло, даже глаза посветлели. С придыханием добавила:?— Я буду ждать. Второй раз посмотрел на ее лицо. Чтобы убедиться, что не ошибся в трактовке. Интересно, она сама сознает свои чувства или нет??— Будь там к шести вечера. *** Белый ?москвич? выделялся среди зелени у платформы. Она стояла, облокотившись на капот и пила чай из термоса. Он подъехал на стареньких ?жигулях?. Со стороны водительской дверцы на потеках грязи еще можно было, если приглядеться, различить брызги крови. Загнал машину в кусты рядом, взял давешний футляр и спортивную сумку, направился к ней. Смотрела, как он подходит из-под приставленной ко лбу козырьком ладони. С каждым его шагом сердце стучало чаще, а солнечный свет точно разгорался, окутывая всю его фигуру прозрачным ореолом.?— Я поведу,?— сказал он.?— Ага. Какое-то время они петляли по проселочным дорогам, потом он остановился рядом с дымящим трубами кирпичным заводом.?— Все взяла??— Ага.?— Винтовка в чем??— Ага. То есть, в футляре. У приятеля позаимствовала. Одолжила, то есть.?— Соберись. —?Косо, с предостережением взглянул на нее, вытаскивая из замка ключ зажигания.?— Да. Сейчас. Не знаю, что на меня нашло? Полнолуние, наверное, скоро. Я в полнолуние всегда такая… взбудораженная! —?Рассмеялась, стала тереть лицо. Когда отняла ладони, была готова действовать. Ни следа былых чувств. В глазах?— готовность к охоте.?— Знаю, что ты привыкла к засадам. Что у тебя не очень хороший опыт действия наскоком. Что ты предпочитаешь все заранее спланировать,?— сказал он, когда они шли рука об руку по узкой деревенской улочке.?— Да. Но дело в самом деле в опыте,?— согласно кивнула. —?На мое семнадцатилетие папа с дружками устроили мне подарок. У них полигон тренировочный… в общем, сунули в руки незнакомый ствол и толкнули туда. До этого все выпить предлагали, мол, пора уже, взрослая совсем. —?Она замолчала и он слегка прижал локтем ее руку, прося продолжать. ?— Я сделала несколько глотков, даже не знаю, хорошо это было или нет. Они смеялись… Я прошла все и стояла за углом, смотрела на них. Я могла бы перестрелять их всех. Мне этого очень хотелось.?— Что было дальше??— Дальше? Он протрезвел и долго просил прощения. Умолял не говорить матери. Это все. Я не хочу повторения того кошмара. Не хочу, и все тут.?— Этого не будет,?— сказал он. Она поверила. Футляры на их плечах мягко стукнулись, металлически звякнув. Когда они остановились на открытом месте неподалеку от высокой кирпичной стены и начали подготовку, Настя осмелилась спросить:?— Так значит, ты тут ничего не разведывал? Решил действовать по принципы ?Пришел, увидел, пристрелил???— Я был тут два раза. Из-за стены раздался захлебывающийся злобный собачий лай.?— Собаки. Это плохо. Нам придется их перестрелять??— Нет. Когда приезжает хозяин, охранник запирает их в вольере.?—?Хорошо! Не хотелось бы убивать их.?— Придется действовать быстро.?— Это мы сумеем. Так ведь? Он поставил свою винтовку на пригорке, приник к окуляру оптического прицела.?— Да. Потом началось томительное ожидание под бодрый комариный аккомпанемент. Территория усадьбы освещалась несколькими прожекторами.?— Прям как военный объект.?— Военные объекты сейчас так не охраняются.?— Это точно. —?Она покачала головой и скорее проговорила, чем пропела:?— Боже, сколько правды в глазах государственных шлюх. Боже, сколько веры в руках отставных палачей. —?И совсем тихо, про себя промурлыкала:?— Ты не дай им опять закатать рукава, ты не дай им опять закатать рукава-а суетливых ночей. Ага, а вот и наши гости.?— Слушай. Убери охранника у вольера. Потом остальных. Я беру хозяев, потом свет. Потом мы спускаемся. Поняла??— Так точно, товарищ командир. Один из людей внизу подошел к обтянутому сеткой вольеру, открыл дверцу, стал звать собак. Насте не было видно его лица, но показалось, что он молод. Глядя на то, как к нему сбегаются большие лохматые овчарки, почувствовала легкий укол совести. ?Это как в тире,?— успокаивала она себя. —?Просто представь, что это тир…?. Подождала, пока он запер засов, сделал два шага, и тогда выстрелила, тщательно прицелившись в голову?— хотя бы это она могла ему дать. В вечернем воздухе выстрел прозвучал совсем глухо, и охранник мягко осел на землю. Залаяли, бросаясь на сетку, собаки. Другие стали оборачиваться, но, когда до них наконец дошло, что происходит, Настя уложила насмерть еще двоих. Торопилась, пока Антон не закончил и не взялся за прожекторы. Кто-то спрятался, залег за укрытием, остальные попадали?— не то сраженные пулями, не то от страха. Уже медленнее выстрелила в тела по разу, израсходовав патроны. Рукой нырнула в карман, вогнала в винтовку две обоймы от мосинки, внимательно оглядела двор через прицел. Сделала еще несколько выстрелов. Позволила себе отвлечься, взглянуть, как дела у него. Чигур стрелял в каком-то странном ломаном ритме, то кладя пули кучно, то делая паузы. Через несколько мгновений двор освещал один-единственный фонарь, мерно покачивающийся на ветру. Почти одновременно убийцы сдали назад, скрываясь на пригорком. Он сказал:?— Повтори.?— Задние ворота, колонна справа, ты остановишься,?— выпалила она.?— Хорошо. Пятнадцать секунд. —?И скрылся среди елей. Прижимая к груди винтовку и нервно покусывая губу, Настя начала считать:?— Двадцать один. Двадцать один. Двадцать один. Досчитала так до пятнадцати, припустила в обход, пригибаясь, держа оружие под мышкой. ?Нам бы не помешал третий,?— сказала она тогда ему и добавила с улыбкой:?— Третий не лишний, третий?— запасной?. Ответил с некоторой заносчивостью, гордо вскинув голову: ?Я справлюсь сам?. Добралась до забора, пошла, держась в пяти метрах, в подлеске, быстро перебегая, пригнувшись, открытые участки. Остановилась, осмотрелась. У ворот все было тихо. Да и закрыты они были, ворота эти?— сплошные металлические, из двух створок с узкой калиткой. Обошла полукругом, заняла позицию. Откуда-то изнутри донеслись звуки автоматной очереди. Настя ощутила во рту привкус крови?— все-таки прокусила себе губу. Калитка скрипнула. На фоне светлого прямоугольника обрисовался силуэт человека. Человек оглянулся, пригнулся, сделал шаг вперед. Резко присевшая, она медленно подняла винтовку к плечу. Дала ему немного отойти и нажала на спусковой крючок. Человек упал. Из-за забора раздались звуки быстрых шагов. Настя прижалась к земле. Двое? Или трое? Первый высунулся, и она выстрелила. Но тот успел увидеть на земле тело, отшатнулся. Пуля ушла мимо. Из-за забора послышалась ругань. Потом показалась рука с автоматом. Не глядя человек нажал на спуск, повел стволом из стороны в сторону, поливая пространство свинцом. Настя вжалась в прошлогоднюю листву. За забором посовещались и кто-то крикнул:?— Эй, ты, … ! А вот кричали они зря?— в одном из окон второго этажа безвкусного здания мелькнули вспышки, послышались неприятно чпокающие звуки, и после?— шум падания тел. Двое. Подождав немного, она поднялась и крадучись приблизилась к забору. Постояла, прислушиваясь, раздумывая: беспокоится ли он за нее так же, как она за него? Вряд ли. Если переживать еще за кого-то, то при такой работе никаких нервов не хватит. Залезла на растущее у ограды дерево, по длинной ветке перебралась во двор. По верхушке забора в бетон были вдавлены бутылочные осколки, поблескивающие в отсветах фонаря. Спрыгнула вниз, перекатилась и тут же к ней бросилась смазанная серая тень. Настя выстрелила, еще не успев осознать, что это. Потом чертыхнулась и подошла к упавшей собаке. Зверь был еще жив и скалил клыки, беспомощно царапая лапами землю. Не здоровая овчарка, как у главного входа, небольшая дворняга. Настя направила ствол винтовки в лопоухую морду, отвернулась и нажала на спусковой крючок.?— Черт-черт-черт… —?бормотала она, занимая позицию у декоративной колонны справа от ворот. —?Черт. Черт! Че-о-орт. Подумала о том, что бы сказал ей Чигур. Сказал бы: или ты?— или тебя. И был бы чертовски прав. Черти его побери. Ей было жаль собаку. Ей было жаль охранника. Ей было жаль себя, свою никчемную жизнь, где есть только стрельбища, редкие ?дела?, требующие огромных сил для подготовки и оставляющие ее абсолютно опустошенной, короткие, с постоянной оглядкой, разговоры с родными и друзьями, да одинокие ночи, когда хоть волком вой. Саможалость захватила настолько, что она слишком поздно услышала осторожные шаги. Человек оказался перед ней совершенно внезапно. Для него самого увидеть Настю в тени тоже было неожиданностью. Застыл, она вскинула оружие… И патрон встал поперек ствола, наглухо блокируя механизм. ?Х..??— выдохнула она, лихорадочно повернула винтовку, уже зная?— это надолго, не успеет. А пистолет тоже не вытащишь?— он слишком близко, просто не хватит времени. Человек расплылся в улыбке:?— Опаньки! Ки-со-нь-ка! —?Развел руки и пошел на нее. Небольшой пистолет был зажат в правой руке. Настя отшатнулась, садясь на землю, а потом мгновенно перехватила винтовку за ствол и ринулась вперед. Человек успел заметить что-то в ее глазах, отпрыгнул. Но это было все, что он успел?— длинным рывком провела подсечку, вскочила на ноги и стала бить. Сперва по запястью вооруженной руки, потом по подставленным плечам, по спине, а когда свернулся калачиком?— по бокам и ногам. Наскакивала, делала широкие замахи, с яростью опуская деревянный приклад. Кажется, даже кричала. Наконец остановилась. Попятилась, волоча винтовку по земле, опустилась на бордюр клумбы, дрожа всем телом, как норовистая лошадь. Вытащила из кармана салфетку?— руки ходили ходуном?— стала протирать оружие от покрывшей его всего крови. По правой боковой планке шла узкая трещина. Приклад тоже пострадал.?— Кто бы мог подумать, что человеческие кости настолько крепкие,?— пробормотала, не поднимая головы.?— Если есть что-то достаточно острое, бей в глазницу. Так кости хрупкие, сразу в мозг,?— сказал Чигур, спокойно стоявший у ворот. Зримо позеленев, бросила салфетку и прижала руку ко рту.?— Спасибо, теперь мне гораздо лучше,?— искренне, хоть и немного невнятно произнесла она. Слегка улыбнулся.?— На самом деле правильнее всего бить в висок. Сравнительно быстрая и чистая смерть. —?В его глазах было даже нечто вроде удовольствия, когда он оглядел ее: руки по локоть в крови, штаны, куртка тоже.?— Ты сейчас прямо как Председатель сказал. Только он под чистой смертью разумел удавку и яд.?— Удавка тоже неплохо. Снова посмотрела на свое оружие, вертя в руках:?— Жалко. Хотя, конечно, накладки можно заменить. Подошел, взял винтовку, провел ладонью по ложу.?— К чему такие хлопоты? Выбрасывай. А. Вижу. Патрон заклинило. Тем более.?— Но ее же можно починить! Все-таки твой подарок…?— Не надо сентиментальностей. —?Повел плечами. —?Когда инструмент перестает выполнять свои функции, от него избавляются. Нагнулся, подобрал салфетку, тщательно протер оружие от ее возможных отпечатков и бросил на мертвое тело, на то, что от него осталось.?— Пошли. Нужно еще кое-что забрать.?— Чего сразу не забрал.?— Решил посмотреть, как у тебя тут дела.?— О. Классно. А подаришь мне еще ствол??— Нет. Могу дам адрес человека, который достанет все, что пожелаешь.?— Ладно. —?Поднялась. —?Пошли. Вернулись к главному входу. Она ждала снаружи, пока он не пришел, неся в руке две хозяйственные сумки. Протянул одну ей.?— И что там??— Наркотики.?— Вот дерьмо.?— Не выражайся, пожалуйста. Промолчала. Сумка не сказать что была тяжелая, но Настя примерно представляла, каких деньжищ стоит даже такое количество наркоты.?— А у тебя что??— Несколько пистолетов. Карабин. У них был неплохой арсенал.?— А-а. Хорошо. И тут залаяли собаки. Успела увидеть спину мужчины, выбегающего за ворота. Антон вскинул пистолет, но тот уже был далеко. Бросив сумку, Настя в несколько прыжков вскочила на опоясывающий здание балкон, взлетела на парапет, прислонилась к статуе пышнотелой женщины с кувшином в руках, вглядываясь вдаль, прикрыв глаза от тусклого здесь света фонаря. Рассмотрела человека, убегающего по просеке. Чигур коснулся ее ноги прикладом карабина. Не глядя схватила оружие, вскинула к плечу. Выстрелила. Мимо. Еще раз. Снова мимо. Человек бежал, прижав к телу локти и опустив голову. Лишь бы в подлесок не догадался свернуть.?— Поправка на ветер. В ответ она зарычала. Долгий резонирующий в нёбе звук на вдохе, больше всего похожий на рычание крупных кошачьих. Выстрелила в третий раз. Человек упал и остался лежать без движения. Постояла, следя за ним прищурив глаза. Протянула карабин Антону, спрыгнула:?— Ну, как говорил Сашка-Червень: ?Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним?.?— Какая у тебя близорукость??— Слабенькая. Пока. На двоечку.?— Чего очки не носишь.?— Я и стекло несовместимы. Еще с детства. Особенно не везет бутылькам. Особенно с медом или молоком. Пустым тоже. Иногда мне кажется?— они трескаются только оттого, что я просто прошла мимо… К тому же я привыкла. —?Взяла сумку и они неспешным шагом отправились проверить беглеца. —?Ориентируюсь на звук. На движение.?— Как тогда в переходе? С Баро.?— Да.?— Как кошка.?— Мяу! Плюс еще то, что когда есть вероятность драки, ни очки, ни цепочки, никакие цацки одевать нельзя. Серьги тоже. —?Коснулась не проколотой мочки уха. —?Ничего такого, за что противник сможет схватиться. Ничего блестящего.?— Ты неплохо подготовилась.?— Это все папа рассказывал. А так?— самая серьезная переделка, в какой я побывала, это когда одноклассник в шутку пытался меня задушить. В шутку?— это не ради шутки, а не всерьез.?— Он тебе нравился??— Одноклассник? Ну да. Оказывал мне знаки внимания.?— Попытка придушить считается знаком внимания??— Нет, я имею в виду кроме этого,?— улыбнулась и вздохнула. —?Самый видный парень в классе. Так что вряд ли мне что светило. Но теперь я этого никогда не узнаю, мы тогда переехали и доучивалась я уже в другой школе. Эхе-хех! Куда б пойти, куда податься… Кого б найти, кому б отдаться. Тело лежало впереди. Чигур замедлил шаг:?— Поздравляю. Ты перебила ему позвоночник. Снова побледнев, Настя подалась вперед, стала рвать из-под куртки пистолет. Протянул ей свой. С отчаяньем взглянула на него, он пояснил:?— Это твой клиент. Взяла хранящую его тепло рукоятку. Растянула губы в подобии улыбки. Направила ствол в затылок слабо стонущего человека и, глядя Антону в глаза, спустила курок. Он тоже смотрел в ее глаза, но стоял чуть дальше и потому на его одежду попало меньше. Сморгнула, опустила голову, вернула пистолет, пробормотав ?Спасибо?.?— Можешь не благодарить. Мы друзья. Друзья заботятся друг о друге. Насколько она потом могла вспомнить, это был первый раз, когда она задумалась над тем, все ли у него дома… или все же кого-то не хватает. Отойдя от убитого, Настя вдруг стала осматриваться:?— А ведь мне знакома эта улица! Если пройти туда, то можно будет выйти к санаторию. А оттуда уже к заводу.?— Уверена??— Да, мы с подругой раньше часто здесь гуляли. По ночам тут здорово.?— Веди,?— пожал он плечами. Долго шли мимо темных деревенских домов. Потом Настя нырнула в проулок, там отодвинула в сторону широкую доску, пропуская его вперед.?— Тут усадьба какого-то графа была. Сюда. Поднялись мимо смутно темнеющих двух прудов к большому господскому дому с башенкой на левом углу.?— Давай немного передохнем,?— попросила,?— а то у меня ноги подкашиваются. —?Опустилась на третью ступень бокового крыльца, стала сдирать с себя заскорузлую от подсохшей крови куртку. —?Да, тут уже никакой супер-порошок не поможет. Постояв с минуту, он сел рядом. Настя, завернув куртку подкладкой наружу, положила сверток на колени и, слегка поколебавшись, со вздохом привалилась к его боку. Закрыла глаза, слушая, как ровно, спокойно стучит его сердце. Так они сидели некоторое время. Потом он поднял руку и закинул ей на плечо. Рука была тяжелая и горячая?— она ощущала это даже сквозь одежду. Надрывались в ближнем пруду лягушки. Гасли последние отблески заката в русле старицы напротив усадьбы. Мимо прошли, тихо переговариваясь, парень с девушкой. Их проводили две пары внимательных голубых глаз. Вроде он не сделал ни одного движения, но Настя поняла: все. Шевельнулась первой, отстраняясь. Антон убрал руку. Плечу сразу стало холодно, она поспешила закинуть туда сумку. Дальше повела его к трубам, служившим санаторию оградой, с узким просветом, отполированным за годы многими и многими любителями ночных прогулок. Остановился, с сомнением глядя на преграду.?— Если что, можешь через верх перебраться. Покачал головой. Легко скользнул в просвет, она?— следом. Через десять минут они сели в машину, закинув груз в кузов. Настя повернула ключ зажигания, подержала. Внутри поскрипело-поскрипело, она отпустила ключ, тяжело выдохнула.?— Сейчас первая четверть.?— Что??— Ты говорила, что бываешь возбуждена перед полнолунием. Но сейчас первая четверть,?— он кивнул на поднявшийся над лесом месяц. Бросила взгляд на ночное светило, сделала еще одну попытку завести мотор.?— Ну, видишь ли, Антон. —?Тру-тру-тру?— раздавалось из-под капота. —?В жизни женщины бывает такое время, когда она чувствует себя… не так, как обычно.?— А. Понимаю,?— после недолгой паузы ответил он. —?Я не почувствовал никакого запаха.?— Извини меня, ты же не волк-оборотень. Я надеюсь на это, по крайней мере. —?Взглянула на него, искривив губы. —?Да и кончились они, просто несколько дней еще колошматит.?— И как именно ты себя чувствуешь??— Мне кажется, это не та вещь, которую мужчине надо знать.?— Мне надо. Если на девять дней из тридцати ты практически выходишь из строя, то это может послужить помехой нашей работе. Бросив терзать ключ зажигания, она откинулась на спинку сиденье, сложив руки на груди. Мимо, поблескивая мигалкой, но с выключенной сиреной проехал милицейский автомобиль.?— Ладно. Я чувствую… голод.?— Голод.?— Пустоту.?— Пустоту в каком смысле.?— В эмоциональном. Наверное. Сосущую эмоциональную пустоту. И я способна работать. Просто в такие дни я более… уязвима. Восприимчива. Чувствительна.?— Ты поэтому сломала СВТ??— Не знаю. Честно, не знаю. У меня… уже такое бывало. В школе еще. Бывало… Бывало казалось?— если я брошусь… если брошусь, то уже не смогу остановиться, пока… —?Закрыла глаза, покачала головой. По дороге мягко прошелестела шинами дорогая иномарка. —?И каждый раз я останавливалась. За что бывала бита. То есть, не совсем бита, но… обижали меня. Ха. Как будто им не терпелось вытащить это из меня наружу. Увидеть, что будет. Но я держалась. До сих пор я держалась. Иномарка на бешеной скорости пронеслась в обратном направлении.?— Я бы сидела в это время дома, закрыв все двери и окна, но… Это то время когда я могу быть как абсолютно счастлива, так и абсолютно несчастна. Поэтому лучше встречаться с подругами, посидеть с родными. Погулять на природе… Освещая темную дорогу красными и синими всполохами, промчалась ?Скорая?. За ней?— два милицейских автомобиля. Пригрозила ?каблуку?:?— На металлолом пущу. —?Повернула ключ, давя на педаль газа. Раздался звук заведенного мотора. —?Ура. Аккумулятор менять надо, наверное. Посмотрела в боковое зеркало, посмотрела на дорогу впереди, вырулила и, держась разрешенной скорости, поехала к городу.?— В тебе сидит зверь,?— сказал он, когда впереди засверкали огни многоэтажек.?— Ух-ты. Первый комплимент. Продолжай в том же духе, и у нас обязательно все срастется.?— Тут нечего стыдиться или бояться,?— сказал он, словно бы и не услышав ее реплики. —?Но ты должна найти со своим зверем общий язык. Чтобы ты вела его, не наоборот.?— Зверь, говоришь. —?Помолчала. Свела брови. —?Среди всех живых созданий только человек способен получать удовольствие от убийства себе подобных. А природа, не дав ему острых клыков и больших когтей, не дала и жестов подчинения, мгновенно выключающих агрессию. —?Поудобнее перехватила руль. —?Знаешь, да? Демонстрация открытого горла, незащищенного живота, имитация щенячьего поведения. Да к тому же животные не болеют психическими расстройствами. Вернее, болеют, но не так часто как люди, и только высшие. Тут, наверное, как и с техникой?— чем сложнее прибор, тем больше вероятность того, что в нем что-то сломается. А ты говоришь?— зверь… По напряженному усталому лицу скользили желтые тени фонарей.?— Мне бывает стыдно за то, что я человек. *** В прихожей, стянув один об другой ботинки, объявила:?— Не буду ни есть, ни пить, а пойду спать. Раскладушка знаешь где. В холодильнике найдешь поесть… вроде. Хозяйничай.?— Я тоже устал. Я лягу.?— Вот и славно. Вошла в ванную, закрылась, принялась скидывать с себя одежду, зло ругаясь под нос. Побросала все в большой таз, поставила его на перекладину, открыла кран с холодной водой. Подставила ладонь, плеснула в лицо. Тогда, на кладбище, не было так тяжело. Почему? Тогда все у нее внутри замерзло. А сейчас она чувствовала. И это было ужасно. Но не настолько ужасно, как должно было бы быть. И вот это пугало по-настоящему. ?Почему я до сих пор не бьюсь на полу в истерическом припадке? Тогда была мама, это заставило держать лицо, но сейчас-то в чем дело??. Но все, что пришло ей в голову: одежду можно было бы и сохранить, в следующий раз надо брать пример с него и немного отходить перед выстрелом. И еще?— что стоит положить в машину комплект чистой одежды, а лучше два. Как делает он. При такой работе пригодится. Одевшись в домашнее, пришла на кухню, где на столе ее ждала чашка чая.?— Ты настоящий друг,?— сказала с чувством, обняв ладонями горячую чашку.?— Сколько ты уже не ложилась. Взглянула на часы: пол-второго ночи. Быстро подсчитала, загибая пальцы.?— Около двадцати семи часов.?— Чем занималась.?— Разбирала и собирала на время ?Заставу?. Ножи правила. Мало ли дел у одинокой девушки? —?Улыбнулась одними глазами, сделала глоток. На лицо вернулось прежнее выражение затравленности. —?Я там таз поставила, кидай и свое, утром застираю. Если что-то еще можно будет спасти. Все. Спасибо за чай. Я спать. В комнате, не включая свет, завалилась на кровать. Наощупь натянула на себя край покрывала и сразу же поплыла в мягкой дреме. Потом сквозь сон почувствовала легкое прикосновение и голос сказал: ?Подвинься, пожалуйста?. Не просыпаясь до конца, отодвинулась к стенке. Матрас прогнулся под его весом, пружины жалобно заскрипели. Но она уже снова спала. *** Настя немного помедлила на последней границе сна. Просыпаться не хотелось?— вместе с пробуждением вернутся боль в мышцах, усталость. Все это было знакомо: страна Морфея забирает дневные заботы, вот только потом они всегда возвращаются. Но было и нечто незнакомое, нечто, во что упиралось ее плечо. Открыла глаза. Широкая спина, красная ткань рубашки. Со всей возможной осторожностью она попыталась отодвинуться, выползая из старой ямки посередине кровати, куда и скатилась во сне, ему под бок. Отодвинувшись, змеей соскользнула вниз, в изножье, тихо поднялась, дотащилась до стула, села и медленно выдохнула. Развернулась, пяткой подвинула томик Стефана Цвейга на столе, закинула туда ноги и откинулась на спинке, запрокинув голову и потягиваясь. Он переоделся в чистое, но под запахом свежего белья таился другой, не крови, нет, но от него по рукам и ногам поползли мурашки. Тяжелый, страшный запах. Она снова потянулась, расправляя плечи, зевнула, сильнее наклонилась назад, посмотрела на кровать. И почти не удивилась, встретив его внимательный взгляд.?— Доброе утро, последний герой! —?Он ничего не ответил и, снова зевнув, она с преувеличенной патетикой воскликнула:?— О ужас! Я спала в одной постели с мужчиной! Теперь мне до конца жизни не отмыться от этого позора. Засмеялась, крутанувшись на сиденье.?— Тело болит.?— Ох. Да. Все болит. Все, что может болеть… и все, что болеть не может, тоже болит.?— Если хочешь, иди сюда.?— Что??— Знаешь, от чего болят мышцы: в них скапливается молочная кислота. Если размять боли будет меньше.?— А-аа. Да ладно. Я сама. Замершая перед его глазами, словно увидевший змею мышонок, она выдохнула и снова расслабилась, подняла голову, стала тереть лицо.?— Прости, если разбудила. Хотя уже без двадцати одиннадцать, пора бы и вставать. Кровать скрипнула, когда он поднялся. Дальше двигался почти полностью бесшумно, поняла, что он близко по движению воздуха. Рывком спустила ноги, выпрямила спину. На плечи легли тяжелые ладони. Он начал медленно поглаживать ее надплечья поверх ткани. Это не было массажем в классическом понимании, Настя как-то ради интереса пролистала пособие. Это было чем-то очень… творческим, что ли. Личным. После поглаживаний его пальцы принялись разминать каждую мышцу, захватывая все более глубокие слои, обходя каждую косточку, каждый сустав. Потом перешел на открытую кожу загривка, шею. Настя чуть сползла со стула, уперла пятку в пол, стала подергивать ногой, едва сдерживая стоны удовольствия. Его прикосновения были осторожны, только самыми подушечками пальцев, старался даже не коснуться коротко стриженными ногтями. ?Интересно,?— проплыла отстраненная мысль,?— ему известно, что если он сделает мне больно, то я точно наброшусь на него. И плевать, вооружен он там или нет…?. Следующие несколько мгновений ее мозг занимало спали ли они сегодня вдвоем или был и третий?— его пистолет. Тихо фыркнула своим мыслям.?— Я знаю о чем ты думаешь,?— его голос прозвучал еще более безэмоционально, чем прежде. Запрокинула голову, прижавшись макушкой к его животу, открыла подернутые туманом глаза:?— Женские сны для настоящих мужчин открытая книга??— Указательные пальцы скользнули по тонким ключицам. А ведь эти руки, что так нежно прикасаются к ее шее, еще вчера положили кучу народа. От этой простой мысли она прерывисто вздохнула, снова наклонила голову вперед, скрывая выражение лица за волосами. Интересно, ему и вправду было влом доставать раскладушку или он просто находил в том, чтобы лечь вместе какое-то извращенное удовольствие?..?— Сегодня тебя кошмары не мучили??— А? А. Нет. Не помню, чтобы что-то снилось, слишком перенапряглась. Сознание медленно, но верно заволакивала розовая дымка.?— Ты помнишь все свои сны??— Когда как… Бывает, помню только после пробуждения. Бывает, вспоминаю днем, когда какая-то деталь… У-уф. Стараюсь записывать, чтобы не забывать.?— И кошмары??— Конечно. Там такие триллеры, такие фильмы! —?немного нервно хихикнула, лихорадочно пытаясь сообразить, как же так у нее вырвалось про ?записываю?. Мягко нажимая, пальца пробежали по шейным позвонкам, ниже. Потом ладонями вверх.?— Со мной тебе кошмары снились??— Не сказать, чтобы с тобой. Мне снится с детства, что я все от кого-то бегаю.?— Кого-то??— Ага. Безликого и пугающего. Старалась удержать в голове здравые мысли, но те разбегались, как тараканы по кухне, когда включат свет.?— Ты убивала во сне.?— Еще как. Классе в восьмом приснилось, что в школе по коридорам бродят огромные крысы и жрут прогульщиков. Я колола их мечом, одноручным или, может, полуторником, с усыпанной драгоценностями крестовиной. Помню, как это было неудобно?— камни кололись, рукоять быстро стала скользкой. Большие пальцы разминали область соединения черепа к шее.?— Почему же ты не дашь бой тому безликому, который тебя преследует??— Хм. Не знаю. Может, таковы… правила игры? Он помолчал.?— Я бы сказал, что ты боишься мужчин. Я бы сказал, что это из-за обиды на отца. Родного отца. За то, что он бросил вас.?— Вообще это мама от него ушла,?— пробормотала, попыталась сесть ровнее, но он не дал, сжал ее плечи.?— И вся твоя ?пацанистость??— не более чем защитная реакция. Ты боишься быть женщиной. Осторожно гладил ей плечи?— вверх-вниз, вверх-вниз. Напряглась было. Потом расслабилась, не в силах противиться.?— Что же вы мне посоветуете, доктор? —?Запрокинула голову, но он стоял теперь чуть дальше и она не достала. Сказала сквозь окутавшую ее золотую завесу ощущения счастья:?— Ходить и, как в том фильме, повторять себе: ?Я девушка, я девушка, я девушка???— У меня нет докторской степени,?— ответил, глядя на нее сверху вниз. —?Это только мои предположения. А путь к излечению каждый должен найти для себя сам.?— Ты прав. Ты абсолютно прав. ?И что это, интересно?— такие предварительные ласки, что ли???— она снова уплывала в розовый туман, уже не стесняясь постанывать и довольно вздыхать. А потом зазвонил телефон. Подпрыгнув на стуле, едва не свалилась на пол. Чигур удержал ее. Убрал руки и она, чертыхаясь, вскочила, спотыкаясь на заплетающихся ногах добежала до прихожей, схватила трубку:?— Алло!.. А, привет, папа. Как раз недавно тебя вспоминала. —?Обернулась к вышедшему из комнаты Антону, закатила глаза и прошептала одними губами: ?Ну, что я говорила??. —?Что Ксюше рассказывали? Ох, папа. Не надо. Не надо, я тебя прошу! Он подошел ближе, стал медленно гладить ее по спине.?— Папа… Когда я сказала ?коллеги? я не имела в виду… Мы работали вместе, ты можешь это понять? Вадим! —?Она зарычала. Чигур опустил руки и отодвинулся. Схватила телефон с подставки, стала вышагивать взад-вперед насколько хватало провода. —?Послушай. Ты ни в чем не виноват. Я сделала свой выбор. Сам же говорил: не мы такие, жизнь такая… Да. Ельцин во всем виноват, видишь. Все. Хватит. Я не буду это слушать, я просто не буду слу-ушать тебя в таком состоянии! Положила трубку, вытащила штепсель, поставила аппарат на полку, оперлась рукой о косяк двери:?— Когда родители так достают, это нервирует. Но, с другой стороны, если бы им было все равно, было бы еще хуже, а??— Он ведь прав. Если маленькая девочка начинает играть во взрослые игры, то она должна быть готова, что и спрашивать с нее станут как со взрослой. Скрестила руки на груди, сказала, глядя в сторону, чуть вздернув верхнюю губу:?— Я знаю.?— Правда? Вопрос повис в воздухе. Подождав немного, он зашел на кухню, вышел со своей сумкой в руках:?— Одолжишь машину на несколько дней.?— Да пожалуйста,?— все еще с досадой на отчима ответила она, достала ключи, бросила ему. —?Вряд ли я куда поеду в ближайшее время. —?Выдохнула, возвращаясь в здесь и сейчас. —?Уходишь? Остался бы. Мы могли бы продолжить.?— Я должен уйти,?— мягко ответил он.