Глава III. (1/2)

Исак знал, что это сон, но от этого не становилось менее страшно. Все вспыхивало фрагментами, как это обычно бывало во сне – размытым пятном красных и синих огней и выстрелов. Воспоминания запечатлелись в его сознании настолько отчетливо, что каждая деталь врезалась в кожу, подобно шраму, раз и навсегда, и неважно, сколько раз он снова и снова переживал эти моменты во сне. От этого никогда не становилось легче.Сначала послышалось глухое потрескивание рации, словно затишье перед нарастающей бурей. Исак все еще слышал охваченный паникой голос Микаэля, вызывающего подкрепление, и, несмотря на последовавшую за этим кровавую бойню, именно этот голос, отчаянный и надрывный, не давал ему спать по ночам. Страх. Тревога. Беспомощность. Осознание того, что в свои последние минуты Микаэль подозревал, что что-то идет не так, но ничего не мог с этим поделать...– Гребаный ад, – сказал он, понизив голос. – Ребята, я не знаю где Элиас. Он пошел проверить задние комнаты, но...И потом, словно из ниоткуда, раздались выстрелы, за которыми последовала оглушительная тишина.

После этого все закрутилось слишком стремительно, и хотя события в его сне проносились быстро, словно на перемотке, это никогда не позволяло ему забыть Эвена, который сидел рядом с ним в машине и выкрикивал имя Микаэля по рации с нарастающим отчаянием. Они были на месте меньше, чем через минуту, заливая заброшенный дом мигающими огнями мигалок, и, несмотря на предостережения Саны ничего не предпринимать без подкрепления, Эвен все равно немедленно вышел из машины, даже не дожидаясь, пока Исак припаркует ее. И у Исака не было другого выбора, кроме как последовать за ним. Нет, если он хотел быть в состоянии жить с самим собой.

Эвен переступил порог, ссутулив плечи и держа пистолет наготове прямо перед собой. Но в одиночку он никак не мог проверить обе стороны дома одновременно. Это было глупо – вся эта ситуация была настолько глупой – и хуже всего, что Исак даже не мог ненавидеть его за это, потому что в последствии был слишком занят, смакуя ненависть к самому себе. Пистолет с грохотом выстрелил, пробив участок кожи прямо под бронежилетом, и когда Исак увидел, как тело Эвена обессиленно падает вниз, земля перестала вращаться вокруг своей оси. На секунду ему показалось, что стреляли не в Эвена, а в него самого – не из-за боли, а из-за абсолютной уверенности, что егомиру приходит конец.

После этого все стихло. Адреналин заложил его уши, временно оглушив его насовсем. Это немного облегчало ситуацию – не слышать последствий. Он знал, где находится преступник, потому что знал, откуда прилетела пуля, поэтому повернулся и, увидев пистолет, направленный в его сторону, выстрелил впервые в жизни, с твердым намерением убить. В одну секунду в карих глазах убийцы теплилась жизнь, а в следующую она просто исчезла, и скорлупа пустой оболочки бесцеремонно рухнула на пол. Исак в шоке уставился на стену перед собой. Все это заняло не более тридцати секунд с того момента, как он выбрался из машины. Тридцать секунд и вся его жизнь изменилась.

Звуки медленно возвращались в вакуумное пространство, в котором он оказался. Вой сирен вдалеке, стук крови в ушах, сбивчивое дыхание, но в конце концов из оцепенения его вывело вовсе не это, а надломленный голос Эвена, зовущий его по имени. Когда Исак обернулся, на полу лежали двое: Микаэль, невидящим взглядом глядевший перед собой, и Эвен, пытающийся добраться до него и оставляющий за собой густой бордово-кровавый след. Исак очнулся, тут же подбегая к нему, и рухнул рядом. Силы иссякли. Он и близко не был врачом, но видел достаточно пулевых ранений, чтобы понимать, когда кто-то умирает. Эвен умирал. Из него вытекало слишком много крови. Исак протянул руку, чтобы надавить на рану, и это немного замедлило кровотечение, но он все еще чувствовал, как густая жидкость свободно и резво течет сквозь его прижатые пальцы.

– Эвен, – выдохнул он, ощущая себя безнадежно потерянным. Эвен, будто не услышав, попытался оттолкнуть его, окровавленные пальцы впились в одежду Исака с удивительной силой. Его дыхание вырывалось прерывистыми хрипами, а сам он снова и снова повторял одно и то же слово, словно молитву:– Микаэль, Микаэль, Микаэль.– Эвен, его больше нет, – сказал Исак, удерживая его за плечо, потому что чем больше он двигался, тем больше крови терял.– Нет, неправда! – Эвен закричал, но Исак уже увидел пулевое ранение в шее Микаэля и понял, что оттуда больше не вытекает кровь.

Остальная часть воспоминаний потонула в криках и крови, и Исак проснулся, почувствовав, как сердце Эвена остановилось под его пальцами. Он вспомнил, как однажды читал, что тело будит тебя до того, как ты умрешь во сне, потому что разум не справился бы с подобной потерей. Он задумался, значит ли это, что смерть Эвена – пусть и недолгая – была потерей для него даже во сне.*Эвен, живой и здоровый, был первым, что Исак увидел, когда открыл глаза. Он сидел на кровати, озабоченно нахмурив брови и склонившись над ним, и больше всего на свете Исаку хотелось протянуть руку и дотронуться до него – убедиться, что он цел и невредим, что он дышит, – но это чувство не было новым. Каждый раз, когда он просыпался от одного из этих кошмаров, ему приходилось сдерживаться, чтобы тут же не отправиться на поиски Эвена или позвонить ему, чтобы удостовериться, что кошмар действительно закончился. Единственная разница заключалась в том, что теперь ему была дозволена эта маленькая роскошь, тогда как в обычное время он должен был провести остаток ночи, молясь, чтобы Эвен пришел на работу следующим утром и игнорировал его, как обычно. В эти дни Исак мог надеяться только на это, потому что даже равнодушие было предпочтительнее смерти.Разбитый, Исак оттолкнул Эвена и сел, с удивлением обнаружив, что уже рассвело. Волосы, влажные от пота, противно прилипли ко лбу, поэтому он быстро вытер лицо рукавом футболки, надеясь, что Эвен этого не заметит. Если и заметил, то не стал ничего говорить, лишь продолжал смотреть на Исака с широко раскрытыми глазами, как на бомбу замедленного действия, которая вот-вот взорвется.– Извини, – проворчал Исак, сам не понимая, почему злится. – Это просто кошмар.

Он вскочил с кровати и начал лихорадочно доставать одежду из чемодана, желая поскорее залезть в душ и смыть воспоминания о той ночи. Однако, когда он обернулся, Эвен все еще внимательно следил за каждым его движением.– Что? – огрызнулся Исак, заставив его вздрогнуть.– Ничего, – Эвен покачал головой. – Я просто.... – он перевел взгляд на свои колени, но потом вздохнул и снова встретился глазами с Исаком. Его привычная бравада испарилась без следа. – Ты повторял мое имя.

Исак напрягся, но почти сразу постарался придать своему лицу безразличное выражение, в то время как сердце зашлось в его груди в бешеном ритме. Он не хотел, чтобы Эвен знал, какое сильное влияние имеет на него до сих пор, пусть даже подсознательное.– Как я и сказал, – пробормотал Исак, направляясь в ванную. – Кошмар.*Полчаса спустя, когда Исак вышел из ванной, вытирая полотенцем волосы, Эвен в комнате был уже не один. На одну мучительную секунду Исаку показалось, что Вильде нашла их, но потом он понял, что это всего лишь Махди – их официант еще с первой ночи, который вкатил в гостиную тележку для обслуживания номеров. Он приветливо улыбнулся Исаку, проходя мимо, и поставил тележку в середине комнаты.

Эвен поблагодарил его и протянул чаевые, и когда Махди потянулся за ними, внимание Исака привлек блеск золотых часов на его запястье. Он поспешно бросил взгляд на прикроватную тумбочку, чтобы убедиться, что его собственные часы все еще там – и они были там, но будь он, черт побери, проклят, если они не выглядели совершенно идентичными. Махди сунул деньги в карман, еще раз дежурно улыбнулся им обоим и оставил их завтракать.

– Я взял тебе блинчики, – сообщил Эвен, когда дверь за Махди наконец-то закрылась. – С черникой. Как ты любишь.Исак, однако, не слушал.– Ты видел его часы? Это был гребаный Ролекс!

Эти слова, казалось, ничего Эвену не говорили, потому что он просто продолжал пялиться.– Окей, значит, у него хорошие часы?

– У него хорошие часы? – воскликнул Исак. – Эвен, ты знаешь, сколько стоят такие часы? Десять тысяч долларов – минимум.

Эвен без энтузиазма отнесся к цене, его взгляд переместился на часы Исака, призывно лежащие на тумбочке.

– Где же ты их взял тогда, блять? – Эвен пораженно выдохнул, зажестикулировав при этом так, словно не хотел даже находиться в одной комнате с чем-то столь дорогим.

– Они принадлежали моему деду. Он отдал мне их перед смертью.

Это, казалось, немного успокоило Эвена, но он все еще сидел на краю кровати, слегла пружиня, полностью погруженный в свои мысли.– Ну, быть может, ему тоже их подарили, – пожал он плечами. – Или это просто подделка.

Исак скептически закатил глаза.– Тогда это чертовски отличная подделка.– Я не знаю, Исак! – Эвен всплеснул руками. – Что ты хочешь от меня услышать? Да, странно, что он носит такие часы, но он не нарушает тем самым закон. Мы, конечно, можем уточнить у Саны, но я почти на сто процентов уверен, что в украденном инвентарном списке не было никаких дорогущих часов за десять тысяч долларов. Поверь мне, я бы запомнил, потому что до этого момента даже понятия не имел, что часы могут быть такими дорогими.

Исак вздохнул, не желая признавать правоту Эвена, однако Эвен, кажется, все равно понял его невысказанные мысли.– Вот, – он встал с кровати и снял серебряную куполообразную крышку с одного из подносов. – Ешь свои блинчики и перестань так волноваться.

Наступило уже второе утро подряд, когда Исаку было позволено поесть в спокойной обстановке, когда над головами не маячил призрак их с Эвеном неудачных отношений. Молчание почему-то стало ощущаться гораздо легче и непринужденнее, чем фальшивые разговоры и вынужденные прикосновения.– Так чем мы сегодня займемся? – спросил Исак чуть позже. – Ты собираешься тащить меня обратно к бассейну, чтобы дать ?занятиям для парочек? с Вильде и Магнусом еще один шанс?Эвен усмехнулся, отхлебнув кофе.– Нет. Я подумал, что вместо этого мы могли бы заняться чем-нибудь по-настоящему веселым. Ты в настроении для высоких ставок и такого же высокого вознаграждения?

Исаку пришлось закусить губу, чтобы сдержать улыбку.– Серьезно? – спросил он. Волнение захлестнуло его в то же мгновение, как Эвен кивнул, но почти сразу же испарилось, уступая место здравомыслию. – Но мы не можем. Сана убьет нас, если мы попадемся. Мы должны держаться в тени и просто наблюдать.

– И в чем тут веселье? – Эвен улыбнулся.

Он всегда был движущей силой, и его импульсивность не очень-то подходила для длительных миссий. Обычно Исак был рядом, чтобы уравновесить его, но сейчас? Сейчас ему было необходимо хоть что-то, что могло бы отвлечь его от мыслей о той ночи. И все же, он колебался.– Ну, – продолжал Эвен тем же вкрадчивым тоном. – Если ты испугался...– Иди нахуй, – ответил Исак, приняв, наконец, решение. – Одевайся. Мы уходим.Эвен ухмыльнулся, сделав еще один глоток кофе, но не сказал ни слова.* * *Эвен хотел отыскать две вещи: копию списка постояльцев и мастер-ключ. Исак был почти стопроцентно уверен, что и то и другое они могли бы найти в тележке горничной Эммы, но Эвен не хотел идти легким путем.– Ее могут уволить за это, Исак, – сказал он, и сколько бы Исак не закатывал глаза, Эвен оставался непреклонен.

Поэтому теперь они сидели в вестибюле, потягивая холодный кофе, и ждали, когда Эва покинет свой пост у стойки регистрации, чтобы Эвен мог начать творить свое волшебство.

– Мы до смешного очевидны, – в пятый раз заметил Исак.– Очевидно-влюблены, – возразил Эвен, вытаскивая пирожное, которое он купил в кондитерской, из обертки. Он отщипнул небольшой кусочек и поднес его к губам Исака, словно пытался покормить птенца, а не взрослого состоявшегося мужчину. – Пироженку?

Исак шлепнул его по руке, и Эвен рассмеялся.– Я вообще-то серьезно!– Я тоже! – Эвен хмыкнул. – Просто расслабься. Я знаю, что делаю.Не прошло и десяти минут, как коридорный Джулиан просунул голову в дверь и сделал, наконец, то, что они так долго ждали.– Эва, – в отчаянии позвал он. – Ты нужна нам, сейчас же.

Эва оторвалась от экрана компьютера. Беспокойство тут же заиграло на ее лице яркими красками.– Я занята. Это может подождать?– Нет, – глаза Джулиана широко распахнулись. – Берги выселяются, и когда я пригнал их машину с автостоянки, они сказали, что на ней есть вмятина, которой не было раньше, но клянусь, это не я!Эва прикрыла веки, словно взывая к терпению, а затем вышла из-за стойки, оставив ресепшен без присмотра.– Мы говорим о Хонде Цивик или о Мазерати? – спросила она. Джулиан поморщился.Как только за ними закрылась дверь в служебное помещение, Исак повернулся к Эвену, все еще немного впечатленный.

– Неужели ты...?Эвен фыркнул.– Нет. Но пойдем, у нас мало времени.

Он оставил пирожные с кофе на столе и потащил Исака за руку к стойке, через которую резво перепрыгнул, сэкономив несколько секунд, которые потребовались бы, чтобы обойти стол и подойти к боковому входу.– Следи за дверью, – скомандовал он Исаку, и Исак решил не уточнять, что входная дверь – это не самое главное, о чем им следовало беспокоиться. Были также лифт и дверь, ведущая в буфет. Если их не поймают, произойдет чудо.

– Что ты собираешься сказать, если она войдет и увидит тебя? – спросил он, наблюдая за тем, как Эвен начинает щелкать мышкой, знакомясь с тем, что высвечивалось на экране.

Наверное, было бы куда разумнее не отвлекать его в столь напряженную минуту, но Исак всегда начинал болтать, когда нервничал. Да и Эвен раньше никогда не возражал против этого.– Что мне нужно распечатать наши билеты на парасейлинг, – Эвен пожал плечами, как будто это было так просто. Иногда Исака по-настоящему беспокоило, насколько легко и хорошо он умеет лгать.

– Я не собираюсь заниматься с тобой гребаным парасейлингом, – отрезал Исак просто из вредности, потому что, честно говоря, не мог понять, серьезно ли Эвен говорит или просто шутит. – В отличие от тебя, у меня нет желания умереть.

Он слишком поздно понял значение собственных слов и в ужасе замолчал. Но Эвен, печатая что-то на клавиатуре, замер всего на секунду, прежде чем снова продолжить.

– Ты мне доверяешь, Исак? – спросил он, не отрывая глаз от экрана компьютера.

Это был сложный вопрос, и Исак, по правде говоря, не был уверен в ответе. Он хотел бы солгать, но не успел – Эвен вздохнул.– Ладно. По крайней мере веришь, что я способен заболтать кого угодно и выйти из любой ситуации, в которую попаду, сухим из воды?

– Да, – ответил Исак не раздумывая. Эвен был самым обаятельным человеком из всех, кого он знал.

– Хорошо, – ответил Эвен, нажав последнюю клавишу на клавиатуре, прежде чем с ухмылкой посмотреть на Исака. Принтер рядом с ним подал признаки жизни и начал жужжать.

– Получилось? – Исак радостно подался вперед.– Не слишком радуйся. Мистеру Роботу понадобится немного времени для того, чтобы распечатать список гостей.Исак рассеянно наблюдал за тем, как медленно работает принтер, и поэтому в какой-то момент даже не заметил, что входная дверь открылась, пока его внимание не привлек шум голосов за спиной. Подобравшись, он тут же обернулся, рука по привычке скользнула к бедру, где обычно висел пистолет в кобуре, но это была всего лишь семья, вернувшаяся с пляжа. Они ни разу не взглянули в сторону ресепшена по пути к лифту.– Ты должен был следить за дверью, – цокнул Эвен, однако в его голосе не было ни капли злости. На самом деле он улыбался так широко, словно вся ситуация неимоверно его забавляла.