Ну и приколист этот Габриэль Ширли (1/1)

Наступил конец мая. Сэму недавно исполнилось двадцать один, и он как всегда усиленно и серьезно занимался подготовкой к экзаменам. Но в этот важный день младший Винчестер отбросил все свои учебники. Этот самый главный в году день должен был принадлежать только Габриэлю Ширли. Только им двоим и их чувствам. Они встречались ровно два года, и Сэм еще никогда не чувствовал себя более живым, радостным и счастливым, за всю свою жизнь.Из-за Габриэля Сэм Винчестер бросил Джессику на втором курсе. Хотя сначала ему казалось, что это оно, то самое. Оказалось, это было простое увлечение. Но выяснил это Сэм только когда неожиданно и безнадежно запал на молодого и невероятно харизматичного преподавателя фольклористики.Габриэлю Ширли было все двадцать восемь, и его живое, привлекательное лицо обычно хранило на себе довольную улыбку, а хитрые лисьи глазки всегда с интересом изучали всю аудиторию студентов, так, словно он мог видеть их всех насквозь?— кто и что из себя представляет. Почти всех. И чем дальше, тем чаще его взгляд подолгу задерживался на самом милом и хорошеньком из их лиц. Нет, то была не девчонка. А конечно же Сэм Винчестер. Никто ведь не станет спорить, что Сэмми гораздо красивее и няшнее не только всех парней, но и всех девчонок?Габриэль словно пытался угадать его, рассмотреть под микроскопом, как какой-то редкий и удивительных экземпляр жука. Словно его мучило, не давая покоя, существование именно такого студента, не вписывающегося в его привычные стандарты. Сэм был заучкой. Но меньше всего этот громила походил на него по виду и особенно комплекции. А в самих его стремительных, дерзких и угловатых чертах вообще буквально кричало прирожденно хулиганское и бунтарское начало. А если говорит о том, насколько горячим казался этот мальчик… предельно горячим (но тут Габриэль винил больше себя: свои откровенные неприличные желания и свои пошлые неуместные мысли, очень строго себя за них ругая) Вот, и всё это у Сэма было обильно сдобрено раздражающей претензией на совершенство и лидерство. ?Кто ты такой и с какой планеты к нам явился???— казалось молчаливо вопрошал весь вид Габриэля Ширли. Но это лохматое нечто, то смущенно опускало глазки, и Габриэль, глазам не веря, мог поклясться, что видит румянец на его высоких скулах, а то наоборот глядело прямо и пронзительно, едва ли не с вызовом, так что Габриэль даже первый не выдерживал и отводил взгляд, чего с ним обычно никогда не бывало.Итого, Сэм не только не облегчал задачу по пониманию, но и продолжал ставить в новые тупики. ?А может он сумасшедший???— приходили даже такие мысли в голову Габриэля. Но Сэм был самым адекватным и сообразительным из всей группы. Он часто донимал Габриэля вопросами по предмету и до, и после лекций, и не могла не закрадываться соблазнительная мысль, что он делает это по личным мотивам. Вот только вопросы, которые задавал Сэм, всегда были исключительно по существу и по делу. В добавок ко всему, лекции Габриэля хитрый Сэм записывал только на диктофон, объясняя это тем, что писал крайне херово и коряво. И это, увы, тоже было правдой: Габриэль долго мучился каждый раз, когда пытался расшифровать этот адский почерк. Даже енохианский язык давался ему проще. А еще он почему-то испытал необъяснимую, глубочайшую и окрыляющую радость, когда однажды услышал краем уха, что Сэм порвал со своей Джессикой…Стэнфорд славился колоритным набором своих сотрудников, но Габриэль Ширли общепризнанно был самым ярким из них, в буквальном смысле. Деловой или хотя бы приличный дресс-код он практически на соблюдал, и мог спокойно заявиться на работу хоть в гавайской рубахе, если было такое настроение, или в национальном костюме какого-нибудь индейского племени. Плюс к тому на его столе всегда, неизменно, стопками возвышались самые лучшие сладости от пирожных, до разных тортиков, конфет, соков, лимонадов и печенек. От этого в аудитории всегда стоял чудесный запах как в кондитерской.Но самое главное, что Габриэль имел дурную (или замечательную, это как посмотреть) привычку постоянно подшучивать над своими студентами, и устраивать им безумные, а иногда и жестокие розыгрыши. Самым знаменитыми, коронным и излюбленным из которых была подстроенная демонстрация собственной смерти во всех красках! В первый раз она всегда вызывала неподдельный шок и ужас аудитории.А вообще, жертвой бесконечных розыгрышей Габриэля мог пасть кто угодно, от бывалого декана до наивного первокурсника. Вот, например, какая страшная участь постигла Сэма Винчестера, у которого со второго курса пошла фольклористика.Где-то в конце первого семестра Габриэль вовсю распинался про возникновение культур народных танцев. А чтобы студенты не засыпали, разбавлял эту тему вольной историей возникновения приватных танцев, пересекающихся с самой древней профессией. Чем привлек практически всеобщее внимание к своей лекции. Но этот чертов Сэм Винчестер… Габриэля вдруг стал невыносимо бесить вид Сэма, уткнувшегося в свой телефон. Резко откуда-то взявшаяся злость требовала выхода.—?А Сэму Винчестеру, я вижу, совсем не интересно! —?объявил громко Габриэль посреди лекции. —?Видимо, больше меня уже сам знает по этой теме.Одобрительный смешок пролетел по залу, а Сэм оторвался от переписки и недоуменно вскинул голову, тупо уставившись на препода точно баран на новые ворота.—?Может, поделишься с нами? —?гаденько предложил тот. —?Своими большими познаниями и опытом по части… грхм, шлюх?—?Мне нечего сказать про них,?— отрезал Сэм немного высокомерно. —?Я в их услугах не нуждаюсь.—?Ясно… Да, извини, по тебе… это видно,?— понимающе кивал Габриэль, и продолжил осторожно. —?Тогда может сам?.. являешься?..Еще одна волна смешков, теперь громче.—?Чего?! —?скривился Сэм. —?Думайте, что говорите.—?Отличный совет! —?воодушевленно подхватил Габриэль. —?И знаешь, я тут подумал, Сэм… Мне кажется, я хочу поставить тебе отлично автоматом. Прямо сегодня, сейчас, сию минуту.—?Правда? —?недоверчиво усомнился Сэм. —?И за что же это?—?Да просто так! Потому что могу. Потому что ты мне нравишься. Потому что я думаю, что ты и так на пять сдашь, так к чему тратить наше время? Или ты возражаешь?—?Да нет,?— пожал плечами Сэм и великодушно разрешил. —?Ставьте.—?Уже бегу. Только вот что… Сначала тебе нужно сюда выйти.—?Зачем? —?подозрительно спросил младший Винчестер, считавший, что от Габриэля Ширли можно ожидать какой угодно пакости.—?Чтобы мне легче было тебя убивать… Да нет же, Сэм! Просто выйди, и я поставлю тебе отлично.—?Что-то я не верю.—?Твое дело. Не выйдешь?— не узнаешь.Сэм неохотно поднялся и неторопливо направился к кафедре, словно делая всем большое одолжение.—?Молодец, красавчик,?— похвалил Габриэль. —?Теперь сними свою гимнастёрку.—?Что-что?—?Ветровочку свою дамскую сними.Первым порывом разочарованного Сэма было отправиться назад, как только он услышал о просьбе, содержащей раздевание. Но этот мистер Ширли так достал его и взбесил, что гнев помешал сделать такую умную вещь. Вместо этого Сэм спокойно и легко расстегнул ветровку и с вызовом кинул на стол препода. Под ветровкой у него оказался свитер…—?Э-э… свитерок тоже, Сэм. Надо снять,?— нараспев произнес Габриэль,?— должен я тебе сказать…Сэм стащил свитер и киданул туда же. Под свитером у ухмыляющегося Сэма Винчестера оказался свитер чуть тоньше… Габриэль начал реально удивляться. И ему даже говорить ничего не пришлось, негромкий смешок сам возникал со всех сторон по нарастающей.—?Что? Еще снимать? —?горячо, с вызовом, поинтересовался Сэмми.—?Рад, что ты спросил… ДА. Хотя, вряд ли это что-то изменит…Действительно, под этим свитером, к всеобщему веселью, у Сэма обнаружился кардиган. А под кардиганом?— рубашка. На ней Сэмми слегка утратил свой пыл и решимость.—?Рубашка, Сэм,?— напомнил Габриэль. —?Не дрейфь, ты же не слабак.Сэмми мялся. Но после этих слов снял с себя и рубашку… под которой обнаружилась водолазка. Зрители в лице его друзей и сокурсников покатывались со смеху и требовали продолжение, потому что всем хотелось знать?— будет конец этим одеждам или не будет? Но главное, что продолжения ждал Габриэль.—?Так ты будешь мне ставить или нет? —?потребовал Сэм, разводя руками. —?Или я может здесь полностью раздеться должен?! До трусов?!Эти слова были встречены бурным одобрением.—?Я… думаю, Сэм,?— объяснил Габриэль. —?Но не думаю, что полностью или до трусов, это было бы неприлично… Еще чуть-чуть, и точно поставлю. Но водолазку снять нужно совершенно точно. Давай. Победа уже близко.Под многозначительные свисты и истерическое ржание в аудитории Сэм стаскивал с себя водолазку… Под которой, естественно, была еще и футболка. Габриэль, невольно затаив дыхание, наблюдал как под разные ?вау!? Сэм неохотно стягивает с себя и её. Под ней осталась одна лишь прекрасно обтягивающая идеальную мускулатуру майка.—?Неужели! —?ликовал Габриэль. —?Я просто не верю глазам! Мы приближаемся к финалу!.. А какие тут потрясающие виды открываются… Напрасно ты столько одежды на себе носишь, мой мальчик, очень напрасно… Теперь майку давай.—?Нет,?— твердо решил Сэмми. —?Хватит уже с Вас. Ставьте.—?Позволь-ка мне самому решать, когда хватит и когда ставить. Я это сделаю, только после того, как ты снимешь майку. А что тебя смущает? Может быть, ты хочешь, чтобы сперва девушки вышли? Скромняшка…Аудитория давно ржала до слез, и Сэм уже сильно раскаивался, что допустил до такого. Тем более, что гнев на преподавателя не утих, а только возрос.—?Нет!—?Что?— нет? Не хочешь, чтобы вышли, или нет?— все равно не снимешь?—?Все равно не сниму.—?Да вы упрямый сукин сын, мистер Винчестер. Ваше дело, идите на место… Но обидно, проделав _такой длинный путь_?— покачал головой Габриэль, подчеркивая удивительный факт такой нечеловеческой многослойности.—?Идите вы к черту,?— выплюнул Сэм, бесясь и стаскивая с себя последнюю нательную вещь, стараясь делать это как можно более небрежно и как можно менее сексуально, но зря стараясь… Бурная реакция зрителей лишь подтвердила, что вышло абсолютно порнушно, словно он и вправду имел отношение к известной индустрии. К тому же эту майку Сэм неожиданно для себя со всей злости швырнул прямо в Габриэля, что вызвало еще более потрясенные вздохи и охи.Не ожидавший и близко ничего такого, засмотревшийся Габриэль вздрогнул, ощутив на себе эту вещь, от которой его вдруг охватило нечто похожее на благоговение. В штанах стремительно нарастала теснота.—?Так, хорошо, отлично… ладно… —?быстренько поспешил он усесться за стол, кидая майку в кучу к остальным вещам Сэма, словно она была пропитана ядом. —?Наглядный пример возникновения приватного танца и самой древней профессии окончен! Сэм… ты можешь идти… Я ставлю, что обещал.Но этот подозрительный сукин сын не уходил.—?Ты меня шлюхой сейчас выставил? —?недобро поинтересовался он, приближаясь, так что от сводящего с ума запаха этого молодого самца некуда было деться. Или это было от горы его одежды? Габриэль сгреб это все и, вскакивая, поскорее сунул Винчестеру в руки, разворачивая этого разгорячившегося мустанга и подталкивая в сторону места, чтобы он уже топал поскорее.—?Нет, это была просто шутка. Не драматизируй, дорогой.—?Какой еще ?дорогой?? А если я пожалуюсь на домогательства?! —?с видом превосходства вздернул нос младший Винчестер, упираясь как вкопанный и не двигаясь с места.—?Я тебя умоляю, какие домогательства… Ты сам тут пришел и разделся перед всеми,?— прискорбно свел бровки Габриэль. —?Стыдно, Сэм! Тебе должно быть…Взрыв хохота вновь наполнил уши Сэма, и ему показалось, что вот сейчас он может просто убить Габриэля. За всю его выходку, и просто… просто убить. Сэм даже не мог найти слов, настолько его блокировало что-то темное и удушающее. А Габриэль наоборот не затыкался:—?Ладно, я понимаю, как ты мечтаешь, чтобы я тебя домогался,?— дружески похлопал он Сэма по плечу под очередной хохот аудитории. —?Но мечты-мечтами, а клевета?— дело подсудное. Кстати, ты давно можешь идти на место, Сэм…Если бы можно было прожигать взглядом, Сэмми бы без сомнения прожег в Габриэле дыру размером с Габриэля.—?Ничего себе! —?не мог впечатлено не прокомментировать неугомонный приколист и это. —?Да прямо дикая кошечка какая-то! Умоляю, иди на место, Сэм, мне уже страшно… Иди-иди, Сэм, повторяю, тебе нечего ждать, я не стану тебя домогаться…В итоге к длинному списку подвигов и приколов Габриэля Ширли прибавилось легендарное раздевание самого Сэма Винчестера.Студенты любили Габриэля и ждали пар по скучной истории фольклора как похода в клуб. Но все-таки ждали не так сильно, как Сэм…Первые пару недель после своего ?фурора? мстительный Сэмми пропускал этот предмет. Ему в принципе и не обязательно было его посещать, оценка у него уже стояла. Но затем он отчего-то передумал, и неожиданно снова заявился на лекцию. Соскучившийся и, как ни удивительно, глубоко приунывший Габриэль был просто в ударе. Настолько, что заставил в тот день двух студентов чистить себе ботинки, а уборщицу?— обмахивать опахалом. Затем единолично опустошил весь буфет. Да еще пустил ложный слух, что профессор психологии Лилит Кроули собирается делать вторую пластику по увеличению груди?— один бог знает теперь до какого размера. Эта ?новость? просто взорвала жизнь всего учреждения.С тех пор Сэм посещал все лекции мистера Ширли в своем расписании. И даже в телефон почти не лазил в эти часы.Да что там телефон, Сэм уже почти не ел и не спал?— настолько бредил своим обожаемым недостижимым преподавателем. В своих мокрых снах он сметал у Габриэля со стола все эти его дурацкие сладости, все эти его чертовы пончики и эклеры, и раскладывал там его самого, а потом грубо брал при всей аудитории, вынуждая стонать и громко умолять…Впрочем, слишком долго он мучиться своими желаниями не умел, и поэтому скоро соблазнил мистера Ширли самым невинным образом. Естественно, но на этом дело не закончилось. И как ни старались они оба избежать эту неудобную для себя нежелательную тайную связь, но к концу учебного года чувства не оставили выбора, и вынудили их перестать валять дурака, и прекратить врать самим себе и друг другу.Итак, пришла их вторая годовщина. Денёк как по заказу выпал самый яркий и сказочный: солнце, бабочки, цветочки, цветущие деревья, дурманящий, одуряюще пахнущий воздух.После долгой и привередливой осады супермаркета сладкая парочка под завязку набила багажник вишневой Тойоты Габриэля всевозможными вкусностями, алкоголем, фруктами и сластями. И буквально утопая в радости и обожании друг друга, Сэм Винчестер и Габриэль Ширли выехали на природу…Габриэль привез своего Сэма в тихое и прекрасное местечко у Небесного ручья в заповедном районе Потерянного Эдема. Там, на зеленой траве под солнышком они вдвоем раскинули огромную скатерть с фотографиями разных пород собак?— Сэмми уверенно выбрал ее из сотни других предложений, сразу же расположившись всей душой именно к этой вещи. Еще не растянув подстилку как следует, Габриэль повалил своего мальчика прямо на эту разномастную собачью толпу, целуя, лаская и наслаждаясь этим сильным, стройным и самым желанным телом под собою. Его рука нырнула под майку Сэма, поглаживая обнаженную поясницу, её такую гладкую горячую кожу, вызывая этим тихие стоны. Затем кисть настырно старалась пролезть ниже?— под пояс джинсов.Сэмми менялся с тех пор, как они начали спать друг с другом. В нем стало появляться больше мягкости, внимания, заботы и человечности, и меньше холодного равнодушия, излишней самоуверенности, эгоизма и высокомерия золотого мальчика. А еще он стал более мнительным, чувствительным, зависимым и ранимым. Габриэлю нравились потихоньку наблюдать и подмечать про себя все эти нюансы. Нравилось знать, что всё это происходит из-за него, и что только он, только его любовь и его страсть вытачивают вот это чудо в нечто совершенно волшебное и неповторимое. Его личный кусочек рая, который он никому не даст у себя отнять.—?Подожди… Постой-постой, Габриэль… —?заговорил Сэм. —?Давай потом… Давай после…—?Да, я знаю,?— неохотно согласился Габриэль. —?Ты прав. Давай отмечать как приличные люди! Как приличный препод и его приличный студент. Между которыми очень неприличные отношения…—?Гейб…—?Что, слишком много сарказма?—?У нас еще вся ночь впереди.—?Ночь-то само собой. Ночью тебя хуже видно!—?Вот и хорошо… Помоги мне закончить здесь…Габриэль послушно таскал на скатерть корзинки с едой и винами. Помогать и угождать Сэму ему нравилось почти также, как и спать с ним.После парочки важных тостов, поцелуев и трогательных признаний Сэм валялся рядом с любимым, лопая виноград, и увлеченно и доверительно рассказывал что-то очень мало аппетитное про новых серийных убийц в своей коллекции. Габриэлю с одной стороны льстила такая открытость и откровенность Сэма. С другой стороны, тема действительно была очень, очень неаппетитная и все эти жуткие серийные убийцы давно толпились стадами в его голове, а бывало даже и снились. Габриэль усиленно заедал эту жуть кексиками, но всё-таки не выдержал:—?Сэм, вот открой мне секрет, как ты раньше на свидания с девушками ходил? Разве они не сбегали от тебя сразу, как ты поднимал какую-нибудь такую мерзкую тему?—?Им я такого не рассказывал,?— признался Винчестер.—?Вот теперь я просто жутко польщен. Но что же ты им рассказывал? Что увлекаешься аквариумными рыбками?—?Нет, не рыбками… А тебе, значит, не нравится слушать про убийц, да?..—?Не то что бы не нравится… Но да, признаюсь. Есть немного.—?Но… я же мирюсь с тем, что ты поглощаешь сладкое как какой-то Карлосон слетевший с катушек! —?перешел в нападение Сэм. —?Или как какой-то Кэндимэн!—?Да что ты знаешь про Кэндимэна? —?улыбнулся Габриэль. —?Узнал бы сначала, кто это, прежде чем сравнивать.—?И что же я должен про него знать?Габриэль отложил орехово-шоколадный тортик, протер рот салфеткой с изображением собак и в предвкушении потер ручки.—?Ну, Сэм, ты часто рассказываешь мне про всяких реальных серийных убийц,?— сказал он. —?Так что не обессудь, что я тебе буду рассказывать про то, чем увлекаюсь я. Та-дам!.. Вымышленные серийные убийцы! И вот он наш ужасный и легендарный Кэндимэн…—?Очень интересно…—?Не смейся, это на самом деле серьезно, и, думаю, не без реальной основы. Это старая городская легенда, ей больше века. Отчасти она похожа на легенду о человеке с крюком, и отчасти, на легенду о кровавой Мэри.—?А жертвами там становятся озабоченные подростки? —?предположил Сэм. —?На отдыхе, типа как мы сейчас с тобой?—?Эмм… Ну, это вообще-то классика, для любого серийного убийцы, особенно вымышленного.—?То есть, да?—?Да нет. Не знаю…—?А я догадываюсь. Кэндимэн наверняка приходит к тем, кто съест много сладкого,?— продолжал издеваться Винчестер. —?Значит, мы сейчас под двойной угрозой нападения Кэндимэна!—?Сэм, серьезно. Дай до рассказать. Тебе это понравится. Кэндимэн… был родом из бедной цветной семьи,?— начал Габриэль. —?Но он был неплохим художником. И однажды его позвали на ранчо, чтобы рисовать портрет хозяйской дочери. В процессе, как это нередко бывает, он заделал ей ребеночка.—?Да, самое обычное дело,?— насмешливо поджал губы Сэм.—?Да! Любой из нас мог быть на его месте. Хотя нет, ты ужасно рисуешь. Хотя не так ужасно, как поешь… В общем, когда хозяин узнал об этом, то пришел в бешенство и велел поймать и привести к нему это ?вонючее отребье?. Как только Кэндимэна привели, был учинен страшный самосуд. На этом ранчо находилась большая пчелиная ферма. Десятки гудящих ящиков, полных огромными голодными пчелами! Кэндимэна раздели до гола, обмазали всего медом и связали. А затем открыли ящики… Страшная и не самая быстрая смерть. Говорят, что пчелы потом еще несколько дней вылетали и вылезали из всех отверстий этого отвратительного тела, распухшего от укусов и…—?Фу,?— поморщился Сэмми, но заметно было, что он доволен этим рассказом. —?Ужас какой.—?Потом Кэндимэна видели не раз. Именно в таком виде: покрытого шубой из пчел, извергающего этих мерзких насекомых из ротовой впадины, из глаз… А покрытые сплошь пчелами руки у него оканчиваются каким-нибудь смертоносным предметом, которым он рубит и режет. Чаще всего крюком, но были и ножи, и разные другие.Габриэль замолчал, пытаясь по виду Сэма оценить, насколько возбудил его этой историей. Но Сэмми лишь как-то опасливо стал коситься на мирно летающую вокруг них пчелку.—?Забудь эту дурацкую легенду,?— предложил Габриэль, придвигаясь вплотную. —?Вспомни лучше, как в песенке: ?И даже птички делают это, и даже пчелки делают это…?—?Вообще-то, пчелки делают это только со своей королевой,?— уточнил зачем-то Сэм.—?Ботаник… —?с умилением прокомментировал Габриэль, и мягко прикоснулся губами к манящим губкам, проникая языком, лаская Сэма изнутри.—?Подожди, я тут… —?вновь отстранил его Сэм, словно издеваясь, и начал вскрывать большую коробку. —?Подарок тебе приготовил…?Ну, конечно… Сейчас самое время для подарка!??— ворчал про себя Габриэль.Отмахиваясь от нескольких непрошеных пчел, Сэм извлек на свет нечто очень странное.Обычно младший Винчестер не покупал подарки. Он, как правило, дарил то, что необдуманно купил когда-то для себя, но потом разочаровался в вещи, или же она еще по какой-то причине перестала ему нравиться и быть нужной. Так же было и с этой загадочной штуковиной.—?Тебе нравится?.. —?с робкой улыбкой спросил Сэмми.Габриэль недоумевал, что тут и сказать. Он знал, что Сэм в принципе не способен подарить что-то хорошее или нормальное. Для этого его мальчик был слишком эгоистичен. Сэмми был просто уникально и бесподобно, божественно эгоистичен, умудряясь оставаться при этом лучшим человеком, которого Габриэль знал. Но он бы никогда не стал специально ломать голову над подарком, да еще тратиться и покупать, и мог дарить только то, что разонравилось ему самому, а следовательно?— полную херню. В прошлый год на их годовщину Сэм подарил ему тостер, который поджаривал хлеб исключительно в угли. И вручая, Сэмми еще произнес: ?Представь, как мы в нем будем делать тосты по утрам, когда я наконец смогу к тебе переехать!? О чем он думал, говоря такое, Габриэлю даже предположить не удавалось. А в дни рожденья он получил: чучело незабвенного Бонзи (одну из копий чучела, потому что своего подлинного первого золотистого ретривера Сэм бы ни за что никому не дал) и… вот чудо!.. потрясающий кулон в виде головы какого-то рогатого божества! Габриэль несколько дней красовался перед зеркалом, обнаженным, в одном этом кулоне, удивляясь, насколько круто и сексуально эта вещь выглядит. Но оказалось, что он был еще в детстве подарен старшему брату Сэма?— Дину. И Сэм потом с извинениями и запредельной неловкостью во всем облике, забирал подарок назад, признавшись во всем, и в том, что брат, как ни удивительно, заметил пропажу (с себя!), и теперь грозится до конца жизни звать его Самантой… Стоит ли говорить, что после таких сюрпризов сам Габриэль отчаянно боролся с желанием подарить Сэму какое-нибудь очень огромное дилдо и лично опробовать его на нем в действии.Вот такие были подарочки от Сэма. Но Гейб хотя бы знал, что это такое! А тут… Можно было только теряться в предположениях. Однако сам факт того, что Сэмми что-то дарил, всегда был настолько милым и трогательным, что сердце каждый раз переполнялось благодатью, а к глазам подступали непрошенные слезы, даже у самых черствых.—?Тебе нравится?.. —?с робкой улыбкой спросил Сэмми.—?Да… Да,?— решил Габриэль уверенно, только потому что это был подарок Сэма. —?Да! Мне, черт возьми, определенно нравится это… это… а что, собственно, это такое?Сэмми светло и доверительно улыбнулся.—?Я знал, что ты спросишь. Это аппарат для дистилляции воды. Ты же в курсе, что дистиллированная вода самая чистая и полезная?—?А-а… Ну да. Конечно. Я бы понял, просто этот аппарат… необычно выглядит.—?Он самодельный,?— добавил Сэм, слегка краснея от этого интимного признания.—?Но он ведь дистиллирует?—?Должен по идеи.—?Тогда это лучшей подарок в моей жизни! —?позитивно заверил Габриэль.Но удовлетворенно кивнувший младший Винчестер продолжал глядеть на него, словно ожидая чего-то еще. Слыша в тишине только настырное жужжание пчел, кружащих над ними и едой, Габриэль отложил дистиллирующий аппарат в сторону.—?А ты? —?внимательно глядя, вопросил наконец Сэм, и выдал совсем капризное и дрогнувшее. —?Не хочешь мне?.. подарить свой?..—?Я свой подарок лучше потом подарю. После. В конце дня.—?Как хочешь,?— прохладно согласился Сэм, но было заметно, что он слегка расстроен и даже обижен, и думает, накручивает всякое. Нехорошее. Что Габриэль забыл, например.—?Я не забыл,?— предупредил Габриэль. —?Просто хочу, чтобы это было завершающей нотой сегодня, ясно? Потому что это важно для меня.Обида Сэма очень медленно, но развеивалась, и к нему потихоньку вернулось хорошее настроение. Они выпили десятый тост душистого малинового вина за ?них? и друг за друга, закусывая апельсиновым зефиром и цукатами.Одна из многочисленных пчелок запуталась у Сэма в волосах, и он активно ее вытряхивал и выгонял.—?Что-то пчел-то как много стало? —?пробормотал Сэм, недовольно оглядываясь по сторонам.—?Ты видел, что тут у нас лежит на скатерти? Они слетелись на запахи сладкого,?— объяснил Габриэль.—?Почему они свои дурацкие деревья не опыляют? —?злился Сэм. —?Там тоже сладко пахнет.—?Да, если сравнивать с нашей жрачкой. Но не так сладко, как ты, сладенький,?— усмехнулся Габриэль, однако усмешка пропала, как только одна пчела со всей дури врезалась ему в лоб, так что было даже слышно этот удар.—?Тебе всё одно… А мне не нравится, что здесь столько пчел,?— надул губки Сэмми. —?Мы случаем не на улее тут пикник свой устроили?—?Ну, мы ж не настолько идиоты, Сэм! Но хочешь, поехали в другое место?—?Да нет, не надо. Здесь так красиво.Габриэль нарвал веничек из пырея и молочая и помахал им в воздухе над Сэмом и провизией. Пчелы временно смылись. Чувствуя себя настоящим героем, Габриэль сказал Сэму:—?Вот и всё. А ты испугался, малыш?—?С тобой я ничего не боюсь,?— улыбнулся Сэмми, с восхищением и любовью глядя на своего избранника. —?Открывай еще бутылку, Гейб, мне нужно срочно выпить за своего спасителя.—?О, да,?— обрадовался Габриэль. —?Нам совершенно точно стоит выпить за меня?— за твоего спасителя…Солнце двигалось к зениту, и ничто в их маленьком раю, кроме разве что пчел?.. не предвещало приближающегося ада.