Часть 3 (1/1)

Мистер Национальное Достояние Британии, как прозвали его в газете ?Broadcast?, размеренным шагом направлялся к главному входу телестудии BBC. Его невозможно яркий галстук, на фоне такой же невозможной рубашки, воинственно сверкал всеми возможными оттенками радуги, рассеивая вокруг себя сырость и серость весенних лондонских улиц. Он, высоко задрав голову, смотрел на зеркальные окна многоэтажного здания, и глаза его сияли, пока стайки офисных костюмов втекали, огибая его, в телестудию. Из потока толпы его внимание привлек чёрный спортивный костюм фирмы Reebok, что безуспешно старался влиться в стайки офисных костюмов. Мужчине в ярком галстуке он был столь же чудовищно заметен, словно ворон, стоящий на одной ноге, среди розовых фламинго. Он единственный заметил, как спортивный костюм толкнул на лестнице одного из офисных, и как чужая пропускная карточка, точно живая рыбка, скользнула тому в ладонь. Только он один заметил, однако делиться увиденным ни с кем не стал. Мистер Национальное Достояние тряхнул головой, сунул руку в карман пиджака, нащупывая собственный пропуск, в этом не было необходимости, он был уверен, что его легко пропустят куда угодно и без пропуска. Низкий прокуренный голос, донесшийся сзади, заставил его остановиться на полпути и обернуться.— Мчитесь во весь опор, Стивен! — мужчина в алопецией на лбу, в мятом сером пиджаке, тяжело дышал, быстро взбираясь по лестнице, — вас невозможно догнать. Да, один ваш шаг равен моим трем.Преодолев последнюю ступеньку, мужчина совсем сдал, тяжело переводя дыхание.— Держите ваши вопросы на сегодня, изучайте. Фу-ух! Чуть не помер, как бежал за вами.— Джон, зачем было так изводить себя, мы бы все равно встретились на собрании с Кью-ай-эльфами. — Вздор. Знаете, Стивен, может быть, это понятие и считают псевдонаучным, но существует такая вещь – Lingnes du monde, или мировые линии, по ним расположены многие удивительные места, вроде доисторических мегалитов, священных реликвий, высоких хребтов и тому подобного. Говорят, что в местах, где они пересекаются, происходят невообразимые вещи. Мне представляется, что вы сами собой являетесь такой линией, поэтому с вами и вокруг вас творится всякая ерунда.Фрай улыбнулся сам себе и вошел в здание.— Не хочу лишать вас иллюзий, Джон, но мне кажется, все легко объяснить тем, что я настоящий чужестранец в Англии. Помимо всех моих заслуг перед родиной, я – еврей, открытый гей, бывший наркоман и преступник. Бог весть, какой macedoine в одном человеке вызывает сочувствие у многих, именно поэтому меня вписали в символы Англии. Я, ведь, больше других представляю, каково это – быть англичанином. — Вот за это вы и нравитесь мне! Большинство людей, не вписывающихся в рамки общества, вызывают только лишь сочувствие, вы же, в большей степени, вызываете восхищение.— Джон, вы когда-нибудь задумывались над феноменом истоков?— Вы имеете в виду те, в которых берет начало русло реки?— Нет, вовсе не о водных, Джон. Подумайте об исторических истоках. В какой момент истории человечества появились такие феномены, как безумие, гениальность, между ними такая призрачная грань. У Мишеля Фуко была книга с весьма странным названием - ?Безумие и неразумие. История безумия в классическую эпоху?, впрочем, название книги не в полной мере отражает её начинку. Фуко стремился рассмотреть, как именно происходило отчуждение безумия из норм общества с конца средневековья до начала девятнадцатого века – времени, когда оно приобрело свой нынешний статус.Фрай неожиданно рассыпал все карточки с вопросами. Он согнулся в три погибели посреди второго коридора пятого этажа, рядом с дверью, помеченной ?Каб.304?. Его внимание целиком и полностью поглотила сцена, наблюдаемая из-за дверной щели.— Идите без меня, Джон, в скором времени я присоединюсь к вам, — сказал он, пресекая любые поползновения телепродюсера помочь ему.— Ну как же…— Конечно, Джон, идите.Похоже, Стивену требовалась вечность, чтобы снова собрать воедино все карточки. И не слышать и видеть, как Ллойд удаляется все дальше и дальше по коридору, как и людей, чьи голоса доносились из-за двери, было занятием для него почти невозможным.— Даже не рассчитывай на меня. И слушать ничего не желаю. Все твои экспады лучше оставлять в мире неоформленных идей, или, в крайнем случае, в сценариях, что никогда не увидят свет.— Но, Алан, тебе это ничего не будет стоить, при этом, ты сможешь сделать доброе дело и осчастливить не одного человека.— Я уже наделал добрых дел в далеком детстве и чуть не попал под статью.— А я даю тебе шанс начать все сначала. Сейчас объясню. — И слушать не буду.— Ты видел новое пополнение в коллекции Фрая?— Что-то интересное?— Древнегреческая кальпида, чудом дожившая до наших дней, с иллюстрацией Аталанты, убивающей копьем одного из своих мужей, что посмел бежать медленнее её в забеге. Жуткая уродина.— Охотно верю.— Он совсем недавно приобрёл её в Чайна-тауне. Знаешь, сколько он за неё заплатил?— Боюсь представить. Тысячу фунтов?— Нет, он купил её за десятку! У одного несмышлёного китайца.— Так, может быть, это подделка?— Не думаю, что наш Светоч купил бы подделку. Он моему дяде все уши прожужжал на днях, как ловко он выкупил её. Мой несчастный дядя прямо в осадок выпал. Можешь представить, когда коллекционер слышит, что его соперник купил вещь по дешевке, то он готов лопнуть от зависти.— Можно поверить. — Помимо этого, наш гений предложил использовать эту вазу в нашем шоу, как один из вопросов. Дядя Ллойд весь извелся. Скажи, не скотина ли после этого Фрай?— Ну, я бы так не сказал.— Ох, Алан.Наступила долгая пауза.— Чего же ты хочешь?— Чтобы ты на шоу, прямо у всех на глазах, разбил в дребезги эту чертову кальпиду!Карточки в очередной раз выскользнули у Стивена из рук.— Но, Кати, за это меня и с работы могут вытурить!Возмущенный упрек в голосе Дэйвиса имел цель пробудить в ней жгучий стыд и муки совести. Но не в её случае, она тут же перешла в контратаку.— Знаешь, ты бы помалкивал. Если припомнить, тебя хлебом не корми – дай что-нибудь испортить на шоу.Алан поник. Что правда, то правда, с этим не поспоришь.— С чего ты взяла, что я не смогу отказаться от твоей идиотской аферы?— Ты, ведь, знаешь, что мой дядя очень трепетно ко мне относится, — загадочно начала Кати.— Знаю, и каким местом тут я?— Таким, — огрызнулась она, впиваясь в него взглядом, — я могу намекнуть ему про наши ?не совсем платонические? отношения и…— Что ?и?? — Дэйвис всплеснул руками, он постепенно терял последние капли терпения, — ради всего святого, прекращай нарезать круги, скажи прямо.— Ох, — она закатила глаза, — Напряги же свое серое вещество! Неужели, ты вправду такой недалекий, как играешь в шоу? Если не сделаешь, как я скажу, Джон хорошенько промоет твои мозги и пинком вышвырнет из программы, — Кати начала кокетливо крутить пуговицу его рубашки, — Не уверена, что после скандала, ты сможешь найти работу. Он нервно прочистил горло и с осторожной настойчивостью убрал её руки подальше от себя.— У тебя нет доказательств, дорогая.— Как и тебе, нечем опровергнуть мои слова, а дядя скорее поверит своей драгоценной племяннице, — она по акульи оскалила зубы.Дэйвис в остатках надежды, что его Немезида одумается, выразил все свои чувства о порче чужого имущества, особенно ему была противна сама мысль — бить вазы Стивена. — Это потому, что ты к нему неравнодушен?Фрай от неожиданности поперхнулся воздухом и попытался как можно тише унять кашлевые спазмы.— Я вижу, ты любишь его, просто ещё не осознал этого.Дэйвис хотел сказать, что Мэскелл явно переработала с бумагами и ей прямая дорога к психотерапевту, но выразился красочнее:— Черт возьми, ты спятила!— Конечно же, это я спятила, — он размеренно стучала каблуками вокруг Алана, спрятав руки за спину и грациозно перемещая центр тяжести с каблука на носок, тем самым слегка смахивала на ворону, — На наши свидания ты ни разу не пришел в чисто отглаженной рубашке и брюках со стрелками.— Сейчас домработница гладит мне брюки и рубашки.— Да, и волосы она тебе тоже укладывает, — Кати резким движением взъерошила его кудри, - Седой волос в голову — бес в ребро, Алан?— Если ты не прекратишь этот бред, то я точно поседею раньше срока.Она рассмеялась и вдруг оглушительно поцеловала его в ухо так, что после в его голове еще долго звенело.— Надеюсь, на тебя, Алан. Желаю удачи на шоу. Стивен резко выпрямился и постарался сделать вид, что очень спешит и совершенно случайным, немыслимым образом оказался в этот момент рядом с гримеркой Алана, что находится в другой стороне от съемочной площадки, и, тем более, от его собственной гримерки. — О! Как ваши дела, мистер Фрай? Тоже опаздываете на тестовые дубли??Едва ли, дорогая, едва ли?, — ухмыльнулся про себя Стивен, — ?Ваш душе-выворачивающий диалог породил во мне новые подозрения, подозрения о существовании ещё неизведанных горизонтов за бортом моего одиноко дрейфующего и уже изрядно потрепанного судна?. — Добрый день, мисс Мэскелл, — он с нейтральной вежливостью улыбнулся.