куртка (1/1)

Губами с нежностью касаюсь ключиц любимой Оли. Всю ночь щекою прижимался к теплу её груди. Мы утопали в сладости уютных сновидений вплоть до звонка будильника. Стучали капли за окном, как будто утро к нам стучалось в гости. Губами с нежностью касаюсь ключиц любимой Оли. Она взъерошена, обнажена и на краю кровати сидит, стараясь не вернуться в уютность сладких сновидений. Дожжит безжалостно, хоть и недавно. А мне сегодня ехать на съёмки очередного кастинга Х-Фактора. Проста, обыденна на съёмках суета. Кто что настраивает, что готовит, полно людей и все при деле. Мы здесь все творческие люди. И как-то грустно, когда становится вот этот творческий процесс рутиной. Влюблён и я, и кто бы ни был здесь в свою работу, но не даёт покоя что-то мне внутри. А если больше ничего я не создам, что тысячи умов и миллион сердец встревожит? И кажется, что сидя в офисе, стуча по клавишам компьютера и оформляя документы, которым суждено покрыться пылью в неоцифрованном архиве я был быгениальнее как минимум раз в десять. Вот-вот начнётся всё. Данилко входит в павильон. Он мокрый и раздосадован дождём. Он говорит, что дождь его застал врасплох и куртку взять он не успел. Поэтому промок. Смотрю я на него. Меня не видит он. Делившие одну кровать теперь обычные коллеги. Любившие друг друга мужчины теперь не больше, чем знакомые. Я помню, шли дожди когда-то. Такие же, как и сегодня. Ночь и после съёмок мы выходим. И смотрит он, Андрей, со страшною досадой и обидой. Ужасный ливень. Как раз болеть и мёрзнуть в такую ночь. По лужам шлёпать мокасинами, губя их. Я куртку с плеч снимаю и, на носочки встав, накидываю на плечи на широкие его. Он оборачивается удивлённо, улыбается, приобнимает, и тёплыми губами касается виска. Лучше бы тогда коснулись места этого не губы, а стальная пуля. Я вздыхаю и смотрю. Сегодня за окном почти такой же ливень. И если бы сегодня я с собою куртку взял, Андрей Михайлович, я бы вам её отдал. И если бы было у меня в груди второе сердцеего бы вам ещё раз подарил.