Глава 3. (1/1)

Я взяла ножик и, подойдя к стене, начала ощупывать её, стараясь найти края двери, которую много лет назад успешно заклеила обоями. Найдя то, что искала, победно улыбнулась, и чирканула ножом по обоям, вскрывая их. Когда дверь была освобождена от обойного плена, попыталась открыть. В полной мере познала значение выражения ?фиг вам?. Проклятая железяка не сдвинулась даже на четверть дюйма. Облом.— Фреллова... дверь...! — шиплю. Ой, надеюсь, никто не слушал, иначе выдам саму себя. Волосы взъерошены, щёки и белая блуза измазаны в пыли. — Заржавела!Ну да. Ничего особенного. Как всегда. Эта... Слов нет! Заржавела! Заржавела, мать вашу! Ещё примерно минут пять я боролась с дверью не на жизнь, а на смерть. Парни без дела шатались по коридору, то наблюдая за моими попытками и тихо пересмеиваясь, то бегая на кухню к Наоки. Наконец, судя по всему, кому-то из них моё пыхтение явно надоело. Над ухом я услышала мягкий голос, каким обычно разговаривают с душевнобольными:— Давай помогу.Обернулась. Рядом стоял Тасуку. Поднял руку и лёгким движением откинул щеколду, на которую была заперта дверь и распахнул её. Ощутимо запахло сыростью и повеяло холодом. Я вылетела в астрал. — Эта... дверь... не... запирается. — проговорила, глядя в темноту подвала. Это что, у меня за последнее столетие так память истончилась? Да ну не, не было здесь никакой щеколды! Это в моё отсутствие дверь её ?к рукам прибрала?. А что если... ЗЕННЕН, ЗАКОПАЮ!— Не запирается, значит? — с лёгким сарказмом проговорил Тасуку, проследя за моим взглядом и повернувшись ко мне в профиль. Тёмные волосы слегка взъерошены, тонкие губы сжаты, глаза блестят а идеальные брови строго сведены на переносице. Красивый, блин! Если что, и портить жалко. Хотя, я не уверена, что смогу ему хотя бы царапину оставить.— Чёрт... — имя человеческого искусителя само собой слетело с языка. Что поделать, привычка! — Я не хочу туда лезть. А хотя... Есть предложение! Наоки!— Ща! — скептично отозвался голос из кухни. — Нашла дуру! Твой подвал, сама открыла, сама и лезь! А я туда и носа не суну! Так что загадай губу, милая!Я раздраженно посмотрела в сторону кухни.— Ну и пойду!— Ну и иди! Тебе, кстати, какой гроб, если что? Ну, чтоб я Альберту передала.— Беленький! — крикнула я и сделала шаг в темноту. Твёрдая почва через мгновение ушла из-под ног. Почувствовала, что лечу. Потом был сильный удар. Фрелл подери, тут должна была быть лестница! Куда она делась? Я же точно видела её пару минут назад. Но если это единорогу пришло в голову меня покалечить...— Ой, блин... Госпожа профессор, поздравляю вас, вы чуть не стали трупом. — прохрипела вставая на ноги. Уткнулась носом в лестницу. Етить, откуда она взялась?! Дедушка, чтоб тебе в могиле перевернуться! Механик хренов! Послышались торопливые шаги, а после кто-то помог встать, придерживая за руку.— Ты как? — обеспокоенный голос прямо над ухом.— Как будто неделю слушала лекции Броуна без перерыва на обед и сон. В общем, так себе — хрипло отвечаю, вытирая платком кровь, текущую из носа. Послышался тяжёлый вздох. Блин, в этом подвале темно, как в Мамонтовой пещере. Постаралась сделать шаг, но тут же едва не застонала от боли.— Ч-чёорт! — зашипела, хватаясь за стену. В лучшем случае – вывих. В худшем – перелом. Конечно, шмякнулась с высоты трёх метров... По идее, должна была себе голову разбить... Но это ж только по идее. Глаза постепенно привыкли к темноте. На ноге начал набухать огромный синяк. Плюнула на всё и уселась на пол.— И что ты делаешь? — поднял бровь Тасуку.— Собираюсь лежать тут и помирать. И только не говори, что для вас такой расклад дел не является самым оптимальным. — отвечаю, глядя в потолок. Да, точно. Думаю, эта мысль подбодрит.— И не буду. — пожимает плечами он и поднимается наверх. Ой, что-то сейчас будет. Так и есть. Выйдя из подвала, брюнет закрыл дверь... Повисла гнетущая тишина, в которой ясно слышалось моё шипение:— Вот фреллов з-зас-сранец-с-с! Выберусь, убью! Буду медленно и мучительно высасывать... Через уши, вашу мать!— Ты бы поосторожней, с угрозами. — посоветовал голос с потолка. — А то обидится, и не видать тебе его, как ушей своих.— Ага, спасибо, Шарлотта. — хмуро отвечаю я, обняв колен. — Включи свет, пожалуйста. И хватит разгагольствовать на тему любви. Мне она не светит. Помнишь пра-пра-прабабушкин опыт?— Ага. — ответила паучиха. — Конечно, грустно вышло.Что-то щёлкнуло и зажёгся свет, озаряя на удивление хорошо сохранившиеся стены и коридоры. Неплохо, неплохо. Дел будет меньше, чем я предпологала. Встав с пола, прошлась вдоль стены, разглядывая картины и обои, покрытые пятисантиметровым слоем пыли. О, сколько тайн хранят эти коридоры... Но и мусора не меньше. Поэтому все тайны будем не открывать, а откапывать! Но когда меня это останавливало? Шарлотта опустилась мне на плечо. Я вздрогнула. Я боюсь пауков до одури. Блин... А ведь сказать ей об этом как-то неудобно. Её реакцию трудно предвидеть. Пройдя по коридору, распахнула огромные двери, и помещение залил свет. Прохожу в огромную гостиную с не менее огромными окнами. Конечно, всё держится на магии. Совсем незаметной, совсем маленькой. На магии туманных призраков. Мой дед был изобретателем. Подземные коридоры – его рук дело. Я вдохнула запах озона, пришедшего вместе с дождём. По стёклам стекали капельки воды. Старые тумбы, массивная мягкая мебель, вделанная в стены. Лестница из отполированных корней. Книжные шкафы, тонкий узорчатый стол. Всё такое же, словно это место совсем недавно покинули. Конечно, я страшно рискую, открывая это место при наличии в доме четырёх довольно странных персонажей, но что-то мне подсказывает, что они скорее жертвы, чем какие-нибудь маньяки, которых стоит бояться. Мой взгляд упал на сборник фотографий на столе, и я подняла бровь. На фото в середине изображена пара: мужчина и женщина в свадебных нарядах. Искренне улыбаются. Мужчина в старинном костюме, со светло-каштановыми волосами, кучарявившимися на висках, держит под руку сверкающую белозубой улыбкой блондинку с кружевном свадебном платье и букетом белых нарциссов в руках. И подпись: ?Альберту и Филомеле Лостформ в день свадьбы.? Мои родители. Единственное фото, где они запечатлены вместе. Вот отец стоит с моей старшей сестрой Айрис на руках. Феломела с большим свёртком из одеяла, из которого выглядывает мордочка с торчащими торчком черными волосами. Едем дальше. Айрис стоит около люльки, в которой, недовольно надув пухлые щёки, лежит Найда – наша младшая сестра. А вот мы с Альбертом и кузеном Найлом на пикнике. А вот... Когда я взяла это фото в руки, ноги автоматически стали ватными, а сердце пропустило пару ударов. На фото был изображён гроб. Синий, обитый атласом и обложенный чёрными розами. В нём лежит белокурая женщина в белом платье, сжимая в руках букет белых астр. Откуда здесь это фото? Кто его вообще сделал? В гробу лежала Феломела Лостформ, которая, пусть и спустя шестьсот лет после моего рождения, заменила мне мать. Внизу была подпись: ?Погибла 12 декабря от укуса призрака.?Укуса... Призрака?! Она погибла от рук сумрака? Почему Альберт не рассказал? Почему соврал, что она ушла к другому?— Потому что опасался, что вы решите мстить. — раздался грустный голос сзади. Я обернулась. В дверях, опёршись на косяк, стояла Миста – дух дома. — Мстить? О, я отомщу! — я подняла голову. — Не надо. Феломела не хотела бы этого. — Миста покачала головой. Я вскинула подбородок.— Откуда ты можешь знать, чего она хотела?Дух отпрянула. Я поднялась с колен.— Альберт не рассказал мне истины. Я не думала, что он не доверяет мне. И если так, то я тоже не обязана уведомлять его о своих планах.Миста схватилась за голову.— Я не позволю!Одним движением впечатываю её в стену. — Сиди и молчи! Иначе отправишься искать себе другое пристанище! В своём доме я не потерплю неповиновения.— Ты пра-пра-правнучка Селены! Так и веди себя соответственно!— Пра-пра-правнучка, говоришь? — спросила я, оборачиваясь на лестнице. — Хорошо. Я заставлю этот мир содрогаться от одного упоминания моего имени!Поднявшись наверх, захлопнула дверь. Фиг его знает, какие ещё гадости там запрятали мои родители. А проверять как-то нет желания. И так много сил потратила. Вдруг голень страшно заболела. Я опустила голову и ахнула. Вся нога чуть пониже колена была залита кровью. Вашу ж мать...