Дверь (1/1)

Сарра Абрамович жила в своем ските (пещере) как затворница, ни кого не досаждая, вылетая, только, для кормежки. А потому к ней относились как к тихому и милому созданию, обходя ее стороной тогда, когда она была голодна. Она бы и вовсе одичала в своей пещере, и стала бы зверем, если бы не шаттл. Когда Сарра вышла из своего укрытия, чтобы встретить гостя, она увидела своего сына. Она была готова броситься к нему на шею, и целовать его как родного. Но не сделала этого, потому, что ее отпугнул выгравированный на шаттле геральдический символ, в виде мертвой (Адамовой) головы (черепа с костями). Вместо приветствия мать, показав глазами на геральдический символ, спросила: — Что это? Усмехнувшись, сын ответил: — Это не для тебя! — А для кого? — Какая тебе разница? Ты здесь живешь мирно, кушаешь сытно. Что тебе еще надо? — после же не продолжительной паузы он тихим голосом сказал, — Лили плохо! Сыну не пришлось матери еще что-то доказывать. Ей был противен этот символ, но ее душа была привязана к Лили. А это значит, что Сарра мгновенно "включилась". Она быстрей сына была в шаттле, и через миг шаттл с "мертвой головой" взмыл в небо. Здесь сказался весьма продолжительный опыт пилотирования боевых шаттлов первого поколения, управляемых вручную. — Мама..., — стонал сын, болтаясь из стороны в сторону в кабине шаттла (он не успел престегнуться ремнями безопасности), — здесь есть автопилот! Совершая посадку в открытой пирамиде, шаттл чуть не придавил работающих в ангаре грузчиков. — А что ты сразу не сказал! — ответила ему Сарра, посадив шаттл. Последнее желание Бледное лицо Лили, ее синие губы, глаза - все говорило о тяжелой болезни, тяготившей ее. Вокруг возилась детвора разного возраста, не обращая на больную мать внимание. Только одна девочка была рядом с Лили. — Вы вовремя пришли, Сарра. Мама вас очень ждала! Девочка отступила от кровати матери, уступив свое место Сарре. — Сарра, — сказала Лили тем же детским голосом, какой знала Сарра и раньше, — я думала, что обменявшись с тобой именем и одеждой, стану как ты. Но я ошибалась, я — человек! Исполни мое последнее желание: покажи Циле... Неожиданно Лили скорчила свое лицо от боли и... выдохнула. — Мама, — кинулась девочка к Матери, проливая слезы. Мама больше не отвечала. Остальные же дети не шелохнулись. Они как играли, так и продолжали играть. Только один из мальчиков заметил, что его сестра плачет, смотря на маму. Подбежав с игрушкой к матери, он посмотрел к ней в глаза, потрогал ее руку, она была холодная: — Ты же обещала со мной поиграть, когда выздоровеешь! — разочарованно сказал он, и, глубоко вздохнув, удалился в сторону от всех. Здесь Сарра вспомнила слова посланника: — Ты закроешь ей глаза! Сарра так и сделала. А после спросила у девочки: — Что она от меня хотела? — Не знаю. Когда не было рядом с нами отца, она мечтала вместе со мной попасть в Солнечный Город. Не представилась, Циля{евр. имя, значение: пребывающая в тени Бога}! А полное имя Цецилия{латинский вариант имени, значение: слепая}. Но мне нравится первый вариант, потому, что это имя дала мне мать. Но куда я, теперь, без мамы? Единственное, что приходило на ум Сарре, это исполнить желание Лили: показать Циле Солнечный Город. Но что делать с трупом? — Оставь теперь! — услышала Сарра внутри себя голос матушки. — Я позабочусь о теле. Ты же покажи Циле Солнечный город, исполни волю ее матери! Солнечный Город Через миг, пока рядом не было Сына Зари, Сарра и Циля исчезли с Красной Планеты (Марса). Открыли они глаза недалеко от ворот Солнечного Города. И чем ближе девочки подлетали к воротам Города, тем светлее становились одежды Сарры, а одежды Цили еще грязнее. — Я не могу туда войти! — сказала девочка, остановившись перед самой дверью. — Не бойся, ты должна исполнить волю матери! В это время дверь отворил стражник. — Вас ждут, Циля! — сказал он, подав девочке руку. Циля, не посмев отказать охраннику, вошла в открытую дверь. — И вы тоже! — сказал охранник Сарре. Дез.Центр Охранник привел девушек к зданию, стоящему особо. На здании была вывеска: "Центр Дезинфекции". Только сейчас Сарра заметила, что охранник был женского пола (так, по крайней мере, ей казалось). Перед охранником дверь открылась, и они вошли. В помещении веяло приятной прохладой и запахом только что распустившейся березы. Пройдя дверь, они оказались в небольшом теплом помещении, где были три стула и напротив три корзины, помеченные бирками с именами: Акиане, Сарра, Циля. — Делайте, что и я! — сказала девушка и, сняв белье, кинула его в корзину с именем "Акиане". Сарра очень хотела в воду, но смущали ее слова Мастера: "Никогда не снимай его...". — Разве ты давала обет не мыться? — сказала Акиане. Сарра полностью была согласна с Акиане, но не кинула свою одежду в корзину, а сделала по-другому. На глазах Акиане одежда Сарры просто исчезла. — Так можно? — Циля, теперь ты! — сказала Акиане Сарриной спутнице. — Или у вас на Красной Планете нет воды? Я присутствовала при презентации проекта Сына Зари по Красной Планете. Там должны были быть прекрасные водопады, хвойные леса, все как на земле... — Может, это все и должно было быть, — сказала девочка Циля, вспоминая свой родной дом, — но папа занят другим: он с сыновьями что-то затеял, и все силы бросает в свою затею, а о нашем доме забыл. Он вырыл каналы, в которых нет воды. А если и есть вода, она на полюсах в замершем состоянии. Он построил город, в котором холодно, и живет, только, ветер. От этого мама и заболела... Наполнив корзину своей одеждой, Циля подала руку Акиане. За другой дверью девочек уже ждал бассейн. Но слово "бассейн", было весьма условным названием для этого места. Там был гигантский водопад, воды которого не досягали, даже, его основания, а испарялись, образовывая тучи. Там были горизонтальные и вертикальные водовороты, попадая в которые, ныряльщицы вылетали из источника того самого водопада (или из других мест). А кто-то предпочитал просто лежать на тучке, поднимающейся вверх. Но много на тучке не полежишь, так как давление падающей воды не позволяло тучам подниматься высоко. Они тут же низвергались на купальщиков проливным дождем, а отдыхающий на тучке летел вниз вместе с водой. Но было еще то, о чем все как бы и позабыли: узкая дощечка, проложенная над пропастью водопада под самым потолком. Циля, же посмотрев наверх, улыбнулась, и отпустила руки своих спутниц, мечтая пройтись по ней. Она дойдет, даже если расстояние до цели будет огромным. Даже если ее руки ослабнут, и отпустят канат, то, как сказано в песни: ... ибо Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих: на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею...*. Забраться же туда можно было, только, одним способом: по шпагату, подвешенному к самому потолку. — Ты уверена, что ей нужно это разрешать? — спросила Сарра у Акиане. — Мастер все сделал для посетителей. Еще никто здесь не получал травм, и не разбивался! — А если... Циля же быстро освоила канатолазанье, и была, уже, довольно высоко. Но пальцы, от непривычной для них работы, покрылись волдырями, и кровоточили. О сильной боли я, даже, и не говорю. Но желание долезть до доски было так велико... Одна девочка, поднимающаяся на облачке, сказала ей: — Руки надо было тальком посыпать, и не болели бы! — Вы, наверно, правы. Но не возвращаться же мне вниз, я, лучше, буду просить Друга, чтоб Он ниспослал мне терпения и силы доползти до этой доски! — Желаю удачи! — Спасибо! Циля уже свыклась с болью, и не замечала ее, как почувствовала, что силы начали ее покидать. Она думала о мягкой кровати... о маме, как уперлась головой во что-то твердое... Это была доска. Циля стояла на доске, своими руками упираясь в потолок, а далеко внизу был бассейн. Даже гигантский водопад отсюда просто сливался с бассейном, не говоря уже об остальных аттракционах. Циля вспомнила о названии учреждения: Центр Дезинфекции. "Ну и каким это образом центр меня дезинфицирует? — подумала она, — самый обыкновенный аквапарк!" Но, стой, не стой, слабость свое берет. Колени девушки подкосились, а перед глазами поплыло. Сквозь дремоту она почувствовала, как падает... Ее подхватили сильные руки, и куда-то понесли*. Друг Очнулась Циля на пуховой кровати, мягких подушках, под теплым одеялом. Место, где стояла кровать, было огорожено от остальной части комнаты полупрозрачным материалом (наподобие тюля). Стены комнаты освещал мягкий свет, исходящий от отделанных драгоценными камнями светильников, расставленных по периметру комнаты. — Ты проснулась, мое солнышко? — услышала Циля знакомый женский голос. Потянувшись на мягкой кровати, Циля села, увидав за балдахином тетю Сарру, сидящую на облачном кресле и занятую непонятным занятием. — Что ты делаешь, тетя Сарра? — Во-первых, я вяжу; во-вторых, здесь, в Солнечном Городе, мы друг другу сестры! Лучше скажи мне, как отдохнула? — Сарра... я не знаю, как это объяснить... Из последних сил я добралась до доски... и начала засыпать. Меня подхватили чьи-то руки... Я не то, что бы уснула... Я не знаю! Оставив свое вязание, Сарра вошла под балдахин. — Я тебе объясню. Царство Царя — царство без ночи и сна, но покоя... любви... — Любовь...! Сарра улыбнулась. А Циля продолжила: — И я смогу увидеть Его Самого? — Если ты считаешь, что готова... — Я готова! В это время в комнате загорелось табло, а под ним открылась дверь, а из нее вышла девушка Акиане, встретившая наших друзей в Солнечном городе. Она сказала: — Одежда готова. Пройдите за мной в дверь! За дверью служанки принесли воду, и все вымыли свое лицо. Потом все оделись. У Акиане и Сарры мундиры были идентичны, при малом отличии: на мундире Акиане были военные знаки отличия. У Цили же было красивое воздушное платье цвета неба. — Как красиво! — сказала Циля, смотря на себя в поднесенное ей зеркало. — Я бы еще волосы убрала. Тут же служанки осуществили ее желание: они быстренько убрали длинные волосы Цили в великолепную, но простую прическу, закрепив ее заколками и посыпав серебряным блеском. — Спасибо! — обняла девочка служанок, — за мной так мама ухаживала. Остальным служанки убрали волосы в обыкновенную шишечку. — Ну что же, — сказала Акиане, — теперь мы все вместе сможем предстать перед Царем!