Часть 3 (1/2)

— У них тут программа странная. И задания слишком легкие, но Медузия сказала, что с нами будут проводиться индивидуальные занятия. Меня это не обнадеживает. Эй, ты меня вообще слушаешь? – Аббатикова гневно взглянула на меня, замечая отсутствия внимания к ее персоне. Незаметно абстрагироваться от навязчивой болтовни не получилось.

— Ну, может, что-нибудь интересное расскажут. Мы не должны пренебрегать любыми знаниями. Всякое может пригодиться.

— Не знаааю, — протянула Жанна, хмуря лоб.— Я лично считаю это тупой тратой времени. Из нас пытаются сделать похожих на них. Но это же невозможно.

— А ты не хотела быть обычной? Такой же, как все эти ученики? — поинтересовался я, садясь на диван. Сейчас все были на обеде, поэтому Жилой этаж был пуст.— Это невозможно, ты сам это прекрасно знаешь. Мы никуда не денемся от силы, которую она в нас вживила.

— Хотя бы попытаемся.— Тебе сил не жалко? Это уже с самого начала бессмысленно.

— Возможно, а может, и нет. Мы же не пробовали.

— Глеб, я иногда сомневаюсь, что ты в здравом уме находишься. Из-за своей Тани совсем с катушек съезжать начал. И что в ней такого?— Ничего. В этом самый сок. Да и вообще, слишком много с ней связанно. Она на меня влияет, — мои слова вылетали быстрее, чем я мог обдумать их. И зачем собственно врать? Мне просто хотелось заполучить желаемое. И не важно, как и зачем. Такие вопросы мое эго не волновали.

На самом деле, всё оказалось неимоверно скучным. Девушка с принципами, мощными, как броня танка. Неприступная. Обычная. Таких, как она — сотни. А может, и тысячи, не проводил точных подсчетов. И где смысл всех стараний?

— Понятно, — раздражение осязаемо висело в воздухе, ударяя колючими разрядами. Ну, кто виноват, что чувства Жанны не угасли? Я не давал поводов в меня влюбляться. Никаких.

Всему виной одиночество и нехватка обычных человеческих чувств. Мы искали спасение в разговорах без слов и беглых взглядах. На гнилой почве не зарождаются пламенные чувства. Никогда.

На лестнице послышался какой-то непонятный шум.

Недовольное пыхтение, быстрый топот шагов, и через мгновение перед нашими глазами предстал запыхавшийся и растрепанный Ванька. Он что-то тихо бормотал себе под нос, но расслышать было нереально, только видел, как шевелятся губы.

Быстро пройдя мимо нас и даже не удостоив внимания, скрылся за дверью своей комнаты.