Близкий контакт: Тьма (1/1)

Ему чего-то не хватало! И это бесило, раздражало, вызывало жгучую зависть к своим жертвам. К жертвам, которые были сильнее него! Ненависть! Он ненавидел ту, которая обманула его, ту, которой он служил долгие годы. Даже она, послушная Тьма, обманула его. Не дала. Не дала себя, не дала силы. Он рвался, метался по квартире, выл и скулил, как брошенный пес.— Мне нужна сила! — рычал он и рвал, рвал со стен старые газеты, сдирал в кровь пальцы об бетон.— Мне нужна ты, — жалобно умолял он, методично стучась лбом об дверь, и каждый удар отзывался гулом в голове.— Приди ко мне! Возьми меня! — он требовал, просил, кричал, стонал, звал и звал, катаясь по полу в истерике.Он не уснул, не впал в забытье, не потерял сознание. Он как будто сразу, резко провалился во Тьму. Она услышала его! Откликнулась, пришла, приняла его. Она вспомнила о своем хозяине, о своем слуге, о своем земном воплощении.— Дай мне силу! — воскликнул он.— Ты слишком слаб, чтобы принять меня полностью.— Не смей! Не смей меня недооценивать, сучка! — его трясло. Его трясло так же, как тогда, когда он в первый раз прикасался к старым фотографиям в альбоме.— Ты уверен, что готов принять меня? Вобрать полностью? Не сломаться? Не пожалеть?— Да! Да! — по его телу прошла дрожь предвкушения. Член встал от возбуждения, от одной мысли о силе.А потом Тьма поглотила его. Она забивалась в каждую клеточку его тела, втекала в уши, заглушая его собственные крики, сдирала одежду, обнажая каждый участок его тела.Тьма рвала его на куски. И Тьма ласкала его.Он терялся в ней, он захлебывался ей. Это было чудовищно ужасно и чудовищно прекрасно. И он не мог принять ее полностью. Он просто растворялся в ней. Он уже не помнил, как его зовут. Не понимал, как он оказался здесь. Единственное, за что цеплялась память из последних сил, — это серьезное и сосредоточенное лицо девочки, ее взгляд, в котором светилось участие.Кажется, он плакал.И Тьма сжалилась над ним, отступила, отхлынула, как волна.— Ты не справляешься, — в равнодушном голосе ему послышался упрек.А потом его тела коснулось что-то гибкое, упругое и теплое. Он никогда не думал, что Тьму можно ощущать так. Что можно чувствовать, как ее отростки разводят ему ноги, как аккуратно поглаживают его ягодицы. Ему было страшно. Ему давно не было так страшно. А потом Тьма начала медленно проталкиваться внутрь. Она давила на стенки ануса, распирая их изнутри, двигалась рывками, все глубже и глубже. Он снова закричал, дергаясь, распятый и беспомощный. А Тьма трахала его резкими толчками, вбиваясь все сильнее. Он скулил, захлебываясь своими криками и глотая слезы. Ему казалось, что его насилуют уже час, два, вечность. Он сорвал голос, он просил остановиться, он просил пощадить, он просил убить его. Но равнодушная Тьма методично двигалась в его растраханной заднице, не реагируя на слабое сопротивление. Он начал считать толчки. Это хоть как-то отвлекало от раздирающей боли. На восемнадцатом он вспомнил, что его зовут Илья Карамазов. На двадцать первом он понял, что его кличка Корректор. На тридцатом в памяти всплыли шесть двоящихся лиц. А на тридцать шестом он бросил считать и сам подался бедрами навстречу. И снова закричал, на этот раз от удовольствия. В него с каждым толком входила сила. Чистая, абсолютная сила. Ему больше не нужны были лица девочек, чтобы кончить. Хватило Тьмы в заднице и Тьмы в сердце. Он забился, подвывая от удовольствия, и кончил, щедро оросив окружающую Тьму белыми каплями спермы. И она приняла их, так же, как он принял ее.Илья Карамазов открыл глаза. На улице было солнечно. Он потянулся, с удовольствием прислушиваясь к ноющим мышцам. Сегодня будет прекрасный день. А за ним последует не менее прекрасная ночь. Он нашел себе самую лучшую любовницу.