Глава третья (1/1)

Когда Дженсен в первый раз обернулся, врезался Джареду в грудь и поспешно отскочил, это кончилось тем, что он налетел на диван, споткнулся об столик и расплескал по полу две полупустые кружки с тёплым кофе. Матерился он долго?— пока Джаред не прекратил лыбиться так, словно вот-вот рассмеётся, а кофе не впитался в ковёр.Когда то же самое случилось во второй раз, вместо кофе он разлил воду?— и вдобавок разбил одну из кружек. Бессильно пнув стену, он стал ругаться ещё изощрённее.—?Эта дыра слишком тесная! Как тут, ёб твою мать, репетировать?!—?Вообще-то,?— встрял Джаред, валявшийся без дела на диване,?— мы в любой момент можем уехать отсюда и попрактиковаться в другом месте.—?Да неужели? —?со злобой огрызнулся Дженсен.—?Ага,?— спокойно ответил Джаред и пожал плечами, не сводя с Дженсена внимательного взгляда. —?У меня дома пусто. И просторно.Дженсен тут же напрягся и отвернулся. За одно это невинное предложение на Джареда невольно хотелось наорать: его дом был крайне далёк от понятия ?нейтральная территория?, и Джаред это знал. На мгновение между ними повисло неловкое молчание.—?Нет, меня и тут всё устраивает. Надо просто привыкнуть,?— максимально вежливо и сухо сказал Дженсен. Проигнорировав чуть ли не раздражённый вздох со стороны Джареда, он подошёл к столику, подвинул его на место и принялся собирать фарфоровые осколки.—?Я разбил твою чашку,?— сказал он в напряжённой тишине. —?Прости. Можешь взять мою.—?Давай лучше позову кого-нибудь и…—?Не надо. Всё окей, бери.После инцидента на парковке прошло три дня, но ни он, ни Джаред ни разу его не упоминали. Когда Дженсен, захлёбываясь от ярости, рассказал о случившемся Крису, тот фыркнул в трубку и поздравил его с первой в жизни мужской разборкой: ?Чувак, ты разругался с кем-то, защищая честь своей машины! Такого даже я никогда не делал?. Неудивительно, что к вечеру того дня Дженсен чувствовал себя совершенно разбитым и бессовестным куском дерьма. Он даже планировал извиниться при встрече (без перегибов, просто сказать что-то типа: ?Я виноват, я козёл?), но на следующее утро Джаред ждал его на диване с приготовленной специально для него чашкой кофе, улыбался, смеялся, и соблазн пойти по лёгкому пути оказался сильнее. Поддаться мнимому легкомыслию, притвориться, будто оно настоящее… избежать удара по самолюбию.Сейчас, когда ни один разговор у них не клеился и срывался в гробовую тишину, Дженсен немного жалел об этом решении?— однако что-либо предпринимать было уже всё равно поздно.—?Ну что, с самого начала? —?аккуратно стряхнув осколки в мусорку у двери, поинтересовался он.Джаред вздохнул и со словами:—?Да, конечно,?— неохотно поднялся на ноги.Третье столкновение не заставило себя долго ждать. Это была финальная сцена: положение героев становилось всё более безнадёжным, реплики звучали всё жёстче, и Дженсен, охваченный внутренним, но так и рвущимся наружу отчаянием Дэйва, принялся наматывать круги по комнате. В какой-то момент он резко развернулся, снова столкнулся со стоявшим чересчур близко Джаредом и, несмотря на предупреждающее ?стой!?, чисто рефлекторно отшатнулся. Зацепившись пяткой за диван, он кубарем полетел на пол; Джаред попытался было удержать его в вертикальном положении, резко схватив за запястье тёплой и крепкой рукой, но гравитация оказалась сильнее, и он грохнулся сверху, растянувшись на Дженсене во все свои метр девяносто с фигом.Пол был далеко не мягкий, а Джаред?— далеко не пушинкой, и вообще-то Дженсен планировал больше никогда в жизни не оказываться с ним настолько близко. Он лежал, уткнувшись лицом Джареду куда-то между плечом и шеей, одну руку придавило к полу под его весом, и в ней уже тяжело пульсировала кровь, а второй он крепко вцепился в бицепс Джареда и пытался спихнуть его в сторону.—?Съебал с меня! —?прохрипел он. —?Отва…Больше он ничего сказать не успел: Джаред случайно заехал ему локтем в солнечное сплетение, и Дженсен скорчился, хватая ртом воздух. Тем временем Падалеки, подозрительно быстро вернувший контроль над своими локтями, воспользовался его беспомощностью и упёрся в пол по обе стороны от его головы.—?Брось уже, а,?— сказал он, одарив Дженсена ослепительной, самодовольной улыбкой. —?У меня дома будет гораздо удобнее.Его костлявое бедро весьма болезненно упиралось Дженсену в живот, а горячая, крепкая нога вписалась точно между ляжек, пригвоздив к полу.Отдышаться никак не получалось, лёгкие казались пустыми и болезненно ныли. Дженсен сморщился и со всей злобой, на которую только был способен, прорычал:—?Слезь с меня!Джаред закатил глаза, но послушался; поднявшись, он наклонился и подхватил Дженсена за руку, чтобы помочь ему встать.—?Я серьёзно, Дженсен,?— сказал он, не ослабляя хватки и не позволяя выдернуть ладонь,?хотя очень хотелось. В его потемневших глазах не было и намёка на смех. —?Мой дом, твой дом?— без разницы. Где угодно будет лучше, чем тут.Джаред кивнул, медленно разжал пальцы и отступил на шаг назад. Всего на миг встретившись с ним взглядами, Дженсен отвёл глаза. Демонстративно потёр ноющий бок, хлопнулся обратно на диван и задумался над ответом. Мысленно представил свой дом: всюду бардак, тесные комнаты, в раковине гора немытой посуды недельной давности, а в углу?— скульптура из пивных банок, которую они с Крисом перестраивали каждый раз, как напивались или страдали от скуки. Дженсен знал, что Джаред слишком вежлив и не станет говорить ничего вслух, но это отнюдь не значило, что он не будет думать. Эклз не был уверен, что хочет ещё раз увидеть то мимолётное?— смущённое? исполненное жалости? —?выражение, которое появилось у него на лице при виде Мустанга. В конце концов, у Дженсена ещё осталась какая-то гордость.—?Просто кое-кто дохера огромный,?— скорее для проформы, чем с реальным осуждением, проворчал он. Джаред никак не отреагировал, просто продолжил неподвижно стоять и сверлить выжидающим взглядом. —?Ладно,?— наконец процедил Дженсен,?— я выбираю твой дом. Счастлив?—?Ага,?— ответил Джаред и расплылся в широкой улыбке.Лично Дженсен счастлив не был, вот ни капли. Но в доме у Джареда должно быть достаточно места, чтобы впредь избежать падений друг на друга, а именно этого, как мрачно подумал Дженсен, ему следовало опасаться в первую очередь.~—?Итак,?— сказал Эндрю, пристально глядя на Дженсена поверх круассана своими бесцветными глазами. Было три часа дня, они сидели в маленьком, тихом ресторанчике к югу от суетливого центра, и Дженсен про себя поражался тому, что где-то можно купить круассан позже одиннадцати утра. —?Объясни-ка мне одну вещь. Как ты умудряешься ненавидеть такого парня, как Джаред?Дженсен, только успевший отхлебнуть колы, поперхнулся и быстро поднял взгляд на режиссёра, который сидел всё с тем же безмятежным выражением лица.—?А кто сказал, что я его ненавижу? —?будто защищаясь, спросил он.—?Джаред.Дженсен удивлённо моргнул. Как раз недавно он всерьёз размышлял, имеет ли Джаред хоть какое-нибудь, хоть малейшее представление, какого рода чувства Дженсен к нему испытывает.—?Что, прям так и сказал: ?ненавидит??Эндрю утвердительно кивнул и взял свой холодный чай.Откинувшись на спинку стула и потеряв дар речи, Дженсен какое-то время просто смотрел на режиссёра и пытался представить, как Джаред изливает ему душу,?— но безуспешно. Интересно, что именно он рассказал о Дженсене? Об их истории, о том, что между ними произошло? От этих мыслей стало неуютно, он нахмурился.—??Ненависть??— немного не то слово,?— неохотно бросил он. Мусолить эту тему дальше не хотелось.—?Да?—?Да,?— резко ответил Дженсен, и, даже если это прозвучало грубовато, ему было всё равно. —?Не переживай. Съёмкам это не повредит.Эндрю, покачав головой, откусил кусочек от своего круассана.—?Я спрашивал не поэтому,?— мягко сказал он. Почему-то создавалось впечатление, будто ко всей этой ситуации?— а значит, и к Дженсену?— он относится с лёгким неодобрением. Так и хотелось агрессивно огрызнуться, сказать что-то типа ?это Джаред меня кинул?, или ?да что ты понимаешь??, или ?я вообще в этот сраный фильм не напрашивался?. Но Эндрю ему нравился, и хрена с два Дженсен позволит тому, что произошло между ним и Джаредом, испортить отношения с режиссёром.—?Я тут думал о Дэйве,?— нарушив неуютную тишину, сказал он. —?Что он, как ты и говорил, гораздо умнее, чем кажется.Всю прошлую ночь Дженсен лежал без сна, размышляя об этом. Заново перечитал сценарий, от корки до корки, хотя в основном поверхностно скользил взглядом по строчкам, пытаясь всматриваться в слова и заложенный в них смысл не умом, а сердцем. К половине первого ночи ему показалось, что он наконец кое-что нащупал.—?И? —?Маленькие, круглые глазки Эндрю смотрели на него неотрывно.—?И я думаю, что ты прав,?— наклоняясь вперёд, сказал Дженсен. —?Но он не из тех, кто любит свой ум афишировать, понимаешь? По крайней мере, пока рядом нет Тома,?— именно Том пробуждает в нём желание самоутвердиться, показать себя. В его присутствии Дэйв стремится быть максимально жёстким, высокомерным и умным.Эндрю кивнул.—?Интересная интерпретация. Мне нравится. —?Он немного помолчал, хмурясь собственным мыслям и постукивая средним пальцем по подбородку. —?Однако будь осторожен, не определяй Дэйва исключительно через призму его взаимоотношений с Томом, Дженсен. Это важный фактор, да, но не единственный. Всё-таки на момент начала фильма Дэйв не видел Тома три года. Он может жить и без него.Дженсен стиснул под столом кулаки и безмолвно кивнул, охваченный жгучим, каким-то даже злым чувством стыда: Эндрю словно обвинял его в том, что он считает героя Джареда важнее своего собственного. Решив сменить тему, он спросил, как идут дела на площадке,?— Эндрю тут же принялся сетовать на одного некомпетентного кретина из своей съёмочной группы по имени Джек. Как оказалось, Джек приходился ему племянником, но спасало от пинка под задницу его вовсе не это, а то, что Эндрю до смерти боялся его матери.Час или два спустя, когда Дженсен собирался уходить, Эндрю пригласил его на ужин в субботу. Конечно же, вместе с Джаредом: по словам режиссёра, такова была традиция и подобные ужины он устраивал со всеми своими актёрами перед началом съёмок. Дженсен принял приглашение, попрощался и вышел из ресторана, чувствуя себя до странности разбитым и измотанным.~Джаред оставил ему на автоответчике указания, как до него добраться, поэтому на следующее утро Дженсен без особого труда нашёл нужный адрес (не найти его, пожалуй, было бы даже труднее?— настолько огромным оказался дом). Чтобы въехать на территорию, нужно было позвонить; установленная над коваными железными воротами камера повернулась, посмотрела вниз и одно долгое мгновение изучала его своим объективом, а потом ворота медленно распахнулись. На переднем крыльце показался сам Джаред, махнул рукой в сторону гаража. Дженсен припарковался в прохладном, пахнущем свежей побелкой полумраке, вышел из Мустанга, посмотрел на стоящие рядышком и сверкающие дороговизной машины?— две Феррари, серебристый Астон Мартин и Порше?— и при этом почти не почувствовал себя посмешищем.?По крайней мере, их не восемь?,?— подумал он, выходя из гаража обратно на свет и мрачно улыбаясь Джареду, что спешил ему навстречу по широкой тёмно-серой дорожке.—?Привет,?— сказал Дженсен.—?Ты приехал,?— с привычной широкой улыбкой ответил Джаред.Судя по голосу, он действительно был приятно удивлён этим фактом. Как будто до последнего был уверен, что Дженсен забаррикадируется в их прежней репетиционной из чистого упрямства.—?Заходи, заходи. —?Он провёл Дженсена по крыльцу, через массивную дубовую дверь и прямиком в вестибюль. —?Дом довольно большой, я сам, когда только въехал, постоянно терялся. Поэтому давай я упрощу тебе жизнь и устрою маленькую экскурсию: если захочешь сбежать, то хотя бы будешь знать самый короткий путь к выходу.Эти слова повисли в неловкой тишине. Джаред кротко улыбнулся, отвернулся и пошёл вперёд по коридору, ступая по кремовому ковру босыми загорелыми ногами. Дженсен вдруг занервничал, но тут же решил: зря. В памяти всплыли слова Эндрю?(как бы он ни пытался, выкинуть из головы пресловутое ?ненавидит? не получалось), и это тоже, наверное, было зря. Чувствуя невольное сожаление, Дженсен пошёл за Джаредом.Ходить по его особняку было всё равно что смотреть ?По домам!?1?— только с привкусом самой настоящей зависти. Просторная гостиная была выполнена в кремово-коричневых тонах, через широкие, от стены до стены окна виднелся сверкающий бассейн; в комнате для отдыха стоял бильярдный стол, висела плазменная панель, а под ней беспорядочной кучей валялись опутанные проводами игровые консоли; в одной из комнат по стенам тянулись полки с наградами Джареда и были развешаны рамки с постерами его фильмов, на огромной полированной столешнице стоял новенький ноут от ?Apple?. В доме было пять спален, четыре ванные комнаты, спортзал, а также оформленная хромированной сталью и терракотовой плиткой кухня с гигантским двухдверным холодильником, из недр которого Джаред вытащил апельсиновый сок.—?Будешь? —?спросил он, махнув Дженсену. Тот, всё ещё немного ошарашенный, кивнул в ответ. —?Зацени,?— сказал Джаред,?— стаканы Тумблер, хрен уронишь.Взяв протянутый ему сок, Дженсен ответил слабой благодарной улыбкой, поднёс стакан к губам и ополовинил за один глоток. Чёрт, у Джареда даже сраный апельсиновый сок, свежий и сладкий, казался в сто раз вкуснее, чем у Дженсена дома! Он изо всех сил старался не допустить мысли: ?Всё это могло бы быть моим, если бы не ты?,?— но в конце-то концов, Дженсен был всего лишь человеком.Зря он не настоял на том, чтобы они остались репетировать на старом месте, очень зря…В дверь?— судя по всему, ведущую на улицу,?— кто-то заскрёбся. Джаред пробубнил себе что-то под нос, закатил глаза, повернул ручку… и в следующий миг его чуть не сбила с ног шумная и возбуждённая куча-мала из виляющих хвостов и мокрых языков. Какое-то время он возился с собаками, со смехом трепля их по лоснящимся загривкам, а потом отодвинул от себя и встал с колен. Дженсен, прикрываясь стаканом, не смог сдержать улыбки.—?Уже три? Кто новенький? —?спросил он и поспешно отставил сок на стол: внимание собак тут же переключилось, и они кинулись к Дженсену, обнюхивая ему руки и пытаясь на него запрыгнуть. Он узнал Сэди и Харли, хотя не мог отличить их друг от друга даже во времена, когда бывал у Джареда каждый день,?— не то что теперь. У новичка были тёмные глаза, мягкая и гладкая золотистая шерсть, и он один производил больше шума, чем две другие собаки вместе взятые. Наверное, это был ретривер?— хотя Дженсен всегда плохо разбирался в породах.Джаред обратил на него сияющий взгляд:—?Джози. Она пока совсем малышка, ей четыре месяца. Только-только отучил жевать мебель. Но она всё равно иногда распускает зубы.Дженсен тут же отдёрнул руки и посмотрел на Джареда.—?Не волнуйся,?— смилостивился тот,?— я запру их тут, пока мы будем проводить читку. Пошли.Он по коридору провёл Эклза в ещё одну комнату?— настолько большую, что в ней одной спокойно поместились бы спальня и кухня Дженсена. Тут было просторно и свободно, окна выходили на три дерева с пышными зелёными кронами и узловатыми ветвями, которые почти полностью скрывали из вида высокую, окружавшую участок по периметру стену, затеняли подъездную дорожку и наверняка были старше самого дома. В них не было ничего фальшивого, искусственного, суррогатного?— и на миг Дженсен почти поверил, что он больше не в Лос-Анджелесе.—?Вообще это обеденный зал, но я им всё равно редко пользуюсь, поэтому без проблем вынес отсюда стол. —?Пожав плечами, Джаред как бы невзначай добавил:?— Если тебе не нравится, можем посмотреть другие комнаты.Дженсен окинул взглядом диван, что стоял в углу и немного выбивался из общей цветовой гаммы; заботливо придвинутый к нему маленький столик с заранее подготовленными блокнотом, ручкой и кувшином ледяной воды; два прислонённых к стене стула, которые были нужны им для пятой и двадцать первой сцен… И ничего не сказал?— только кивнул, представляя себе, как Джаред одну за одной обходит все комнаты на первом этаже и проверяет, в какой из них лучше акустика.—?Какую сцену ты хочешь разыграть? —?спросил Дженсен, за пятки стаскивая ботинки. Наклонился, поднял их и аккуратно прислонил к стене. Если уж Джаред в чём-то постарался?— он тоже может сделать ответное усилие.—?У нас есть стулья,?— сказал Джаред, величественно указывая на них рукой. —?И сцены, связанные со стульями.—?Хорошо.Дженсен открыл нужную страницу и оставил сценарий на диване: они с Джаредом уже довольно хорошо знали слова для пятой сцены?(она шла одной из первых и была весьма простой), но лучше, как известно, перебдеть. Джаред оттащил стулья в центр комнаты, расположил друг напротив друга и, оставив небольшой промежуток, уселся на первый. Дженсен опустился на второй, тут же закинул ноги Джареду на сиденье, уместив на краешке и скрестив в лодыжках; сквозь носки он чувствовал тепло, исходившее от бедра Джареда и ласкавшее ступни. Дженсен ссутулился, а Джаред расправил плечи и остался сидеть прямой как палка: даже сильно захмелевший, Том Уэстбери не расслаблялся.Дженсен знал, что эта сцена существует лишь для того, чтобы познакомить зрителя с героями, их взаимоотношениями и общим прошлым,?— но она всё равно ему нравилась. Да, они пьяные; да, сыграть всё правильно будет очень сложно, зато если получится… о-о, эта сцена станет культовой. С своими острыми диалогами, юмором?— и финальным актом, запускающим маховик сюжета.Они погрузились в диалог: невнятно проговаривая реплики, то и дело путаясь в словах, без стеснения задавая друг другу вопросы и по-пьяному подвисая над ответами. В прошлом Дженсен достаточно часто напивался в компании Джареда, чтобы понимать, что сейчас тот строит образ на собственном опыте: сидит с прямотой Тома, говорит слова Тома?— но наклоняет голову вбок и лениво поигрывает пальцами точь-в-точь как Джаред. Перед глазами сами собой закрутились воспоминания о ванкуверских барах, порой забитых людьми, душных и шумных, а порой?— пустых, принадлежащих только им: ему, Джареду и бутылке. Дженсен даже запнулся на одной из реплик, оглушённый полузабытыми ощущениями из прошлого.—?Я тебе нравлюсь? —?спросил Джаред, всматриваясь в лицо Дженсена с напряжением, которое немного не соответствовало его пьяному в дым персонажу.Дженсен заторможенно моргнул, словно тщательно обдумывая ответ.—?А я тебе нравлюсь? —?наконец вернул вопрос он и лукаво прищурился.Джаред нахмурился, криво пожал плечами.—?Не знаю,?— сказал он. —?Пожалуй, да.Дженсен громко и с явной неприязнью хохотнул:—?Херню несёшь.Глаза Джаред сузились. Спихнув его ноги со своего стула, он резко поднялся.—?А ты так хорошо меня знаешь, Бэнсон?Дженсен оставил этот вопрос без внимания.—?Я просто до сих пор не понимаю, почему ты пришёл именно ко мне,?— теребя ворот футболки и обращаясь скорее к себе, чем к Джареду, заметил он. —?Стой… что за чёрт?Он нахмурился, резко развернулся на стуле, словно услышав звонок в дверь,?и любезно сообщил:—?Кажется, к тебе пришли.Джаред метнулся мимо него?— Том всё ещё был зол, пьян, растерян,?— а через пару секунд воскликнул:—?Твою мать. Это же… о нет! Нет, нет, нет!Дженсен изо всех сил постарался сдержать смех?— и у него даже почти получилось; крутанувшись на стуле, он посмотрел на Джареда.—?Что? —?чуть раздражённо поинтересовался тот, выйдя из образа.—?Чувак, твою кошку только что освежевали, её трупик прибили к твоей двери?— а ты стонешь так, будто тебе к стоматологу надо. Неубедительно пиздец.—?Ой, отвали,?— отмахнулся Джаред, улыбаясь краешком рта. —?Я просто не фанат кошек.Что правда то правда. Дженсен подумал, что стóит перекинуться с Эндрю словечком-другим: в конце концов, заменить Барсика на Барбоса — для сценаристов дело пяти минут. Наверное, это было слегка жестоко с его стороны, зато потом никто и вякнуть не посмеет насчёт актёрской игры Джареда в этой сцене. И даже немного интересно, что выдадут спецы по графике на тему освежеванной собаки…Озвучивать эти мысли Джареду он не стал.Перерыв они провели за сырными рулетиками, виноградом и обсуждением двадцать первой сцены. Они пока ни разу не репетировали её дальше стандартной читки, а это был ключевой момент фильма, в котором Том, герой, резко становился неоднозначным персонажем: связывал Дэйва и обрекал его на верную?— и жестокую?— смерть. Сцена была полна ненависти, страха, лично Дженсен считал её настоящим апогеем фильма.Но на предложение Джареда связать его, чтобы придать моменту реализма, всё равно ответил категорическим отказом. Сказал, что ему надо держать сценарий, потому что он пока не слишком хорошо знает свои слова.И это была правда. Ну, практически.~В среду Джаред не стал слушать его возражений, а просто запихал в Порше и отвёз на студию, чтобы костюмеры сняли с них мерки. На обратном пути они заехали в Старбакс, и Дженсен был занят тем, что изо всех сил пытался не заляпать салон самым рассыпчатым маффином в истории человечества, когда Джаред затормозил на своей подъездной дорожке, сказал ?вот блин? и заулыбался, как маньяк. Выскочив из машины и бросив дверь открытой, он умчался в дом, а Дженсен остался сидеть с кофе в руке и смотреть на голубую Феррари, припаркованную в гараже на месте, где обычно стоял Порше. Предчувствия были не из лучших.Отстегнувшись, он закрыл за собой машину, поднялся по ступенькам и?— с гораздо меньшим воодушевлением, чем Джаред,?— переступил порог дома.Пройдя на шум из гостиной, Дженсен замер в дверях и с прохладцей посмотрел на Джареда и Чада, с буйными криками валявших друг друга по полу. Когда ?Сверхъестественное? спешно прикрыли, ситуация сложилась следующая: Дженсен прекратил общение с Джаредом, Чад пригрозил набить Дженсену морду, Кейн сказал, что при первой же попытке набьёт её Мюррею, а Том и Майк благоразумно держались в стороне. С тех пор прошло пять лет, но кое-какие конфликты так и остались неразрешёнными, и Дженсен по-прежнему относился к Мюррею немного настороженно. Ему всегда казалось, что этот парень как никто способен затаить обиду.Кашлянув, Дженсен сухо сказал:—?Слушай, Джаред… я поеду. Не хочу тебя отвлекать.Джаред удивлённо поднял голову?— словно забыл, что здесь есть кто-то ещё, — потом вскочил на ноги, протянул Чаду руку и сказал:—?Ну эй, Джен, не уходи. У нас ещё куча времени, чтобы попрактиковаться, а если этот человек,?— явно не в силах сдержать счастливой улыбки, он ткнул Чада локтем под рёбра,?— думает, что я брошу все дела, увидев на горизонте его уродливую морду, то пусть подумает ещё раз.Он выглядел абсолютно искренним, но Дженсен тут же безжалостно подумал, что у Падалеки просто от рождения такая честная рожа.—?И всё-таки… —?начал он.Чад рядом с Джаредом тоже выпрямился, с нескрываемым холодком кивнул Эклзу. На фоне друга он казался совсем низкорослым?— Дженсен был почти уверен, что, дойди дело до драки, он бы Чаду навалял. Судя по взгляду, которым Мюррей его сверлил, это даже следовало сделать.—?Дженсен,?— коротко поприветствовал его Чад. —?А я всё гадал, чья это тачка там в гараже. Тоже подумывал купить себе такую, это ж прям произведение искусства… Хотя сначала я решил, что это машина садовника.—?Чад! —?с исказившимся лицом воскликнул Джаред.Дженсен через силу, стиснув зубы, улыбнулся. Он бы обязательно ему вмазал, если бы не знал, что потом это окрестят дракой за честь машины. Снова. И вообще, это было ниже его достоинства.—?Как поживает твоя жена, Чад? —?вежливо спросил он. —?Ну и херово же, наверное, когда нельзя выпить даже на собственной свадьбе, скажи? Скорей бы уже эти долбоёбы из Белого дома наконец снизили минимальный возраст употребления.—?Так, всё, Дженсен,?— повысив голос, перебил его Джаред. Крепко сжал плечо Чада, удерживая его на месте. —?Мы идём репетировать, окей? —?Он повернулся к Чаду, и от Дженсена не укрылся его многозначительный взгляд. —?А ты пока вали распаковывать сумку. Если захочешь прийти и посмотреть, мы будем в обеденном зале.Чад фыркнул,?— явно давая понять, что скорее согласится методично выдрать себе все ногти на руках и ногах,?— подхватил с дивана сумку и утопал вверх по лестнице, по пути грубо отпихнув Дженсена плечом. Какое-то мгновение Дженсен провожал его взглядом, а затем развернулся и пошёл за Джаредом в зал. Его трясло от желания свалить отсюда и уехать в свой дом?— который, может, и был тесным, душным и хуёвым, но без малейших сомнений давал этому месту сто очков вперёд.—?Ой,?— сказал Джаред,?— кстати. Чад уезжает в Нью-Йорк утром воскресенья.?Ну, типа ура?,?— подумал Дженсен, вяло полистывая сценарий и недоумевая, с чего Джаред взял, будто ему хоть сколько-нибудь интересна эта информация. ?Чад уезжает завтра? было бы не в пример лучше.—?Я хотел пригласить его на ужин к Эндрю,?— нерешительно сказал Джаред. —?Ты же не против, правда? Просто будет херово, если последний вечер он проведёт здесь в одиночестве.И посмотрел на Дженсена с такой надеждой, словно от его ответа зависел мир во всём мире.Единственной мыслью, крутившейся в голове у Дженсена, было ?бля-я?. Какой же жестокой бывает порой жизнь.