Часть 2 (1/1)

Из-за задержки багажа я выхожу позже остальных пассажиров рейса, так и не столкнувшись ни с психом, ни с его попечителями. Опять какие-то толпы девушек с бешеными глазами, что-то эмоционально обсуждают, восторженно показывая друг другу что-то на телефонах и фотоаппаратах. Что происходит? У меня вся командировка пройдет в недоумении?От того, что меня встречает молодой парень с табличкой с моим именем, чувствую себя героиней какого-то фильма. Судя по массовке, это явно детище корейской видеоиндустрии. Интересно, она у них вообще есть? Имя парня я толком не расслышала, но он сказал, что я могу называть его мистер Ким. И на том спасибо. – Давайте, я сразу уточню наши планы, – переходит он к делу, как только мы садимся в машину. – Понимаете, у президента Чана очень загруженный график, он только сегодня прилетел в Сеул, а завтра с утра улетает в Японию. Ваш приезд и так пришлось перенести. Поэтому придется провести совещание через час, мы только заедем в гостиницу, если вам нужно переодеться.С корабля на бал? Да уж, переодеться было бы не плохо. Не появлюсь же я в джинсах и … но... Что? Сейчас?! Не имея ни малейшего представления о проекте?! Похоже, придется действовать по плану ?улыбаемся и машем?. Если что, буду валить все на языковой барьер.– Вы знаете, что мне пришлось приехать вместо нашего арт-директора. Она попала в аварию... – пытаюсь я заранее объяснить свою неподготовленность.– Да, мы в курсе, – он как-то скептически осматривает меня, – Что ж, это конечно будет не очень удобно, но надеюсь, проблем не возникнет, – что будет неудобно? Наверное, я что-то не поняла, или он неточно выразился.– Я тоже надеюсь на плодотворное сотрудничество, – пробую я ответить хоть сколько-то адекватно. Он лишь кивает в ответ и в салоне повисает молчание. На улице совсем темно, и мне даже не удается толком рассмотреть окрестности. Пока не обзавелась местной связью, отправляю смс Диме и Софье Александровне. Ни один не отвечает. Начальница то в больнице, а Дима? Неужели настолько обиделся?– А сколько сейчас времени? – внезапно озаряет меня.– Одиннадцать вечера.О.. Ооо! Я забыла про часовые пояса! Видимо ударные темпы работы, и хроническое недосыпание несколько снизили мой IQ. Так и что, мы в такое время будем проводить совещание? Очень странно.Спустя еще минут тридцать мы подъезжаем к высокому зданию отеля, на фасаде которого светится вывеска ?Human Starville?. – Извините, но побыстрее, пожалуйста, жду вас внизу через 15 минут, – говорит мне Ким уже у стойки ресепшена. Меня провожают в мой номер на 18 этаже. Окна от пола до потолка открывают потрясающий вид на реку и ночной город. Ничего себе, полноценная кухня. Предполагается, что я буду готовить сама? Сам номер оформлен в молочно-коричневой гамме. Мне нравиться – современно, но уютно. Наконец-то что-то хорошее.Первым делом иду в ванну. Ого, джакузи. А времени нет даже на душ, хотя я чувствую себя как мочалка после перелета. Из-за сухого воздуха в самолете кожу стянуло, в горле першит, а в глаза будто насыпали песка. Пытаюсь хоть как-то привести в порядок свои лохмы и в результате, оставив эту затею, ограничиваюсь спасительным пучком. Пару минут теряю у стеклянной раковины на отчаянные попытки смыть художества длинноволосого мудака. Интересно. Может у них тоже есть неформалы? Поняв, что я не успею отмыть руку, просто надеваю блузку с длинным рукавом, скрывающим мое временное тату. Приходит смс от Лены: ?Передай, что подарок от русских фанатов?. Какая-то странная шутка. Хотя чему удивляться – у Лены специфическое чувство юмора. Дорога до офиса на машине занимает буквально пару минут, можно было и пешком дойти. Первое, на что я обращаю внимание, это лифт: красные стены режут и без того уставшие глаза. Сам офис оформлен необычно, хотя откуда я знаю, что тут обычное, а что нет? Много воздуха, несмотря на то, что помещения совсем небольшие, растения, деревянные полы, куча всякой мелочевки. Из всего этого создается какая-то домашняя атмосфера. О, тут даже есть кухня. Может у них тут везде кухни? Далее начинается длительное, мучительное для меня, представление всех присутствующих. Ким перечисляет всех поименно. Все кланяются. Мне нужно отвечать или нет? Почему на таможне не выдают брошюр "Корейский этикет для чайников"? Не зная, куда себя деть, киваю невпопад и тереблю в руках веревочные ручки подарочного пакета. Это же для президента, а я понятия не имею кто из них он. Как неуютно. И да, я выше всех в помещении. Как и ожидалось.Я, конечно, понимаю, что здесь я выделяюсь из толпы, но мне кажется, или все как-то странно, я бы даже сказала, удивленно на меня смотрят? Похоже, Василис, у тебя уже начинается паранойя. Все рассаживаются за столом в переговорной, и пустует лишь кресло справа от меня во главе стола.– Президент Чан очень занятой человек, простите небольшое опоздание. Сейчас начнем, – извиняющимся тоном поясняет тип напротив. Согласно киваю, засовывая пакет с подарком под стол.Через пару минут в конференц-зал заходит худой парень в узких джинсах и яркой футболке. Волосы завязаны в небрежный хвост на макушке, и меня глючит, или и у него правда накрашены глаза? Ничего себе. Смело. – Добрый вечер! Меня зовут Чан Гынcок. Я президент компании Тree J, – едва заметно кивает он с доброжелательной улыбкой. Надо же. Неожиданно. Такой молодой.Под столом вытираю вспотевшую от волнения ладонь о брюки, встаю и протягиваю ему руку для рукопожатия, не замечая, как рукав блузки ползет вверх, открывая так и не смытые надписи. Он удивленно смотрит, но все же обхватывает мою руку длинными пальцами. Может здесь так не принято? Этот их восточный этикет, чтоб его. Парень, не выпуская моей руки, внимательно разглядывает мое лицо, фыркает и ... начинает ржать?! Ээ, что? Он это серьезно?– Омо, неужели это ты?! – сгибается он от смеха. Да что такое то? Замечаю плетеный браслет и цепочку на его руке. Где то я уже это видела... Стоп! Так это же, это же…– Мудак! – вылетает из меня, и я в шоке тычу в него пальцем. Да что же это такое! Видимо, мой словесный фильтр не предназначен для работы в корейском воздухе. Нелепость и неловкость ситуации просто зашкаливают. Я сейчас провалюсь сквозь землю! Выдернув руку у так и продолжающего ржать придурка, я просто выбегаю из зала. Мечусь по коридорам, пока в глаза не бросается вывеска WC, отлично, вот и укрытие.В зеркале кто-то рыжий, растрепанный таращится совершенно ошалевшим взглядом. Плещу в лицо холодной водой, пытаясь собраться и прийти в себя. Супер, Василис. Пять баллов! Успела запороть всю свою работу в течение двух часов с момента приземления. Почему это вообще со мной происходит? Эти каракули на коже просто бесят. Намыливаю руку. Вот чего я так разоралась в самолете? А сейчас? Но как можно было предположить, что президентом компании окажется этот ненормальный?! И вообще, это не мне должно быть стыдно. Я просто слишком бурно отреагировала. Да. Яростно продолжаю скрести кожу, но эти дурацкие надписи никак не хотят оттираться. – Черт, черт! – психую я уже вслух.– Так ты это не отмоешь, – голос у меня за спиной заставляет подпрыгнуть, и я больно ударяюсь коленкой о низ раковины. Так увлеклась отмыванием, что даже, несмотря на зеркало во всю стену, не заметила, как он зашел.– Это вроде как туалет. Может быть выйдешь? – цежу я сквозь зубы. Или в Корее правила приличия не работают?– Это так не ототрется, – продолжает он невозмутимо, – Возьми какое-нибудь средство для удаления стойкого мейкапа, гидрофильное масло или салфетки для снятия макияжа на худой конец.– Что? – выпучиваю я на него глаза. Может он гей? Что это сейчас был за ликбез? Видимо в косметике он разбирается лучше меня. – По-другому не смыть, – добавляет он миролюбиво. А вот извинений я так и не слышу.– Я ничем таким не пользуюсь, – растерянно мямлю я. Если честно, я вообще не крашусь. Только пару раз в месяц краской свои рыжие ресницы, чтобы глаза не терялись на лице. Теперь его очередь удивляться. – Ты же девушка! Не умеешь ухаживать за собой? Ну, хотя можно было и догадаться, достаточно посмотреть на все эти твои пятна.– Пятна?– Эти, – тычет придурок длинным пальцем мне в щеку.– Это веснушки! – задыхаюсь я от такого хамства.– А да, точно, забыл это слово. Какая разница? У девушки должна быть чистая, белая кожа!– Я сюда не на фотосессию приехала, – придурок, мысленно добавляю я, – Чего тебе надо? – хорошо, что мы говорим на английском, и в нем не предусмотрено обращение на вы. Думаю, у меня были бы огромные проблемы с почтительным обращением к этому товарищу.– Ну, вообще-то ты сюда приехала работать, – он мгновенно становится очень серьезным. И это тот же человек, что пять минут назад загибался от смеха? – Инцидент в самолете, давай просто забудем. Я заинтересован в качественно выполненной работе, – он открывает стенной шкафчик, который оказывается заполнен кучей тюбиков и пузырьков, достает какое-то средство и протягивает его мне. Только сейчас до меня доходит, что мы, похоже, одинакового роста. Кошусь в зеркало, точно, может быть он даже выше на пару сантиметров. Видимо я зависла слишком надолго. Не дождавшись от меня желаемой реакции, он раздраженно фыркает, закатывая глаза, и берет мою руку. Мне неловко от его близости. Ненавижу, когда меня трогают.– Как тебя зовут? – спрашивает он, размазывая маслянистую жидкость по моей руке. А у него приятный голос.– Василиса, – отвечаю я нехотя, избегая его взгляда. – Ва-си-ли-са... – повторяет он разглядывая меня прищуренными подведенными глазами. Это странно выглядит, и мне становится еще больше не по себе.– Сколько тебе лет? – он продолжает манипуляции с моей рукой, наклоняется, и я практически упираюсь носом в его крашеную, словно выгоревшую на солнце макушку. Что это за запах? Ваниль? Так сразу вопросы про возраст? Видимо, манеры ему не знакомы.– Двадцать восемь.– О, мы с тобой почти ровесники. Мне двадцать семь. Хотя нет, постой, в каком году ты родилась? – продолжает он. Это что, допрос? – В восемьдесят пятом, – стараюсь отвечать односложно, чтобы не наговорить лишнего. Мне все же еще три недели с ним работать.– Так ты такая старая? Я в восемьдесят седьмом, так что, по вашему, мне еще двадцать пять. Хмм, Может мне звать тебя нуна? – довольно улыбается этот ненормальный. Что это за бредни про возраст? И что за нуна? – Я бы предпочла Василиса… – Ва-си-ли-са, – словно пробуя на вкус, растягивает он, – Оно такое длинное...– Вообще-то, мое полное имя – Пономарева Василиса Владимировна.– Как, как?! Это такое имя? Или скороговорка? – округляет глаза узкоглазый, хотя вряд ли его глаза можно назвать узкими. Необычные, да. Очень темные, почти черные. Зрачок я вижу с большим трудом. Еще и эта подводка...– Обычное имя, – отвожу я взгляд, вдруг понимая, как близко наши лица и как мы уставились друг на друга. Серьги в ушах. Ок, придурок, ты только что заработал дополнительные баллы. Такие вещи меня привлекают. Он подставляет мою руку под струю теплой воды и кожа уже чистая благодаря его стараниям. – А как мне называть тебя? – его имя в конференц-зале пролетело мимо моих ушей.– Меня зовут Чангынсок, – напоминает он. Мда, и еще что-то говорил про мое имя – А фамилия?– Чан, это и есть фамилия. Гынсок имя. Видишь, не то, что твое. Все очень лаконично. – И как мне тебя называть? Мистер Чан?– Обычно девушки называют меня оппа. Но ты слишком старая для этого, – говорит он с усмешкой, – К тому же иностранка. Поэтому, нуна, для тебя просто Гынсок.– Я же сказала, что не надо называть меня так, и может, теперь ты все-таки выйдешь? – киваю я на дверь.– Йа, тебе следует быть поуважительней! – возмущается он, – Так до сих пор и не поняла, кто я?– Поняла, президент компании, – смиренно вздыхаю я. Неужели тут в Корее все бизнесмены ненормальные мудаки, без чувства уважения к окружающими?– Я Чан Гынсок, принц Азии!– Принц?! – так вот, наверное, почему его допустили к управлению компании. Сразу же в голове мелькают картинки скандала в самолете, надеюсь, я не стану участницей какого-нибудь международного конфликта.– Да, я сам себя так назвал, – ооо, понятно, тут тяжелый случай, отягощенный манией величия.– Так и что мы будем рекламировать, принц? – осторожно спрашиваю я. Чего вообще от него теперь ждать?– Как что, меня! – говорит этот ненормальный с самодовольной улыбкой. – Пойдем уже, там все ждут, а людям еще надо отдохнуть, даже поесть не успели.Заползаю в зал следом за принцем, пытаясь спрятаться за его спиной от устремившихся на меня взглядов. Как же мне неловко. Был бы он повыше и пошире... Как мне теперь убедить этих людей в своей адекватности? Наверное, теперь думают, что в России все агрессивные дикари.– Так, давайте быстро наметим план работы и разойдемся, – сразу переходит… как его… Гынсок к делу. – Мы планируем пару пробных концертов в России, и нам нужно подготовить все необходимое, – обращается он уже ко мне, – Принято решение воспользоваться услугами вашей фирмы, чтобы лучше учесть особенности аудитории, – может у него раздвоение личности? Сейчас своим деловым тоном он даже чем-то напоминает мне Диму. Похоже с английским тут почти все на Вы. Он переводит то, что говорят остальные, за исключением пары человек высказывающихся самостоятельно. Один из них тот, кто встречал меня в аэропорту, а другой... Это же скользкий тип в костюме из самолета. Как же его? Всегда плохо запоминаю имена и лица, а уж их и подавно. Концерты... Он музыкант получается? Что ж, это объясняет его внешний вид. Поэтому продавать его? Но я же ничего про это не знаю. Это вообще не мой профиль. Он продолжает вещать что-то про организацию концерта и концепции шоу. Что? Я? Здесь? Делаю? Я дизайнер, а не продюсер или, на худой конец, пиарщик. Я понятия не имею, как раскручивать звезд. Насколько он вообще популярен? Его вообще у нас знают? Эта поездка становится хуже с каждым часом, а еще первый день не успел закончиться. Знали бы они, какой чудо специалист к ним приехал. Скользкий, как я мысленно окрестила типа в костюме, показывает мне варианты афиш и баннеров для прошлых концертов в разных городах. Ничего себе, на фотках этот... президент выглядит совсем иначе. Этакая андрогинная привлекательность... Он смотрит на меня как-то уж слишком внимательно и мне кажется, или прячет понимающую усмешку в уголках губ? Наверное, уже понял, что я полный профан в этих вопросах.– На самом деле это долгосрочный проект. Точные даты еще не выбраны. Планируется запустить у вас пару фильмов с моим участием для расширения фан-базы. И уже потом концерт, возможно продажа альбомов, – продолжает он. Ага, удачи тебе с этим. Какой уважающий себя русский человек купит лицензионный альбом? Хаха. – Собственно, русскоязычные страны это только один из осваиваемых рынков. С другими странами мы тоже сотрудничаем. Если вкратце, то вы должны учесть специфику вашего рынка но при этом передать наш уникальный стиль, – Отлично, да, да. Киваю с умным видом, знать бы еще, что вообще у вас за стиль такой.Вспоминаю про сиротливо брошенный под стол пакет с презентом.– Вот, это тебе, – что там Лена писала? – От русских фанатов, – это должно потешить его болезненное самолюбие. И надеюсь, поможет сгладить недружелюбное начало нашего общения.– Что там? – как-то совсем по-детски загорается он любопытством. Выуживает из пакета два свертка и нетерпеливо разрывает бумагу. Матрешка. Ну, собственно, а что еще везти из России? Надеюсь во второй упаковке не водка. Не успеваю разглядеть яркие рисунки, он запихивает ее обратно в пакет и принимается за второй подарок. Увесистый фотобук. ?Русские угри ждут тебя?. Какие еще угри? Пролистывает с нежной улыбкой, что там интересно?– Вау, красиво, что это за город? – разворачивает книгу ко мне. На фото на фоне разведенных мостов симпатичная девушка с табличкой ?Prince, welcome to Russia. SPb loves you?– Санкт-Петербург... – неужели его у нас знают? На других разворотах успеваю заметить красивые виды разных городов.– Я думаю на сегодня все, – захлопывает он альбом,– Более подробно обсудим все в процессе работы. Завтра с утра вылет в Японию. Тебя отвезут в гостиницу, – неужели мои мытарства на сегодня закончены? Отлично, хватит с меня, и раз он улетает, значит, по крайней мере, несколько дней мы не будем пересекаться и весь этот дурацкий инцидент подзабудется. Чтобы нормально работать, нужно нормально общаться. И я хоть что-то узнаю от Софьи Александровны. С чего вообще фирма взяла такой проект? Мы в этой сфере никогда не работали. Все разбредаются из-за стола, вежливо кивая на прощание. Я тоже тороплюсь покинуть помещение.– Счастливого пути, – говорю я уже в дверях.– Нуна, ты не поняла? Ты летишь с нами!