Спасён. Дважды! А может, и трижды (1/1)

Мы спасены! Если Чарльз хотел, чтобы мы сгинули, ему стоило выбирать остров для нашего заточения повнимательнее. Удивительно, но я совсем на него не сержусь… Но к чему раздумывать над своими ошибками, если вы вам уже не терпится узнать, что же я такое нашёл?Обнаружив пропажу ёжика Спиногрыза, я не стал сразу разыскивать его. Едва ли он денется куда-то с острова. Прежде всего я должен был попросить прощения у Рейчел. К своему облегчению, я его получил.– Как же я могу отвернуться от тебя, болвана? – сказала она мне со вздохом. – Пропадёшь ведь без меня.– Ты права, без тебя мне никуда. Я не заслуживаю твоего снисхождения, сестра, но ты мне нужна, даже если я тебе – нет. Как мне добыть еду без твоей помощи? – сказал я, подбирая её.– Конечно же, ты мне нужен, куриная башка! – воскликнула Рейчел, прижимаясь ко мне. – Я даже двигаться сама не могу! Проголодался? Пошли, подстрелю кого-нибудь.– Кстати, о еде – Спиногрыз пропал. Поможешь мне найти его?– Опять ты за своё!? – сестра отстранилась от меня возмущённо. – Мы не будем его есть, это же наш питомец!– Я попросил помочь найти его, а не приготовить, – ответил я. – На берегу есть черепахи.– Поднимайся в воздух, попробуем высмотреть ёжика с высоты, – сказала мне Рейчел.Поднявшись достаточно высоко, чтобы окинуть одним взглядом весь небольшой островок, я понял, что есть только одно место, куда мог подеваться Спиногрыз.– Ага! Должно быть, он пролез в ту дыру в песке! – я опустился перед зияющим прямо в земле отверстием. – Откуда в песке дыра, Рейчел? Селестия побери, слишком узкая – нам в неё не пролезть!– Это тебе не пролезть, – возразила Рейчел. – А вот мне… – моя сестра решительно нырнула в дыру. Она скрылась там целиком, и прошла ещё секунда, прежде чем я услышал звук лезвия её штыка, вонзившегося в песок.– Ну чего там?– Тут темно, – отозвалась Рейчел растерянно. – А ещё глубоко и песочно. Ой, и как я теперь отсюда выберусь?– Ох, беда, – вздохнул я. – Вспоминаю, как мы с тобой лазили по укромным местам на Изумрудном Острове.Рейчел невесело рассмеялась. Я, конечно, не собирался бросать её там. К счастью, оказалось, что отверстие являлось не просто отверстием, а ручкой чего-то вроде крышки от погреба, так что когда я схватился за его края, то открыл загадочный тайник.– Ну ничего себе, – прошептал я, когда солнечный свет хлынул в несостоявшуюся ловушку для сестры, освещая её содержимое. – И кто это здесь оставил?– Мы спасены? – хмыкнула Рейчел, оглядевшись вокруг себя.Глубокая яма, наполовину засыпанная песком, была полностью заставлена закупоренными бутылками.– Раз у нас есть ром, то волноваться больше не о чем! – вскричал я. – Что же ещё нужно Изумрудному грифону для выживания!? – я схватил бутылку и принялся вытягивать пробку из горлышка. – Ишь, как плотно закупорена, – прошипел я с натугой.Когда мне наконец удалось открыть бутылку и вкусить её содержимое, я… Ух. Я не знаю, что было в ней, но чувство было такое, что этот напиток предназначен специально для меня. От резко обжёгшего горло спирта я на время даже потерял голос, и зрение моё помутнело, а торфяной привкус напомнил о родном острове. Это был вкус счастья. Хотя орешки всё же лучше.– Это… это же… что же это… – сипел я, роняя опустевшую бутылку и пытаясь восстановить дыхание.– Братец, ты в порядке? – спросила Рейчел взволнованно. – Вдруг это… вдруг это яд!?– Это что-то совершенно изумительное, – выдавил я. – Если это и яд, то тогда мне не жалко умирать, – я потянулся за следующей бутылкой.– Так, ну-ка стоять! – приказала сестра. – Прежде чем в очередной раз нажираться, давай-ка найдём ёжика!– Рейчел, ты не поняла, – прошептал я. – Это не обычный дешёвый палёный пиратский ром. Это… Словно горестные слёзы самой Селестии, узревшей, как её империя обратилась в пепел! Это вкус счастья и свободы! Но ты права, давай найдём ёжика прежде, чем я буду в хлам, – я выпрямился. – Воу, голова кружится. Ну и где же он?Мне потребовалось несколько минут, чтобы понять, что ёжик был в яме рядом с Рейчел.– Так, мы нашли еду, которую есть нельзя, теперь давай найдём еду, которую можно, – пробормотал я, вытаскивая их обоих.Мы с сестрой двинули в сторону берега, где прострелили голову черепахе с десяти метров.– Ты… смотри! – воскликнул я самодовольно. – Даже выпивши, мы с тобой не растеряли меткость!– Ну-ну, задрал клюв, – фыркнула Рейчел с добродушной насмешкой. – Это ты здесь пьян, а я трезва.– Ах так? Смотри! – я выхватил из ремня сумки нож и замахнулся, чтобы метнуть его точно в голову мёртвой черепахи. Но из-за резкого взмаха лапой я потерял равновесие и упал на песок.– Должна сказать, будучи пьяным, ты всё же более ловок, чем обычно, – ехидно сказала сестра. Мы рассмеялись.После того, как зажарить и съесть черепаху, заливая её во рту второй бутылкой таинственного чудесного напитка, я побрёл к журналу, чтобы увековечить в нём этот насыщенный чудными событиями день. Знал ли Чарльз, что я научусь выживать здесь? Или ему было всё равно? Не люблю, когда кому-то всё равно, знаете ли. Можете восхищаться мной, можете желать мне смерти – мне одинаково приятно и то и другое. Но если вы не впечатлены мной – вы совсем не хорошие грифон или пони. А может быть, вы ослы?________________________________________________________Я опять спасён! Не прошло и месяца. Или прошло? Я чёрт знает, ведь у меня не было другого способа измерять время на острове, кроме как в съеденных черепахах и опустошённых бутылках.Я валялся на песке рядом с тайником контрабандистов, обложенный несколькими пустыми бутылками, и говорил Рейчел о том, как мне повезло, что она рядом, ведь будь я всё это время в одиночестве, я бы наверняка сошёл с ума, когда в поле моего зрения оказалась размытая фигура грифона со светлыми перьями и бурой шерстью.– Qui es-tu? – произнёс он.– Дядя Бивер? – пробормотал я, поднимаясь. – Где тебя носило!? Ты в курсе, что мне уже семнадцать!? Я день рождения просрал на этом сраном острове! – заорал я, швыряя в грифона бутылку. – Кстати, шляпа тебе очень даже как раз, – похвалил я его стиль.– Я спросил, кто ты? – грифон перешёл на эквестрийский, обнаруживая приятный, вкрадчивый голос, словно бы умасленный его сильным акцентом, похожим на акцент Жана Бонадви. – Ты выпил половину виски, которое мы спрятали здесь. Дай мне причину не вытрясти его из тебя полностью.– Пожалуй, воздержусь, – я подхватил сестру с песка. – Рейчел справится лучше!Грифон выхватил пистолет и направил его на меня одновременно с тем, как в него прицелилась Рейчел. Зрение моё медленно сфокусировалось, и я обнаружил, что, хотя мой новый знакомый и напоминал дядю цветом шерсти, у Бивера не было таких изящных бежевых перьев и такой формы клюва, как у грифона, облачённого в небрежно расстёгнутую белую рубаху, перепоясанную ремнями, короткую алую мантию и широкую круглую шляпу с свисающим сзади пером.– Прежде чем ты умрёшь, я назову тебе своё имя, – сказал он. – Знай же, что перед тобой Жюльен дюКасс.– Хм, ну приятно познакомиться, Джулиан. Эээ, я хотел сказать, Джулиэн… Джу-джу-джу… Жу… Жю… Так, погоди, мне надо попрактиковаться. Джю… Джюльен.– Жюльен, – поправил Жюльен, скривив клюв то ли в нетерпении, то ли в усмешке.– Жюльен, – повторил я старательно.– Молодец, – кивнул он. – А теперь – как твоё имя?– А ты что, узнаёшь имя каждого, кого убиваешь? О, это как раз кстати! Как насчёт повременить, пока я не придумаю имя получше? У тебя как раз есть шхуна, можешь держать меня на ней.– С чего бы мне брать тебя на шхуну, парень? – усмехнулся дюКасс.– Хороший вопрос, – закивал я, приложив лапу к подбородку. – Погоди-ка секунду, – я поднял коготь. – Прости, Рейчел, что ты сказала?– Я говорю, что узнала этого Жюльена, – повторила сестра тихо. – Помнишь, он покупал оружие у нашего отца?– Прямо перед тем, как папаша исчез! – воскликнул я, припоминая.– С кем это ты разговариваешь? – Жюльен поднял бровь.– Разве не ясно, старина Жюльен? Со своей сестрой, Рейчел! Она, кстати, тоже очень рада встрече с тобой.– Que?– Ружьё! – заорал я. – У тебя что, круассаны вместо мозгов!?– Аааа, яяясно, – протянул Жюльен. – Птенчик… как долго ты провёл на этом острове в одиночестве?– В одиночестве? Что ты, Рейчел была со мной всё время! Вообще-то, она со мной с детства. С тех пор как папаша её сделал… Не хочешь, кстати, рассказать, что с ним стало?– Que? Откуда мне знать твоего отца, парень? А… а хотя постой – я узнал лапу, изготовившую этот мушкет. Ха-ха, – Жюльен повеселел, – вот уж не думал, что встречу сынишку Кайка. Припоминаю, как он рассказывал о тебе…– Ну вот, – улыбнулся я самодовольно. – Теперь возьмёшь нас на шхуну?– …Припоминаю, как он рассказывал о своём ни на что не годном придурочном сынке, – закончил дюКасс с усмешкой.– Ох, вот ведь старый хрен! – поперхнувшись, выплюнул я.– Готов доказать, что он был не прав? – Жюльен с улыбкой опустил пистолет и, разворачивая крылья, махнул лапой, призывая следовать за ним. – Ну, не робей, тебе ещё отрабатывать выпитый виски, так почему бы не присоединиться к нашей дружной компании?– И чем же занимается ваша дружная компания? – поинтересовался я, следуя за ним.– Доставкой, – отозвался дюКасс. – Всего понемногу: товаров, оружия, смерти. Смотря что закажут, – мы приземлились на палубу шхуны. – Добро пожаловать на борт ?La Délivrance?, сын Изумрудного Острова! – сказал он, пока нас окружал экипаж судна, состоящий большей половиной из грифонов, а меньшей – из пони. – В мире не так уж и много мест, где пони и грифоны живут и работают вместе, бок о бок. Есть твоя страна. Есть моя страна. И есть борт этого корабля. Но здесь пони и грифоны из самых разных королевств, так что мы не волнуемся о нациях и их раздорах.– И правителях? – уточнил я.– Типа того, – сказал грифон с чёрной шерстью и перемежающимися чёрными и жёлтыми перьями. Он был одет в загнутую с одной стороны круглую шляпу и короткую белую куртку с кожаными вставками, стянутую ремнями, увешанными пистолетами (я насчитал аж 9 штук!). – Мы собрались вместе из нежелания служить тем, кто знатность ставит превыше мастерства. Меня зовут Розарио, и хоть я и эдальго, я не служу королю Филиппу. Теперь, как зовут тебя, сын Изумрудного Острова?– Ну, на корабле пиратов, откуда меня высадили на остров, меня звали просто ?грифон?, – пожал плечами я.– Но здесь это едва ли хороший вариант, – пробормотала сестра.– Но Рейчел права, тут половина экипажа – грифоны, и на этот раз такое не прокатит. Так давайте же подумаем вместе: как же меня зовут?– Откуда нам знать? – удивился пегас средних лет, говоривший с таким же акцентом? что и Жюльен. У него было чёрное тело и белая грива с несколькими красными прядями, зачёсанная так, чтобы прикрыть залысину. Одет он был в чёрный кожаный халат врача.– А мне откуда? – я изобразил не меньшее удивление.– Это же просто смешно. Что за дурня ты подобрал, Жюльен? – заговорил ярко-красный единорог с коротко стриженой бело-золотой гривой, носивший синий военный мундир поверх чёрно-белого килта. Я узнал символику – такие килты носили горные пони из клана Карфаксов.– Может, сейчас у тебя наконец-то получится придумать имя? – ободряюще шепнула мне Рейчел. – Подумай и ответь на вопрос: кто ты?Я задумался: может быть, и правда? Кто же я? Я грифон, рождённый на Изумрудном Острове от отца-козла и матери-истерички, безумный убийца, заразившийся жестокостью и кровожадностью от Чарльза Мейна, алкоголизмом и беспечностью от Джека Рэкхея, верой в Хаос и Анархию от хаоситов, я…– Скажите-ка, друзья, а как будет ?лис? на ваших языках? – обратился я ко всем пони и грифонам.– Le renard, – произнёс Жюльен. В его тоне переплетались нетерпение и усмешка.– Sionnach, – сказал единорог из клана Карфаксов, которого, как я позднее узнал, звали Уильям.– La volpe, – промолвил не обладающий красивой внешностью грифон с леопардовыми перьями и фиолетовой шерстью, облачённый в дорогую бирюзовую мантию, украшенную прямоугольным гербом в горизонтальную жёлто-чёрную полоску. Позднее я выяснил, что это был герб рода Гоццага.– Raposa, – весело сказал грифон с серебристыми перьями и синей шерстью. – Ну что, добро пожаловать в команду? Я сам здесь недавно, и не понимаю, как они справлялись без красавца-плотника по имени Хесус. Теперь твоя очередь, Антонио! – он хлопнул по плечу стоящего рядом с ним худощавого грифона-эдальго с белыми перьями, увенчанными чёрными и серыми кончиками, бордовой шерстью и небольшими усами на клюве. Антонио носил жёлто-синий камзол, бурую накидку сверху, белоснежный платок на шее и шляпу, похожую на ту, что носит Жюльен, только без перьев.– Убери лапу! – заклекотал он на Хесуса. – El zorro, если тебе так нужно, – обратился он ко мне высокомерно.– Хм… ?Ренар? звучит неплохо, – промолвил я, выслушав все варианты. – Что скажешь, сестрёнка? Ренар и Рейчел?– Ну, пусть пока так, – согласилась сестра. – Может, потом притерпится, если не придумаем чего получше.– Чем же тебе не нравится имя, которое ты получил при рождении? – поинтересовался Жюльен. – Не припомню, говорил ли мне его Кайк.Я не нашёлся, что ответить на это, хотя очень хотелось вставить едкое замечание насчёт того, кого волнует, что там говорил мой папаша, поэтому решил увернуться от темы:– Теперь, мои новые друзья, как насчёт того, чтобы я выразил вам свою благодарность за то, что вы приняли меня к себе, накормив обедом? – я развернул крылья и встал на задние лапы, раскинув передние в разные стороны, словно собираясь обнять всех. Но я забыл, что всё ещё был пьян, так что потерял равновесие и упал на живот. – Ух, вот дьявол, – прошипел я, поднимаясь. – Ладно, Жюльен, где у тебя тут камбуз?– Сюда, – махнул крылом пегас-врач. – Но, вообще говоря, у нас уже есть кок…– Уверяю вас, когда вы попробуете мою еду, вы поймёте, что он справлялся с работой так же хорошо, как вы с починкой корабля до появления Хесуса, – сказал я самоуверенно.– Ха, этот псих мне нравится, – услышал я сзади голос серебристо-синего плотника.Ещё на подходе к камбузу я уловил смрадный запах, исходящий оттуда. Когда я открыл дверь, то поспешно зажал клюв лапой, сдерживая рвотный позыв: в котле бурлила варёная рыба! Рейчел среагировала немедленно: спорхнула с моей спины и выстрелила в висок стоящему над котлом старому грифону с прокопчёнными перьями.– Мать твою, что ты натворил, подонок!? – вскричал Карфакс, выхватывая саблю. Рейчел парировала его удар своим штыком, а я заорал:– Пока я на этом корабле, варёной рыбы здесь НЕ БУДЕТ!– Ты или очень храбро и самоотверженно пытаешься насолить нам, либо просто рехнулся, – произнёс Розарио лениво, небрежно совершая невероятное: целясь в меня сразу из четырёх пистолетов! Да-да, два он держал когтями, а два – крыльями. Потрясающе! – В любом случае, сейчас ты умрёшь.– Уильям, Розарио, подождите, – Жюльен одной лапой перехватил плывущую в волшебном облачке саблю горца, а второй мягко опустил одну из лап эдальго. – Дадим парню шанс оправдать себя. Может быть, мы и правда не пожалеем о потере старого кока. Да и вообще, кому из нас действительно нравилась варёная рыба?– Спасибо, Жюльен, – я слегка поклонился дюКассу. – Итак, дайте мне час, господа, и вы передерётесь за право называть Ренара своим лучшим другом.– Нет, всё-таки хреново звучит, – прошептала Рейчел.– Жюльен, ты в своём уме!? – запротестовал Антонио. – А если он нас отравит?– Прошу тебя, дружище, – вздохнул я. – Готовка – это мой особый талант. Я никогда бы не стал осквернять ядом свои кулинарные шедевры. Есть куча более весёлых способов убить вас, но и их я не стану использовать. Убивать друзей – не круто. Расслабься, Антонио.– Для тебя – сеньор Руэда, чернь, – процедил грифон сквозь сжатый клюв.– Он прав, вообще-то, – встал на мою сторону Хесус. – Расслабься, Антонио – ты уж слишком агрессивный.– Это не я застрелил кока ни с того ни с сего! – парировал Антонио Руэда.– Твою-то мать, что значит ни с того ни с сего!? – возмутился я. – Он же варил рыбу прямо на наших глазах!– Я верю тебе, Ренар, но всё же оставлю здесь Марто, чтобы убедиться, что ты ничего не подсыплешь в еду, – произнёс Жюльен дюКасс. С этими словами меня оставили все, кроме пегаса-врача.– Приправы-то что, тоже нельзя сыпать? – спросил я у Марто.______________________________________________________Час спустя все собрались за столом, перед мисками, наполненными блюдом, которое, я решил, идеально подойдёт к случаю – овощами и фруктами, нарезанными соломкой и щедро политые самодельным соусом. Не хватало только капитана дюКасса, который подошёл спустя некоторое время.– Жюльен!? Где тебя носило!? ТВОЙ! ЖЮЛЬЕН! УЖЕ! ОСТЫЛ! – заорал я, швыряя в него миску.ДюКасс медленно снял с лица, облепленного едой, миску, так же медленно зачерпнул кусочек коготком, и так же медленно облизал его. Пошевелив недолго клювом, он медленно и вкрадчиво произнёс:– Ты, несомненно, безумный придурок, сын Кайка, но готовить умеешь как никто. Добро пожаловать в команду.Остальные согласно закивали и захлопали. Меньше всех выражал эмоции угрюмый Антонио, который лишь пару раз лениво ударил лапой о лапу, а больше всех – уплетавший жюльен за обе щеки Дженнарино. Он, мне кажется, у нас ценитель хорошей еды.– Ура! – воскликнул я. – Теперь, как насчёт того, чтобы познакомиться поближе? – я достал из сумки и швырнул на стол этот самый журнал, в котором сейчас записываю эти строки. – Моя автобиография. Смею надеяться, она наполнится множеством новых приключений с вашим участием!– Щедрый жест с твоей стороны, Ренар, – улыбнулся Марто. – Уверен, нам всем будет интересно прочесть историю твоей жизни. Что же до нашей скромной компании… Думаю, никто не будет против, если я представлю всех?Итак, Марто рассказал мне, как компания, состоящая из двух грифонов-канониров – Жюльена и Антонио, одного искусного стрелка – Розарио, и полевого врача-пегаса по имени Марто, десять лет назад решила, что не желает служить алчным грифоньим королям, и дезертировала из грифоньей армии. Сначала они попробовали себя в роли работорговцев, но Жюльен и Марто нашли себя недостаточно хладнокровными для такой работы. Антонио и Розарио последовали за ними, не желая соответствовать стереотипу о том, что эдальго жестокосерднее, чем остальные грифоны, и все четверо присоединились к контрабандистам. Четыре года спустя Жюльен, развив необходимые навыки, решил собрать собственную команду и вести общий бизнес, и друзья его поддержали. Первым к их компании присоединился Дженнарино Гоццага, наследник знатного рода, разорённого ненавистной всем Войной за Грифонье Наследство. Уильям Карфакс, изгнанный из горного клана единорогов по вине своего взбалмошного сынка, подался на флот, и успел дослужиться до майора в армии Эквестрии, но его корабль был потоплен пиратами, а компания Жюльена спасла горца от гибели в море. В таком составе, плюс наёмные матросы, команда наёмных поставщиков (самых разных товаров или смерти для ваших недругов – что будете заказывать?) и просуществовала до недавнего времени.– А что насчёт тебя, Хесус? – с улыбкой обратился я к весёлому серебристо-синему грифону.– А что насчёт меня? – усмехнулся плотник. – Внебрачный сын своей матери, отвергнутый её мужем, я учился своему ремеслу в нищете, а когда мне стало шестнадцать, присоединился к своим соотечественникам-контрабандистам на острове Консейсао. Работал на них, а недавно перешёл к Жюльену.Улыбка грифона была такой искренней, что я заподозрил, что он что-то скрывает. Впрочем, как будто это что-то плохое.Когда Жюльен возвращал мне журнал, чтобы я мог записать события дня, я чувствовал волнение: как они будут воспринимать меня после ознакомления с моим происхождением и историей? Но, кажется, ничьё отношение ко мне особо не поменялось. Что я чувствую? Облегчение, счастье, благодарность? Полагаю, так. Но больше всего я чувствую… раздражение. Имя ?Ренар? звучит ещё хуже, чем ?Креван?. Почему я не могу подыскать себе имя такое же простое и изящное, как у Рейчел?Жюльен сказал мне, что они намереваются встретить корабль из дальних земель для обмена товарами. До места встречи ещё несколько дней. Ну, как обычно – ждать, коротая время в безделье. На острове я более чем свыкся с этим._____________________________________________________________Хочу отметить здесь свои наблюдения насчёт новых друзей. Хуже всех ко мне относятся канонир Антонио Руэда и квартирмейстер Уильям Карфакс; но эдальго просто угрюм сам по себе (он очень сильно напоминает мне Чарльза, когда тот ещё был канониром на ?Разбойнице? капитана Чарда), а горец-квартирмейстер сильно муштрует матросов и неодобрительно относится к беспечным и легкомысленным – вроде Хесуса. Вместе с тем, однако, матросы, и в том числе плотник с Консейсао, кажется, искренне уважают Карфакса; я нахожу это более чем странным. Порядок? Дисциплина? Я рассказал им обоим про свою религию, и Уильям выразил своё отношение презрительным фырканьем. Попытки убедить его в преимуществе хаоса над порядком успеха не имели, он лишь стал относиться ко мне ещё прохладнее. Жаль… нет, конечно, я уважаю его право на собственное мнение, но мне просто очень жаль, что мы не сумели сдружиться.Зато с Хесусом мы стали хорошими приятелями. Он оказался впечатлён моей проповедью… Ой, блять. Проповедью!? Неужели я становлюсь похожим на мать!?Хесус оказался впечатлен идеями хаоситов и сказал, что не прочь присоединиться к нашей секте.Что-то как-то уж слишком пространно вышло о Хесусе и Уильяме. Я, наверное, отнял ваше время своей болтовнёй… Но знаете что? Мне совсем не стыдно. Ха! Ха, ха, ха!Есть что сказать и про остальных, хотя не так уж и много.Марто добр и вежлив со мной, но этот пегас обладает в принципе очень добродушным характером, и приветлив со всеми настолько же, насколько Антонио – со всеми угрюм.Розарио оказался ещё более искусным стрелком, чем я; не знаю, завидовать ему или уважать его. Я попросил его показать, как у него получается держать четыре пистолета одновременно, и пробовал повторить, но ловкая хватка крыльями мне так и не удалась.Ещё насчёт Розарио: я, помня разговор о религии с Карфаксом и Хесусом, спросил, а во что же верит он? Ответ его напомнил мне моего старого учителя, отца Джони. Розарио сказал, что видит очень мало смысла верить во что-либо. Можно знать или предполагать. Но предполагать, не основываясь на знании – а именно это представляет из себя вера – занимайтесь этим без меня. То, есть, без Розарио. Так говорит он. Я даже не знаю, как это прокомментировать. Интересная точка зрения.А теперь вы, наверное, ждёте, что я скажу что-нибудь о Дженнарино.А вот не дождётесь.Ехехе.Я сама вредность.Хаоситы бы мной гордились._______________________________________________________________Встретились с кораблём арабских скакунов – высоких, статных близких родичей пони с Востока. Обнаружилось, что как у нас не было всего обещанного товара (я ведь выпил почти весь виски из тайника на острове), так и у них: выяснилось, что в их трюме прятался тайный пассажир, который выел значительную часть запасов.Разозлившись, скакуны вышвырнули своего соотечественника, бордового коня с чёрной гривой и золотой прядью, с корабля, но тот даже не сопротивлялся: он как раз хотел попроситься на борт к нам.Мы все сошлись на мнении, что раз уж на ?La Délivrance? нашлось место сумасшедшему убийце с Изумрудного Острова, то почему не взять беглого монаха-учёного из Седловской Аравии?Он представился как Хассан аль-Амаш, и ввиду его образованности Жюльен предложил ему должность боцмана и казначея, чтобы он вёл учёт груза и ресурсов. Раньше этим занимался Дженнарино, но грифон согласился, что арабский скакун лучше подходит на должность, и уступил её.– А почему ты хотел сбежать? Убил кого-нибудь, как я? – полюбопытствовал я весело, подлетев к Хассану. Тот, выглядевший радостным и светлым оттого, что устроился у нас, после моего вопроса вдруг помрачнел и, нехотя, но всё же ответил:– Одна организация убийц, зародившаяся на моей родине и очень влиятельная ныне во всём Старом Свете, желает моей смерти. Когда я узнал, что контрабандисты едут в Новый, я попросился к ним, надеясь, что на другом конце мира до меня не дотянутся. Они отказали… Но на кону была моя жизнь, так что я отказался принимать их отказ. И вышло, как вышло.– Жутко, – я поёжился. – Но интересно.Культ Спящего, секта хаоситов, целый орден убийц… Что уж тут, меня манило к таким штукам.Скакун тоскливо вздохнул, и повисло тяжёлое молчание. Рейчел почти не нарушила его, когда шепнула мне на ухо, что я болван и, должно быть, поднял тему, о которой Хассан не хотел говорить, чем расстроил его. Я решил загладить вину и поговорить с ним о чём-нибудь интересном. Зная, что бывший монах любит хорошие книги, я подумал, что стоит дать ему почитать биографию Вудса Роджерса или сборник сказок отца Джонатана Снифта. Но тут молчание всё же разлетелось, разбитое беспечным, но озадаченным голосом Хесуса:– Но если они сюда не дотягиваются, то кто тогда помогал Натаниэлю Хоуку против губернатора Сайлхарда и прочих?– Что!? – вскричал Хассан.– Успокойся, жеребец, – сказал Жюльен своим вкрадчиво-уверенным голосом. – Кто бы за тобой ни охотился, друзья не дадут тебя в обиду.– Да, конечно, – я потрепал скакуна по загривку. – Хесус, а кто такой Ната… Хоук?