Пролог (1/1)

1945 год, ИюльНью-ЙоркДевочка тринадцати лет, счастливо улыбаясь, кружилась под музыку, совершенно не обращая внимания на гостей. Её розовое платье до середины голени, украшенное узором из всевозможных цветов, давало знать о себе огромной юбкой-полусолнцем, которой девочка то и дело помахивала из стороны в сторону в такт музыке, не забывая при этом задевать массу народа. Огромные карие глаза светились счастьем, а длинные чёрные волосы, поблёскивая, развевались на ветру. Тут из толпы её вытянула изящная женская рука, обтянутая кружевной белой тканью. Незнакомка крепко обняла девчушку, а затем потянула в самую гущу празднества. Девочка громко смеялась и, пытаясь петь, произносила непонятные слова, которые не дано было понять никому, ведь дыхание её уже давно сбилось, а останавливаться, чтобы отдышаться и восстановить силы, она в такой важный праздник, как сама считала, не имела совершенно никакого права.- Рикка, - девушка заливисто смеялась, смотря на чудо в розовом платье, - Риккарда, Боже, ты неисправима, - она сама уже пыталась попасть в такт движений девчушки, но ничего сносного не выходило, как, впрочем, и у самой исполнительницы танца.- Я так, - Рикка на момент замолчала, вдыхая очередную порцию воздуха, - Так счастлива! Безумно счастлива! – Она снова звонко рассмеялась и, не прекращая танцевать, схватила за руки девушку в изысканном свадебном платье, - Ведь сегодня моя любимая сестра, Констанция Корлеоне, вышла замуж! – Девочка громко прокричала эту фразу, подняв лицо к небу, - Конни, ты теперь Корлеоне-Рицци! Боже, да Карло будет самым счастливым человеком на свете, Конни, самым-самым! – Рикка накинулась на сестру с крепкими объятьями, - Ведь моя сестра самая лучшая, во всём!Девушка, нежно проведя ладонью по волосам девочки, аккуратно взяла её лицо в свои изящные руки и, взглянув в ещё детские глаза, мягко улыбнулась.- Риккарда, что бы я без тебя делала? – тут Конни, тихо шепча, крепко прижала к себе сестру, - Что бы я без тебя делала? А в глазах невесты явно читался судьбоносный момент из жизни их семьи, который она никогда не сможет забыть.1932 год, МартНью-ЙоркРедко, когда удавалось семье Корлеоне так провести вечер: сегодня в доме как никогда громко звучал детский смех и как никогда радостно звучал смех взрослых. Вито бегал за маленькой Конни, в то время как сыновья сидели на ковре и заговорщицки обсуждали какие-то важные мальчишеские дела. Тут в гостиную зашла Кармелла, держа в руках аккуратно скрученную сантиметровую ленту для снятия мерок. - Сонни, иди сюда, - женщина ловким движением руки распрямила ленту и снова взглянула на спину сына, - Сонни, я не повторяю дважды.Тут подросток всё же отвлёкся от разговора и наконец взглянул на мать. Увидев в её руках незатейливый инструмент, он, побагровев, тут же в ужасе округлил свои глаза.- Мама! – Вдруг воскликнул парень, - Нет, я не буду этого делать!- Ты спорить вздумал? - с легким прищуром поинтересовалась женщина?- Мне же не восемь лет! Можно я лучше куплю себе костюм в лавке мистера Бруно?- Ты скоро пойдёшь в обучение, - воскликнула Кармелла, яро вскинув руки так, что лента сделала крутой вираж в воздухе, - Я не позволю тебе ходить в чём попало, я должна быть уверена, что мне не будет стыдно за моего Сонни! А что подумают о твоём отце, если заметят его наследника невесть в чём?! - Мама! – парнишка не знал, куда деться. Взглянув на Вито, он уже был уверен, что глава семейства бросит ему спасательный круг, - Отец, ты же не позволишь! Дон, на время остановившись, взглянул на сына, улыбнулся и, коротко пожав плечами, с важным видом продолжил ?погоню? за дочерью.- Сантино Корлеоне, если ты сейчас же не встанешь и не подойдёшь ко мне, то снимать с тебя мерки будет сам отец! – женщина грозно взглянула на сына, - Вот такого позора ты точно никогда не испытывал!Под тихий смех братьев подросток поднялся и, недовольно шаркая ногами, пошёл к матери.- Ага, хорошо, - женщина юрко крутилась вокруг Сонни, успевая ещё и записывать снятые показатели в маленькую записную книжку, - Выставь ногу, - сын делал вид, что не услышал, - Ну давай, не куксись мне тут, - паренёк, сложив руки на груди, выставил ногу, на что услышал, как братья тихонько прыснули, - Хорошо, так, а теперь руки, - женщина покачала головой, - Я сказала… - она незаметно схватила сына за запястья и резко вытянула их в стороны, - Руки! В этот момент Фредо и Майкл просто не выдержали и начали заливаться настолько громко, что Сантино про себя поклялся надрать им одно место так, чтобы те ещё довольно долго не смогли даже присесть. Хотя ребятам было не трудно догадаться, какая расплата будет их ждать, но им было просто плевать, ведь такую картину далеко не каждый день увидишь. Вдруг со стороны прихожей стали раздаваться тихие аккуратные шаги. - Папа-папа, а кто там? – озорным голоском спрашивала Конни, быстро запрыгнув на диван рядом с уже успевшим запыхаться Вито.- Малышка, это же Том, - легко потрепав дочь по голове, с улыбкой ответил глава семьи.- Но Томми же так не ходит, - не обращая внимание на то, что говорит дельную вещь, весело произнесла Конни, - Ну правда же, не ходит, - снова засмеялась девочка.И тут в голове дона пронеслась мысль – ведь Том на самом деле не ходит настолько тихо и аккуратно. Его поступь никогда не была тяжёлой, но и осторожной и мягкой её не назовёшь. Только Вито поднялся для того, чтобы проверить, в чём дело, как его опередил голос сына.- Отец, - настороженно произнёс Том, не заходя в комнату, - Прошу, подойди ко мне.Мужчина, не торопясь, направился к сыну. Когда Вито достигнул цели, все звуки на некоторое время стихли. Семья, сидевшая в гостиной, молчала, пытаясь уловить хоть что-нибудь, лишь бы понять, что произошло. Вскоре послышались аккуратные шаги, но по поступи всё же было понятно - идёт дон.Тихо открыв дверь, в комнату сначала зашёл Том и, не обращая ни на кого совершенно никакого внимания, повернулся лицом к проёму и придержал дверь для отца. Не успел ещё мужчина полностью преодолеть порог, как все обомлели. Глава семейства трепетно, словно боясь уронить, держал в руках свёрток.Кармелла, выронив из рук ленту, в удивлении поднесла ладони к лицу. - Ч-что… - женщина не могла собраться с мыслями, - К-как? Вито, откуда?! –воскликнула она, всё-таки выговорив членораздельную фразу, но немного неподрасчитав со всплеском эмоций.Мужчина не отвечал, с замиранием смотря на это крохотное спящее чудо ведь по его собственному утверждению, он питал сентиментальную слабость к детям.- Я-я нашёл её, - оправдывался Том, - Она лежала прямо на пороге перед дверьми нашего дома, - юноша вытянул руки вперёд, неуверенно смотря на мать, - Не мог же я её там оставить, мама!- Это девочка? Её кто-то подкинул? – не отрывая взгляда от мужа, спросила Кармелла.- Видимо да, - отвечал Том, - Но я и предположить не могу, кто мог такое сотворить! Женщина тихими шагами двинулась прямиком к главе семейства, который не вымолвил ещё ни единого слова, и никто в этом доме не мог даже вообразить, что творится у него в голове. - Бедное дитя, - женщина осторожно провела тыльной стороной ладони по лицу младенца, - Какой изверг мог обречь такое невинное создание на подобные муки и страдания? - причитая, женщина с горечью качала головой из стороны в сторону, - Нелюди, какие же нелюди…Посмотрев на мужа, она приложила ладонь к его руке, чуть выше локтя.- Вито, что же мы будем делать? – спросила она, всё ещё качая головой, - Боже, бедное дитя, бедное дитя!- Кармелла, - взглянув на жену, наконец подал голос глава семейства, - Бог милосерден, он снова дал нам дитя! – Вито осторожно протянул свёрток женщине, - У нас будет ещё одна прекрасная дочь! Бог милосерден!Кармелла, утерев чуть подступившие слёзы фартуком, удивлённо посмотрела на мужа. Принять второго чужого ребёнка в дом? Она не думала, что её муж окажется настолько добр и в этот раз. Но дети и правда его слабость. Приняв свёрток в свои руки, она снова взглянула на ребёнка.- Дитя, наше дитя, наша дочь, - Кармелла искренне улыбнулась, - Такая славная, милая, такая красивая и очень сильная. Да, сильная, как Риккарда.- Риккарда, - шёпотом повторил Вито, - Прекрасное имя…Девочку на следующий же день окрестили под именем Риккарда, фамилию же ей дали Эспозито. Такую фамилию давали либо детдомовцам, либо беспризорникам, в общем всем детям, о чьих родителях не имелось совершенно никакой информации.