Часть 11 (1/1)

Александр ГордеевСвалившаяся, как снег на голову Емельянова, вдоволь напилась чая, наблюдая, как дети со скоростью голодных бельчат уничтожают привезенные ею кедровые орехи, но, на удивление, ушла не в спальню, а в кабинет. Лиз отнесла ей туда еще одну кружку чая и бутерброды, а спустя пару часов Ленка позвала меня:—?Саааааш!—?Читай,?— Емельянова развернула ко мне монитор и протянула мышь, а я покурю пока.***—?Язва ты, генерал Емельянова, как есть язва,?— я вышел на балкон. —?Прободная.—?Хорошо, не аневризма,?— Ленка крутанулась на носках. —?Хотя, видимо, я стану ей, если регион сама выберу. Пока это твоя привилегия. И не тяни, Саш,?— Елена посерьезнела,?— мне слишком не понравилось все то, что я увидела.СК—?Странные у тебя представления о страховке,?— место и отсутствие окружения позволяли не выбирать выражения.—?Какие есть,?— мгновенно среагировал собеседник. Я мысленно дал себе оплеуху, стараясь не перегнуть палку, ибо слишком жалко было Ленку. —?Ты же видел, лишние эмоции я отключил. И ей, и себе. И, кстати, именно поэтому вы не все от меня выслушали.—?Тот факт, что ничего не было сказано, не означает, что ничего не было услышано. Готов спорить, Рождественский и Емельянова все увидели. Подожди до завтра, посмотрим, что будет. И готовься Емельянову зимой в отпуск отпускать. Пора ее в горах выгуливать.—?Там видно будет.***Утром, в машине, просматривая уже сверстанный адъютантом планировщик, я с удовольствием понял, что был прав: встреча с Рождественским и звонки Елене и Веронике с пометкой ?Емельянова просила позвонить ей первой? были в графике.Андрей ЛазаревТезка не спорил, когда я буквально потребовал, чтобы Романа перевезли к нам. Полковник Ковалев лучше меня, наверное, понимал, что Емельянова будет дергаться и, дергаясь, сорвется в Питер. И визит в ?свой? госпиталь будет более логичным, чем к нему, в ВМА.Впрочем, думая о Ленке, я несколько забыл о себе, и сейчас даже жалел о том, что Шилов у меня?— слишком уж серьезными были последствия выстрела из РПГ. И вспоминая все, что я знал о минно-взрывной травме и все, что умел, я старался отогнать страхи прочь. Отогнать не только от себя, но и от Наташи, и от Юлии.?Сестренку? удалось уложить поспать лишь однажды, дальше на все попытки увести ее из палаты она отвечала категорическим отказом, и я махнул рукой, приказав поставить в палату вторую кровать.***Вечерний обход я проводил поздно?— слишком долго мы с Наташей проторчали в операционной, вытаскивая Семена, который привез коллегу после ЧП и?— на удачу?— заглянул проведать Динку.Наташа среагировала мгновенно, только вот сначала помочь ей было некому?— и я, и все мои хирурги и интерны оперировали. Я примчался в операционную, когда Наташа была готова закрывать, но, бросив взгляд на гемодинамику, я остановил жену.Полная ревизия, поиски протечки, швы, которые мы с Наташей накладывали синхронно, и Пашка с изумлением прошептал:—?Мне бы такое везение,?— а мы с почти обессиленной Наташей ушли к ней в обсервацию.Над Наташей захлопотала Миша, а я пошел на поздний обход.В палате у Шилова было тихо. Показатели мониторов, слава Богу, наконец-то потихоньку стали приходить в норму, и я постарался неслышно выйти, когда, повернувшаяся на своей кровати, Юлия протянула руку к Роману, и ее ладонь почти сразу же оказалась поймана ладонью Шилова. Улыбнувшись, я закрыл дверь палаты.Елена ЕмельяноваДед примчался на дачу взъерошенный и задумчивый одновременно. Причем не ясно, чего в нем было больше: мудрости орла или торопливости воробья. Он периодически выходил на крыльцо, но не курить, а говорить с кем-то, а за чаем отдал все свое внимание КПК, а не Леркиным плюшкам, позволяя Вензелю с удовольствием таскать у него с тарелки куски свежей выпечки. Видимо, слишком сильным было мое изумление, так ясно написано все было у меня на лице, что шеф, не выдержав, поманил меня на крыльцо и протянул КПК.—?Почитай, подумай, что тут можно сделать.Я пробежала глазами чуть дрожащие строчки титула, не позволяя себе вчитываться в текст документа?— слишком хорошо понимала, сведения какого уровня секретности могут оказаться там. А еще слишком много аналогичных документов, только по своему министерству, я прочитала за крайнее время.—?Шеф, не уговаривайте, я не приду к вам работать корпоративным юристом,?— ехидно улыбнулась я,?— мне и в моем кресле неплохо.—?Оценила? —?Шойгу довольно осклабился. —?А помнишь, как сопротивлялась в Минске?—?Э, не путайте министерское кресло с тем предложением. Это вещи раааааазные. Совсем разные. А если серьезно, то чем ваши юристы занимаются? Это вообще-то их работа в полный рост.—?Я тебе потом расскажу, чем они занимаются,?— не принял подачи СК. —?С этим-то что делать?—?Читать,?— улыбнулась я,?— если, конечно, после прочтения этого меня не надо будет казнить. Пойдем в кабинет.СКЛенке моя нервозность передалась. Она резко, даже, наверное, нервно, если не истерично, что-то писала на вырванном из ежедневника листке, писала быстро, но выверенно: по крайней мере никаких исправлений в написанное она не вносила.—?Ну вот как-то так,?— Лена подвинула ко мне листок. —?Я думаю, такие решения все-таки корректнее, но только правоустановку юристам надо проверить, в уставы могли черт знает что понаписать, и тогда я ошиблась.Елена замолчала, вычерчивая теперь уже в своем планировщике очердную конструкцию. Я тоже паузу тянул, позволяя себе еще несколько минут относительного покоя, все не в силах сказать, что Романов и Шубин слетели с контроля, и что мои гаврики их уже ищут.—?С учениями что? —?Лена смотрела в упор.—?А тебе что, никто позвонить не догадался? Видимо, заработались совсем. Согласовали мы все. Скоро наших медиков ждут бессонные ночи.—?Ничего, им полезно,?— скривилась Елена,?— иногда надо. ВВ сильно ругался?—?В пределах. А с чего ты решила?..—?Дед, ну хватит уже,?— уже серьезно попросила Лена,?— я же не ребенок. Я видела, что он недоволен, пока не понимаю, насколько.—?Он уже всем доволен, и кстати, он тебе проспорил. А вот что конкретно проспорил?— я тебе потом расскажу. Тут вот еще что, Елена…Лена вскинула на меня тревожные, почти белые глаза, видимо, услышав-таки тревогу и страх в голосе.—?Андрей? —?она осипла.Я кивнул.—?Жив?.. —?успела только спросить Лена, оседая у меня на руках. Я подхватил ее на руки, влетел на кухню, дико зыркнул на Гордеева, успевшего перехватить Лену, на засуетившихся Глеба и Валерию, и осел на табуретке.Резкий запах лекарств наполнил дачу, прогоняя вкусные запахи жареного мяса, выпечки и свежезаваренных трав. Запахи больницы сменили запахи дома… И я не понимал, как их прогнать, когда застонала Елена, которую Саша уложил на диване в холле.—?Лежи,?— голоса Гордеевых и Глеба слились в один.Тимофей КольцовЯ летел на дачу, проклиная все на свете: себя, поддавшегося на уговоры партнеров, которым хотелось посмотреть на мир с высочайшей вершины Европы, этих самых партнеров, которым гидовского восхождения на Монблан оказалось мало, и захотелось нормального восхождения, Егора, который за этими гавриками не уследил, Серегу… и Романова.Представить, как я буду смотреть в глаза Елене я не мог.***—?Волохов, мать твою, мне плевать, что ты мне не подчиняешься, но если я сказала, что мне нужен борт и небо?— это значит что мне нужен борт и небо. Причем не просто борт, а борты. Отсюда до Приэльбрусья. И махом, милый мой, махом, пока не прилетело! —?Елена была в голосе. Елена была настолько в голосе, что стало ясно: полученную от Сереги информацию она услышала, переварила, и во всю включилась в работу. Привычную, спасающую от всего работу. —?Борис, тут Емельянова! Разверни ПСР на Эльбрусе. Романов и туристы. Кто из ваших с ними?— не знаю. Я?— лечу.—?Елена, я сказал: нет! —?голос Сергея, искаженный от переживаний, я даже не сразу узнал.—?Господин генерал, я уже позволила вам поруководить своими людьми, последствия я буду разгребать сама. Извольте не мешать! —?Елена буквально добивала Шойгу. —?Санечка, дай деду валидол, пожалуйста. Лер, принеси мою куртку. Берегите детей!Одеваясь на бегу, Елена промчалась мимо, меня не заметив. Я вошел в дом.Александр ГордеевЕлена умчалась, я накормил Шойгу валидолом, а потом меня накрыл ледяной ужас. Я снова оказался вдвоем с Еленой у двух почти готовых к дальней дороге машин, ее лицо подурнело от страха и слез, а надтреснутый голос говорил:—?Я не могу, я не готова снова терять…Представить, что мы будем делать, если Елену потеря догонит, я не мог.***—?Саш, вернись, пожалуйста, а то дома катаклизмы имени Шойгу и Кольцова нарастают. Я не справлюсь с ними.—?И не подумаю,?— притянув жену к себе, отрезал я, понимая, что я со своими страхами за Емельянову не потушу, а подолью маслица в огонь, бушующий сейчас на кухне. —?Сами перебесятся, Лер.Александр ГинзбургО том, что Емельянова перешла в режим ?мисс Фурия, точнее мисс Гарпия? мне успел сказать Волохов, и я, затребовав на подмогу Маликова, ждал новоявленную ведьму, все равно прозевав ее появление?— я даже поискал глазами метлу?— представить, что с такой скоростью мог передвигаться человек по земле, было трудно.—?Хеликоптер йая, полетели,?— крикнул от борта Игорь, гася явно очередную волну истерики Емельяновой.Елена диковато посмотрела на него, потом, не удержавшись, истерически захохотала.—?Что, Карабас сегодня совсем Барабас? —?Гордеевские нотки и плохо скрытая попытка извиниться сквозили в вопросе.—?Пока только слабая пародия на Дуремара,?— отшутился я. —?Летим? Кофе хочешь?—?Хочу.***Информацию о том, что в горах пропал Романов, мы с Игорем получили уже на маршруте, в переговорах диспетчеров, и Игорь посмотрел на меня:—?Я с ней пойду. Это и мои горы, Сань.—?Добро.Елена ЕмельяноваПерелета я не ощутила. Память-зануда подкидывала картинку за картинкой, от которых в жилах стыла кровь: упавшее дерево на тропе в Адыр-Су, перевернутая машина на загородной трассе, лавина в Шерегеше, мигающий аварийкой Сашкин джип сзади. А потом, словно память решила, что вдоволь поиздевалась надо мной, перед глазами появились картинки другие: коренастый человек в синей со светоотражающими вставками форме, рука, протягивающая коньяк, мурчащий Тигла, эдельевейсы на подоконнике, отец и сын на одесском скалодроме, генерал Романов в Минске, Андрюха на Селигере, курьер, привезший Саиду и мне приказы…Память изматывала нервы, но не вышибала слез. Справившись с первой истерикой я точно знала, что вот сейчас все обойдется, что эти горы сегодня не предадут.Егор Шубин—?Ну ик и и как вершина?.. —?Романов все никак не мог выговорить мысль. ?Ну и-ка ка-ка???— дурацкий вопрос из анекдота всплыл в голове сам.—?Андрюха, скажи ему ?ку-ку-ку?,?— ехидно посоветовал я, и тут же напрягся, услышав гул ратрака. —?Ребята, а какой сегодня день?—?Двадцать пятое,?— Андрюха щелкнул кнопками часов,?— чеееееерт!—?Н-да… —?уронил я, не хуже Романова понимая, что за такие фортели скальпы полетят у нас обоих. —?Звони давай.—?Поздно.То, что звонить поздно уже понимал и я сам?— голос Елены был хорошо слышен. Спустя секунды в помещении появилась и его обладательница, осмотрела последствия покорения Эльбруса, каким-то звериным чувством вычислила в череде кружек кружку Романова, щедро плеснула туда коньяка, и под:—?Ну, с вершиной вас,?— махом выпила, а мы с Андреем синхронно взвыли от двух не по женски сильных подзательников,?— засранцы!—?Дамочка! —?начал было один из ?выгуливаемых? партнеров шефа, явно опьяненный-одурманенный не только вершиной, как иначе можно было не признать министра, мне было непонятно,?— вы вообще себе что позволяете?—?Кирдык парню,?— тихо, так, чтобы слышал только один Андрей, усмехнулся я, а Романов буркнул в ответ что-то вроде: ?нельзя допустить полного вымирания ауристов?, сделал шаг вперед:—?Девушка, вы мне сегодня снились!—?Надеюсь, в кошмаре,?— мгновенно среагировала Елена, на что Андрюха, потянувшись к ней губами, нарочито растягивая слова, почти интимно признался:—?О, нет. Это был эротический сон!Сказать, что Ленка опешила?— ничего не сказать. Но, еще до того, как к ней вернулась способность мыслить и, главное, действовать, Андрей укутал-спрятал ее в своих, подчеркнуто собственнических и абсолютно медвежьих объятиях.—?Романов, беги,?— тихий шепот Елены услышали абсолютно все,?— а не то…—?Девушка, а вы вообще знаете, что попытка угрожать заместителю министра при свидетелях может вам дорого стоить?—?Сударь, отпустите меня на минутку,?— практически промурлыкала Емельянова…—?Ни за что,?— громко отказался Андрей. —?Зачем мне жена-уголовница?—?Это тот самый случай, когда я сейчас кого-нибудь убью, а Егор Степанович с блеском докажет, что я в это самое время кофеек попивала где-нибудь в Альпах. Не надейтесь, милорды, вопросами своей безопасности я позволяю заниматься только избранным, правда, господин Романов? —?Емельянова вывернулась из объятий и в полную силу метала молнии; и только мы с Андреем понимали, что это запоздалый выброс эмоций и скрытая для окружающих, но понятная Андрею и мне нотация. —?Господин Шубин?—?Для Вас,?— я подчеркнуто выделил голосом это ?Вас?,?— все, что угодно,?— согласился я, сдерживаясь, чтобы в свою очередь не обнять Лену, шепча на ухо дурацкие и уже не нужные извинения. Резко хлопнула входная дверь, и в номере нарисовался перепуганный Маликов.Игорь Маликов—?Лена, остановись, убьешь же,?— я влетел в номер, перехватывая Елену в объятия. Она попыталась оттолкнуть меня, но поняла, чьи руки обнимают ее, выдохнула и осела в моих руках. —?Пойдем, подышим.Мы вышли на крыльцо ЦВТБ, Лена поморщилась в лучах яркого кавказского солнышка, нацепила очки.—?Эх, покататься бы,?— тихонечко проговорила она, но я услышал…***Лед Эльбруса принял жестко. Елена же, словно не чувствуя неудобств, неслась вниз ни на миг не теряя ни скорости, ни великолепной карвинговой стойки. ?Молодцы мы с Серегой?,?— успел подумать я, бросаясь в погоню.Ледники Эльбруса я не любил. Считал катание по ним абсолютно ненужным экстримом. И если бы не работал я много лет в Шерегеше, я бы скорее всего и за Еленой бы сюда не поехал, а сам бы точно выбрал бы снега. Но лето, а еще очевидно нуждающаяся в резком экстриме Елена, выбора не оставляли…—?Лыжки чуть шире и канты резче,?— крикнул я в спину Елене, летящей вниз,?— и осторожнее, камни!—?Какого черта ты ее отпустил? Побьется девчонка одна!Я недовольно поморщился на глупый вопрос догнавшего меня горнолыжника. Остановить что-либо решившую Елену было решительно невозможно. Парень поправил маску и, проверив темляки палок, решительно бросился в погоню.Куртка Елены мелькала далеко внизу. Мы тщетно пытались сократить расстояние, но я все отчетливее понимал: не догоним. А еще я видел, что Ленка пришла в себя. Исчезла едва заметная суетливость в движениях. Скорость росла, но вместе со скоростью росла и точность уколов-поворотов.—?Спасибо,?— мысленно прошептал я, осыпая Елену и своего спутника веерами снега из-под кантов.—?Сумасшедший,?— накинулась на меня Ленка,?— вы-то куда полетели? Ой, Ромка, привет!Александр Гордев—?Нашлись. Все нашлись… —?я практически рухнул в кресло, глядя, как резко выдохнув, рядом оседает Лерка,?— дед звонил.—?Все…—?Живы. И здоровы. Ну… мелкие травмы от Ленки не считаются.—?Травму в повышенной боеготовности держать? —?Лерка хихикала, явно рискуя скатиться в истерику.—?Не… дед говорит, она на Эльбрус вырвалась и до хичинов дорвалась, так что скорее всего обойдется.Игорь Маликов—?Все свое вы получите дома, от шефов, так сказать,?— Емельянова, раскрасневшаяся от только что выпитого стакана глинтвейна, впилась зубами в сочащийся маслом кабардинский хичин.—?Будь добра, Светик,?— Романов поймал за рукав пробегавшую мимо официантку,?— принеси мне чайку зеленого!—?И не подлизывайся, от гнева этих шефов тебя никакой Калинкин не спасет,?— Елена смотрела ехидно,?— лучше закажи мне горного чая с шиповником. И готовься спускаться. Мне еще надо придумать, как все это я ВВ объяснять буду!Александр Гордеев…Когда на пороге клиники появился Романов, на поиски которого пару дней назад улетела Елена, меня впервые за долгое время работы в медицине катастроф прошиб-таки ледяной пот: представить, что произошло, чтобы он был тут, а ее не было?— я не мог.Впрочем, Лена обнаружилась сразу же, изначально скрытая от меня широкой спиной мужа. Только в отличие от щеголявшего загаром а-ля панда мужа, Лена была белой, как мой халат, и при этом с изотермическим пакетом на руке…—?И? —?поинтересовался я.—?Глеба зови,?— потребовал Романов. —?У нас перелом.—?Ты-таки отшибла им мозги? —?поинтересовался я, обнимая Лену и осторожно подталкивая в сторону травматологии.—?Нет,?— с непередаваемым сарказмом выдала Елена,?— просто кто-то не может нормально рюкзак надевать.—?Ты сломала руку рюкзаком? —?не поверил своим ушам успевший подойти к нам Глеб.—?Не уверена, что сломала, но больно,?— пожаловалась со смешком Лена,?— впрочем, ребра фотоаппаратом я уже ломала, почему бы не сломать руку рюкзаком?—?Как можно сломать ребра фотоаппаратом? —?Глеб изумился, но тут же опомнился:?— пойдем, красавица, сделаем рентген, а потом уже разберемся, что делать.***—?Сволочь ты, Андрюха,?— дождавшись, когда Глеб уведет Лену, констатировал я. —?Вот как есть сволочь.—?Знаю, Саш,?— Андрей не прятал взгляда. —?Самое страшное, что я даже не понимаю, как это произошло. Я был уверен, что на дворе двадцать третье. Я был уверен, что в контроле. Я…—?Идиот,?— налетела на Андрюху моя жена,?— я тебя сейчас…—?Тихо, Лерочка, тихо. Тихонечко. Не трогай парня. Ему и так достанется. Его насекомить Шойгу с Еленой и Кольцовым будут. Не добивай.—?Кольцов пусть Шубина насекомит,?— огрызнулся Романов, а потом тяжело опустился на скамейку.—?Иди к Вадиму,?— приказал я,?— сейчас я ему позвоню, алкоголик ты недоделанный!Уйти к Вадиму Андрей не успел: в коридоре нарисовалась Ленка с Глебом.—?Саш, артрадол дома есть, или прихватить с собой?—?Не помню. Разрыв?—?Частичный. Гипс накладывать не стал, решил обойтись лангетой.—?Ну и правильно,?— кивнул я, а потом, посмотрев на всех, предложил:?— давайте домой, нам всем, похоже, надо немного прийти в себя.—?Э-нет,?— мотнул головой Романов,?— я остаюсь тут, в клетку со львами я не готов!—?Смотри, допросишься, я тебя в Крым отправлю,?— хихикнула Елена,?— к Зубкову. Поехали уже, а? Спать хочу!Роман ШиловПочему-то даже тут, в госпитале, информация распространялась быстро, и сколь не пытались уберечь меня от новостей, о том, что Елена умчалась искать пропавшего мужа, эта новость до меня дошла. И я засобирался в Москву.Лазарев сопротивлялся долго, но как-то дежурно, походя, и, набросав два листа латинской абракадабры для Гордеева, отпустил нас с Юлией в Москву.Всю дорогу в неслышно летящем ?Сапсане?, а потом и в моей машине, Юлия безуспешно пыталась отговорить меня от объяснений с Еленой. Я же стоял на своем. И махнув рукой, Юля согласилась поехать со мной.***Как и сказала Лиз, Лена обнаружилась за домом на детской площадке в компании младших детей. Они весело переговаривались и что-то лепили из песка, что-то весьма похожее на замок принцессы. Емельянова не видела, как я подошел, но не услышать она меня не могла. Однако же мое появление она проигнорировала.—?Мама, а что такое ис-клю-че-ние? —?медленно и важно протянул мальчишка, имя которого я, кстати, так и не потрудился запомнить.—?Исключение, это когда не такой, как все. Отличающийся. Например, у нас на клумбе все розы белые, а одна красная.—?Красная?— исклю-чение?—?Да,?— Лена задорно потрепала паренька по светлой матушке,?— красная?— исключение.Я улыбнулся тем теплу и уюту, что всегда царили в этом доме и подошел ближе, присел за ее дочерью.—?Привет, Роман,?— тихо проговорила Лена, едва я опустился на корточки рядом с ними. Она не ругалась, не кричала, наоборот, в ее голосе сквозила тоска и что-то жуткое, похожее на разочарование.—?Поговорим? —?сделав глубокий вдох, попросил я.—?Не о чем разговаривать, Роман. Не о чем. Дело закрыто. Виновные найдены. Деда спасли. Тебя тоже. —?Елена впервые подняла на меня глаза, глянув как-то обиженно-устало.—?Спасли, спасибо нашим… Лен, знаешь, я ведь пока в сознании был, только об одном думал,?— все равно начал я,?— о том, что я не справился, что я всех подвел… что я тебя подвел…—?Слишком много тебя, тебе так не кажется, генерал? —?Взгляд Емельяновой резко полыхнул едва ли не яростью, и только спокойствие малышей, передававшееся и мне, удержало меня от того, чтобы отшатнуться,?— если позволить ?я? стать ?мы?, риска меньше. В разы меньше. Но до этого дорасти нужно.—?Бывает, в нашем деле нет места ?мы?, тебе ли не знать. Мы сильнее в нашем одиночестве.—?Нет, Роман, мы сильнее, когда мы вместе. Когда рука об руку. А ты так ничего и не понял… —?я хотел было возразить, но ко мне резко повернулась ее дочь, неожиданно оказавшись лицом к лицу со мной. Два веселых хвостика на макушке и совершенно серьезные, вдумчивые серые глаза. Малышка рассматривала меня внимательно и прицельно, а потом, не оборачиваясь к Елене, поинтересовалась:—?Мам, а ты же говорила, что у тебя все друзья умные… а дядя Шилов он что? Ис-клю-чение? Он ведь взрослый, он должен понимать, что с правильными друзьями всегда лучше! Это даже мы с Толей понимаем!—?Нет, Иришка. Не исключение. А почему?— это я тебе попозже объясню, когда коса у тебя до пояса вырастет! И вообще, зови гостя в дом, чай пить.Ира повернулась, готовая бежать, а Ленка одними губами спросила:—?Юля?Я на долю секунды прикрыл глаза.Тимофей Кольцов—?Пойду я бронь отменять,?— отсмеявшись, Катерина вышла из кухни, обыденно-привычно запнувшись за мое колено и схватившись за плечо,?— в Мерибель мы не летим зимой. А ты наоборот, иди, бронируй.—?Что? —?не понял я, ловя Катьку за руку и усаживая на колени.—?А сам реши?— что. Или у Егора спроси, он лучше должен знать, что твоя обожаемая Емельянова любит: Приэльбрусье, Кировск, Белокуриху, Домбай, Абзаково, Шерегеш или Вулканы. Ну или Волен. Ты, Тимыч, ей должен.—?Наверное,?— кивнул я,?— хотя справедливо будет, если бронировать все будет Дмитр, решивший ее пугать ответственностью за угрозы замминистру.—?Это ты сам со своими охламонами разбирайся,?— отрезала Катя,?— Лене-то ты горы должен, ты, а не Дима. И, кстати, мне кажется, не только ты.