Chapter III. Знаешь ли ты, что я люблю тебя? (2/2)

— Да, я смотрю, с противоположным полом у тебя проблемы, — усмехнулся старший Учиха.

— А что я могу поделать, если все они дуры? Ладно, в кино еще сходить можно, только если она попкорном на весь зал хрустеть не будет. А что насчет маникюра? Мне прямо так интересно, что там у нее намалевано, или, может, это такой намек, мол, если меня бросишь, я тебе этими ногтями все глаза выцарапаю? – на одном дыхании, скороговоркой выпалил младший Учиха.

— Ну, что ты так сразу, она же для тебя так старается, а ты…— Да, пошли они! Особенно эта Каори со своим любимым вопросом: ?Я толстая??

— Это которая была дочерью владельца сети бутиков модной одежды?— Она.— И ты, конечно же, ответил ?да??

— Угу… Итачи, — вдруг обратился он к брату, тыкая в него ложкой. – Помнишь, что нам говорила матушка? ?Говорить правду, еще раз правду, и ничего кроме правды?. Что бы она сказала, если бы узнала, что я соврал своей девушке, сказав, что она стройна, как тростинка?

— Ты безнадежен…— Отстань, я их терпеть не могу, — поставил точку Саске, запихивая в рот последний кусочек торта.

— Значит, ты признаешь, что мальчики нравятся тебе больше? – спросил Итачи, после некоторой паузы.Младший Учиха поперхнулся от такого прямого вопроса, и от собственной памяти, которая, почему-то, нарисовала смущенного Узумаки Наруто. Закашлявшись, он залпом выпил оставшийся чай, затем поднялся и как закричал:— Итачи! Ты что несешь?!

— О, я смотрю, тебе не понравился вопрос? – усмехнулся тот. – Ладно, не бери близко к сердцу.

Саске сел обратно, налил себе еще чая и принялся молча его попивать, незаметно посматривая на брата, наблюдая за его реакцией. Но реакции не последовало. Ни ядовитой улыбки, свидетельствующей о насмехательстве, ни встревоженного взгляда, говорящего о беспокойстве насчет ориентации младшего брата – ничего. Наконец, Итачи возобновил разговор:— Тебе исполнилось восемнадцать более полугода назад, и, по идее, ты должен был взять бразды правления компанией.

— Какаши-сан, сказал, что я могу спокойно доучиться, а потом вступить в должность президента компании, — замолчав на несколько минут, младший Учиха вновь спросил: — Скажи, ты не жалеешь, что тогда не вернулся к нам?— Нет, не жалею, — не раздумывая, ответил старший Учиха, поднимаясь из-за стола и подходя к брату. – Единственное, о чем я жалею, так это о том, что не смог увидеть, как ты взрослеешь.

Положив руку брату на голову, Итачи взъерошил его непослушные волосы и улыбнулся. Как в детстве. Саске тоже улыбнулся и схватился за руку старшего брата. Действительно, как в детстве.

Через час братья собрались и поехали в ресторанчик, где работал Саске. По идее владельцем сети ресторанов ?Царство Морфея? был Учиха Итачи, но так как на нем висела еще и фабрика, на каждый ресторан был выделен свой управляющий. В этом ?Царстве Морфея?, куда сейчас направлялись братья, управляющим была милая женщина по имени Юхи Куренай. Она любила сладкое и детей, поэтому ей нравилось работать в обстановке, когда на витрине разложены сладости всех видов, а за стойкой стоит такой очаровательный бармен.— Кстати, Саске, почему ты не на занятиях? – спросил Итачи, когда они уже подъезжали к ресторану.— Проспал, поэтому не пошел, — отмахнулся тот, смотря в окно.

— М-да, что бы сказал наш батюшка… — подумал старший Учиха, с отвращением вспоминая об отце.

Приветственно зазвенел колокольчик, и навстречу им вышла маленькая женщина в синем платье-футляре. Она вся светилась счастьем, а на безымянном пальце у нее красовалось обручальное кольцо. Это и была управляющая данного ресторана.— Здравствуйте, Итачи-сан.— Добрый день, Куренай-сан, — поприветствовал ее старший Учиха. – Я смотрю, Вы выходите замуж?Саске чертыхнулся. Даже находясь за несколько тысяч километров, Итачи умудрялся знать все про все, а он, работая рядом с этой женщиной, ничего и не заметил. Хотя, ему это, впрочем, и не надо было. Послушав счастливую болтовню такой же счастливой управляющей, младший Учиха услышал голос брата:— Ладно, Саске, скоро увидимся. Я остановился здесь недели на две, поэтому еще встретимся, — Итачи помахал брату рукой, и, открывая дверь перед управляющей, покинул ресторан.

Как правильно рассудил умный Саске, сегодня ресторан опять остается на него. Ну, и ладно.

Перевернув табличку на красиво написанное ?Открыто?, брюнет поправил столы и стулья, расставил везде салфетки и сахарницы, подмел пол, навел порядок в кухне (ресторанчик сладостей наполняется людьми только после пяти, поэтому до появления повара, Саске мог сам справиться) и спустился в винный погреб за несколькими бутылками, чтобы расставить их на витрине.

Открыв дверь, он почувствовал что-то типа ностальгии. Почему-то перед глазами ясно всплыла картина рыдающего блондина, сидящего уткнувшись в колени около стены. Повертев головой, чтобы отогнать ненужные мысли, Учиха достал с разных полок бутыли с вином, ликером, коньяком и саке. Вдруг взгляд его упал на бутылку дорогого французского вина, один из прототипов которого был разбит ногой Узумаки. Опять он. Саске хмыкнул и отнес бутылки на витрину. Что-то он часто думает об этой ошибке природы. Слишком часто вспоминает его злые глаза, когда брюнет прикасался к нему. Его нежную кожу и мягкие волосы… Так, стоп. Что-то мысли Учихи не в ту степь пошли. И с какого хрена у Наруто вообще нежная кожа и мягкие волосы?!?Ну, тебе ведь лучше знать, ты к нему чаще прикасаешься?, — тихо пискнул голосок внутри. И Саске согласился. Согласился тем маленьким, совсем мизерным кусочком души, где сидел этот самый голосок. Хотя на каких правах он там сидел, и какую арендную плату вносил было неизвестно. Тем не менее, Учиха согласился с этой мыслью о нежной коже и мягких волосах. И тут же чертыхнулся, чуть не уронив бутылку с ликером, которую так старательно пытался водрузить на полку уже вот в течение десяти минут. Наконец, закончив свое трудное занятие, периодически нарушающееся мыслями о шумном блондине.

— Он игрушка. Всего лишь игрушка. Просто он доступнее всех, и его волю сломать было легче всего, — твердил сам себе Саске, занимаясь своим любимым делом: протиранием идеально чистых стаканов.

Тем не менее, беспорядочные и бессмысленные мысли все никак не уходили, и, в конце концов, Учиха задал себе вопрос: что такое любовь? Ну, и где интернет, или хотя бы убогий толковый словарик, чтобы объяснить холодному и равнодушному брюнету, что же это за зверь такой и как его едят. Хотя, какой тут интернет и убогий словарик, ответ-то надо было в себе искать. Поэтому, оставив стаканы в покое, брюнет сел за один из столиков и принялся думать и размышлять.

Философы говорят, что любовь – наиглупейшая вещь на свете. Поэты – что прекраснее ее нет. Родители так толком ему ничего не объяснили, а брат вечно отмахивался, мол, сам поймешь, когда время придет. Но ждать это самое время нетерпеливому Учихе не хотелось, поэтому он принялся думать с такой силой, что мозги начали закипать. В голову пришло несколько цитат: ?Как он мог причинить боль человеку, которого любил??, ?Любовь – это бред, который кажется нам самой остроумной вещью в мире? и ?Любовь, это когда хочется видеть, ощущать, чувствовать рядом с собой любимого человека?. В голове тут же родилось пару вопросов: любовь – это бред? На это Саске ответил ?да? однозначно. Затем: может ли он причинить боль человеку, которого любит? Ну, тут тоже да, он же Учиха Саске, в конце концов. И наконец: хочет ли он видеть и осязать Узумаки Наруто? Вот здесь брюнет приложился головой об стол. Потому что половина его сущности так и рвалась сказать да, несмотря на всю абсурдность этой затеи. А другая половина требовала возвращения холодной и равнодушной сволочи по имени Учиха Саске.

Значит, ответом на последний вопрос было ?да?. Да… Ведь с ним все становится по-другому. Пустота внутри брюнета заполняется, наполняя тело теплом. И даже когда блондин злится и ненавидит его всем сердцем, хочется радоваться мимолетным прикосновениям, еще долго сжимать его в объятиях, слушая его прерывистое дыхание. Даже просто видеть его счастливое лицо уже заставляет черствое сердце биться быстрее. Тогда почему? Почему он причиняет боль тому, кого любит? Почему?Как ни старался, Саске не мог найти ответ на этот вопрос. Теперь он понимал, почему выбрал именно блондина на роль своей игрушки. Теперь понимал, почему хотел, чтобы девушки быстрее бросали его. Да потому что все это время он любил, любил Узумаки Наруто, просто боялся или не хотел признаваться в этом. Обхватив голову руками, Учиха еще раз приложился об стол. На этот раз для профилактики. Задвинув за собой стул, он пошел к барной стойке и, откупорив бутылку коньяка, плеснул себе в один из стаканов, которые только недавно так тщательно протирал. Залпом выпив таким образом три стакана, он закрутил на шарообразной бутылке крышечку и, убрав ее обратно на витрину, снова начал протирать несчастные стаканы, которые уже соскучились по тонким рукам брюнета.

Вдруг хлопнула дверь, зазвенел колокольчик и в ресторанчик зашел первый на сегодня посетитель. Саске поднял глаза и остолбенел. На высокий стул, прямо перед ним, сел Узумаки Наруто собственной персоной.

— Добро пожаловать, — монотонно протянул Учиха, стараясь не сдавать позиций. – Что будете заказ…— Я не заказывать сюда пришел, — перебил его Наруто. – Я пришел поговорить.

— Поговорить, да? – теперь в нем ясно узнавались черты равнодушной сволочи (прямо двуличие, какое-то). – Ну, говори.— Я хочу узнать одну вещь.— Какую?— Зачем ты делаешь это со мной? Почему калечишь меня? Почему именно меня?

— Ты сказал, что тебе интересна только одна вещь, а тут целых три вопроса, — холодно отозвался Саске. – Ты же мне обещал.— Скажи правду, — неожиданно потребовал блондин.— Что?

— Скажи мне правду! – закричал Узумаки. – Да, я обещал, но ты ведь не только поэтому насилуешь меня каждый раз, как только тебя кто-то бросит!! Я хочу знать, что я такого натворил, где я перебежал тебе дорогу, чтобы ты начал вытворять со мной такое! Почему ты со мной так обращаешься?Кажется, в этот момент Саске не думал, что он говорит. А еще помог алкоголь. На секунду перестав протирать стаканы, он холодно, но твердо и убедительно сказал:— Потому что я люблю тебя.

Небесно-синие глаза, сейчас размером с две тарелки, испуганно уставились на бармена. Задрожав он, резко спрыгнул со стула и выбежал из ресторанчика. Звук хлопающей двери вывел Учиху из ступора. Только теперь он осознал, что сказал это вслух. Руки у него задрожали и стакан, жалобно звякнув, разбился вдребезги. Посмотрев на осколки, Саске взял еще один стакан и разбил его. Это он сделал со злости. Впервые за последние восемь лет, он злился так, что хотелось что-нибудь сломать. Взяв третий стакан, брюнет разбил и его. Так, за компанию, мол, Бог любит троицу. Вычтя стоимость трех стаканов из своей зарплаты, Учиха пошел за метлой, думая, что жизнь его как-то быстро и странно поменялась.