Глава 45 (1/1)
В комнате было тихо. Темно-синие сумерки отдавали чем-то холодным. Лишь на полу ярко блестел светлый квадратик, озаренный обеденным солнцем. Хорошо, что все-таки очистила окно от тонировочной пленки. Во всей прострации оно казалось продолжением ее душевного состояния, некая надежда...некая...Она перевернулась на спину и взглянула на потолок, вдоль и поперек исчерченный темно-синими трещинами. Уставшие глаза щипало от слез, а голова пульсировала от боли.
Сердце гулко колотилось, а живот свело так, что нельзя было сделать и глотка. Она жалобно хмыкнула и перевернулась на живот, уткнувшись лицом в подушку. Хотелось так и умереть, вдыхая аромат любимых духов, впитавшихся в ткань наволочки. Почему нельзя заказать смерть? Почему просто нельзя взять и как у компьютера – зайти в главное меню и кликнуть на красный знак? И все программы сначала закроются, а потом появится знакомый экран с надписью «выключение», и все, черный экран. Взять и вытащить вилку из розетки…и исчезнуть. На один день. Навсегда. Плотское желание переросло в эмоциональное мучение?Чуткий слух доловил скрип деревянного пола в коридоре. Она перевернулась обратно на спину и вновь уставилась в потолок, нервно сжимая краешек одеяла. Руки и ноги похолодели. Будто по коридору блуждало привидение. Осторожные шаги приближались к ее двери. На мгновенье, она пожалела, что не заперла ее, но быстро упрекнула себя за такие мысли. Это не было похоже на нее. Вообще все было не так, как она привыкла. Мир перевернулся, нечего было даже спорить.Ручка медленно повернулась, послышался звук натягивающейся пружины и лязг язычка по металлу. Она закрыла глаза и попыталась успокоиться... будто это было возможно. Наконец, язык закончил свой путь, громкий щелчок, скрип – и вот, из старого окна потянуло морозным сквозняком.
Она задержала дыхание с переполнявших ее чувств, но двигаться было невозможно. Будто кто-то ввел в вены паралитик, и все, вплоть до кончиков пальцев и рефлексов, подчинялось злому кукловоду. Она чувствовала пристальный взгляд этих изумительно теплых для такого холодного места карих глаз, была уверена, что слышит его размеренное дыхание и пульсирование крови в жилах, но была глуха для собственных эмоций. Она лежала, как это делали Белоснежка и Спящая красавица, только смерть была все еще далеко от ее юного духа.Он стоял и смотрел, пусть и знал, зачем пришел, и что дело не обойдется одним изучением. Ему было нужно больше, иначе не было смысла долгими ночами лежать в кровати и мечтать с открытыми глазами о том, что хотел сделать сейчас. Один шаг, второй, третий – и вот, он уже у ее кровати, склоняется к ней и замечает нервное подергивание кончика губы. Улыбается. На этот раз самоуверенно, словно хочет сказать: «а ты чего ожидала? Все равно моей будешь». Спорить не было смысла. Она была скована с ужаса, мозг рисовал невеселые картины предстоящего ада. Он поступит с ней так же, как поступал с великим множеством других таких же глупых девушек, имевших неосторожность не запереть дверь.Теплое дыхание на холодеющей щеке, мягкое осторожное прикосновение к губам, будто все впервые. Терпкий запах одеколона, сладкий аромат духов, странное сочетание свежести постиранного белья и запаха сибирского мороза. Язык скользнул по прокусанной ранке, проник меж губ, грубо и нежно. Она поддается. Пора сдаться, нельзя столько терзать себя и, наконец, не даться напору. Вот, поцелуй уже глубокий, его язык играется с ее, мощная рука опирается о кровать, слегка касаясь ее плеча. Как просто! Просто открыть рот и позволить ему проникнуть внутрь!Постель недовольно поскрипывает от прибавившейся ноши, на пол глухо и почти бесшумно падает футболка. Он переводит поцелуи на ухо, на шею, она с изумлением понимает, что это ее безумно заводит, и мурашки на коже отнюдь не от холода. Она теплая, даже горячая, только руки холодные и мягко царапают спину, проводя линию от поясницы до плеча. Его руки опускаются ниже. К черту плед! Задирает край длинной ночнушки, поднимает его, не особо церемонясь с прелюдиями.
Он поднимается, чтобы легче снять с нее одежду. Никогда не понимал смысла этих мешковатых атрибутов. Под ним – ничего. Ухмылка пробегает по его губам, а она поглядывает на него из-под приоткрытых ресниц, и что-то в блеске глаз безумно притягивает.
Странно, действие паралитика проходит. Некачественная смесь. Некачественный мозг. Руки мастерски расстегивают ремень, потом молнию штанов, пуговицу (а ему интересно, гад!). Парень улыбается, намеки пошли не двузначные, поэтому в скорое время на полу оказывается все лишнее.
Опять вакуум. Он сморит на нее, лежащую, беззащитную, ждущую. Маленькая, округлая грудь, накаченный живот с виднеющимися кубиками, никакой растительности, и только красные колени сдвинуты, зажатые его бедрами. Хочется ее… только медленно… как в старых фильмах. Теплые ладони касаются ее ног. Она вздрагивает от резкого контраста горячего и ледяного. Медленно скользят по икре: вверх-вниз, дразнят, манят. Дыхание спокойное. Слишком спокойное. Притом, у обоих. Пусть и сердца колотились, и все нервы были натянуты, как струны на гитаре… в эту ночь, они виртуозы.Она приподнимается. Сидит в кровати и смотрит в его глаза, как на ценный экспонат. Такие близкие, такие далекие. Но сейчас они только ее. она их взяла… на время…позаимствовала. Высвобождает колени, бедрами обнимает его талию и садится ему на ноги. Мощные ладони скользят по спине, пальцы заплетаются в волосах.Такая хрупкая шея. Как не поцеловать ее? Как не ощущать губами пульс крови в сонной артерии, чувствовать жизнь и знать, что она в твоей власти? Он целует ее. Приятно, слегка покусывая нежную кожу, заставляя ее сдавленно дышать ему в ухо, грудью прижимаясь к его груди. Горячий.Она покусывает его ухо, ладонями поднимает его лицо, целует в лоб, в щеки, в губы. Осторожно, ласково, проводя языком по коже, словно по конфете. Одна его рука сжимает грудь. Она рычит, внезапно закусив нижнюю губу. Пальцы сжимают сосок. И вправду, зачем мелочиться? Другой ладонью он прослеживает ее позвоночник, спускается к бедру, поднимает колено, притягивает ближе. Горячо. Чувствует влагу.Она улыбается бесстыже, целуя его мощную шею, ноготками царапая его грудь, живот, слегка, дразня, касаясь возбужденного органа.
Он ухватывается двумя руками за ее ягодицы и резко притягивает еще ближе. Она выдыхает возбужденно. Нет, так просто не сдастся. Внезапно нежные пальцы захватывают шевелюру и больно оттягивают его голову назад. Улыбается, он сжимает ее бедра. Девушка проводит дорожку мелких поцелуев по шее, по выступающему адамову яблочку, спускается к ключице, языком повторяет линию и слегка приподнимается, чтобы видеть животный блеск его глаз и слышать сбитое дыхание, выбивающееся из приоткрытого рта. Любого зверя можно приручить,- она ощущает горячий конец, упершийся в ее промежность,- нужно только узнать, как…Они оба громко выдыхают, когда она опускается вниз, не выпуская его волос. Он в ней, или она вокруг него. Никто не движется. Безумно сладкое ощущение горячего, неповторимого, первого сплетения. Такое больше не повторится. Его руки ложатся на ее талию, медленно, но уверенно и мощно поднимают ее таз. Она не движется. Губами касается его подбородка и смотрит в глаза лукаво-лукаво. Нет, она вскоре не подвинется. Она его помучает. Словно в ответ, она необычайно сильно насиживается еще глубже и прикусывает кожу.
Она упрямая – он упрямее. Она сильная – он сильнее. Нельзя просто так подчиниться этой коварной злюке… сперва она даже не поняла, что произошло, и как оказалась прижатой к кровати. Она простонала – он решил не медлить. Резко вышел и вошел в нее, не жалея ее хрупкого тела. Под каждой хрустальной балериной таится железный воин. Она такая же. Только еще не поняла, что игры в этом мире бывают грубыми.
Ошибся – поняла. Ее ноги сильно обхватили его талию и мощно прижали к ней, и он внезапно превратился из хозяина в раба. Он будет делать то, что она захочет и как она того потребует. Добро пожаловать в реальность, неудачник!Это было сумасшедшей борьбой, казалось, на выживание: кто сильнее, кто глубже, чтобы доставить большего удовольствия. Движения ускорились, он раздвинул ее ноги в шпагате и больше не выпустил их, пока с рыком не кончил. Это было гнусно и подло, так овладеть ею, но она бы иначе не покорилась. «Расслабься и получай удовольствия»,- и через секунду судорога прошлась по ее телу.
С минуту он держал ее ноги, а потом осторожно положил их на простынь, начиная осознавать, что мог причинить ей боли. Она молчала, закрыв глаза. Какая она, все-таки, красивая. Покрасневшая, с растрепанными волосами и капельками пота на груди, но все равно…Он чертыхнулся и выхватил завалявшееся на полу одеяло. Девушка почти моментально повернулась к стене и накрылась по самую голову. Парень взглянул на образовавшийся рядом кокон, перевел взгляд на потолок и подложил под голову руки. Почти как у него в комнате, только трещины были другие, более четкие, будто нарочно так расставленные.Крайком глаза, он заметил ярко-желтый квадратик на полу. Солнце пробивалось сквозь маленький, чистый от пленки, участок стекла. В луче, ярко переливаясь радужными оттенками, поблескивали пылинки. Как в затерявшимся в детстве калейдоскопе. Только теперь игры стали не детскими…