Все мы под проклятием "Жизнь" (2/2)

Он вступает сразу, не успел противник и до конца слово «Раунд» произнести.

Его слова выбивают воздух из лёгких окружающих, фразы больно бьют, хуже кулаков профессиональных боксёров. Он смотрит, а противник уже расстрелян скоростью врывающихся в него фраз. Он взмахивает рукой, а приседают все, даже DJ. Глаза встречаются со знакомыми лицами и на лице новая усмешка. Юнги плевать, что младшие со школы забыли здесь и за каким хреном Хосок притащил Тэхёна. Сейчас он не думает, а только лишь убивает своим голосом и фразами, зарифмованными и сплетёнными в единый текст, которым он в итоге разрушает противника, вынуждая тех, что стоят ближе всего, с пивом в руках и внимательно слушающих, хором крикнуть — AgustD — победа.

DJ снова берётся за управление ноутбуком, всё закончилось гораздо быстрее, толпа только сильнее ликует, пропуская победителя к выходу. Чимин бросает Тэхёну, что сейчас придёт и чтобы взяли пиво и на него, а сам двигается следом за тем, кого здесь все звали AgustD. Ему даже не особо интересно, что он сейчас увидел и должен ли быть удивлён, ведь у каждого своя жизнь за пределами школы. Он даже не заметил того, как всё выступление смотрел Хосок на Юнги, а потому и не понял, что Джин не спроста отправил его в этот бар, зная, что Хосок поедет с ними. Никак не реагировал на взгляды от владельца, и даже про самого Тэхёна, чья жизнь его как раз таки интересовала, он словно забыл. Городок в который он попал был полон тайн, как мистических легенд, так и взаимоотношений его жителей. И чтобы разобраться в первом, нужно узнать как можно больше о втором. И, раз Мин Юнги, тот кто может ему помочь, то он-то сейчас и нужен. А красноволосая макушка скрылась за дверью, на ходу выпуская дым от закуренной сигареты.

***</p>

— И зачем вы припёрлись? — вопрос из-за спины застал врасплох, но Чимин собрался сразу, тут же выпаливая свой вопрос, чтобы не тянуть.

— Что произошло между Намджуном и Тэхёном? — его голос чуть дрогнул из-за собственной нетерпеливости. — И что вообще происходит в этом чёртовом городке, куда я попал? Почему Тэ страдает от такой массовой травли? Почему все так помешаны на легендах? Почему, судя по всему, никто не знает, что ты ахуенный рэпер?

Чимин дышит тяжело. Не один вопрос, у него множество вопросов, огромное любопытство и странное предчувствие, что все ответы, которые он получит, окажутся пылью.

Ruelle — Rival</p>

Полную луну всё ещё закрывали облака, а дождь продолжал стучать по асфальту. Их спасал только козырёк над входом, куда с порывами ветра залетали капли дождя и брызги волн. Юнги выпускал дым, словно выдыхал жизнь из себя. Он медленно развернулся, делая шаг в сторону столба, держащего над ними крышу, и облокотился на него. Выражение его лица было спокойным, скорее даже наплевательским. Проскользив взглядом сверху вниз, цепляясь за торчащие ключицы, талию, выделяющуюся из-за заправленной рубашки, он вернул взгляд в к глазам.

— Значит, лучший друг Тэ-Тэ? — спросил он, не отвечая на заданные вопросы, и тут же ответил сам себе. — Смотри как сразу тебе всё нужно знать.

Чимин и сам осматривал старшего. Он видел его в школе пару раз рядом с Намдужном. Он примерно с роста Чимина, а ещё всегд выглядит сонным и отрешённым, безучастным. Пожалуй, именно так и выглядят те, кто умеет всё видеть, кто способен рассказать о каждом всю подноготную, но не будет этого делать без какой-то надобности. Такие тайны в себе носят, и с ними в морской пучине исчезают.

— Так ты расскажешь? — теперь Чимин спрашивал уже спокойнее, смотря прямо в глаза, стараясь сделать своё лицо более приветливым. И ему удаётся. Мускул на лице Юнги чуть дёргается. Перед ним красивый, словно ангел, с такими большими глубокими глазами, светлыми волосами, парень. Голос пробирается куда-то под кожу. Такому бы в солисты идти, петь, заполняя стадионы.

— Джин гей, — неожиданно начал Юнги. — А Намджун гомофоб. Хён появился несколько лет назад в семье мэра, и, сразу дал знать кто он, не зная о законах нашего города.

За выброшенной сигаретой в рот последовала следующая.

Усилившийся снова дождь заглушал низкий хриплый голос, а гром своими раскатами, казалось сотрясал землю. Чимин встал чуть ближе, прямо напротив, немного кривясь, когда дым от сигареты попадал ему в лицо.

— Нам и Тэ были хорошими друзьями, мелкий часто зависал с нами, когда мы были детьми, — Юнги не отрывал глаз от лица напротив и даже старался выпускать дым изо рта в сторону, видя реакцию Чимина. — Но, как позже выяснилось, если Нам относился к Тэ как к младшему брату, то тот начал испытывать совершенно другие чувства и разобраться в них ему помог как раз таки Джин.

***</p>

Джин сам заинтересовался Намджуном. Кто сказал, что подростки глупые и в делах любовных не понимают? Даже в юном возрасте можно влюбиться и захотеть, чтобы тебя любили в ответ. Хочется поцеловаться и ты целуешь, не думая о последствиях или реакции. Джин поцеловал Намджуна, признался в чувствах, но получил только растерянность, а затем отборный мат в свою сторону. Намджуна воспитывали по другому. Он рос на легендах городка, его растили так, что парень не может любить парня. Что это противоестественно. Да и по биологии у него была хорошая оценка. И, возможно с уездом старшего всё бы забылось, если бы тот не напирал.

Джин видел, как Нам сюсюкается с Тэхёном, и он знал о чувствах младшего, которые тот скрывал, довольствуясь совместным времяпровождением и вниманием в его сторону. И реакция парня на поцелуй, на признание, задела его. Чем он хуже? Он красивее, он уже начал делать карьеру модели. И Джин вспылил. В криках он сдал Тэхёна, сказав, чем он хуже мелкого, который даже признаться не может, не то что на более решительные действия.

— А вот это уже задело Намджуна, — Юнги было потянулся за новой сигаретой, но тут же посмотрел на Чимина, который слушал его с чуть приоткрытым ртом. Ловя себя на не самых приличных мыслях о пухлых губах напротив, Юнги, матерясь про себя за подобное, продолжил говорить так и не достав то, зачем рука полезла в карман джинс. — Нам решил узнать всё сам. Поехал к Тэхёну, стал допрашивать, тот и сдался, ну а Нам, он разозлился. Мало того, что его только что поцеловал парень, которого ему нужно считать старшим братом, так ещё и друг оказался геем, который всё это время был рядом с ним.

Чимин немного склонил голову в бок, переваривая полученную информацию.

— Ну и что с того? — вопрос казался вполне логичным.

— А то, что Намджун решил, что его предали, это раз, а второе, кто знает, что он на самом деле почувствовал при поцелуи и что подумал о всех своих действиях, по отношению к Тэ? — Юнги всё ещё пристально смотрел на губы Чимина, не обращая внимания как тот заметил это и тут же сомкнул их. — Я уже молчу про все эти легенды, которые становятся чем-то забавным, учитывая так удачно сложившуюся ситуацию, и именно в этот год, шестьдесят девять лет спустя.

Двери распахнулись и из них вывались Хосок и Тэхён, прерывая рассказ Юнги.

— Ты зачем мелкого спаиваешь? — спросил тут же Юнги, приподнимая голову у Хосока, который был чуть раскрасневшимся от выпитого алкоголя и духоты помещения.

Тэхён же был не менее красный, его глаза были сощуренные и блестели ещё сильнее, чем обычно. Волосы были растрёпаны, а у футболки оттянута горловина, сильнее открывая вид на ключицы. Младший тут же кинулся под дождь, задирая голову, подставляя лицо каплям дождя, и размахивая руками, что-то выкрикивая. Уже после до Юнги доходит, что тот повторяет строчки его же текста, обращённого к противнику, а заодно и ко всем хейтерам.

— Юнги-хён, Хён, ты такой потрясный! — голос подлетевшего к рэперу Тэхёна был громкий, более басистый чем обычно, возбуждённый и пьяный. — Почему я раньше этого не знал? Хёёён…

Его внимание переключилось на Хосока, который смеялся с поведения младшего.

— Мой рассказ на этом закончен, — Юнги хотел было развернутся, но его тут же схватили за руку, потащив из-под козырька прямо в глубь дождевой стены.

Тэхён тащил его, а Юнги отметил как тот вырос и стал сильнее, нежели несколько лет назад.

— Ты хоть понимаешь кого ты тащишь? — бледные пальцы лежали поверх длинных смуглых, пытаясь отцепить их. — Тэ!

— Прямо как раньше, правда Хён? — Тэхён не слышал его. Он только широко улыбался, прыгая, продолжая выкрикивать обрывки фраз.

Пока старший боролся с младшим нещадно промокая, Чимин встал ближе к Хосоку. Тот перестал смеяться и просто наблюдал за беготнёй перед ними. Его лицо стало чуть серьёзнее от осознания, насколько Тэхён возможно пьян, а ещё, что в любой момент может выйти кто-то из их городка и увидеть такую картину.

— О чём говорили? — спросил Хосок, поворачивая голову в сторону рядом стоящего парня.

— О Тэ и Намджуне, — не скрывая ответил Чимин, смотря в прямо в этот пристальный взгляд, пытаясь держаться на плаву и не утонуть в этих глазах. — Похоже, я ничего не понимаю, но это всё слишком интересно.

Хосок усмехнулся.

— Да что тут понимать? Всё как у всех, была дружба, не стало дружбы. Стал изгоем, был один друг, появился ещё один, — он пожал плечами, а затем сам двинулся под дождь. — Тэ! Отстань от него, пока тебе не вмазали.

Говоря это, Хосок прекрасно понимал, что Юнги никогда сам не обидит младшего. Пускай он и стоит в стороне, когда Нам бьёт Тэхёна, но и участие не принимает, разве что оттащит лучшего друга в нужный момент. Но и зачем испытывать терпение того, кто уже благим матом орал на весь порт сильнее привлекая внимание тех, кто высовывался из бара.

***</p>

Sasha Sloan — Runaway</p>

Дождь всё также шёл стеной. Размывая очертания серых зданий, превращая дорогу, ведущую к маленькому городку, где ото всюду виден маяк, в сплошную реку, капли блестели под светом фонарей и фар редких машин. Кто знает точно, но по легендам, шестьдесят девять лет назад был точно такой же дождь в это время.

Как сейчас гудит бар «Скала», где пиво льётся практически рекой, охмеляя молодые сознания, возможно также гудел и дом, где жил самый красивый юноша того городка. Он улыбался такой же причудливой улыбкой, которой сейчас только Тэхён и умеет улыбаться, когда смотрит, как Чимин обвивает руками шею Хосока, чтобы не упасть, когда спотыкается на ровном месте и его случайно толкают.

Точно, как старший брат, который был двоюродным дедушкой Тэхёна, умерший от воспаления лёгких ещё молодым, Юнги посмеивается, наблюдая за младшими. Доставая сигарету за сигаретой он иногда перекидывается словами с Вонхо о следующем баттле, а его хриплый голос заглушается криками не собирающейся покидать заведение, топлы.

Словно повторяя движения неуклюжего лучшего друга дедушки Тэхёна, Чимин перекидывает ногу на ногу слишком высоко и задевает сам себя, снова стремясь оказаться на полу, соскальзывая с барного стула под смех друзей.

А капли дождя терроризируют улицы, норовя пробить крыши домов, вступая в схватку с волнами, которые разбивались теперь о скалы, отдавая гулким шумом наперевес с громом.

Хосок отнимает у пьяного и уже еле стоящего ровно на ногах Тэхёна очередной стакан с пивом, пытаясь усадить того рядом с поднявшимся Чимином, и не подозревает, что подобная картина была так давно у дедушки Кима и его ещё одного лучшего друга, прямо в такую же дождливую ночь, когда огромная компания гуляла в доме, где не было взрослых.

— Да пускай ещё выпьет, Минни, дай ему ещё стакан, — кричал Вонхо, посмеиваясь над происходящим перед глазами и пытаясь обратить внимание блондина на себя. А ведь в классе Оушена был такой подобный паренёк. Тоже и ушки оттопыренные, и похожий на неземного эльфа, и так же, пытающийся привлечь внимание лучшего друга того, с кем Оушену ещё предстояло начать общаться ближе. И тогда тот паренёк тоже был на той вечеринке. Да и кто там не был. Разве что, сам Оушен, да ещё один человек, который всегда где-то пропадал, как Намджун в эту ночь, не поехавший вместе с Юнги. Да не было самого старшего из той давней компании, потому что как Джин сейчас любит уткнуться в интернет, тот любил утыкаться в учебники.

— Тэ, всё хорошо? — Чимин замечает, как Тэхён, словно резко протрезвев, выпрямляется и смотрит немного растерянно. — Тебе плохо?

А Тэхён смотрит на него, и ему кажется что он уже всё это видел. И не может понять. Толи видел всё в деталях, как прямо сейчас, толи видел, но по другому.

В домашней обстановке, с музыкой, которая разносилась по дому через граммофон от пластинки популярной тогда группы. Тоже пиво, но в каких-то причудливых кружках, или всё же в прозрачных стаканах? Тоже друзья, только вроде все тогда лучшие, а не новые, старые и вроде бы старые друзья, а вроде бы теперь враги?

— Думаю мне надо на воздух, — произносит он и резко встаёт, да так, что стул из-под него падает. Пальцами он начинает нервно теребить жемчужину, пытаясь успокоиться и собраться с остатками трезвых мыслей.

Под двумя взглядами сидящих друг на против друга старших, хватая за руку Хосока и волоча за собой, Чимин пошёл следом.

— Ты как? — спросил он тяжело дышавшего парня, облокотившегося спиной к столбу.

А Тэхён не слышал. У него в голове что-то странное. Толи воспоминания собственные, толи картинки фотографий, которые показывала бабушка из молодости деда. Толи он пьяный настолько, что путает реальность с чем-то из головы, толи сознание само кричит — «Скоро увидимся» ”Легенды — не берутся из ниоткуда».

Парень хватается за голову, запуская пальцы в свои же волосы.

А дождь затихает. Затихает в момент, когда русал, с первыми ясными кусочками раннего утра на небе, спрыгивает с камней грота. Когда он перестаёт вспоминать прошлое и отпускает чужое сознания, не зная, что Тэхён не спит и не видит все эти картинки во сне. Солнце ещё не появилось на горизонте, но они садятся в машину к Вонхо, который запирал бар, как только вышел последний посетитель, и Тэхён наконец-то закрывает глаза. Пьяный, уставший, он даже и не вспомнит, что в какой-то момент настоящие картинки стали путаться с реальностью из прошлого…

— Так, что там с легендами про компанию? — задаёт вопрос Чимин, вспоминая, как Юнги бросил в слух, когда сидел за баром, что-то о том, как ему их компания напоминает сейчас рассказы стариков о компании, где однажды появился Оушен и всё, по их словам, разрушил, навсегда проклиная маленький городок-полуостров.

— Ну как легенды, просто тоже ребята дружили, — Юнги отмахивается с переднего сидения, а затем поворачивая голову начинает кричать. — Да сядьте вы уже нормально!

Тэхён хотел сесть по середине, чтобы можно было сидеть между двумя друзьями, но Чимин назойливо его пропихивал на сиденье за водителем, чтобы можно было устроиться головой на плече Хосока. В прошлую ночь его вполне устроило плечо старшего за место подушки.

— Всё таки проклятие? — Тэхён испугался крика старшего и смирно подвинулся к окну, позволяя Чимину сидеть по середине. Так ему и плечо Хосока рядом и слушать речь с переднего сиденья удобнее.

-Тц, — Юнги цокает. — Проклятие, проклятие. А кто из нас вообще не проклят?

Хосок смотрит прямо перед собой, представляя с каким выражением лица Юнги мог говорить это. Сегодня он вспомнил, что хоть старший и казался пофигистом, которому плевать на всех и всё вокруг, но всё же, к друзьям относился хорошо и даже с неким трепетом. И даже сейчас помогал запихнуть две пьяненькие тушки младших на заднее сиденье машины Вонхо. А ведь мог просто сесть и ждать или же грубо закинуть их внутрь. Но нет. Придержал голову Тэхёна, чтобы тот не ударился своей макушкой, а Чимина чуть ли не на руках был готов нести. Это трогает. Заставляет снова смотреть на Юнги с уважением.

Если Тэхён всё же откинул голову назад и засопел, то Чимин всё ещё вертелся.

— Ты прям сейчас сказал, философ хренов, — начал он дразнить высказывание Юнги. — Все мы под проклятием. Каким проклятием, Хён?

Он чуть улыбался, а его глаза сужались до невозможности, делая милее, чем даже спящий Тэ.

— А ты оглянись. Сидишь в старой машине, которая норовит сдохнуть на трассе, в окружении пары педиков, одного придурка и рэпера, — слова вылетавшие от Юнги не задевали никого, он говорил всегда прямолинейно, что думает и называет вещи их именами. — Набухался дешёвого пива, а твои родаки привезли тебя в Богом забытое захолустье, где послезавтра тебя могут отметелить за дружбу с Тэ или просто потому что ты отличаешься от них всех. Ты планируешь закончить школу, поступить в универ, пойти работать. И возможно так и будет, а может ты будешь через пару месяцев хоронить своего нового друга, потому что тот в итоге не выдержит травли и научится резать вены правильно. Может мы сейчас попадём в аварию. Может ты вообще пойдёшь по стопам родаков и через лет десять твоя рожа будет украшать бизнес-журнал как самого успешного бизнесмена страны.

— Не понимаю, к чему ты? — Хосок уже и сам спал, уставший за эти сутки, а Вонхо был сосредоточен на скользкой от грязи после дождя дороге. Казалось они одни в этой машине. Подавшийся, ухватившись за спинку сиденья, вперёд Чимин, и севший в пол оборота, смотрящий в бок, Юнги.

— Ты не знаешь ничего, но строишь планы и живёшь. Разве это не проклятие? Жить, пытаться выжить или наоборот наслаждаться жизнью. Думать о том, где завтра достать себе поесть или не знать, что такое поиск еды, потому что холодильник полный. Но дело не во всём этом, а в том, что ты не знаешь что будет дальше. Твой бизнес может быть стабилен или же твоя бедность, неважно. Но ты не знаешь, что будет через пять минут и как по мне, именно это проклятие. Ты ничего не знаешь, зная учебник математики наизусть. Все мы под проклятием, название которому «Жизнь».

Чимин сидел молча. В его пьяной растрёпанной голове творился хаос, но слова старшего, спокойным монотонным хриплым голосом навели там порядок. Порядок, когда ты просто выкидываешь все вещи, чтобы не мешались.

А машина скользила, скользила навстречу лучам поднимающегося солнца, а после поворота наоборот, стараясь сбежать от них. Аккуратно «проползая» вдоль узкой дороги на краю скал и въезжая в городок, где как по заказу легенд всего мира, был туман, окутывающий всё ещё большей тайной.

Чимин смотрит на море, виднеющееся за окном и будто надеется увидеть там что-то помимо синевы, успокаивающейся после ночной бури. Утро воскресенья, их втроём оставляют возле дома Тэхёна, куда ему и Хосоку приходится заводить хозяина, таща на себе за руки. Даже не думая раздеваться, Тэхёна сбрасывают на его же кровать, а два ещё одних тела приземляется по бокам от него. Засыпать пьяными утром в одной кровати прямо в одежде — словно ритуал, через который должен пройти любой молодой организм. Чимин усмехается этим странным мыслям, оправдывающим то, что он нащупывает запрокинутой на Тэхёна рукой чужую руку и сплетает пальцы. Хосок и не чувствует этого, он просто во сне точно также как Тэхён обвил его, закинул на него свою руку. А Чимин думает, что он пьян и ему всё можно, а раз он сейчас хочет подержать горячую руку самого солнечного человека, то значит можно и это.

***</p>

polnalyubvi — Девочка и море</p>

Раннее утро воскресенья. Сон, накрывающий своим одеялом вместе с попадающими лучами солнца. Неравномерное дыхание троих друзей. Крики проснувшихся соседских петухов за окном. Кажется идеальное утро для маленького городка. Если бы только не проклятие под названием «Жизнь», которое готовило не привычный понедельник в школе. Не привычное утро на велосипеде, а вечер на скрытом пляже. Не привычные пирожки их Ба. А неизвестность. Неизвестность, которую несут легенды, с самого начала.

— Почему нас ненавидят? — спрашивал Оушен у того, чьи руки держал так крепко, словно в последний раз, а таковым он и был. — Рокк?

Парень пожимал плечами, за которые было так приятно притягивать к себе.

— Я согласен. Согласен сбежать с тобой, Оушен, только пускай всё это закончится, — его избитое тело болело, и пускай прикосновения любимого были исцеляющими, но всё же, отдавали болезненными волнами.

— Уверен? — спросил Оушен.

— Ты со мной и я уверен, — Рокк смотрел в любимые чёрные глаза. Отец грозился ему, что женит. Но славу Богу это была девчонка с другого конца улицы, которая вела к маяку. С ней можно договорится об одной сцене, которая в глазах Рокка была спасительной. Небольшой спектакль, а после, он просто попросит разрешение попрощаться с Оушеном. Зная родителей, те отпустят его. И он сбежит вместе с любимым. Далеко-далеко.

— Я сделаю всё для тебя, убью, украду, я душу продам и прокляну, но мы будем вместе, — Оушен крепко прижимал к себе Рокка. — Я ноги променяю на хвост, забуду как дышать и стану призраком, но мы будем вместе.

А Рокк смеялся.

— Как мы будем вместе, если ты станешь духом какой-то рыбы? — его улыбка была такой яркой, необычной, но яркой.

— Я найду способ, — проговорил Оушен, на прощание целуя губы. Они снова встретятся на этом пляже, с вещами. Они сбегут. И будут счастливы. Так он думал. Так он хотел. Этого он ожидал.

***</p>

«Все мы под проклятием, название которому «Жизнь», — слова Юнги были услышаны ушами Тэхёна.

***</p>

Променяю ноиг на хвост… Стану призраком… Но мы будем вместе.

***</p>

— Чон Чонгук! — парень выпалил своё имя, впечатывая его в воздух, ударяя о стены грота и разнося над водой.

— Что же… Чон Чонгук, — старая цыганка видела в отличие ото всех призрак русала. — Я помогу тебе снова встать на ноги. Сколько, говоришь тебе лет?

— Семнадцать, только исполнилось, — произнёс юноша. Место его пугало, но он, приехавший сюда ещё летом, был в отчаяние. После аварии и перенесённых операций — он был в инвалидной коляске. Пловец, для которого плавание — жизнь, а ноги — плавник, не мог смериться с недугом.

— Очень хорошо, — голос цыганки становился всё скрипучее, всё более отдалённым. — Держи.

В руках юноши оказалась ракушка. Необычная. Она была очень-очень старая, с огромным слоем пыли. Обветренная, пролежавшая невесть сколько лет. В таких, обычно, жемчужины бывают.

— Храни её, — резко склонившись над ухом парня в коляске, прошептала старуха. — Когда придёт время, жемчужина вернётся к хозяину, а хозяин подарит её как полагается.

С этими словами старуха стальной хваткой ухватилась за ручки коляски и под резкие крики молодого парня повела её по песку в воду. Прямо туда, где в её глазах отражался силуэт русала.

— Ты берёшь тело! Но не сознание! Не забывай об этом, Оушен!

Коляска сама катилась в воду. Парень оглядывался, не понимая что происходит. Идя к ведьме, он был готов ко многим странным вещам, но не к тому, что его попытаются утопить. Только тело не слушалось настолько, что он даже на руках не мог приподняться, чтобы опрокинуться. Вода волной захлестнула его. Он уже ехал по дну полностью погружённый в море, а в лёгких уже и воздуха не было. Тело статуей окаменело в сидящей позе.

Ночью в воде темно. От дождя и луны не видно за тучами. Но всё же, в последний момент, он видит что-то. Кого-то. Такие же чёрные глаза, как смотрят на него из зеркала. Хвост позади тела. От вскрика вода заполняет и тут же огнём обжигает лёгкие.

И только голос сверху разносился громче грома, выкрикивая слова под многочисленные молнии.

— Ты берёшь тело! Но не душу! Ты берёшь тело! Но не душу! Он будет его, а ты вернёшь свою любовь! Отвергнувший станет отвергнутым! Проклятие снимет…

***</p>

Тэхён чуть вздрагивает во сне. Ему бы проснуться. Вроде бы какой-то кошмар снился. Но, мирное дыхание друзей тут же забирает обратно в сон.