Вода не терпит страха (2/2)
— Завтра суббота, значит в клубе «Скала» будет баттл, там всё и сможешь узнать.
После его слов прозвенел звонок и Чимину пришлось войти в класс. Пройдя до последней парты у окна он обнаружил Тэхёна в наушниках и спящим. Он сидел на месте друга, почти полностью накрывая парту. Сразу Чимин и не заметил, пока не дотронулся до него, а тот не повёл рукой. В одном углу парты кто-то что-то написал, и, видимо Тэхён это пытался стереть, но в итоге просто закрасил какими-то незамысловатыми узорами в виде водорослей и коралл с морскими звёздами да ракушками. А затем, чтобы парту друга не тронули, попусту развалился на ней. Чимин тихонько улыбнулся. Такой поступок, пускай и малозначительный, но отозвался в его сердце мягко выжигая, с болью, как от парной татуировки, имя Тэхён с подписью — лучший друг/родственная душа.
***</p>
polnalyubvi — Я рисовала море</p>
Не став будить друга, пока не пришёл учитель, Чимин сел за его парту. Он стал бегать глазами по словам, которые там были написаны, по фразам, по рисункам. Тэхён рассказывал ему, что им не меняли парты с прошлого года, и их никто не пересаживал. Местами было заметно, как чёрным маркером пытались дельфинами закрыть бесконечные надписи «ПИДР», как поверх мазали белым, словно морская пена, корректором, а затем цветным вырисовывали кораллы. Как закрашивали дешёвой краской для дерева, а по ней кто-то вырезал «СДОХНИ МРАЗЬ».
Чимин повернул голову, смотря на спящего друга. Сон того был явно крепким и спокойным. По нему и не видно, что на самом деле, незадолго до прихода одноклассника, Тэхёну поставили подножку, когда он побежал отрывать от парты писавшего что-то обидное в адрес Чимина. Кроме разве что небольшой ссадины не щеке от падения и задевания соседней парты. Не видно, что его толкали, пару раз стукнули кулаком куда попали, а попали по спине. Не видно, что в уши, в которых музыка умиротворяющего голоса под струны гитары, опять лилась грязь. Маты, оскорбления, унижения. Не видно, как он отвечал им. Дерзко, с поднятой головой, толкая в ответ.
Только сейчас Чимин замечает набитые костяшки у красивых утончённых рук, которые свидетельствовали, Ким Тэхён всегда стоит за себя. Немного усмехаясь про себя, Чимин думает, что если бы хоть кто-то вышел с ним один на один, его друг победил бы. Но люди жестоки, они хуже зверей. Они целым миром против юноши, ресницы которого слегка подрагивают от увиденного во сне, а взъерошенная светлая чёлка смешно стоит торчком.
Пока немного прищуренные глаза рассматривали спящего, тот слегка пошевелился. Чимин отвёл взгляд, смотря теперь в раскрытые окно, рядом с которым они сидели. Ветерок загонял воздух, пропитанный морем, оседая лугами с бесконечными полевыми цветами со скал, ведя жизнью маленького городка.
Этот ветер наполнял здесь всё. Класс за классом, вместе с лучами солнца, он проникал в кабинеты выпускников, где Джин одиноко сидел на первой парте, аккуратно конспектируя всё то, что говорил учитель, игнорируя, или не замечая, как за его спиной идут шептания.
Немного трепя страницы раскрытого исписанного блокнота, через двери раздевалки, ветер залетал в бассейн школы. Намджун проплывал неизвестный по счёту круг, выплёскивая энергию и пытаясь напомнить себе о том, что должен любить воду и быть в ней, словно рыба. А Юнги, склонившись над этим самым блокнотом, не обращая внимания на звуки ожившей от движения в ней, воды, немного прикусывал то, что осталось от кончиков коротких ногтей, цепляя кожицу вокруг и, снова хватая ручку, добавлял записи.
Этот же ветер пролетал через весь городок, который был полуостровом, омываемым с трёх сторон морем, но так похожим на остров. Наполняясь сильнее запахами цветов, он очерчивал острые скалы, где стоял маяк. Слегка цепляя песчинки, невесомо проносился через пляжи улицы, где стоял дом мэра. По дорогам, то обгоняя редкие автомобили, то придавая немного скорости тем, кто ехал на велосипеде в магазин за очередной порцией еды на вечер и новыми новостями о приезжей семье богатеньких, о приезде сына жены главы города и, конечно же, о том, что мясо опять подорожало.
Залетая с очередным вошедшем посетителем, ветер залетал на заправку, где у кассы, поправляя волосы под кепкой, одетой козырьком вперёд, стоял Хосок, рассчитывая, сколько ещё ему смен нужно отработать, чтобы были деньги на первое время съёма, хотя бы небольшой комнатки для него и Тэхёна, когда они уедут в город, пока найдут работу…
Даже днём, с игривым ветерком, забытым летними ночами, городок был сонным.
Чимин ещё раз посмотрел на Тэхёна, умиляясь лёгкости и беззаботности, тем, как он, словно только что нарисовал целое море, под этот лёгкий ветерок с нотками бриза, и казалось, даже брызгами небольших волн, доносящихся на криках чаек, спит, плавая в своих снах, в очередной раз, с фиолетовым хвостом вместо ног и за руку с любимым, чьи глаза, как жемчужина на его шее…
Бодрое утро, новые старые лица, предвкушение ночи с двумя друзьями, мирный сон, всё когда-то прерывается, особенно, когда наконец приходит опоздавший учитель. Приходится разлепить глаза, тут же винить в своей слепоте ярко улыбающегося, прямо до закрытых глаз, друга. Пересаживаться с ним, доставать ручку, тетрадку, начинать занятия. И бесконечные рисунки моря на полях тетради во время всех уроков, между переговорами с Чимином, до звонка, оповещающего об окончании уроков на сегодня, пока не закончилась ручка, так и не дорисовав лицо русала…
***</p>
— Слушай, Тэ, а, если мы опять идём на тоже место, надеюсь сегодня никакие сумасшедшие на нас кидаться не будут? — после школы друзья заехали к Чимину, а затем к Тэхёну за вещами, и вернулись на конец улицы, где жил Ким, чтобы зайти к любимой старушке за едой. Та наготовила, узнав от почти внука, что у ребят будет, можно сказать, первый мальчишник, этакое посвящение Чимина в их маленький, из двух людей, кружок.
— Какие сумасшедшие? — встрепенулась бабушка, укладывая в корзинку хорошую порцию бутербродов. — Тэхён?
Парень оторвался от рассматривания фотографий двух бабушек.
- Да это про ту цыганку, Ба, - он подошёл к столу, возле которого и шла суета. - Которая пловца любила.
- Что? - Чимин сразу округлил глаза.
Маленький городок на краю мира у берегов моря был полон легенд, за эти полтора дня он уже много услышал от нового друга, но в легенде про пловца, который стал русалом, упоминаний того, что его любила какая-то девушка-цыганка - не было.
- Расскажите ему сегодня с Хо, - бабушка похлопала их двоих по щекам, слегка поглаживая большими пальцами. - Как же я рада, что у Тэ-Тэ теперь такой друг. Спасибо Минни, теперь у меня есть Медвежонок, Бельчонок и милый милый Птенчик.
Потрепав их ещё и по головам, она, упомянув про полнолуние ночью, передала их в руки Хосока, который зашёл за ними после работы.
***</p>
Muse - Something Human (Acoustic Version)</p>
- Так не честно, у меня груз! - Тэхён со смехом стал сильнее давить на педали, слушая смешливые полу-ворчания Чимина позади, что Пак лёгкий как пёрышко, а кому-то надо больше есть мяса и качаться.
Проезжая по просёлочной дороге, которая вела в сторону маяка и минуя дом Тэхёна, они втроём ехали на велосипедах. Хосок забрал корзинку с едой, взгромоздив её на багажник, а Чимин устроился у Тэхёна, уже так привычно обхватывая довольно тонкую талию руками.
Тени, отбрасываемые от косых лучей опускающегося солнца скользили по траве, мелькая от крутящихся колёс и перебирания ног. Встречный ветер, приглашающий быстрее добраться до пока ещё тёплого сентябрьского моря, сильнее раздувал волосы парней, обветривая губы и оглаживая загоревшую кожу Хосока и Тэхёна, а заодно касаясь нежной кожи приезжего Чимина.
Соревнуясь, выходя по одному вперёд, они смеялись, разнося свои голоса по округе, отчего те хозяйки домов, что вели огородики и вышли полить на ночь грядки, оглядывались и смотрели через низкие деревянные заборчики. Из портативной колонки Хосока звучала музыка, и они, втроём забыли уже, что на календаре второе сентября, учебный год только начался, а завтра обычные выходные, а не новые каникулы.
Чимин смешливо подпевал словам, немного подёргивая ногами и иногда отпуская руки, всё повышая и повышая голос. Тэхён присоединился, и Хосок, ехавший теперь чуть позади, умилялся с картины двух лучших друзей. Он думает, что хоть слезу пускай. Подмигивает повернувшемуся Чимину, который смеётся ещё громче, и сильнее давит на педали, снова обгоняя парочку.
Доезжая до маяка и бросая велосипеды, двое остаются на улице дождаться Хосока, чтобы тот переоделся с работы. Затем, привычным маршрутом, по вытоптанной тропинке посреди высокой травы с красными цветами - вниз, где слышен шелест камешков, где их ждут, куда зовёт сердце, где настоящий дом, вне зависимости от берега - к морю.
- Ну что, стелимся и вперёд? - Хосок кладёт руку на плечо Чимина и тот немного цепенеет. - Смелее.
-Вы возможно подзабыли, - Чимин нервно сглотнул. - Я плавать не умею от слова совсем.
Хосок и Тэхён затряслись от смеха.
- Научим!
***</p>
Mike Perry - The Ocean (feat. Shy Martin)</p>
***</p>
Футболки полетели на расстеленный на песке коврик. Чтобы его не сдувало ветром, парни кинули по углам свои рюкзаки, а в одном углу поставили корзинку с продуктами. Произнося что-то про то, что Хосок ”Учитель года”, Тэхён подходит к воде.
Море блестит от яркого солнца, которое ещё не опустилось настолько сильно, чтобы дарить разноцветные краски. Лаская, вода обволакивала ноги по щиколотку, когда ветер игрался с прядками чёлки. Тэхён стоял боком, и Чимин, собиравшийся тоже скинуть футболку замер.
Его нереальная красота, взгляд, устремлённый куда-то за горизонт. Было чувство, словно вода - его заряд, и он напитывается какой-то мистической энергией, становясь ещё прекрасней от подсветки солнечных бликов.
- Да, Тэ у нас красавчик, ему бы в модели, - Хосок улыбался, возвращая Чимина обратно в реальность своими словами. - Мне самому стянуть с тебя футболку, или сам разденешься?
И внимание Чимина перехватили. Хосок был чуть выше. Сейчас, солнце играло красками его красно-рыжих волос, переливаясь в этих прядях, словно купаясь в них. Лучезарная широкая улыбка, которая так и заряжала неведомой солнечной энергией. Загорелая кожа, с этими очерченными мышцами. Хосок был утончённым. Если Тэхёна можно назвать аристократичным, ведь одни его руки чего стояли, а сам он, не смотря на серьги в ушах, высветленные волосы, походил на человека совершившего скачок во времени, прыгая из конца XIX века, то Хосок был утончённым. Его движения резкие, но присущи слову ”тонкость”.
Чимин, стягивая через голову футболку, хватая ткань руками на спине, поймал себя на мысли - этим телом хочется любоваться. Точнее, с каких это пор он, Пак Чимин, любуется чужим телом, когда, первое - его тело не хуже, светлая кожа, идеальные кубики пресса, руки, ноги, его мышцы были отточены, заработаны тяжёлым трудом; второе - он что, сейчас любуется чужим мужским телом? Улыбкой, от которой не менее горячо, чем от солнца. Глазами, слегка прищуренными от яркости чистого неба.
Чимин любовался живым воплощением солнца. Такой вердикт он вынес сам себе, тут же чуть не запнувшись о собственную ногу, когда его начинают тянуть, схватив крепко за руку.
- Давай, это не страшно, - Хосок улыбался бесконечно.
Он подбадривал, слегка толкая ближе к воде, глубже, чем просто по щиколотку.
- Холодная, - взвизгнул Чимин, пытаясь отскочить, но чужая хватка его за руку, ладонь в ладонь, не давала это сделать, притягивая обратно к воде.
- Так только кажется, - Хосок усмехнулся. - Смотри, постой просто немного.
Решив послушать того, кто вырос, каждый день заходя в это море, Чимин послушно встал рядом, морщась от того, как вода пронизывала кожу на выступающих косточках, как ступни проваливаются в холодный мокрый песок.
- Разница температур, - Хосок следил глазами за Тэхёном, чья макушка то скрывалась под водой, то снова появлялась. - Сейчас, ты разогрет солнцем. Температура воды всё таки ниже воздуха, отсюда и такой контраст и кажется, что она холодная. Нужно чтобы тело остыло, и будет уже привычнее. Обычно мы заходим с разбегу или прыгая с тех скал, так тело быстрее охлаждается и привыкает к новой температуре.
Чимин выглянул из-за него, смотря куда протягивается рука.
- Но, ты не умеешь плавать, так что, будем заходить постепенно и придётся немного потерпеть, - он оглядел Чимина с ног до головы. - А то, ты у нас парень горячий, городской.
- Ааайщщ, - Чимин чуть повёл головой. - Давай с разбегу.
- Уверен?
- Просто иди вперёд и вылови, если начну всплывать к верху брюхом, - Чимин отпустил горячую руку, кожа которой, на его взгляд, так красиво сочеталась с его.
Хосок отошёл на пару шагов назад, и с сильного толчка просто залетел в воду, прыгая чуть ли не от берега, целиком погружаясь, оставляя только брызги. Он сразу же выныривает, вставая так, что вода достигает его груди, предоставляя солнечному свету купаться в его тонких ключицах.
- Ну, иди сюда, рисовая булочка, - Хосок раскинул руки, посмеиваясь от собственных слов и того, как это может выглядеть со стороны.
Повторяя все действия за своим ”учителем”, Чимин сделал два шага назад и, оттолкнувшись побежал, прыгая в воду.
Секундный холод сковал его тело, вода норовила пробраться в нос, глаза было страшно и неприятно открывать. Чимин чувствовал себя лягушкой, которая просто прыгнула вперёд, растопыривая свои маленькие лапки. Барахтаясь, он попытался встать, ища ногами дно. Чувствуя малейшую опору он выныривает, а руки друга ему помогают. Вода попавшая в нос требует откашляться, глаза слегка горят, и он трёт их. Но есть ещё одно чувство. Незнакомое. Странное. Чимин почувствовал это когда только холод ушёл, погружённый в синеву. Всего на долю секунды.
- Ну, как ощущения? Такое чувство, что ты и в бассейнах не бывал, - Хосок провёл ладонью по светлым волосам, убирая их с лица.
Чимин тяжеловато дышал от перевозбуждения. Бывая на пляжах, в крытых бассейнах, он никогда не купался вот так. И уж тем более не погружался в воду целиком.
С волос ещё капало, маленькие струйки морской воды лились по лицу, а пухлые, розоватые губы, напоминающие Хосоку блядские лепестки роз, были приоткрыты. Он поднял взгляд, смотря на улыбку перед собой. Дикий, возбуждённый, взгляд в предвкушении, что дальше.
Хосок учил его. Терпеливо, пристально наблюдая и всегда придерживая. Сначала нужно было научиться держаться на воде. Чимину только и приходилось, что расслабляться, ”ложиться” на воду, а затем, когда тело в очередной раз камнем тащило ко дну, резко вставать и по новой.
- Расслабься! Как будто в постель ложишься! - всё время повторял Хосок. Находясь долгое время на довольно мелкой глубине он подзамёрз, море звало туда, где Тэхён уже успел выловить крабика, плавая среди камней, виляя ногами так, что действительно складывалось ощущение, что там хвост, а не ноги человека.
Через время, Чимин вдруг не провалился, он действительно лежал на воде. От осознания, что под тобой нет ничего твёрдого, что кроме невесомости ты ничего не ощущаешь, немного кружилась голова. Чуть дёрнувшись, ему показалось, что вода снова стала захлёстывать его, но руки, которые он ощутил лопатками и в районе бедра, не дали ему тонуть. он повернул голову, видя Хосока над собой. Серьёзно смотрящего за чуть напрягшимся телом, готовый действительно поймать на свои руки.
- Расслабься, уже получается, - его голос был не такой мягкий. Такой же сосредоточенный, словно это он пытается улежать на том, на чём по сути невозможно это сделать.
Попытки продолжались. Чимин то и дело ощущал руки Хосока на своём теле, которые придерживали его, а заодно давали уверенности. Его даже не смутил момент, когда он резко снова стал пропадать в воде и почувствовал чужую ладонь на своей заднице, которая крепко схватило его за ягодицу. Но вскоре, стало получатся. Ещё пара попыток, и Чимин распластавшись морской звездой спокойно дрейфовал на поверхности воды.
Лежать на животе было уже проще. А дальше, дальше Хосок сказал ему двигаться. Он показывал как нужно правильно двигать руками, как ногами. Как воду можно разрезать, как от неё отталкиваться, пропуская сквозь пальцы.
- Но ты можешь попробовать и сам, - сказал он посреди всего этого. - Главное, доверься воде. Не бойся. Она сама подскажет, как тебе нужно двигаться.
Чимин смотрел на Тэхёна вдалеке и до него стали доходить слова Хосока.
- Знаешь, почему Тэ не в команде по плаванию? - спросил рыжеволосый, когда Чимин снова к нему неуклюже, почти как щенок, подплывал, пытаясь дотянуться пальцами до его протянутых навстречу рук.
- Намджун? - спросил блондин, всё же касаясь не рук, а пресса, по которому так красиво стекали капли морской воды. Касание было невесомым, словно невзначай, но тепло тела, которое было довольно горячим не смотря на долгое пребывание в воде, завораживало вдвойне.
- Не только, - Хосок отошёл чуть дальше, и на самом деле уже не стоял, а просто зависал вертикально в воде, чтобы выманить Чимина к себе, ему приходилось максимально аккуратно шевелить ногами, так, чтобы это не было заметно в прозрачной воде, которая открывает вид на пять метров вниз, до самых камней на дне. - Здесь, мы свободны. Нет правил, как грести, как дышать. Нет рамок в виде стенок, нет дурацких разделителей дорожек. Мы сами выбираем высоту с которой будем прыгать, сами выбираем глубину, на которую будем опускаться. Море живое. Просто почувствуй его.
Чимин подплыл к Хосоку, а затем, вместо того чтобы развернуться, как ему объясняли, решил встать. Кончики пальцев не ощутили под собой песка или камня, а на лице появилась паника. Хосок, специально следящий за реакцией, тут же обхватил его за плечи, держа теперь их двоих на воде.
- Не паникуй, не бойся, - его голос был чистым, умиротворённым, и расслабляющим. - Вода - не терпит страха. Давай, плывём вместе.
Резко развернувшись, Хосок подтолкнул тело Чимина вперёд, махнув рукой Тэхёну, чтобы тот подождал их на месте. Мало ли. Придётся страховать. Паникующий человек на воде - опасность даже для профессионала.
Но Чимин, доверившись ещё на берегу в руки молодого смотрителя маяка, работника магазинчика на заправке, их старшего, плыл. Всё также неуклюже, периодически отплёвывая попадающую в рот солёную воду, он плыл, уже видя впереди руки, ожидающего его друга.
- Ну вот, ещё один готов, - произнёс Тэхён, как только их ладони соприкоснулись, а пальцы переплелись. - Добро пожаловать в новый мир! Совсем скоро, для тебя откроются следующие двери, туда.
Он кивнул головой, указывая на желтовато-зеленоватые камни под собой. Чимин заметил несколько рыбок. Он сам стал сильнее улыбаться, осознавая происходящее и уже предвкушая, как будет нырять с этими двумя, постепенно становясь похожим на третьего дельфина.
***</p>
Уставшие, довольные, но голодные, они решили возвращаться на берег по зову желудков, а заодно и насладиться закатом солнца, которое норовило вот вот погрузить пляж во тьму.
Замечая через чур уставшее и тяжёлое дыхание Чимина, Хосок водрузил его руки к себе на плече и сказал держаться крепче. Его спина была не настолько широкой, как у Тэхёна. Но не менее сильной. Наблюдая, как под кожей сокращаются мышцы, Чимин обессиленно положил голову чуть ниже шеи друга, ощущая, как двигается тело парня под ним. Резко, но тонко. Сама утончённость.
Протянутое полотенце, смех, обсуждения, разорение продуктовой корзины. Под наступление темноты и треск сухих веток в костре, с запахом жареных сосисок и хлеба, они встречали полную луну, которая постепенно поднималась над гладью.
- Слушайте, а что там с цыганкой то? - Чимин жевал второй бутерброд, вспоминая слова Ба. На его плечах было накинуто полотенце, а волосы зачёсаны назад, падая парой прядок по вискам.
- И не надоели тебе легенды? - Тэхён сидел на ковре, сложив ноги лотосом.
- Легенды появляются не просто так, - Чимин поднял палец вверх. - Если их соединить, то можно найти реальную историю. К тому же, я верю в русалок. Один же сидит тут.
Тэхён, немного скривился, понимая, что говорят про него, упоминая мифическое существо, и облокотился на одно колено локтем, подпирая подбородок.
- Хорошо, слушай, - Хосок подался чуть вперёд, садясь ближе к этим двоим, чтобы тоже вести рассказ.
Полная луна поднималась всё выше, а деревяшки в костре потрескивали, светлячками выпуская маленькие искры, которые переносили на шестьдесят девять лет назад.
***</p>
Blackmore's Night - Ocean Gypsy</p>
Ночью у моря своя магия. Тёмное, скрывающее в своей толще разноцветный мир, который днём играет всеми красками там, куда достают солнечные лучи, оно продолжает жить. Дышит более глубоко, пенными поцелуями омывая берег, чтобы с утра удивить пришедших искупаться у новой береговой линии.
Оушену нравилось такое море. Именно поэтому, даже по ночам он прибегал на свой любимый, сокрытый от посторонних глаз, небольшой пляж посреди камней и скал у адских ворот. Пока однажды не произошла одна встреча, встреча, сыгравшая свою роль в легендах маленького городка. Овеянная магией и скрытая в сумерках, забытая многими, как забываются брызги волн, но громкая, словно стая голодных чаек.
Ещё до того, как к Оушену обратился юноша с просьбой научить его плавать, капитан команды по плаванию познакомился с девушкой. Необычной, как и само море, волнующей сердца и разумы жителей городка.
- В тот раз он прибежал, ведомый зовом луны, чтобы как и всегда, окунуться в свой собственный мир, прямо из дома маяка, - Тэхён немного понизил голос, и теперь история казалась ещё более мистической, ещё больше охватывала, и Чимин обнял свои колени, кладя голову на плечо рядом сидящего Хосока, прикрывая глаза и вслушиваясь в бархат исходящих слов.
Но пляж его не встретил привычной пустынностью, звуки гитары, разносящиеся на гребнях волн, лёгкий бубен, потрагивающий в руках и голос, голос завораживающий, гипнотизирующий, голос на который ты идёшь, словно моряк на голос сирены. Искры из костра, маленькими салютами разлетались, взвивались вверх, иногда подхватываемые ветром, который заставлял огонь танцевать вместе с танцующей.
При голубоватом свете луны развивались длинные чёрные волосы, а руки, по которым солнце не один год оставляло поцелуи, испепеляя кожу, чтобы та стала смуглой, вздымались вверх, ведя кистями, перебирая воздух пальцами, постукивая, щёлкая, обхватывая.
Яркая, разноцветная юбка развивалась при кружении, от чего девушка походила на распускающийся цветок. Яркий даже в ночи, в уюте желтоватого свечения костра и бледности луны, она пела, босыми ногами утопая в песках, кружась, пока мать её играла на гитаре. Женщина, сидевшая с инструментом была не менее яркой, с трубкой во рту, от которой исходил щекочущий нос дымок, она перебирала струны, смотря на дочь, что танцевала, поклоняясь луне.
Юноша сам вышел к ним. Голос и звуки струн вели его, но и любопытство не слабело. И, хотя было лёгкое непонимание, откуда на его тихом месте люди, ещё и такие странные, всё же, ему было интересно, кто это, откуда они здесь. Почему так поют и танцуют лунной ночью у моря?
Увидев его, девушка замерла, подошла к матери, вставая к ней спиной, закрывая её от незнакомца.
Между молодыми произошёл разговор, где Оушен спрашивал, а цыганка отвечала. Где выяснилось, что девушка с матерью лишилась дома и они пришли сюда. Что их обвиняли в колдовстве и гнали, гнали, пока они не покинули родной соседний городок. Им больше некуда идти, кроме как остаться здесь.
Их разговор был не таким долгим, но луна всё плыла среди звёзд, приближая неминуемый рассвет.
Сначала юноша пожимал плечами, не зная как помочь, пока, не предложил грот, где могли отдохнуть мать с дочерью. Он проводил их к нему, ведя по скалам среди ярких красных цветов, которые венком на чёрных волосах смотрелись так правильно...
- Ты, словно лето. Яркая, громкая, взбалмошная и прекрасная, - юноша часто навещал их. Постепенно, грот стал походить на жилище, а он там единственный и желанный гость.
Плавая вместе, рыбача, и просто читая истории этого городка, пловец, словно стал русалом, пленившим сердце земной колдуньи. Прямо как в сказке, которую он читал ей при свете костра, пока позади женщина, как и всегда, перебирала струны гитары.
И девушка поселилась в сердце пловца, но, это не та любовь, к которой все привыкли. Он любил её, ему нравилось быть рядом и хотелось оберегать. Она, словно его личное лето, в ярких красках, такая же весёлая и лёгкая.
И, она бы не узнала о его настоящих чувствах, если бы однажды, не потянулась, чтобы коснуться желанных губ.
Тихое ”Прости”, остановило. Ещё более тихое ”Ты мне как сестра” разбило сердце. А ”Я люблю другого” отняло душу, вознося её вместе с искрами костра, точно также растворяя в ночи не донося до звёзд.
В ту ночь она кричала как никогда. Стуча кулаками по грудной клетке, выкрикивая обидное, слезами умывая собственное лицо, девушка не хотела верить, что её чувства не взаимны.
Но, как только последняя фраза дошла до её разума, она остановилась. Резко, отойдя на пару шагов.
- Ты сказал ”другого”?
Пловец только грустно смотрел своими чёрными глазами, наклонив голову, виновато выдыхая.
- Другого.
И он пытался объяснить, говорил ей, что она единственная кому он вообще рассказывает о своей любви. О своём чувстве, и что, всё его вина, что он не хотел причинить ей боль.
- Но причинил, - немного скептически добавил свои слова Хосок. Проведя ладонью по волосам Чимина, чтобы не щекотали так сильно щёку, он сам положил на него свою голову, опираясь руками назад. Тэхён тем временем облюбовал свободное плечо друга, и теперь рассказ повёл Чон, сидевший с засыпающими младшими на своих плечах.
Много говорили о цыганке, которая не простила безответность своих чувств. С тех пор Оушен всё свободное время проводил со своим любимым, которого у них и так было немного. В грот больше не заходил желанный гость, а мать с дочкой стали подвергаться новым нападкам от жителей городка. Пришедшие слухи от соседей о магических способностях доводили до оскорблений, не пусканий в магазины, и гонениям с рабочих мест.
И никто не знает точно, кому и как девушка поведала об известной ей паре двух любящих друг друга, но любовь юношей стала известна.
После пережитых оскорблений и избиений, однажды в грот снова явился долгожданный гость. Вот только явился он совсем не для того, чтобы как и прежде, посидеть под струны гитары и послушать звонкий смех.
Он почти кинулся на девушку, обвиняя её в попытке разрушить светлые чувства. Оушен не слышал её крики о том, что она, как и до этого, хранила его секрет. Не слышал, что жители обвиняют её с матерью во всём, что им кажется подозрительным. Не слышал просьб образумится, принять факт неправильности его чувств и быть с ней.
Он ушёл, ушёл чтобы больше никогда не возвращаться. Та, что стала словно сестра, такая же отличающаяся ото всех, словно вечное лето, яркая, непредсказуемая как море, стала в его глазах врагом.
- Говорят, она любила его настолько сильно, что в ней, от разбитого сердца и несправедливых обвинений, пробудилась магия её крови, - Хосок уже рассказывал легенду морю, которое небольшими волнами стало доставать до протянутых ног, призывая закругляться и идти домой.
Кто теперь точно ответит, что тогда произошло? Но то, что девушка не простила пустых обвинений, это точно. Узнав о тайной встрече и о побеге, она сразу, не раздумывая, сообщила об этом родителям юноши, в которого так сильно был влюблён Оушен. В ту ночь, она его встретила прямо здесь, он пришёл на встречу с любимым, а встретил в белоснежных одеяниях девушку. Чёрные волосы как и всегда развивались на ветру, но было в ней что-то, что отличалось. Не звучала больше гитара, не было пения.
- Бежим вместе, - смуглая рука тянулась к щеке юноши. - Мы будем счастливы, куда-нибудь далеко далеко. Можно прямо в море...
Ракушки слегка звенели на поясе, морская звезда украшала волосы. Девушка, словно собиралась уйти не по земле, а в море, которое так любил пловец.
Короткое ”Нет” и снова виноватый взгляд.
Цыганка, только что потерявшая мать, а вместе с ней и контроль, который был над силами молодой морской ведьмы, бушевала. От её эмоций волны налетали на камни ещё яростнее, а небо сулило огромной грозой. Собирая все крупицы памяти оскорблений, все обиды на людей, она не могла заставить себя ненавидеть только одного человека. Ветром развернувшись, девушка покинула пляж.
Но она видела. Видела как подрывается юноша, как бежит через весь город, как теперь ему разбивают сердце, как он, гонимый жителями городка бежит обратно. Она хотела встретить его, чтобы сесть в готовую лодку и отплыть, взявшись за руки, познавшие боль и ненависть. Познавшие разбитые сердца. Но он не вернулся на пляж.
Его прыжок застыл в глазах любящей всем сердцем и душой.
Не только пловец тогда призывал Посейдона.
Проклятие, которое наводят из-за разбитой любви - страшнее всех проклятий на земле. Особенно, когда всё ещё любишь, когда не можешь простить, когда безумны чувства.
- Так, в итоге это она превратила его в русала? - Чимин оторвал голову, потирая сонные глаза.
- А кто теперь скажет? Она прокляла, или прокляли её? Да только так и живёт в том гроте цыганка, чьи волосы со временем из чёрных стали седыми, а яркие одежды навсегда стали траурными. И так и приходит она на этот берег, призывая море, чтобы явился перед ней тот, кого так любит до сих пор.
Хосок потормошил Тэхёна, чтобы тот тоже вышел из сонного забвения, и поднялся на ноги.
- Говорят, она так и торгует разными порошками из ракушек, да водорослей, - Чон посмотрел в сторону, где находилась огромная дыра в скале. - Хорошая была бы пара. Та, что владеет магией моря и тот, кто подчиняет это море.
- Вот только чувства не обманешь, - как-то грустно вздохнул Тэхён, начиная собирать их вещи. - Она, может и любила, а может не понимала своей привязанности, не различая любовь к человеку и любовь к брату, но он любил, а любил другого человека. И сказал ей об этом. Не верю в не взаимные чувства.
- Тебя послушать ты вообще ни во что не веришь, а в другой раз, так наоборот, во всё и сразу, - Хосок помогал Чимину сложить ковёр, встряхивая его от песка.
- Так, та женщина, что тогда появилась тут, - Чимин вспоминал, с какой точно стороны она вышла. - И есть та девушка-цыганка?
Тэхён чуть пожал плечами, тут же кивая головой.
- Да, так и живёт в гроте. Бабушка раньше у неё что-то из водорослей брала, та сама приходила, приносила мази к нам домой, - Тэ начал поливать остатки костра водой, чтобы затушить его. - Помню, как мельком видел её.
Чимин снова повернул голову. Истории маленького городка не только захватывали, но и будоражили. Было в них нечто, что кричало о правде всего сказанного. И в голове Чимина это было не только то, что все истории чувств и людей, как таковых, реальны и происходили здесь. Но и мистическая дымка, туманом опускающаяся на воду и скрывающая чёрный хвост, с плеском воды, казались правдой.
Друзья уходили с пляжа и уже не слышали, как струны гитары перебирал ветер, залетающий в грот, как старая цыганка толкла свои ракушки, чтобы образовалась пыль. Как вновь и вновь она повторяла тому, кто шестьдесят девять лет назад был долгожданным гостем здесь, а теперь ставший ещё одним жителем этого грота, слова: ”Отвергший стал отвергнутым. Проклятие снимет принявший”. Не слышно было Тэхёну, как чёрный хвост бьёт о камни, немым криком от тоски и боли, оглушая округу и собственный разум, крича взывает уйти с ним.
Никто не слышит шептания о скорой встречи, никто не слышит магических слов, что могут позволить русалу выйти на берег, никто не слышит имя юноши, пришедшего в грот, дабы спастись от недуга.
***</p>
- Ну же, дитя, скажи нам своё имя, - проскрипела старая цыганка, приближаясь к молодому человеку.
- Чон... - начал неуверенно парень, но затем выпалил. - Чон Чонгук!