Маленькие города всегда полны легенд (2/2)

The Neighbourhood — Middle of Somewhere</p>

Тэхён успел показать школу за перемены. Они ходили по коридорам, заглянули в несколько классов, посмотрели бассейн, спортзал и столовую. Всю дорогу их сопровождали взгляды, и Тэхёну было вдвойне неудобно. Но, сейчас он не сжимался, скорее наоборот. Стоило кому-то что-то крикнуть в их сторону, как он тут же разворачивался и отвечал крепким словом, вызывая шок у близко стоящих. Конечно, Тэхён никогда не стоял спокойно, пока его бьют или унижают, но чаще, слова старался пропускать мимо ушей, затыкая те наушниками.

Но сейчас он был не один, Чимин, пускай негласно и согласился принять тот факт, что собирается дружить с изгоем, однако, это не значит, что и ему должно доставаться. Хотя, в этом городке не любили не только геев, но и приезжих. Особенно богатых, которые пытались как-то улучшить это захолустье, приобретая земли в попытках развить тот или иной бизнес, так или иначе, нарушая микромир этого городка.

И семья Чимина была такая же. Они выкупили землю вокруг разрушенного порта и собирались заново отстроить его, чтобы начать рыбный промысел и поставки улова. Чимин рассказал, что его семья владеет несколькими суднами, добывающими рыбу в океане страны, и сейчас они решили открыть свой портовый док, но соваться сразу в крупный город очень тяжело. Все места заняты и конкуренция довольно высока, а вот маленький заброшенный миром городок — самое то.

— Так, у вас тут есть русалки? — вдруг спросил Чимин, когда они выходили во дворик, чтобы наконец-то пообедать.

Тэхён дёрнулся.

— Русалки? — переспросил он, удивлённо смотря на нового друга.

— Ну да, я слышал, тут полно легенд, мол есть толи русалка, толи русал, который владеет этим побережьем, охраняя его, — Чимин хохотнул.

Тэхён отвёл взгляд. Легенд действительно много, но его любимая, та, которую бабушка рассказывала про двух влюблённых парней. Её он то и рассказал Чимину. А тот только рот раскрывал. Но, даже после рассказанной легенды, ему было мало, и он попросил ещё, и ещё, и ещё, и так, до конца последнего урока. Тэхён рассказывал всё, что слышал когда-либо, про разные концовки той или иной истории.

— Но, я ни разу не видел ничего похожего, — в конце, когда они вышли со школы, Тэхён отцепил свой велосипед. — Мне, сейчас надо заехать к моей второй Ба, а потом к другу.

Он опустил голову, смотря так, будто нашкодивший котёнок. На языке вертелись слова, чтобы позвать с собой, но он не был уверен, насколько это будет правильным, забирать у человека полностью весь день, да и захочет ли этот человек. Но Чимин, будто мысли прочитал.

— А можно с тобой? — он улыбнулся и помог Тэхёну обвязать замок вокруг перекладины, перехватывая его. — Так, хоть быстрее город посмотрю и ещё с кем-нибудь хорошим познакомлюсь.

И Чимин был готов поклясться, что ослеп. Яркая прямоугольная улыбка озарила лицо Тэхёна, а сам он, будто светится начал.

— Конечно! Ты на велосипеде? На машине? Давай я повезу тебя? Садись на багажник.

Первое сентября — главный страх Тэхёна, хоть и начался со встречи с Намджуном, однако, быстро обрёл нежные и мягкие оттенки, поражающие своей яркостью и резкой сменой, в виде Пак Чимина. Паренька из города, севшего рядом с ним, и ставшим другом с первых же секунд. Словно родственная душа, которая наконец-то пришла спасти свою сестру из заточения тьмы.

***</p>

Melanie Martinez — Lunchbox Friends (slowed down)</p>

По голубому небу облака, словно парусники, плывут подгоняемые ветром, переворачивая картину мира, отражаясь на любых поверхностях своей чистотой. Снова мелькают улицы, поворачивающиеся головы и провожающие взгляды, полные осуждения и любопытства. Новые перешёптывания, но облака лучше. Они швартуются где-то на самом верху маяка, цепляя его своей кормой, замедляясь и продолжая плыть. Иногда скользят по зелёной траве, словно цепляясь, пытаясь сбросить якорь.

Ноги сильнее напрягаются, везя теперь два тела на велосипеде, но педали прокручивают также уверенно, без тени сомнения, будто это не первый раз, словно так и должно быть постоянно. Велосипед останавливается возле забора и пассажир спрыгивает, позволяя водителю приставить свой транспорт, а затем следует за ним.

— Ба! Это Тэ! Я пришёл не один, — из-за угла в коридор выглянула голова пожилой женщины с полотенцем на голове, поверх которого был ещё целлофановый пакет.

Чимин поклонился, когда заходил, и сейчас ещё раз отвесил поклон милой старушке.

— Медвежонок, что же ты! Как же, а я только химию, ох… — старушка начала метаться, но в тоже время указала рукой проходить к ней на кухню, тут же ставя перед молодыми гостями тарелку со свежими, ещё горячими и дымящимися, пирожками.

— Приятно познакомиться, — новый гость ещё раз кланяется. — Я Пак Чимин, новый друг Тэхёна.

Он улыбнулся, а женщина, как и её почти внук, тоже поверила в существование ангелов.

Они сели за стол, Тэхён по-хозяйски разлил всем чая и начал рассказывать про новый день, про начало учебного года, про их, с Чимином, знакомство. Встреча с Намджуном была опущена.

-Наконец-то моё сердце теперь будет на месте, — женщина улыбнулась, потрепав две светлые головы.

Посидев около часа и наевшись пирожков, приготовленных старушкой, Чимин и Тэхён покинули её, обещая обязательно зайти на следующий день вместе. Чимин в первые же минуты получил приглашение заходить вместе с Тэ, или же одному, что порадовало парня, который не знал в принципе не должной материнской любви, ни тем более бабушкиной, вырощенный нянями, которые вечно менялись из-за его отца.

— Мне нужно домой забежать, можем оставить там вещи, всё равно дорога, куда мы идём, туда и обратно идёт через мой дом, — Тэхён махнул рукой в конец улицы, отводя её в сторону маяка.

Чимин с удовольствием принимал любое предложение Ви. Ему понравилось прозвище, не связанное с именем, а с любовью к искусству. Когда Чимин оказался в комнате Тэхёна, а тот, как второму постороннему, кто пришёл к нему, как раз и поделился вторым именем, то его глаза разбежались. Распечатки с цветного принтера, написанные собственной рукой, банальные плакаты, он никогда не видел такого разнообразия. И только одно объединяло почти все краски: море, русалки, киты и дельфины и музыка.

— Так любишь море? — поразился Чимин.

Тэхён ухмыльнулся, закидывая в рюкзак пару полотенец.

— Сейчас всё увидишь, подожди, дойдём да Хосока, а там и наше с ним место.

***</p>

Elsa & Emilie — Ocean</p>

Велосипед катил по просёлочной дороге, то и дело немного потряхивая от неровностей и камней, Чимин и Тэхён отъехали от дома, и Тэ повёз их в сторону маяка, прямо к скале.

Перед этим Тэхён позвонил другу, чтобы убедится, ждёт ли тот, и, договорившись встретиться у маяка, а от туда спускаться к пляжу вместе, Чимину была протянута светлая шляпа, на манер 60-х годов.

— Чтобы голову не напекло, солнце ещё греет в полную силу, — сказал тогда Тэхён, а Чимин его послушал.

И сейчас они ехали, поднимаясь в некрутую, но высокую гору. Вокруг трава по пояс, разноцветные полевые цветы, словно разбрызганные краски на зелёном холсте, и море, спокойное, отражающее синеву неба, море.

Постепенно, оно пропадало из вида, чем ближе они приближались к маяку, а дорога с обрывов выходила на середину скалы.

Тёплый ветер трепал волосы, норовил унести шляпу Чимина, обветривал сильнее губы Тэхёна, и обволакивал запахом морского бриза. Этот запах не похож на тот, что в освежителях воздуха, он другой. Море пахнет водорослями и рыбой, но едкость запаха разносят ветреные порывы, оставляя тонкий шлейф мягкого аромата.

Чимин подставлял лицо лучам солнца, обхватывая крепче Тэ за талию своими руками, а Тэхён впитывал в свою кожу этот смешавшийся запах цветов и моря.

Маяк поражал своей увядающей красотой. Белый, с красными полосами, он стремился куда-то ввысь, задевая облака. На фоне голубого неба и синего моря, это был дом спасения моряков. Когда велосипед подъезжал ко входу в дом, их там уже ждали.

***</p>

Хосок лучший друг Тэхёна с детства. Будучи старше на год, он уже окончил 9 класс и, договорившись с другом уехать вместе из этого городка, ждал когда Тэхён доучится последний девятый класс, подрабатывая и копя на будущий съём жилья для себя и младшего. Не смотря на маленькую разницу и собственное ребячество, Хоби, а так его звал Тэ, чувствовал за собой ответственность за Тэхёна. А зная о проблемах того в школе, тут же бросался обнимать и проверять самочувствие друга при каждой встрече.

И сейчас, Тэхён не успевает слезть с велосипеда вслед за Чимином, как его хватают в охапку тёплых и нежных объятий. Эти двое, словно два солнца, ярких, светящих друг другу в этом сером мире.

— Хо! Задушишь когда-нибудь, — Тэхён начал изворачиваться из рук друга, вставая ближе к новому однокласснику. — Это Чимин, он новенький и…

Тэ запнулся, он не знал как объяснить тому, кто знает его с детства, такую странную связь с человеком, которого знал несколько часов, а будто также, с пелёнок.

— Теперь тоже друг Тэхёна, Пак Чимин, — парень улыбнулся, протягивая руку, чтобы поздороваться.

Хосок посмотрел на него, оглядывая с ног до головы оценивающим взглядом, от которого у Тэ всегда мурашки были. Единственные моменты, когда он боялся друга, так это когда тот был сосредоточен или что-то оценивал, в такие моменты, глаза всегда излучающие солнечный свет становились пронзительными, до нельзя строгими, убийственными. Губы поджимались, а подбородок чуть вздёргивался вверх. Таким выражением лица Хосок выбивал воздух из лёгких девушек, заставлял Тэхёна успокоится за долю секунды, а врагов сделать шаг назад.

Но Чимин наоборот завис. Его протянутую руку схватила тёплая, можно сказать горячая рука. Хосок был почти такой же загорелый, как Тэ, и это сильно контрастировало со светлой кожей парня из крупного города.

Выгоревшие пряди раздувало по всей голове, давая перелив огненным и медным оттенкам, иногда они падали на глаза, шапкой спускаясь по голове. Глаза полумесяцы с тенью солнца, строгий нос, тонковатые губы. Ростом почти с Тэхёна, он словно возвышался над Чимином. Одна рука засунута в карман выцветших зеленоватых шорт, отодвигая край, явно большой по размеру, футболки цвета молока с пятнами красок, которые продумали дизайнеры.

— Чон Хосок, — парень наконец-то улыбнулся, обнажая зубы, похожие на белый жемчуг, а Тэхён, который всё это время не мог дышать, шумно выдохнул. — Считай, смотритель маяка и хён этого балбеса. Добро пожаловать в наш городок… .

***</p>

polnalyubvi — Я рисовала море</p>

Шум лёгкого плеска воды становился всё ближе, чем ниже спускалась троица, тем больше ветер начинал гладить по головам, а крики неугомонных чаек приближались.

Спускаясь от маяка уже пешком, они шли по небольшой тропинке, вытоптанной двумя парами ног с весны, через высокую траву и маки. Уходя чуть в сторону от маяка, им открывался чарующий вид. Чимин подошёл чуть ближе к краю, опуская голову под ветками дерева, единственного растущего на этой тропке. Перед ним синева, мешающаяся с зеленоватыми и лазурными оттенками. Лёгкая рябь по воде от ветра оживляла море, казалось, что оно дышит.

— А что это? — спросил он, протягивая руку вперёд, указывая на скалу прямо в воде.

Куполообразной формы, она была не такой большой, по сравнению со скалами, по которым они шли, но всё же восемь метров тоже немало. Отливая золотым оттенком, эта скала, словно ворота, с проходом по середине, манила к себе, приглашая зайти в воду.

— Это, так называемые, ворота в ад, — чуть пожал плечами Хосок, — Есть легенда, что через них можно попасть в обитель русалок, которые охраняют эти берега от человеческого насилия над природой. Она ещё примерно на столько же под вод уходит.

Глаза Чимина сверкнули и заблестели. Он ту же резко развернулся, встречаясь лицом к лицу с Хосоком, который подошёл ближе, чтобы видеть на что ему показывают.

— Хён… — Чимин повёл руками, теряя равновесие от неожиданной близости.

Его тут же притянули от края.

— Всё окей? — спросил Тэ, смотря как Хосок осматривает Чимина.

— Да, — их новый друг немного покраснел от смущения и собственной неловкости. — Тэ, ты ведь уже знаешь мою любовь к легендам.

Улыбнувшись, они стали спускаться дальше, продолжая рассказывать Чимину о легендах, связанных со скалой-воротами. О тех, что слышали от бабушек, которые молвят жители, и которые они придумали сами, когда сидели на берегу и любовались закатами.

Пляж, к которому они пришли, был действительно небольшой. Чтобы здесь во всю разлечься и при этом чувствовать себя комфортно, то отдыхать здесь стоит только одной компании, не больше семерых-восьмерых людей.

Мелким камнем шуршала вода, омывая песчаный берег. Но, стоило им только вступить на песок, покрытый покрывалом из камешков и редких ракушек, как неожиданно, перед Тэхёном, из соседних зарослей выдвинулась старуха.

***</p>

polnalyubvi — Девочка и море</p>

Запутанные седые волосы, сплетённые в длинную косу, серьги из ракушек в ушах и в носу, рваное серое нечто, что было когда-то платьем, почти чёрная, смуглая кожа вся в морщинах, некогда яркие синие глаза, покрытые теперь пеленой. Встретить такую в ночи, и можно подумать, сама смерть вышла из воды за тобой. Её иссохших губ не было видно, рот открыт, словно у шарнирной куклы. Костлявые руки пальцами схватились за сильные плечи. Наклоняя с огромной силой к себе, она смотрит куда-то сквозь Тэхёна, водит глазами, а затем её взгляд натыкается на жемчужину, и она хватает её, поднося к глазам, а затем к щеке, прижимая к своим дряблым морщинам чёрную бусину, наклоняя Тэ ещё сильнее.

От внезапного появления, Чимин и Хосок застыли, первый хотел только потянутся, но его дёрнули за рубашку, отводя назад Хосок покачал головой, в знак, что не нужно трогать её.

— Он идёт… — скрипучий, уже почти загробный голос старухи наводил мурашки по телу. — Идёт…

Она прокатила жемчужину по своей щеке и, резко отпуская её и дальше болтаться на шее владельца, с новой силой схватила Тэхёна за плечи.

Резко поднявшийся ветер нагнал серое крупное облако, закрывая солнце и погружая их в полумрак без солнечного света. Коса начала трепыхаться, выбивая новые волоски из неё и делая вид старухи ещё безумнее. Её рот открывался, а загробный голос начал скрипеть.

— Он заберёт их всех… Всех кто обидел его любимого… Они сами виноваты…

— казалось, что она не дышит, но голос становился только громче и с полушёпота уже почти перешёл на крик. — Шестьдесят девять лет прошло!

Тэхён всё же стал пытаться выбраться из её хватки, аккуратно беря за тонкие запястья, пытаясь отцепить пальцы.

— Извините, простите, — начал он про себя бормотать, тут же делая шаг назад, оглядываясь на друзей, которые не знали, как им нужно поступить.

— Он уже услышал зов любимого… — старуха всё же разжала пальцы, а голос снова стал затихать. — Он придёт за тем, кому подарил жемчужину с цветом своих глаз…

Наконец выбравшись, Тэхён тут же встал к друзьям. Его глаза были большие, а дыхание частое. Он ещё раз посмотрел на старуху, которая всё повторяла «море волнуется, раз… море волнуется, два… море волнуется, три…», чуть шатаясь в такт своим словам, вознеся руки вверх.

Резко остановившись, она снова посмотрела на Тэхёна.

— День Всех Святых, он придёт сам, как когда-то ты пришёл к нему…

Договаривая последнюю фразу, она пятилась назад, отходя туда же, откуда вышла, пока листва совсем не скрыла её.

Облако, закрывавшее солнце, словно следуя за ней, проплыло и вновь открыло свет на берег, заполняя его лучами тепла. Стоявшие в оцепенении, Чимин, Хосок и в итоге Тэхён, передёрнулись.

***</p>

Jonah Kue — Mermaids</p>

Резко дёргая всем телом, показательно морщась и сводя руки, вставая на одну ногу, Хосок изображает страх и омерзение.

— Это, это, что сейчас было? — Чимин хлопал большими от удивления глазами, приходя в себя.

— А… — Тэхён махнул рукой. — Не обращай внимание. Местная сумасшедшая.

— Ага, ты в будущем, если и дальше так будешь увлекаться легендами, — Хосок подёргал бровями, тыкая локтем в бок новенького. — Кстати, не вижу на тебе шорт. В плавках будешь и порадуешь нашего Тэ красивым телом? Смотри, ещё слюнями обмажет.

Чимин ожил, до него сразу дошла шутка, которая и пробудила его, и смех разнёсся, по небольшому пляжу. Закрывая глаза, улыбаясь широко, Чимин чуть не упал на колени. Его распирало. А Тэхён лишь фыркнул что-то про не в моём вкусе, а затем устремил взгляд на горизонт.

Стоило двоим ступить на пляж, как почти вприпрыжку, Тэхён и Хосок скинули с себя рюкзаки, швыряя их в разные стороны, следом с тел слетели рубашки, обнажая кубики пресса Хосока, широкие плечи жилистого Тэхёна, плеск воды от забегания, брызги в разные стороны, Чимину даже показалось, будто они первый раз здесь, и только истории, услышанные по дороге сюда, а затем то, как уверенно два друга скрылись в воде, стоило им до колена в неё зайти, как они нырнули, значило, что эти двое выросли здесь.

Чимин, собирая рубашки, чтобы те не улетели на порывах ветра, приволакивая рюкзаки, достал телефон, фотографируя места. Понимая, что прошло больше минуты, а он не слышал нового всплеска воды, парень оглянулся. Через ещё сколько-то секунд, в нескольких метрах показались смеющиеся головы. Чимин помахал им, тут же разворачивая телефон передней камерой, фотографируя себя на фоне двух точек с вытянутыми руками верх.

***</p>

Тэхён дёрнул своё тело, уводя его под воду ногами вниз, погружаясь как можно глубже. Здесь, в толще воды, синеву которой, сквозь поверхность, прорезают лучи солнца, он был дома. Хотелось навсегда остаться вот так, в этой невесомости. Не всплывая, он развернул себя головой вниз, погружаясь ещё глубже, цепляясь за камни, которые переливались разноцветными водорослями. Эти места Тэхён знал наизусть, и сейчас, когда рядом проплывает размытое тело друга, а все краски смешиваются в глазах от воды, ему не нужны очки, не нужна маска. Сознание само рисует каждую травинку, выравнивает угол каждого камня, и он видит. Плывёт, вытягивая руки вперёд, складывая ладони вместе, сводит ноги, плавно сгибая их, не осознавая собственную гибкость тела в такие моменты. Если бы только ещё жабры были как у рыб, или способность дыхания дельфинов. Но приходится отталкиваться от камня и всплывать, за новым глотком воздуха, который необходим телу, и который отравляет душу.

Слыша смех Чимина, Тэ улыбается. Рядом с ним его старый друг, старший хён, и теперь ещё один, новый друг, который тоже теперь стал для него братом, за такой маленький срок. Тэхён был счастлив. Здесь, в воде, с друзьями, он забывался о том, что завтра снова в школу, что теперь нужно быть аккуратнее, чтобы не подставлять и не рисковать Чимином, что впереди ещё целый год мучений и серой жизни в этом городке, где единственная радость — его обитель, море.

— Я уже говорил, что ты грёбаная русалка? — спросил его Хосок, находясь рядом и кладя руку на плечо. — Смотри на нашего нового друга.

Смотря в сторону берега и зачёсывая мокрые волосы, с которых постоянно капает вода, Тэхён повернулся в сторону берега. Чимин стоял там и кричал что-то про то, какие они классные. Глянув на хёна и подмигнув ему, они вдвоём, как по сигналу, подплыли чуть ближе к берегу, так чтобы под ними было метра два глубины. Нырнув, они коснулись руками дна, а затем, резко развернувшись и приседая, оттолкнулись так, что просто вылетели из воды, как минимум на пол тела, а затем, делая быстро новый глоток воздуха, словно два дельфина, погрузились в воду, вытягивая руки, и вновь опускаясь ко дну, повторяя все действия.

Чимин стоял словно зачарованный. Перед ним, не люди, это дельфины, русалы, но не люди. То, как они выныривали из воды, снова в неё погружались, под разлетающиеся брызги, завораживало. Он не мог отвезти своих восторженных глаз, крича просто что-то нечленораздельное от переполняющих эмоций, всего лишь просто от наблюдения.

Не желая оставлять человека одного на берегу, пара друзей быстро вернулась. С них капала солёная вода, грозясь высохнуть на садящимся солнце. Чимин поочередно протянул им полотенца, бесцеремонно и не стесняясь, разглядывая тело Хосока. То, как капли падали с мокрых рыжих и растрёпанных волос, стекали по подбородку, подчёркивая его, скапливались в ключицах, растекались по прессу, очерчивая и без того, выраженные кубики, как он стоял на одной ноге, подобрав вторую на носок, а вода стекала по этим накаченным, но аккуратным икрам со штанин, а сам Хосок, бросив полотенце на плечи одной рукой вытирал лицо.

Сам Хосок, купаясь в лучах солнца будто был этим солнцем. Его яркая улыбка, сощуренные глаза полумесяцы, чуть смугловатая кожа, до которой эти самые лучи дотронулись всего лишь кончиками пальцев, белая полоска, где немного съехали вниз и набок шорты, произведение искусства, а мастер сотворивший этот шедевр грозился пропасть в наступающих волнах, окрашивая небо в краски оранжевого, как и волосы Хосока, красного, как некоторые яркие пряди в его же волосах, чуть розоватые, как его губы, нежно жёлтые и тёмным медным, как его сверкающие глаза.

— Ты похож на солнце, — произнёс Чимин, встречая пару удивлённых взглядов. — А что? Тэ, он же правда похож, вот, посмотри.

Чимин схватил мокрого Тэхёна за руку, волоча его на место, где стоял сам, пока любовался их хёном. Тэ улыбнулся своей квадратной улыбкой.

— И вправду, солнце, солнышко, Хосолнышко, — он смеялся, заражая друзей, и Хосок сам стал хихикать со своих младших.

Решив, что на сегодня хватит впечатлений, они посидели ещё немного, рассказывая подробней про легенду о воротах в ад.

***</p>

polnalyubvi — Не покидай меня никогда, море</p>

— Солнце должно быть как сейчас, — начал Тэхён, вытягивая длинные ноги, сидя по середине на небольшом коврике-полотенце.

Небольшие волны начинали биться о ближайшие камни, а там, где шла скала, на которой стоял маяк, виднелись брызги, похожие на белые и прозрачные салюты. Солнце садилось, и сейчас его лучи выглядывали прямо сквозь дыру в скале, словно заглядывая в открытую дверь. Скала потемнела от расположения света и на фоне ярких красок, казалось, что она чёрная, алые облака отражались красноватыми потёками от захлёстов воды. Оранжевое небо огненным цветом плавило жёлтый шарик, заходящий всё ниже, продвигало его, проталкивало прямо сквозь чёрные стены камня.

Прямо напротив этих ворот был выступ, похожий на трамплин для прыжков, и Тэхён рассказал, что нужно спрыгнуть с него, когда солнце будет садиться, а на небе появиться первая звезда. Если уцелеешь, то доплыть до ворот и проплыть сквозь них, нырнув прямо под солнце. И тогда, с другой стороны, ты вынырнешь с хвостом вместо ног, окажешься совершенно в другом мире, где бесконечный туман на воде, а вместо солнца — луна, окрашивающая небо в оттенки синевы. Там небо — самый настоящий космос, но обратно ты не вернёшься. Никогда.

— Почему? — спросил Чимин, уже представив, как было бы здорово обзавестись мощным рыбьим хвостом вместо ног.

— Всё просто, русалки, это утонувшие девственники, — хмыкнул Хосок, прерывая красивую роспись легенды Тэ, но тот только кивнул.

— Бабушка рассказывала, что дед не смог стать русалом, потому что когда утонул, не был невинным юношей, — дословно передал её фразу Тэхён. — Но дело не только в этом.

По легенде, русалка сможет вернуться на берег в обличье человека только когда её там будет ждать её любовь. Тот, кто примет настоящий вид и чувства.

— Но как её кто-то полюбит, если русалка в море? — Чимин пытался глубже вникнуть в легенды, они ему нравились всё больше и больше, а идея стать писателем и собирать вот такие легенды в сборники сказок казалась не такой уж и плохой теперь.

— Русалка сама найдёт свою любовь. Морская пена подарит ей ноги, но при одном условии. Никакой воды на суше, иначе пена спадёт, как и её иллюзия, обнажая хвост, а ещё, у человека должна быть вещь, подаренная когда-то, возможно в прошлой жизни, — Хосок многозначительно посмотрел на Тэхёна, чтобы до Чимина дошло, что он говорит про чёрную жемчужину.

Тэхён в этот момент уже стоял к ним спиной, подставляя ноги под морскую пену так, чтобы вода ласкала кожу по щиколотку, накатывая волнами.

— Бред всё это, — произнёс он. Его настроение, часто скачущее, сейчас немного упало. Все эти легенды манили, хотелось проверить каждую. Но он уже прыгал со скал, проплывал под воротами, ныряя под солнце, вот только когда выныривал, видел лишь, что солнце опускалось и дальше, а на небе продолжала ещё гореть только одна звезда. — Хотя, всё может быть…

Закат стал более глубоким, а морские волны окончательно поглотили солнце, пряча его под пеной.

— Идём, — Хосок встал и помог подняться Чимину.

Поднимаясь к маяку, они шутили по поводу ног Тэхёна, смеялись, представляя как будут учить Чимина плавать, как они ещё успевают вдоволь накупаться, пока вода тёплая.

— Поехали, я отвезу тебя, — Тэ помахал рукой, заходящему бегом в дом Хосоку. Его отец, как они оценили по тёмной башне, где находился прожектор, опять напился и уснул или ушёл из дома, и теперь его сын вновь принимался за чужую работу, благодаря которой у них есть хоть крыша над головой, пускай и от города, не их собственность, но хоть что-то.

Небо плавно покрывалось иссиня-фиолетовым, уходящим вдалеке совсем в чёрный цвет, зажигая одну за другой звёзды. Море шумело сильнее, начиная петь свою колыбельную этому городку, а ветер стал прохладнее. День почти закончился.

***</p>

Как оказалось, Чимин жил на той же улице, где и мэр города, у самого лучшего пляжа их городка. Там, где каждый дом кричал о благосостоянии владельца. Высадив друга, договорившись созвониться с утра перед школой и наметить место встречи, Чимин быстро забежал на огромное крыльца, а Тэ сразу же стартовал. Хоть, время ещё и было вечернее, но всё же уже было темно, а с освещением у них проблемы. Хотя это и радовало, давая звёздам больше яркости, так, что скорее они освещали этот городок, нежели редкие фонари.

Katie Garfield — Warfare</p>

Тэхён свернул с улицы где были богатые дома на дорогу, ведущую его, почти на другой конец города. Неосвещённую улицу пронзил свет двух фар со спины. Жёлтый, неприятный. Звук старого мотора выдернул Тэ из музыки, и он, представляя уже кто может красться сзади, оглянулся.

На переднем сидении виднелись две до физической боли знакомые фигуры.

— Джун… — тихо проговорил Тэ, смотря как тот, даже в ночное время в тёмных очках, точно смотрит на него. Второй же человек, лучший друг сына мэра, Мин Юнги, лениво стряхивал пепел, облокотив рука на дверцу в открытое окно.

Мельком разглядев ещё пару-тройку голов в темноте позади, Тэхён надавливает на педали как можно сильнее. Позади послышался свист шин от набирания скорости. Тэхён крутил педали как можно быстрее, его ноги двигались так быстро, что сливались в нечто похожее на третье колесо. Кровь начинала двигаться быстрее, дыхание участилось до болей. В мыслях было одно, только не сейчас, не сегодня, когда день был таким чудесным. За что? Почему он? Он не выбирал рождаться таким. Не его выбор, что ему нравятся парни. Почему они не хотят попытаться понять, что и ему тяжело. Тяжело, что тебя избивает человек, который раньше тебе нравился и был близким другом, как и Хосок. Невыносимо больно жить, когда и так ненавидишь себя, а тут и ещё и ненависть всего мира, которую человек выплёскивает на тебя каждый раз градом ударов.

Он свернул на мелкую тропинку между домами, а машина набрала скорость, чтобы нагнать его с другой стороны. Послышались свист и улюлюканье, в качестве приободрения водителя и предвкушения свежей крови на костяшках.

Тэхён остановился. Он почти доехал до дома, то и дело сворачивая между домами. Но теперь ему нужно переехать дорогу. Звука машины слышно не было и страх, что они стоят где-то за углом сковал всё тело. Тэ не боялся драк, он может немного постоять за себя, но когда ты один против нескольких человек, когда никто не поможет, когда это практически каждый день — любой не сможет это выносить.

Он боязливо слез с велосипеда и подошёл к углу дома, который был прямо напротив его. Аккуратно выглядывая на дорогу, глаза не нашли машину в темноте. Он хотел уже развернуться и, быстро схватив велосипед просто добежать бегом, как кто-то хватает его за шкирку и швыряет в бетонную стену соседнего гаража, тут же ударяя в районе солнечного сплетения. От удара головы и в живот, воздух вылетает, а боль пронзает так, что колени подгибаются, но установка «Только не падать — иначе смерть!» даёт о себе знать, и Тэ облокачивается на руку, опираясь ладонью о стену. Он смотрит перед собой и видит ядовитую улыбку одного из дружков Намджуна.

— Вот и попался пидр! , — вслед за словами следует пинок вперёд, но Тэ имеет хорошую реакцию и тут же уворачивается от него, скользя в сторону по стене. Он держится за живот, на глаза уже выступают слёзы боли и отчаяния. Кто-то хватает его за чёлку, откидывая голову назад.

— Кажется, я говорил о встречи после уроков? А, шлюшка? — Намджун пытался одной рукой заставить Тэ прогнуться в спине и сесть наконец на колени, но тот только хватался за руку, вертелся, пытаясь освободиться от хватки. — Ещё и упрямиться будешь? Может, проучить тебя, а? Продемонстрируешь навыки, приобретённые за лето?

Омерзительный хохот сотряс прохладный воздух, разносясь по ветру.

— Ага, пусть отсосёт тебе Нам, он же любит члены, вот пускай и проявит свою любовь, — глупый гогот идиотов, окруживших сопротивляющегося Тэхёна резал также, как и слова.

Хватка чуть ослабла, но жёсткая рука с новым удара кулака снова выбивала воздух, опять припечатывая к стене.

— А по-моему неплохая идея, а, Тэхён~и? — Джун скалился. — Отсосёшь, и на сегодня мы отпустим тебя. На сегодня.

Намджун растянул имя парня, зная, что тому от этого будет только хуже морально, ведь так он звал его, ласково, мило, когда они были детьми. А заодно подчёркивая последние слова, показывая, что этот ад Тэхёна не кончится, пока он не уедет из этого городка или пока не умрёт.

— А ты нынче тоже в пидоры подался, раз хочешь, чтобы тебе отсосал парень? — Тэхён обнажил свои зубы в безумной ухмылке. Дерзость собственных слов придавала сил и храбрости. — А может, ты и трахнуть меня хочешь, а я не даю? А, Намджун~а?

От резких слов занесённый кулак остановился. Смех прекратился, все смотрели на реакцию своего лидера. Только тёмная фигура отшатнулась от стены, сверкая пламенем зажигалки и тут же выпуская дым в лицо парня, поднимая свою голову.

— Тебе жить надоело? — Мин Юнги, лучший друг Намджуна, его старший, и единственный, кто смел не просто перечить лидеру, но и останавливать его. Только этот человек, учащийся во втором классе старшей школы имел власть, равную Намджуну, хотя и был из обычной, почти бедной семьи.

Его спокойствие и похуизм — главное, что он имел, и этим все восторгались. Казалось, землетрясение, торнадо, цунами, а Мин Юнги и дальше будет стоять, прикуривая одну за другой сигареты, слушая музыку и что-то чёркая в своём блокноте. Лисьи глаза так и будут лениво смотреть из-под красной чёлки, а если его всё же кто-то рассмешит, то он он улыбнётся такой широкой улыбкой, что будут видны верхние дёсны. Невысокий, по росту как Чимин, худой и с тонкими ногами, что прятались в тёмной одежде, с бледной кожей, что даже городской житель позавидует, он был словно тень.

Сощуренные глаза рассматривали лицо побитого перед ним, которое Тэхён склонил, выглядывая из-под светлой чёлки. Юнги всё пытался прочитать что-то в этих огромных глазах, всегда светящихся светом, не смотря на жизнь, не смотря ни на что. Но те снова выражали пугающую пустоту. Эта пустота всегда щемила сердце старшего, хотя он оправдывал это чувство лишь тем, что это знак — ещё немного и палка перегнётся, а значит пора оттаскивать Намджуна.

Пустой взгляд Тэхёна бывал разным. Безразличным, скучающим, надменным, отпугивающим, Юнги знал все его взгляды, наблюдая за интересным и немного необычном, будто не от мира сего, младшим. И дело не в ориентации Тэхёна. Юнги было, пожалуй слишком скучно, а тут такая неординарная личность во всех её проявлениях. Так Мин объяснял сам себе.

— Джун, — подал хриплый, низкий, а иногда будто мурчащий, голос Юнги. — У меня сигареты закончились. Поехали.

— Юнги… — Намджун сразу пришёл в себя, но то, что старший стоял перед его жертвой не давало ему ударить Тэхёна. — Я не закончил.

Но Юнги достаточно взгляда. Сейчас, когда Намджун не сидит сверху на Тэ, осыпая того ударами, и его не нужно оттаскивать своими руками, младший ещё контролировал себя, а потому понял намёк.

— До завтра, Златовласка!

Они ушли, оставив Тэхёна в предистеричном состоянии. По его лицу начали течь ручейки слёз, он сполз по стене на корточки. Живот болел после ударов, как и голова. Его всё достало. Хочется сдохнуть. А этот старший, он всегда так делает. Всегда останавливает Намджуна, сам никогда не причиняет вреда. Если бы у Тэ был Стокгольмский сидром или наподобие того, то он бы влюбился.

***</p>

polnalyubvi — Больше ничего</p>

Тэхён, бросая велосипед сразу, зайдя за калитку, бежит в дом. Там темно, холоднее чем на улице от пустоты. Парень прямиком, через одну по ступенькам, наверх, в свою комнату. Сразу подбегает к подоконнику, распахивает створки окна и смотрит вдаль. Маяк выделяется в темноте, тусклый свет прожектора излучает маленький лучик. Хосок следит, не иначе, подумал про себя Тэхён, а сам садится спиной к окну, облокачиваясь на стену.

Одна нога вытянута, вторая поджата и обхвачена руками. Он прислушивается к шуму моря. Волны, что бьют по берегу, забирают в себя песок и ракушки, а затем с новой силой выкидывают их на берег. Волны, которые без страха разбиваются о камни превращаясь в миллионы капель, разбрызгивая пену вокруг. И его сердце, которое бьётся всё спокойнее и спокойнее.

Тэхён закрывает глаза, откидывая голову назад. Даже на мысли нет сил. Хочется только одного — умереть. Тот, кого он считал своим другом, в кого впервые влюбился — убивал его медленно, причиняя боль каждый день моральную, физическую, уничтожая его душу. Нет, Тэ больше не питал нежных чувств к Намджуну, но обида за старую дружбу была. Ведь, в начальной школе они мечтали вместе стать частью команды по плаванью. Намджун — капитаном, а Тэхён — его помощником. Но не судьба, гею быть другом того, кто пример молодёжи в этом городке. И как пример, Нам должен был порвать связь.

По началу, Тэхён пытался понять особенную злость того, такую агрессию, но не мог. И только Хосок, оставшийся на его стороне, поддерживал его. Вытирал слёзы, заступался когда видел, как избивают друга, пытался внушить надежду, делясь остатками собственного тепла и силы.

Поднимаясь, Тэ написал быструю СМС своему хёну.

Добрый снов, ХоСолнышко!

«смайлик поцелуйчика»</p>

Улыбнувшись собственной шутке, он, не раздеваясь, упал на кровать. Смотря на потолок, скользя глазами по стенам и цепляясь за картину в середине, он резко подскакивает.

— Если ты существуешь и всё правда, тогда где же ты? Почему не идёшь, когда нужен? Не видишь? Это место не изменится! — он почти кричал. — Люди здесь такие же. Они убивают меня… Спаси меня…

Его одёргивает уведомление. Разблокировав телефон и прочитав ответ от друга, он рассмеялся.

И тебе сладких снов, Пупсик любящий повыше

«смайлик сердечка и смеющийся»</p>

Только дочитав, ему прилетело ещё уведомление. Номер, подписанный как «Минни». Тэхён снова улыбается.

Спасибо за первый день! Увидимся завтра! Буду ждать встречи. Кстати, там вроде ещё один новенький должен быть, мой новый сосед, давай завтра сходим к нему в класс? «Тот, кто не в твоём вкусе».

«смайлики нескольких сердечек и пальцев, сложенных в знаке победы» </p>

Чимин быстро понял юмор по поводу ориентации Ви. Это радовало и даже, придавало каких-то особенных сил. Если, есть ещё один человек, кто за один день стал лучшим другом, значит, не всё так плохо.

Новость об ещё одном новеньком чуть всколыхнула. Если Чимин предложил сходить к нему, и он его сосед, может он и с ним уже подружился. И предложил Тэхёна познакомить, значит, тот тоже не такой плохой человек.

Забываясь в предположениях, Тэхён погрузился в сон, вернувшись в лежачее положение, продолжая прожигать взглядом, нарисованный им же самим, русала.