Глава 8 (1/1)

Артур слушал, не перебивая. Несмотря на то, что Мерлин не указывал конкретных лиц, Пендрагон без труда догадывался о ком идёт речь. - Мне предстоит сыграть роль мальчика для постельных утех, - успокоившийся Мерлин говорил хриплым голосом, сидя в тени. Они пристроились прямо у городской стены, не обращая внимания на прохожих, которые отвечали полной взаимностью. - Но когда я казню его, мне не уйти. Дом хорошо охраняется, мальчиков приводит и уводит стража. У меня даже одежды никакой не будет. А всех, кто там есть, мне не перебить. Да и казнить нужно всего одного человека, - он уставился в пространство перед собой.Спустя некоторое время, в течение которого Мерлин выравнивал дыхание, он продолжил говорить:- Помнишь, как ты меня встретил? Такая казнь считается хорошей: я пришёл и убил только того, кто был нужен. Так же нужно сделать и в этот раз, но когда меня поймают, я умру. Артур слушал, и у него на скулах ходили желваки. В том, что Мерлин говорит о Франциске, сомнений было крайне мало. Пендрагон не знал еще одного настолько богатого и влиятельного человека, который бы мог позволить себе подобную охрану. В голове роились сотни мыслей. Всплывали обрывки фраз и разговоров, которые замолкали, стоило Артуру войти. Он даже вспомнил о словах отца, когда тот говорил о сходстве Артура с матерью. Вспомнил рассказ Гвен о мальчиках. Если они окажутся худыми и темноволосыми, как Эмрис, мозаика сложится идеально. - Это Франциск? - Голосом, лишенным выражения, произнес Артур. По тому, как окаменел сидящий рядом Мерлин, он понял, что попал в точку. Но Эмрис так и не ответил. ***Вернулся в аббатсво Артур глубокой ночью. Ему удалось убедить Мерлина по возможности отсрочить казнь. С тяжелым сердцем он шагнул в отведенные ему комнаты. В нос тут же ударил запах вина. А заливистый храп не оставлял сомнений в том, что Гвейн спит. В лунном свете, льющемся из окон, Артур легко различал силуэты мебели. Он прошел мимо стола, на котором так и остались стоять кубки, различил одежду, сброшенную другом на сундуке, и уселся в одно из кресел. Все события этого дня проносились перед глазами. Он склонил голову к груди, размышляя. Вспомнился разговор с МакКеном об искушениях. Все, что происходило, очень напоминало козни Лукавого. Будто Бог и правда сомневается в вере Пендрагона. Чувствуя себя ужасно уставшим, Артур прикрыл глаза и откинул голову назад. Он сидел, слушая храп и размышляя. То, что удалось узнать о наместнике церкви, пугало. Не таким должен быть человек, олицетворяющий волю Божью на земле. Говорит ли это о том, что Бог отвернулся от детей своих? Или это церковь превратилась в обычное заведение, в котором правят ложь и коррупция? Если так, то насколько глубоко всё прогнило? Гвейн застонал во сне и, перевернувшись на бок, перестал храпеть. Артур открыл глаза и уставился прямо перед собой. Отец! - Вот кому могут быть известны любые тайны Его Святейшества. Но так просто Утер Пендрагон говорить об этом не станет. Артур размышлял и об Эмрисе. О борьбе ассасинов с Орденом и с церковью в целом. Сейчас, оглядываясь назад, ему начинало казаться, что не так уж они и не правы. Ведь, по здравому рассуждению, церковь просто присваивает себе все, до чего удается дотянуться. Чувствуя, что голова начинает болеть, Артур едва не застонал. Возможно ли утратить веру в то, к чему ты шел всю жизнь, за несколько часов? Ответа у него не было. Но одно он знал точно: потерять Мерлина - выше его сил. ***Эмрис снова неуловимо изменился. Его походка стала более резвой, в глазах появился блеск, он стал чаще улыбаться. О смерти Фреи почти перестали говорить, и Августе дышалось свободнее. Несмотря на то, что она не была с ней знакома, дух Фреи ощущался в братстве. Она будто незримо была рядом все время, пока Мерлин болел, и отступила только сейчас. Больно ударившись плечом о камень внутреннего двора, Августа уставилась на Мерлина. Тот стоял над ней, потирая ладони. Голый торс, почти лишенный волос, блестел от пота, а короткие штаны открывали тощие ноги. Она поднялась, потирая место ушиба. - Во время поединка не думай ни о чем, кроме врага, - он вытер тыльной стороной ладони пот с верхней губы, - это может стоить тебе жизни. Готова? Тогда нападай. Мерлин занялся обучением Августы сам. Это было продиктовано сразу несколькими причинами, не последней из которых был их уровень физической подготовки - почти нулевой. Но если тело Эмриса быстро вспоминало все, что от него требовалось, то Августе приходилось учиться. Вот и сейчас она не заметила подсечку и едва не разбила себе голову. Встряхнувшись, девушка сделала пару глубоких вдохов, после чего показала, что готова продолжать. Мерлин молча напал на неё. Сами занятия проходили в различное время дня, чтобы подготовить будущего ассасина к максимально большему диапазону условий. Сражаться может потребоваться в любой обстановке. Мерлину нравилось ощущать себя наставником и передавать полученные от отца и прочих знания новичку. Мысль о том, что Августа с ними не останется, он гнал прочь. За то время, что он провел в постели и на тренировочном поле, она стала ему так же близка, как сестры из братства. Расстаться с ней и пустить обратно в бордель казалось чудовищной несправедливостью. Но правила игры выбирал не он. Оставалось только подчиниться. Эмрис отвлекся и пропустил момент, когда девчонка, схватив руку, ловко прыгнула ему за спину и применила удушающий захват. Эмрис выгнулся, инстинктивно пытаясь глотнуть воздуха, когда к ним подошел Уилл, и тренировку пришлось прервать. - Мерлин, - парень улыбнулся им обоим, - тебя хочет видеть Тристан. Взглянув на Августу, Эмрис кивнул ей в знак благодарности и ушел. Внутри здания старой библиотеки, которое сейчас занимало братство, было куда прохладнее, так что пот на коже быстро остыл, превратившись в зудящую пленку. Не обращая на это внимание, как был босиком и полуголый, Мерлин направился к одному из членов братства в кабинет.- Ты хотел меня видеть? - Не утруждая себя стуком, он открыл дверь и вошел, уставившись на Тристана. - Да, Мерлин, присядь, - мужчина жестом указал на стул, стоящий напротив его собственного. - Чем могу быть полезен? - Эмрис смахнул мокрую челку набок и вытер ладонь о штаны.- Я хочу поговорить с тобой о деталях предстоящей казни.Услышав это, Мерлин окаменел. Он поднял взгляд, встретившись с полными сожаления глазами Тристана. Тот прочистил горло и продолжил.- Мы уже долгое время разрабатываем план казни. С тех самых пор, как ты согласился взяться за это дело. Но выбраться с того света только затем, чтобы угодить туда снова, мне кажется весьма сомнительным удовольствием. Однако, сколько бы мы ни думали, без посторонней помощи тебе не уйти. Внедрить кого-либо за столь короткий срок удастся едва ли. Все усложняется еще и тем, что по слухам, Франциск покинет Багдад в течение пары недель. И не факт, что скоро вернется сюда. У Папы дела в Италии и во Франции. Он должен побывать у престолов королей обеих держав. Думаю, ты понимаешь, что времени у нас в обрез. Мерлин кивнул. - А что, если я смогу договориться с кем-либо из окружения Папы? У нас есть план на такой случай? - Он нервничал, сердце стучало как сумасшедшее. Эмрис не был уверен в ответе Артура, хоть и сказал, что без него он не выберется, и не знал, как выставить все в глазах братства. Тристан задумался, потом нахмурился, но не стал задавать вопросов.- В случае, если в поместье будет наш человек, он может пронести на территорию костюм ассасина. Ты после казни вскрикнешь, может, пошумишь, привлекая внимание стражников. Как только они окажутся в комнате, ты и сообщник их убьете, одного переоденете в костюм ассасина. После чего инсценируете неудачную казнь - ассасина застал страж и был убит, но так же он убил и ассасина. Ты переоденешься стражником и с сообщником покинешь поместье через черный ход, с кухни. Полагаю, это все.Он развел руками и откинулся в кресле. Мерлин смотрел перед собой и молчал. Его била мелкая дрожь, грозящая перерасти во что-то большее. Наконец, поднявшись на ноги, он кивнул Тристану и, не прощаясь, вышел.***Они встретились как договаривались - в небольшой рощице акаций к западу от города. Здесь было несколько заброшенных, пропахших песком, солнцем и пылью лачуг. Около одной оказалась привязана серая кобылка, и Артур там же оставил своего скакуна. Затем без страха он толкнул хлипкую дверь и замер на пороге, позволяя глазам привыкнуть к полумраку, царящему внутри лачуги. Она показалась пустой. Артур нахмурился, прошел внутрь, осмотрелся: на столике стоял треснувший глиняный горшок, на полу валялся мелкий мусор и какие-то семена, а узкая койка оказалась застелена свежими простынями. Он обернулся, задев горшок, и с грохотом, показавшимся оглушительным, разбил его. А когда поднял глаза, увидел Мерлина, все это время стоящего за дверью и наблюдающего за Артуром с озорной мальчишеской улыбкой.Артур просто не мог не улыбнуться в ответ.Эмрис кинулся к нему, крепко обнял, будто они не виделись не три дня, а, по крайней мере, вечность. Он принялся целовать шею рыцаря, торопливо запечатлевая доказательства своей любви и преданности. Запечатывая невысказанные клятвы на его коже снова и снова.Пендрагон стоял, удерживая в своих руках тощее тело возлюбленного и не веря в происходящее. Спустя бесконечно долгие месяцы разлуки они снова вместе. Наконец-то. Он поймал Мерлина за подбородок и, удерживая, мягко поцеловал его. У Артура вспотели виски и ладони, а сердце билось как сумасшедшее, пока Мерлин торопливо раздевал его, болтая какую-то чушь и целуя везде, куда только мог дотянуться. Когда же Артуру удалось снова поймать его губы своими, на них явственно ощущался солоноватый вкус его пота. Это заставило Пендрагона покраснеть, но Эмриса явно не смущало. Он, прыгая на одной ноге, торопливо стянул сапоги, а вслед за ними и штаны, оставшись в одной длинной, до середины бедра, рубахе. Глядя на полностью обнаженного любовника, Мерлин с лукавой улыбкой потянул рубашку вверх, явно намереваясь убрать последнюю преграду между ними, но Артур взял его за запястья и мягко, но настойчиво, опустил руки.- Я хочу, чтобы ты был в рубахе, - он облизнул губы и не смог сдержать улыбку, видя с какой жадностью Мерлин следит за движением его языка. Ткань сбилась жгутом к подмышками, мешая нормально лежать, но стонущему Мерлину было недосуг её оправить. Он без стеснения цеплялся за крепкие плечи любовника, пятками впиваясь в его поясницу, и протяжно стонал, чутко реагируя на каждое движение члена внутри его тела. Они не обговаривали это, но Артур пришёл, а значит, их чувства выше разногласий. Ощутив, как внутри него запульсировал член Артура, Мерлин выгнулся, что есть сил, сжимая его мышцами, и вскрикнул громче обычного. У него на глазах выступили слезы, мгновенно скользнувшие по вискам в уши. Щекотка заставила его засмеяться, и, обхватив Артура, он, всхлипывая, ткнулся ему в шею.- Я люблю тебя, Артур.- Я тоже люблю тебя, Мерлин, - выдохнул ему в спутанную макушку Артур. ***Колин распахнул глаза. Грудь его ходила ходуном, а щеки были мокрыми от слёз. Он поморгал, с трудом пытаясь отключиться от только что пережитых воспоминаний и вернуться в реальность. "Рука" Анимуса отпустила его, отключаясь, и механический голос произнёс:"Синхронизация прошла успешно. Слияние более девяносто восьми процентов."Морган нахмурился и сквозь стекло взглянул на доктора Джеймса совсем другими глазами.