Частица прошлого... (1/1)

Ближе к концу недели наконец-то появилось время выбраться в Москву. Лерка с утра впрыгнула в автобус и, спустя короткое время, уже рассекала по многолюдным улицам столицы. Несмотря на то, что она не была любительницей такого долгого времяпровождения как ?шопинг?, всё же ей иногда хотелось пробежаться по различного рода ?женским? магазинам и не только. Особенно сейчас, в преддверии Нового года, когда практически все витрины украшены яркими электрическими гирляндами, а за стёклами некоторых?— наоборот, царит тёплый волнующий полумрак, созданный зажжёнными свечами или лампами, имитациями оных. Куда ни зайди?— пахнет хвоей, ванилью, жареным кофе. И звуки новогодней телерекламы ?праздник приближается, праздник приближается!..? заставляют сладко щекотать под ложечкой от предвкушения.Сейчас очень было уместно окунуться в эту атмосферу, отвлечься от забот и просто побыть среди празднично настроенных людей.Несмотря на то, что часы показывали только четыре, уже изрядно стемнело. И немудрено?— середина декабря, скоро подкрадётся самый короткий день в году, за которым последует и самая весёлая ночь этого самого года. Лерка шла по Арбату, разглядывая сумасшедше яркие витрины с сувенирами?— казалось, что оранжевый воздух помещений плавится от горящих внутри ламп, а у стёкол витрин стоит марево как от раскалённой земли в жаркую безоблачную погоду. Гордеева шла медленно, помахивая сумочкой в руке, и ощущала, как постепенно успокаивается её внутренне ?я? и больше не желает думать ни о чём. По крайней мере, сейчас. Не останавливаясь и не переставая помахивать сумочкой, Лерка задрала голову к небу и вдохнула полной грудью сыроватый воздух, слегка задержав дыхание. Ей наконец-то захотелось улыбнуться?— не от мыслей, не от воспоминаний, а просто так. Само по себе получилось.—?Девушка, осторожнее, пожалуйста! —?внезапный толчок вернул Лерку на землю, беспардонно и грубо. Вернее, ей так показалось сначала, потому что, глядя вверх, Гордеева просто уткнулась в кого-то, одетого во что-то мягкое и лохматое. —?Девушка, Вы мне едва цветы не поломали! Что же Вы по прямой-то не ходите!Голос был женский, приятный, почти спокойный и слегка насмешливый.—?И-извините… —?краска стыда на лице и чувство неловкости, словно её уличили в чём-то совершенно неприличном, заставило Лерку, мельком взглянув в лицо женщине, пробормотать себе под нос извинения. Низко опустив голову, она хотела было обойти её и покинуть это место, как вдруг услышала своё имя. Она сразу поняла, что обращаются именно к ней.—?Лера? —?с недоумением и удивлением.Лерка пригляделась и едва сдержалась, чтобы не провалиться сквозь землю тут же на месте. Ну, как же?— она тоже прекрасно её запомнила?— Евгения, жена Гордеева. Бывшая… Вот кого-кого, а её Лерка никак не ожидала здесь увидеть. Тем более, что вспоминала… иногда…—?Да… Это я… Добрый вечер… —?Лерка замялась и неохотно ответила, глядя в глаза Евгении. На её лице явно читалась неловкость и досада от этой встречи.Евгения выглядела великолепно: стильная укладка, свежее лицо. И одета была весьма дорого: короткий полушубок из чернобурки, высокие кожаные сапоги из золотистого питона на высокой платформе и весьма дорогой букет из гербер, завёрнутых в фирменный целлофановый пакет с золотой отделкой. Всё это цветочное великолепие, к тому же, было перевязано витиевато закрученной тесьмой под золото.—?А я смотрю, Вы это или не Вы… Не ожидала Вас здесь встретить, да и поздновато уже для прогулок в одиночестве, даже в центре города… Женя была весела и легка. Глаза лучились светом счастливой женщины, и Лерке показалось, что в них промелькнула тень любопытства.—?Извините, мне нужно идти,?— Лерке совершенно не хотелось разговаривать… с бывшей своего мужа. И не потому, что та её чем-то обидела… Просто вспомнилось… неприятное и унизительное для них обеих… Не хотелось снова окунуться во всё это…—?Лера, подождите! Извините, не хотела Вас задеть… Я знаю, что Вы с… с Гордеевым поженились… Значит, Вам удалось всё-таки его дождаться… или дозвониться ему… тогда?.. —?Евгения говорила то ли с любопытством, то ли утвердительно…—?Ну, как видите, удалось… А Вы, я вижу, неплохо осведомлены… —?Лерка гордо задрала подбородок, свысока посмотрела на собеседницу и бросила сухо:?— Извините, мне нужно идти, меня ждут…Еще и зачем-то соврала, что ждут…—?Лера, ну подождите же! —?Евгения прижала одной рукой к себе букет, другой?— схватила руку Лерки, почти сорвавшейся с места в карьер и попытавшейся обойти Евгению. Затем, словно решившись на что-то, почти просительно обратилась к Лерке?— Лера, а знаете что?.. А давайте мы с Вами посидим немного, чайку попьём. Здесь совсем рядом, десять метров, а?Лерка даже не знала, как ей реагировать на это предложение, даже не нашлась сразу, что ответить, пожала плечами:—?С чего бы это? Мы с Вами не подруги, и никогда не были. За то короткое время, что мы общались, скорее?— наоборот. Я не думаю, что нам нужно начинать…—?Лера, Вы правы, но я и не предлагаю дружбу. Но… Вы удачно попались мне на пути?— надо же, словно специально… И у меня действительно есть повод с Вами пообщаться. Если Вы сомневаетесь, я Вам обещаю, что ни о каких выяснениях отношений или претензиях речь не пойдёт. Мне и вправду хотелось бы с Вами выпить по чашечке кофе или чаю… Это недолго и…Евгения говорила спокойно, и Лерке даже показалось, что вполне искренне, так что она, вздохнув, немного расслабилась и решила довериться этой женщине, допустив, что, если её что-то не устроит или насторожит во время последующего общения, она просто уйдёт.—?Ну… хорошо. Я согласна, но только если ненадолго. Меня ждут… дома…Евгения усмехнулась, очевидно, ей понравился ответ, и сделала жест рукой куда-то в сторону магазинов:—?Ну, тогда я приглашаю Вас пройти со мной! —?и пошла наискосок от того места, где они пересеклись с Гордеевой, прямо к дверям ярко освещённого магазина женской одежды.Лерка шла немного в стороне от… бывшей, всё еще не переступив барьер, за которым она могла бы позволить себе общаться более раскованно.—?Проходите вовнутрь,?— Женя распахнула двери магазина, и Лерка осторожно вошла. Даже не будучи искушённой в выборе одежды и вообще мало ориентируясь в мире моды, она сразу поняла, что попала в очень дорогой магазин. Гладкая блестящая напольная плитка под светлый мрамор (а, может, и сам мрамор), богатая отделка стен; зеркала, обрамлённые массивными рамами, и под старину светильники, похожие на газовые фонари… Много белоснежных стеллажей, на которых фирменным способом сложена рассортирована по виду и цвету одежда. Тут же стояли стойки с вешалками, на которых висели многочисленные платья, блузы, сарафаны и жакеты. И между стойками?— удобные кожаные диваны под стиль и цветовую гамму интерьера; перед каждым в обязательном порядке стоял журнальный столик с кипой каких-то глянцевых изданий?— очевидно, журналы мод… На глаза попалась примерочная?— вход в кабинки прикрывали тяжёлые бархатные занавески приглушённого тёмно-вишнёвого оттенка.Пройдя пару шагов, Лерка внутренне вздрогнула: прямо на неё смотрела девушка со странным, неживым выражением лица. Секунду спустя Валерия с облегчением вздохнула: манекен. Женский манекен, одетый в блузку и в костюм-двойку. Таких манекенов в разных одеждах было ещё несколько в зале. Гордеева заметила, что одежда, в которую их нарядили, была очень привлекательной: не броской, не кричащей, но?— безгранично элегантной и женственной. Даже не будучи причастной к швейному делу, Лерка поняла, что пошита она отменно?— на это указывали абсолютно ровные строчки и отсутствие каких-либо видимых утолщений на швах или изъянов во внешнем виде продаваемого товара… Одежда даже выглядела немного нереально, как с картинки?— в противовес рыночному ширпотребу. А в дополнение ко всему в магазине маняще пахло дорогим натуральным кофе. Увлекшись, Лерка даже не обратила внимания на то, что Евгения стоит за её спиной и молча, с улыбкой, наблюдает за произведённым эффектом. Затем она махнула рукой, и к ним мягко, неслышно подошла девушка?— продавец. Практически подплыла.—?Да, Евгения Борисовна? —?девушка говорила негромко, но без видимого подобострастия—?Лера, что Вы предпочитаете: чай или кофе? —?Евгения так же негромко обратилась к Лерке.—?Чай. Зелёный. Без сахара… —?ответила практически на автомате, даже не осознавая своих эмоций.—?Оксана, два чая зелёных. Принеси ко мне в кабинет.Затем Евгения прошла в конец магазина, сделав Лерке жест, приглашающий следовать за ней. Там, за небольшим выступом стены, оказалась небольшая дверь, обитая кожей (или под кожу, Лерка не смогла определить сходу). Войдя вовнутрь, Чехова обнаружила довольно-таки просторную комнатку без окон. Вернее, окно было, оно сразу бросилось в глаза, но это была искусно выполненная имитация?— со шторами в римском стиле и мягкой подсветкой, имитирующий поздний закат. Аккуратный стол небольших размеров?— точная копия тех массивных, что часто показывали в кино или на фотографиях кабинетов высоких политических деятелей начала двадцатого века. За столом большое уютное офисное кресло на колёсиках, обитое кожей оливкового цвета, на спинку наброшен кусок белого меха, напоминающий мех полярного медведя. Под одной из стен расположился небольшой диван-канапе на два сидячих места?— тоже из кожи, повторяющей цвет кресла?— и картина с осенним пейзажем над ним. Один из углов закрывала кадка с фикусом Бенджамина, а середину комнаты обозначал небольшой квадратный ковёр теплого бежевого оттенка. Было ещё множество деталей и деталек, Лерка просто не смогла это всё охватить за короткий промежуток времени. И ощущалось, что ко всему этому стилю и изящному великолепию приложила руку женщина.—?Лера, выбирайте место, где Вам комфортнее, и присаживайтесь.Пока Лерка осваивалась, Евгения подошла к окну-имитации и достала из-за гардины керамическую вазу под греческий стиль цвета топлёного молока, помещённую в плотный мешочек из декоративной мешковины. По середине ваза была перевязана полоской из той же мешковины. Достав из-за стола небольшую баклажку, Евгения налила в вазу воды и поместила туда букет, не вынимая цветов из обёртки. Затем поставила ближе к середине стола так, чтобы не зацепить, проходя мимо. Слегка преувеличенно-небрежно, словно хотела найти зацепку для начала общения, махнула в сторону букета:—?Вот… подарили…Для ?посиделок? Лерка выбрала канапе, обозначив выбор брошенной на диван сумкой.Пока снимали верхнюю одежду и мыли руки перед чайной церемонией, напряжение между двумя женщинами немного спало: Евгения, казалось, и не напрягалась особенно, а вот Лерка, увидев, что они в комнате только вдвоём, расслабилась и почти перестала испытывать неловкость от того, что приходится общаться с соперницей, пусть и бывшей… Они даже перекинулись парой нейтральных, совершенно ничего не значащих фраз. Откуда-то появился передвижной сервировочный столик,?— Лерка не заметила,?— на него Евгения расстелила несколько белоснежных накрахмаленных салфеток и на них выставила вазу с шоколадными конфетами и блюдца с пряниками в шоколадно-молочной глазури. Всё это было извлечено из небольшого бара возле ?окна?.В дверь осторожно постучали, и вошла Оксана с подносом с чашками и очевидно большим заварником, накрытым ?самоварной бабой?. Всё это тоже заняло своё место на столике.—?Как я и обещала, будем чаёвничать! Ну, что?— приступим? Прошу! —?Евгения задорно потёрла ладонь о ладонь, предвкушая посиделки, и сделала приглашающий жест в сторону канапе. Лерка заняла выбранный ранее угол. Сама Евгения присела рядом с Леркой, вполоборота лицом к ней, выдала ей большую светлую салфетку, накрахмаленную, как в лучшем ресторане города. Вторую положила себе на колени, прикрыв юбку.Выговаривая что-то малозначащее и нейтральное, она разлила чай, подвинула ближе к гостье корзиночки и сделала первый глоток. Лерка уже взяла себя в руки и последовала примеру своей визави.Несколько минут в комнате стояла тишина, только слышался хруст откусываемых конфет и звук отпиваемого горячего напитка.—?Лера… Скажи мне, ты счастлива? —?вопрос прозвучал тихо и совершенно неожиданно со стороны Евгении.Лерка едва не поперхнулась от неожиданности, но вынуждена была дожевать конфету, запив напоследок глотком чая.—?Вы меня за этим сюда пригласили?—?Ну, как тебе сказать… И за этим тоже… Уличный разговор как-то не располагает к откровенности… Вы не находите?—?Вы знаете, наверное, мне всё же лучше уйти. Я не считаю нужным…—?Лера, не горячитесь. Мне бы хотелось знать, разумеется, если это возможно, конечно… Каким бы ни был ваш ответ, это никак не отразится на вашей семье?— Вам от меня уж точно никаких проблем не будет…—?Ну, раз мой ответ ни на что не влияет, позвольте мне не отвечать. Это наше семейное дело, и никого больше оно не должно касаться, что бы ни было в семье! —?Лерка начинала понемногу заводиться.Евгения смотрела на неё, и лёгкая улыбка уверенной в себе женщины не ускользнула от Леркиного внимания, что заставило её снова внутренне сжаться. Очевидно, Евгения это ощутила, потому что легко вздохнула и спокойно, словно убаюкивая собеседницу, продолжила.—?Лера, Вы меня простите за бестактность… Наверное, глупо с моей стороны задавать Вам подобного рода вопросы… В особенности, учитывая, что мы, вроде как, соперницы, пусть и в уже далёком прошлом… —?Евгения взяла паузу, слегка прикусила уголок нижней губы и спокойно продолжила:?— знаете, мы ведь с Сашей… с Александром… были счастливы сначала… Да… Он безумно меня любил, насколько может любить человек, подобный Гордееву. По-своему любил, по-Гордеевски. Я это хорошо знаю, в таких вещах я редко ошибаюсь… Ну и я… тоже?— любила…Во время своего монолога Евгения время от времени откусывала шоколадный глазурованный пряник и, не спеша, отхлёбывала из сервизной чашки. Она совершенно не была смущена и, казалось, совершенно не волновалась, словно сидела у себя в кухне с самой близкой подругой.Лерке уже не хотелось чаю, но нужно было как-то заполнить неловкость, которую она ощущала, и чем-то занять руки. Кроме того, ей было бы неприятно, если бы заметили испытываемый ею дискомфорт. Поэтому пришлось играть само спокойствие, поддерживая медленное течение ?чайной церемонии?.—?Я сразу заметила, что он не такой, как все… Гений! —?Евгения усмехнулась,?— он действительно очень талантлив! Таких хирургов единицы?— это я говорю совершенно серьёзно, и я знаю, о чём я говорю! Это меня и привлекло в нём. Я люблю мужчин-лидеров! Вы знаете, Лера, у меня всегда было много поклонников. Разных. Нет, Вы не подумайте, я не пользовалась их благосклонностью в той мере, в какой этим пользуются особы с более или менее смазливыми мордашками… Конечно, по молодости было приятно, что на тебя обращают внимание. Да я и сейчас ничего еще!.. Как Вы думаете, Лера?В голосе Евгении послышались задорные нотки, и она с лукавым прищуром взглянула на Лерку.Лерка от неожиданности даже не нашлась, что ответить, только вяло кивнула, одновременно слегка пожав плечами, что должно было означать ?ну, наверное? или ?очень даже может быть?, в любом случае язык её тела выражал согласие.—?Вы не против, если я продолжу?В ответ Лерка снова осторожно кивнула… Её собеседница радостно хмыкнула:—?Да уж… Кавалеров было много, а вот такого, чтобы… Пойди, найди… Я не заоблачное богатство имею в виду, а… Эх! А тут вдруг… Не было бы счастья, как говорится… У меня подруга в автомобильную аварию попала. Осталась жива, слава Богу, но получила травму, и, как полагается, попала в соответствующее отделение. И, надо же?— прямиком в Гордеевскую палату. Кто бы мог подумать! Мы с её родителями там днями высиживали после того, как её прооперировали?— гематома невообразимая образовалась. Гордеев же и оперировал. Вот, там и познакомились. Как оказалось, у нас есть общие знакомые?— медики. Слово за слово… Ну, я времени даром и не теряла. Понравился он мне: представляете, Лера, он ни копейки не взял в благодарность за операцию! Это теперь я понимаю, что хорошо, хоть не послал?— с его-то гонором! А я впервые видела врача-бессребреника! Кому сказать, не поверят: и молодой, и талантливый, и симпатичный, и обаятельный?— а денег не берёт! —?Евгения совершенно развеселилась, совершая экскурс в своё прошлое.—?Евгения, к чему Вы это всё мне рассказываете? Если честно… Мне нет никакого дела, что у Вас с Саш… с Александром Николаевичем было в прошлом! У каждого есть за плечами своя история, и зачем ворошить? Меньше всего мне хотелось бы сейчас копаться в чьей-то жизни, тем более, что… А если Вы хотите меня унизить, то… —?Лерка не договорила. Она посчитала, что и так сказала всё до предела ясно. И уже пожалела, что поддалась на уговоры и согласилась на эту авантюру?— на чай с бывшей собственного мужа…—?Да, Лера… Вы, наверное, правы. Просто я… Я Вам сейчас, скажу то, в чём, наверное, ни она женщина другой женщине не призналась бы ни при каких обстоятельствах…А ведь, признаюсь, сначала я ревновала к вам. Как только увидела вас, я сразу всё поняла… Молодая, красивая, целеустремлённая. Я безумно ревновала, отчаянно боролась за?— тогда ещё своего?— мужа, но… Вы же наверняка помните, как мы вдвоём ожидали Гордеева на автовокзале? —?Евгения сначала грустно улыбнулась, а потом жёстко продолжила:?— И вот тогда у меня как щёлкнуло что-то в голове, и всё встало на свои места. Вот спрашивается, почему я?— молодая, красивая, достаточно успешная женщина, бегаю за человеком: умоляю, стерегу его, разбираюсь с какими-то женщинами разных возрастов. Почему я, вместо того, чтобы… еду, чёрт знает куда, чтобы выклянчивать у кого-то снисхождения и угождать, угождать разными способами, чтобы дождаться, когда мне соизволят или дать ответ, или уже послать, в конце концов. Я часто прощала ему многое за его талант. Старалась оправдать, но в тот момент я задала себе чёткий, честный вопрос: почему я должна умирать от страха за человека, когда у него отключен телефон, и от унижения, когда он молча исчезает?— ему, видите ли, нужно побыть одному!Евгения слегка раскраснелась: то ли от выпитого горячего чая, то ли от волнения, взяла небольшую паузу, а затем, продолжила, воспользовавшись молчанием Лерки:—?Наверное, как и любой, гениальный в своей области человек, Гордеев прекрасно понимал, что он один из лучших… Как это бывает… Сложные операции, безвыходные, казалось бы, ситуации?— вытягивал таких, что только, наверное, одному Господу было возможно их вытянуть. Ну и стали приглашать на тяжёлые случаи, для консультаций… и что там у них ещё. Ну и сотрудники, в том числе, поспособствовали формированию ореола гения, подсовывая ему своих родичей… И, как это бывает, слава про его гениальность не задержалась в стенах операционной, чему посодействовали и спасённые пациенты, и их родственники?— сарафанное радио… А его, как оказалось, очень ранимое самолюбие требовало постоянной подпитки?— подтверждения его гениальности и незаменимости. Не выдержал испытаний медными трубами… Отсюда и гонор, и пренебрежительное?— свысока?— отношение ко многим своим коллегам, кто ему в рот не заглядывал, да и просто звёзд с неба не хватал. Отсюда же и заносчивое общение с начальством… Естественно, что гению многое прощалось и сходило с рук. Но, нужно отдать ему должное?— к работе относился ответственно, я бы даже сказала?— с приставкой гипер… Саша вообще трудоголик. И работа для него?— это его жизнь. Такое впечатление, что ему и не нужен никто, кроме работы… И он легко раздражался, если что-то было не по его или могло поставить под сомнение его авторитет и, я бы даже сказала?— авторитарность. Как на работе, так и в быту… Теперь я вообще удивляюсь, зачем ему было жениться? Конечно, со временем я тоже ощутила на себе все ?прелести? жизни с гением: постоянные отсутствия дома, частые ночёвки в больнице для личного контроля за своими пациентами?— словно дежурных врачей и не существовало вовсе. Отпуска мы могли провести порознь. Или вернуться из отпуска раньше времени?— Сашу вызвали… А однажды это закончилось. Как выяснилось, гении тоже ошибаются. Только ?простые смертные? делают выводы и идут дальше, а вот для гения ошибка?— подобна смерти. У Саши пациент умер. Прямо на столе и в присутствии практикантов. И… всё. Евгения замолчала и вздохнула, словно сбросила какой-то груз с плеч.—?Я знаю эту историю про умершего пациента… —?Лерка решилась вставить слово. Она не хотела перебивать монолог хозяйки магазина, но едва та замолчала, решила воспользоваться паузой в надежде избежать лишней траты времени на эту часть воспоминаний, а заодно и дать понять своей визави, что у её мужа нет от неё никаких секретов, даже если это касается его задетой гордыни…—?Уже знаете? Только не знаете, что после этого, вместо того, чтобы сделать выводы и подняться, Гордеев просто сбежал из больницы. Самолюбие гения не пережило такого, как ему казалось, позора. И он предпочёл сбежать туда, где его не знают, нежели решить ?проблему?. Которой, на самом деле, и не было. Пациенты умирают у многих хирургов. И с более лёгкими случаями?— там как повезёт. Тогда, как говорили, пациент в любом случае почти безнадёжный был… И Гордеев сбежал. Впрочем, для него это было в порядке вещей?— сбежать. Я сейчас говорю это уже спокойно, а представьте себе, что человек к быту был абсолютно не приспособлен, и все проблемы, которые возникали в разных ситуациях, приходилось решать мне. Вы спросите, а что Гордеев? —?Евгения слегка подалась корпусом навстречу Лерке и весело посмотрела прямо ей в глаза,?— а Гордеев уставал от проблем. Он отключал телефон и исчезал. На день, на два. Отдыхал. Потом являлся как ни в чём ни бывало… Я понимаю, что на нём лежит колоссальная ответственность за жизни пациентов, но нельзя же так. Мне кажется, что было бы правильнее, если бы он хотя бы сказал, что он не справляется ни физически, ни психологически с бытом и попросил бы меня взять на себя решение. Это было бы и по-мужски, и по-человечески, и, в конце концов, справедливо по отношению ко мне. А это его эго… детское… что ли… В общем, его увольнение и побег было началом нашего конца, при котором нас с Вами обеих угораздило присутствовать… Я очень от этого всего устала, я надеялась, что спустя время он обдумал, осознал и повзрослел. А когда он, в тот мой приезд… и вас… и меня… Я поняла, что он не изменится никогда. Ему так удобно, и это его степень и зона комфорта, из которой он даже и не думает выходить. Так?— плывёт от причала к причалу… Я поняла, что это всё. Я устала, больше не хочу этого в своей жизни…И тогда, на автовокзале, для меня это всё стало так чётко и ясно, что я даже получила колоссальное облегчение от того, что он не опоздал на автобус, а просто не пришёл. Так привычно… Я думаю, что Вы тоже уже успели ощутить на себе ?побочные эффекты? его гениальности, так сказать, обратную сторону золотой медали… Я,?— упаси Боже! —?не хочу ничего дурного сказать про Сашу!.. Просто иногда хочется выговориться. А до нашей с Вами встречи просто некому было это рассказать… Вы уж простите меня…А тогда я твёрдо решила, что для меня начался новый период в жизни. Да что там период?— я начала совершенно новую жизнь! Я много училась у многих по своей профессии, ездила по Европе. Участвовала в выставках и показах со своими коллекциями. Я была свободна от страха, что не буду понятой так, что мне не нужно больше… —?Евгения не договорила и махнула рукой, откусывая очередной кусок от пряника…Лерка опустила голову и поставила свою чашку на столик, словно давая понять, что закончила чаёвничать. А Евгения продолжила, спокойно выдавая горы информации:—?Я добилась всего, о чём мечтала?— своя фирма, свой бренд. Клиенты с такими именами, что и произносить боязно. У меня магазины по всей России и за рубежом. Не хотела Вам хвастаться, но это?— тоже мой магазин. Один из первых…—?Евгения, я, наверное, всё же пойду. Я не понимаю, зачем Вы мне это всё рассказываете? Чего Вы добиваетесь? Вы хотите компенсировать свою потерю моим унижением? —?Лерка не выдержала, встала с канапе, и всё, что она сдерживала последние минуты, готово было прорваться лавой и испепелить бывшую…Евгения усмехнулась, опустив голову, поправила салфетку на коленях и невозмутимо обратилась к Лерке:—?Вы знаете, Лера, а ведь я Вам безмерно признательна. Ведь не случись у Вас… романа с Гордеевым, кто знает, где бы я сейчас была. Ждала бы его из очередного побега и делала бы вид, что это в порядке вещей? Подпитывала бы его гениальное эго и…? Одно я знаю точно: навряд ли мы сидели бы сейчас у меня в кабинете и мило беседовали, и мало бы кто в мире знал Евгению Борисовну Гордееву?— я оставила фамилию мужа, меня под ней узнали после первого моего успеха в Москве… И ещё… Несмотря ни на что?— я безумно благодарна Саше за то, что у меня сейчас есть… Не будь его… такого… у меня не было бы такой колоссальной мотивации на успех, да и вообще…Лерка, стоявшая всё это время возле канапе, боялась пошевелиться. Она смотрела широко распахнутыми глазами на эту успешную и уверенную в себе женщину и не могла поверить в то, что слышала. Лерка помнила их с Евгенией общение в Реутове и их последнюю встречу на вокзале, когда обе?— униженные?— ожидали одного ?общего? мужчину. И хорошо помнила последние слова Евгении… Она снова стала прокручивать ту ситуацию в разных ракурсах и несколько отвлеклась, когда мягкий голос хозяйки магазина снова вернул её в настоящее.—?А Вы знаете, Лера, я хочу Вам сделать маленький презент. В благодарность. В благодарность за то, что Вы косвенно помогли мне стать тем, кто я есть сейчас. Я Вас прошу, уделите мне немного времени… Подождите меня здесь?— я буквально на минуту…Евгения встала с диванчика и быстро вышла из кабинета, оглянувшись на пороге и подарив Лерке ободряющую улыбку. Вернувшись на канапе, Лерка стала более пристально оглядывать кабинет, чтобы убить время ожидания. Посмотрела на часы и снова пожалела, что поддалась на уговоры Евгении: время пролетело незаметно, а она так и не попала в книжный магазин, в котором заказала книгу по абдоминальной хирургии…—?А вот и я! —?Евгения кошкой проскользнула в дверь и плотно прикрыла её за собой. В руках она держала среднего размера пакет из вощёной бумаги густого красного цвета, с ручками канатного плетения золотисто-красного цвета и каким-то изображением в нижнем углу. Лерка догадалась: фирменный пакет с логотипом фирмы и каким-то вензелем с крутыми завитушками. Она разобрала буквы?— ГЕБа… Хозяйка подошла к Лерке и протянула ей пакет, торжественно провозгласив:?— Лера, я хочу преподнести Вам небольшой подарок…Лерка опешила и одновременно почувствовала, как вспыхнули её щёки. Ей было стыдно. В голове почему-то промелькнула мысль о подачке:—?Зачем Вы это? Это совершенно лишнее, я не возьму! Если Вы хотели меня унизить, Вам сегодня это и так вполне удалось!—?Лера… Ну что вы? —?Евгения удивлённо приподняла бровь и растерянно развела руками. Затем, понизив тон, и голосом, словно сейчас заплачет, негромко добавила:—?Я действительно не хотела Вас обидеть… Мне действительно захотелось, ИМЕННО ВАМ, сделать приятное. Мы не подруги, и я Вам никто, чтобы дарить подарки, но я была бы Вам очень признательна, если бы Вы его приняли.Последние слова Евгения произнесла совсем тихо и неуверенно. Лерке показалось, что она говорила совершенно искренне и выглядела потерянной… Почему-то стало жаль её, и Лерка немного оттаяла:—?Что там?—?Да ничего особенного… Просто одно из того, что мы продаём на экспорт. Я очень надеюсь, что Вам понравится. Скоро Новый год, пусть это будет моим маленьким, ничем не обязывающим Вас презентом. Даже не стоит и волноваться. А подарок откроете в новогоднюю ночь!.. —?Евгения посмотрела на Лерку и робко протянула ей пакет.Лерке очень не хотелось брать из рук… бывшей… какие-либо подарки. Но она даже не ожидала от себя, что протянет руку навстречу Евгении и примет от неё этот гостинец…Спустя некоторое время Евгения уже провожала Лерку через весь магазин к выходу. Благодарила за визит и приглашала посетить её магазин снова?— в качестве покупательницы, обещая хорошие скидки, как ВИП-клиенту. Проходя мимо стоек, Лерка из вежливости кивала головой, стараясь выглядеть достойно, чтобы её уход не выглядел паническим побегом… Попрощавшись, она свернула в нужную ей сторону и, не оглядываясь, пошла вдоль ярких витрин, растворившись в сгустившейся темноте в конце Арбата. Евгения, выйдя из магазина, долго смотрела ей вслед, а затем, качнула головой из стороны в сторону и улыбнулась. И улыбка была хитрая-прехитрая и несколько покровительственно-снисходительная, словно Евгения что-то знала, и теперь осталось только дождаться того, что должно свершиться…А Лерка так и не открыла пакет. Вернувшись домой, спрятала его в самый дальний угол шкафа-купе. На следующий день она о нём уже и не помнила…