Первая победа (1/1)

—?Андрюш, ты меня любишь?—?Не понял? Это что за вопрос? Ты что, сомневаешься?—?Нет, но… А если я попрошу доказательства твоей любви, как тогда?—?Ого! А вот это что-то новенькое. И чего ты хочешь?—?Если ты меня любишь, разреши мне постричься.—?Нет!—?Не коротко, только до талии. Ну, пожалуйста. Ну, скажи, что так меня любишь, что понимаешь, как тяжело мне ухаживать за волосами, особенно здесь. Ведь сантехника еще не готова, воду нужно греть, мыть в тазике голову. Ну, пожалуйста-препожалуйста-препожалуйста. Вот смотри как это просто. Тебе нужно только повторять за мной. Литка, я так тебя люблю, что не могу видеть твоих мучений.—?Литка, я так тебя люблю, что не могу видеть твоих мучений.—?Молодец. Поехали дальше. Давай-ка я обрежу тебе волосы сам. —?Давай-ка я обрежу тебе волосы сам. Это будет доказательством того, что я тебя очень люблю? —?понимая, что не может ничего противопоставить этому ее ?ну, пожалуйста-препожалуйста-препожалуйста?, понуро спросил Андрей.—?Еще каким! Андрюшка, ты самый лучший!Лита чинно села на табуретку, и Андрей, вооружившись расческой и щеткой начал медленно расчесывать ее мягкие и блестящие, как шелк, волосы, перебирая их руками. Невозможно было их обрезать, невозможно. Вот сейчас, когда Лита сидела, они почти касались пола, лучи солнца за окном играли в них бликам, и такой одуряющий запах жасмина и мяты шел от волос, что Андрей не выдержал… Конечно же ни о какой стрижке речь больше не шла, успеть бы донести свою девочку до кровати.—?Эгоист ты, Андрюшенька, э-го-ист,?— первое что сказала Литуся, когда отдышалась и смогла наконец говорить. —?И нисколечко ты меня не любишь, иначе освободил бы от мук с волосами.—?Это неправда. Я люблю тебя. Хочешь подстричься?— стригись. Но у меня рука не поднялась, ты же видела, я честно попытался.—?Ладно, пусть так. А зачем ты сослал меня в ссылку? За что?—?Я? В ссылку? Ты о чем?—?А как называется место где ни воды горячей, ни электричества, да и удобства на улице? Как называется место, откуда не позвонить самой и куда никто не может позвонить. Мой мобильный разрядился сто лет назад, а я даже не могу съездить в Москву, потому что ты запретил мне показываться в родительском доме. Мама с папой уехали домой, чтобы зарядить мой телефон и ноутбук. Это нормально? Это не ссылка? Я прошу тебя, объясни мне, почему я здесь, почему не в Испании с Павликом, не в Москве на квартире родителей, куда ты мог бы приезжать по вечерам?—?Хорошо, объясняю. И прости, что не сказал сразу. В квартире родителей тебе показываться категорически нельзя, а уж мне тем более. Неужели непонятно почему?—?Ой, ты прав, я не подумала. Прости. А как же потом?—?А потом суп с котом. Потом все по плану. Квартиру продадим заранее, а родители будут здесь, в Гла-зыни-но до самого отъезда, перед отъездом продадим и этот дом. Я понимаю, что без электричества и санузлов не комильфо, но через неделю, максимум через две, все подключат. Ведь дом перестраивается как раз для того, чтобы им было комфортно.—?Ладно, хорошо, допустим, я согласна. А почему нужно было меня так срочно увозить из Испании?—?Литка, а ты скучаешь по Павлику?—?Что за дурацкий вопрос, конечно скучаю. Очень.—?А сколько времени ты его не видела?—?А ты не знаешь? Тридцать пять дней. Целых тридцать пять.—?По дням, значит, счет ведешь? Это хорошо. А твои родители тебя, свою единственную дочь, не видели больше трех лет. А внука… первого, заметь, внука, вообще ни разу не видели. И увидят только когда все закончится. Потому что ни твоему папе с его кардиостимулятором, ни твоей маме с ее давлением нельзя летать взад-вперед, а Павлик еще очень мал, чтобы везти его к ним, да и кто привезет? Тебе не кажется, что твои родители тоже заслужили счастье увидеть свою дочь? Ведь еще месяц, полтора и все, ты с ними потом если и будешь видеться, то очень редко. Да, я приволок тебя сюда ради твоих папы и мамы. Услышал однажды случайно, как мама твоя плакала, да и отец недалек был от этого. Потом отцу плохо стало и пришлось скорую вызывать, они очень о тебе тосковали, Литочка. Мама твоя тогда сказала, что папа боится не дожить до встречи с тобой. И я решил, что пора бы тебе с ними немножко пожить. Даже если ты назовешь меня потом эгоистом.Аэлита резко села на кровати, и не мигая уставилась на него. Глаза ее, всегда отливающие золотом, потемнели и стали наполняться влагой. А уже через какую-то секунду Лита целовала Андрея, заливаясь слезами.—?Андрюшенька, миленький, это я эгоистка. Я! Ты такой молодец, ты сделал все правильно. Я сейчас представила, что не увижу Павлушу три года и мне так страшно стало. Какой же ты у меня…—?Какой?—?Самый лучший, самый родной мой. И я так рада, что ты любишь моих родителей, так же как я люблю твою маму. Знаешь, как мы потом заживем? Мы замечательно заживем. Все вместе. Прости меня, Андрюша.—?Лит, а ты мне можешь объяснить почему у тебя с предками такие отношения?—?Какие такие? Не близкие?—?Да. Я же вижу, что ты их любишь, а они в тебе вообще души не чают. Что произошло?—?Ничего и все. Я была нестандартным ребенком, очень красивым и очень свободолюбивым, и еще я могла лечить и предчувствовать, но это ты знаешь. И планы разрабатывать, любые. Не знаю, быть может, родители испугались моих способностей и красоты, кстати, тоже, может им было стыдно, что я выделяюсь из сверстников… Правда не знаю. Они посчитали меня какой-то уж очень особенной, и попытались сделать обычной. Мне запрещали все: лечить, планировать, красиво одеваться. Я должна была стать, как все. Когда в восемь лет у меня пропал дар лечить, я взбунтовалась. Плакала, кричала, что они меня не любят, а только хотят задушить. Не буквально, конечно. Ты понимаешь, о чем я?—?Понимаю, Литочка.—?Я люблю и маму, и папу, но я задыхаюсь рядом с ними. Рядом с твоей мамой я летаю, а рядом с моими у меня как будто обрезаны крылья. Вот помнишь, я во время беременности потеряла дар играть на бирже.—?Помню, конечно.—?Знаешь почему? Потому что я себе не принадлежала, я была собственностью Павлика. Понимаешь? —?Андрей кивнул. —?Вот и рядом с родителями я теряю все, потому что начинаю чувствовать, что я себе не принадлежу.—?А рядом со мной?—?Рядом с тобой я не просто летаю, рядом с тобой я такая парящая, что моих крыльев хватит на нас двоих.—?Девочка моя. У меня у самого они отрастают рядом с тобой. Лит, а как мы сможем вместе жить, если…—?Вместе, не значит, что в одной квартире. Да и потом, я стала лучше понимать их, а они учатся принимать меня. Такой, какая я есть. Ладно, что-то мы разболтались не по делу. Давай-ка лучше подумаем о твоей встрече с Воропаевым…***Семнадцатого марта в семнадцать ноль-ноль Андрей постучал в двери президентского кабинета компании ?ZimaLetto?.—?Андрюша, входи. Зачем стучишь? Что за церемонии между близкими людьми?—?Стучу, потому что родители с детства прививали мне правила хорошего поведения. Вваливаться в чужой кабинет без стука?— это моветон. А насчет близких людей… Это вы погорячились. Я вас к ним никак не отношу.—?Ну, что ты сразу в бутылку лезешь, я ведь хочу предложить тебе мировую, парень.—?Мировую? Понятно. Это потому, что вам грозит реальный срок за хищение денег с маминого счета?—?Андрей, ну, не брал я этих денег, слово тебе даю, что не брал,?— Юрий пил уже третий стакан воды за то короткое время, что они говорили.—?Суд решил, что брали. Суд решил, что деньги сами по себе не бегают со счета на счет. С какой стати я должен вам на слово верить и не верить решению суда? —?Андрей отметил про себя, что Юрий много пьет. ?Интересно, с перепоя или диабет? —?подумал он. —?Надо будет выяснить. Не хватало еще вогнать его в кому. Нет уж, пусть доживет до конца?.—?Ты должен мне поверить, я даю тебе честное слово.—?Должен? А вы поверили папе? Он ведь тоже давал вам честное слово.—?Андрей, нельзя человека сажать в тюрьму за то, чего он не делал.—?Серьезно? А убивать, как вы убили папу за то, чего он не делал, можно? Или приходить к маме перед самым судом и делать ей гнусные предложения, можно? Юрий Александрович, вы убили моих родителей, а теперь взываете к моему милосердию? Я что, произвожу впечатление жалостливого идиота? Я пьяница, повеса и гуляка, но я не дебил.—?Я все понял, ты вернулся мстить. Но твоя мама не хотела этого, она хотела, чтобы вы с Кирюшей поженились и ты стал президентом ?ZimaLetto?.—?Хватит врать! Вот держите мамино прощальное письмо. Надеюсь, что вы помните ее почерк.Юрий развернул письмо и начал читать.?… Андрей, прошу тебя, заклинаю памятью папы. Никогда ни одному слову ни одному человеку из этой гнилой семейки Воропаевых не верь. Предадут и обманут в самый неожиданный момент. Никогда не поворачивайся к ним спиной, всадят нож. Пообещают золотые горы, а получишь холмик на кладбище. Самый страшный, самый мерзкий человек в этой семейке?— это Светлана. Ее берегись в первую очередь. Юрка думает, что это он умеет пробиваться в жизни. Ничего подобного. Жена вертит им, как хочет, а он этого даже не замечает, или делает вид, что вполне возможно, так ему удобнее. Про самого Юрку писать много не стану, его характеристика заключена в одном слове?— подонок. Детки под стать своим родителям. Сашка?— вор и игрок, женоненавистник. Кира?— смотри портрет матери, только еще хуже. Мягко стелет, да жестко спать. Кристина, пожалуй, единственный человек в этой семейке Аддамс, но больная на всю голову, темная лошадка…?.На Воропаева было жалко смотреть. С каждым прочитанным словом он терял лицо и все чаще облизывал пересохшие губы. ?Нет, Литка все-таки гений?! —?подумал Андрей. Аэлита и впрямь все просчитала заранее…Утром тринадцатого приехали родители, привезли заряженный под завязку мобильный и ноутбук. Лита сразу связалась с мамой, продиктовала ей письмо, попросила написать его, сфотографировать и отправить на почту Андрею. Потом поговорила с Павлом, вернее она говорила, а малыш только кричал что-то невразумительное, но ?мама? все же пролепетал пару раз. Конечно же она расплакалась, и конечно же все сразу стали ее утешать, и Андрей даже (только бы не ревела) быстренько заплел ей косу и, как когда-то пуповину, решительно перерезал косу ножницами. Получилось немного короче, чем ему бы хотелось, но разве это так уж важно? Главное, что у Литы засверкали глаза.А теперь вот этот звонок в Испанию сыграл свою важную роль.—?И как мама могла хотеть, чтобы мы с Кирой поженились? Мамину характеристику своей дочурке вы прочли. Так может прекратите врать?—?Хорошо, не хочешь по-человечески, давай по-деловому. Я тебе предлагаю следующий вариант. ?ZimaLetto? выплачивает тебе все по дивидендам, я лично выплачиваю тебе по маминому счету, а ты…—?Юрий Александрович, а вы не охренели? Вы предлагаете мне то, что и так обязаны отдать. По решению суда! И что-то хотите взамен? Считайте, что мы не договорились. —?Андрей пошел к двери.—?Да погоди ты. Вернись.—?У вас пять минут.—?Успею. Как же ты похож на своих родителей. Такой же го…—?А вот о родителях не надо. Я с вами о них говорить не собираюсь.—?В апреле состоится суд по делу твоего отца.—?Вы что-то перепутали. Не по делу моего отца, а по делу фальсификации вами дела на моего отца и присвоении себе его пакета акций.—?Андрей, ты уже большой мальчик, и должен понимать, что никаких доказательств фальсификации никто не найдет. Я предлагаю тебе следующий вариант. Ты получаешь пакет отца безо всякого суда. Но только в том случае, если снимаешь свое требование о реальном лишении меня свободы за то, чего я не делал.—?Возможно, я пошел бы на этот вариант. Но как быть с опозоренным именем отца? Я не могу его предать и позволить вам праздновать победу.—?Я уже все продумал. Есть у меня один ?стрелочник? Ярослав Ветров, дадим статью в газету, что, мол, это он проворачивал махинации, а свалил на твоего отца. И уволим его по-тихому.—?А сколько лет Ветрову? —?задал Андрей неожиданный вопрос.—?Даже не знаю. Года на три старше тебя. А что?—?И вы готовы сломать жизнь ни в чем не повинному человеку? Молодому мужчине? Только чтобы спасти свою задницу от тюрьмы? Ну, вы и мразь.—?Послушай, парень, мне это все надоело. Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. Всего за три процента того, что я тебе предложил, я могу просто устранить проблему. И все! Нет человека?— нет проблемы. Я любил твою мать, только поэтому ты до сих пор жив, но ты переходишь всякие границы.—?Спасибо, что предупредили. —?Андрей достал из кармана мобильный, демонстративно выключил диктофон и понажимал пару кнопочек, затем набрал чей-то номер. —?Ты получил запись диктофона? Отлично. Разошли всем по списку. Это будет гарантией, что ни меня, ни тебя никто не тронет. Пока. Ну, что, Юрий Александрович? Вы теперь должны беречь меня, как зеницу ока. Не дай Бог, что-то со мной случится, полутора годами тюрьмы уже никак не обойдетесь.И снова Андрей убедился в гениальности Аэлиты. Ах, как она все продумала, каждую мелочь, каждый малюсенький нюанс. Как она и предсказывала, именно в этот момент Воропаев сломался. Он выглядел растерянным и подавленным, окончательно признавшим свое поражение.—?Хорошо, Андрей, ты меня переиграл. Признаю. Выдвигай свои условия.—?Вы возвращаете мне папин пакет акций. Это не обсуждается. Через две недели я прихожу работать в ?ZimaLetto?, не на производственный этаж, как вы бросали мне с барского плеча, на административный. Пока в отдел продаж, или маркетинга, или стратегического планирования. Не важно. Я хочу разобраться в работе компании прежде, чем возглавить ее. За те две недели, что меня не будет, в газетах появляется статья, реабилитирующая имя отца. При этом никто посторонний не должен быть замаран в этой истории.—?Ну, не такой уж Ветров ангел, как ты думаешь. Все счета и платежки подтасовывал все-таки он.—?Не сомневаюсь, но уверен, что по вашему личному распоряжению. Небось подловили его на какой-нибудь мелочевке и начали шантажировать. Поехали дальше. Через год я хочу быть избран президентом ?ZimaLetto?. И это не обсуждается, другие должности меня не интересуют. Ваша дочь объяснила мне, что у вас прямое голосование и я никогда не буду избран без ее и вашей поддержки. Я согласен жениться на ней. Ради поста президента, согласен. Так что можете заранее оплакивать счастье дочери. Вы же прекрасно понимаете, что ни примерным, ни верным мужем я ей не стану. Если ее это устраивает, то пожалуйста. И вот еще что, если Кира решила, что я такой же слабак, как вы, и со временем она меня приручит и начнет мною руководить, как руководит вами ваша благоверная, то пусть не надеется на это. Я все сказал. Если через две недели в газетах не появится статья о папе, значит наша договоренность расторгнута. Пока.Андрей пошел к двери, на этот раз окончательно. Настроение было великолепным, он едва удержался, чтобы не позвонить Лите прежде, чем выйдет из ?ZimaLetto?.—?Я говорил тебе, что я тебя люблю?—?Получилось?—?Все, до последнего нюансика. Собирайся, мы летим в Испанию, у нас двухнедельные каникулы.—?Андрюшка! Ура! Езжай сразу в аэропорт, я прилечу завтра.В то же самое время в президентском кабинете компании ?ZimaLetto? происходил совсем другой, мрачный и тяжелый разговор...