В смятении (1/1)

POV Николай Зорькин.—?Ан-дрей,?— Ка-тя по-пыта-лась выр-вать у не-го из ру-ки бу-тыл-ку,?— те-бе уже хва-тит.—?Это кто ска-зал?—?Я это го-ворю.—?Ты иди Ма-линов-ским ко-ман… Ик… ко-манд… А мной я те-бе ко-ман… не раз-ре-шал! Яс-но?—?Что за чушь? —?взви-лась и Ка-тя то-же. —?При-чем здесь Ма-линов-ский? Это что, он что ли на-пил-ся? Это ты по-хож на свинью, а не он.—?Как ты ме-ня наз-ва-ла?.. Ик… Свинь-ей? А Ма-лина кра-сав-чик? Ну и ва-ли к не-му! Все!Жда-нов рух-нул на ко-вер и зах-ра-пел. И все еще мог-ло бы обой-тись, ес-ли бы Ка-тя не за-куси-ла уди-ла.—?Куда валить? К Малиновскому? —?Катюха попыталась растормошить Андрея. —?Я тебя спрашиваю, куда мне валить?—?Кать, ты с кем сейчас разговариваешь? С дровами? —?вмешался я.—?А ты вообще не лезь!—?Знаешь, мне фиолетово, Могу не лезть, могу вообще уйти. Меня, между прочим, ждут.—?Андрей! Жданов! —?кричала Катька. —?Куда мне валить? —?и, словно в горячке, совершенно меня не слыша, тормошила мужа.Наконец, Палыч открыл глаза, сел, помотал головой и снова потянулся за виски. Но Катя ногой откатила бутылку. Тогда он недоуменно уставился на жену. Мне было совершенно ясно, что он не только не понимает кто перед ним, но и вряд ли может сфокусировать раздвоенное или разтроенное изображение в одно. А вот Катюхе это, видно, было непонятно.—?Так куда мне валить, Андрюшенька, к Малиновскому? Да? А не пожалеешь потом? Не надо на меня так смотреть! Просто скажи, куда мне валить?—?На хуй! —?вдруг отчетливо сказали дрова и отрубились окончательно.Я думаю, что Палыч вообще не соображал ни кто перед ним, ни о чем его спрашивают, просто отмахнулся от назойливой мухи, мешающей спать, но Катя восприняла его пьяный бред, как сигнал к действию. Вскочила, бросилась в свою комнату, и уже минут через пять вышла из нее переодевшись в какое-то сногсшибательное узкое бордовое платье с разрезом почти до самого паха и сильно оголенным верхом (или как это там у баб называется), неся в руках дорожную сумку.—?И куда ты собралась, Катенька? —?спросил я хоть и ехидно, но строго.—?Куда отправили, туда и собралась. На… на… на этот самый… К Малиновскому.Ух, как меня это взбесило! Вот просто не передать. Можно подумать, что это она была пьяна, а не Палыч.—?Ты чего творишь, Катька? Ну, вот что ты вытворяешь?—?Он сам меня отправил, сам! —?и столько обиды было в ее голосе, что у меня появилось ощущение, будто я присутствую на каком-то спектакле абсурда. Не может же человек в здравом уме обидеться на пьяные в хлам поленья.—?Он пьян, Катюха. Он вообще не соображает, что говорит.—?Я не заставляла его напиваться! —?выкрикнула подруга и вытащила из сумочки мобильный.—?Он тебя тоже не заставлял, когда потом почти сутки с тобой, похмельной, мучился. И прекращай этот концерт! Немедленно! Я не твой благодарный зритель.—?Ты с ним заодно, да? Конечно! Вы, мужики, всегда друг за друга горой. А ты, между прочим, мой друг. Мой, а не его! Что? Решил, что со Ждановым дружить выгоднее? Он и работу даст, и денег у него побольше? Ошибся ты, Коленька. У меня уже через неделю будут акции ?Zimaletto?, и денег будет не меньше, чем у него. Понял?Вот когда я понял выражение ?потемнело в глазах?. Потому что меня словно под дых ударили, я вдруг перестал что-либо видеть. Мама бы, наверное, объяснила что-то о спазме сосудов в момент стресса, но мне тогда было плевать на все мамины объяснения. Было так больно, как будто меня на самом деле избили.—?Знаешь, а Жданов прав. Пошла ты на хуй! Истеричка. Делай, что хочешь. Хочешь идти к Малиновскому?— иди к Малиновскому. Хочешь прыгать головой вниз из окна?— прыгай. Хочешь быть дурой?— будь ею. Я умываю руки.Я пошел ко входной двери, но не выдержал и обернулся.—?Ты очень изменилась. К сожалению, не только внешне. Словно, став красивой снаружи, ты стала уродлива изнутри. Я понимаю, что столько событий, да еще таких кардинальных, в такой короткий срок могут снести башню кому угодно. Но ты бы подумала, что ты творишь, Катерина Валерьевна. Друга ты уже потеряла, а если пойдешь к Роману, потеряешь еще и мужа. Ты же любишь Андрея, Катька. Ты же локти потом будешь кусать. И он тебя очень любит. Остынь и подумай, позвони маме, в конце концов, посоветуйся. Мама-то всяко будет на твоей стороне. Прощай, Катенька.POV Катя Жданова.Колька пошел к выходу, но обернулся и добил меня.—?Ты очень изменилась. К сожалению, не только внешне. Словно, став красивой снаружи, ты стала уродлива изнутри. Я понимаю, что столько событий, да еще таких кардинальных, в такой короткий срок могут снести башню кому угодно. Но ты бы подумала, что ты творишь, Катерина Валерьевна. Друга ты уже потеряла, а если пойдешь к Роману, потеряешь еще и мужа. Ты же любишь Андрея, Катька. Ты же локти потом будешь кусать. И он тебя очень любит. Остынь и подумай, позвони маме, в конце концов, посоветуйся. Мама-то всяко будет на твоей стороне. —?он подошел, поцеловал меня в лоб. —?Прощай, Катенька. —?и, уже не оглядываясь, ушел.Не думайте, что я не понимала, что Колька прав, не думайте, что мне не хотелось побежать за ним, догнать и извиниться, но какое-то тупое, ослиное упрямство, дух противоречия и желание немедленно взорвать полмира, не позволили мне этого сделать.—?Это все из-за тебя, из-за тебя! —?кричала я Андрею, который по определению не мог меня слышать. —?И Кольку я потеряла из-за тебя.Я как-будто самозаводящаяся игрушка?— сама себя накручивала и заводилась, где-то на периферии сознания, понимая, что это не я, что это какая-то истеричка сейчас действует вместо меня. Только она могла вытворить то, что я натворила. И я всю жизнь буду благодарна Зорькину, за то что он все-таки сумел меня остановить на краю пропасти, достаточно было вовремя вспомнить его прощальные слова.Но это произошло чуть позже, а сейчас я звонила Малиновскому.—?Ромка! —?прокричала я в трубку.—?Катя? Ты где? Что случилось?Я слышала звуки музыки на том конце провода и чьи-то полупьяные женские голоса, скорее всего Малиновский был где-то в баре.—?Ты сейчас занят, ты в баре? —?ответила я вопросом на вопрос.—?Да, но для тебя я могу быть свободен уже через секунду.—?Тогда приезжай за мной.—?Куда?—?К дому Андрея. Через сколько ты можешь быть?—?Минут через двадцать, я рядом. А что случилось?—?Я хочу в бар!—?Понял, без вопросов,?жди меня в вашем гараже, там иначе не припаркуешься,?— и Малиновский положил трубку.Помню, я еще подумала, что именно такими и должны быть настоящие друзья, любящие, без лишних слов и осуждения бросающиеся на помощь женщине.И только когда я, спустившись в гараж, увидела разбитую фару и смятое крыло на машине Андрея, меня словно током ударило по оголенному нерву. ?Друга ты уже потеряла, а если пойдешь к Роману, потеряешь еще и мужа?,?— застучало в висках. Друга ты уже потеряла… Друга ты уже потеряла… Именно такими и должны быть настоящие друзья… Такими? Как Ромка? Нет! Господи, что же я делаю? Что же Ромка делает? Колька никогда бы даже не взглянул в сторону жены друга, подыхал бы, узлом бы завязывался от любви, но никогда… Никогда! А Малиновский? Какой же он друг Андрею? А я? Какая же я жена? Я же даже не выяснила, что с Андрюшей, машина побывала в аварии, значит, и он тоже!Я побежала наверх, не дожидаясь лифта. Едва дыша добралась до двери, и вспомнила, что ключи, уходя, я гордо бросила на диван, захлопнув двери на нижний замок. Нет, это был какой-то невыносимый день, с самого момента окончания Совета директоров, полетевший кубарем под откос. Я еще думала, что мне делать, и как открыть двери, когда зазвонил мобильный.—?Да!—?Катенька, ты где? Я уже в гараже,?— пропел Малиновский. И ни одного вопроса о друге. Вот свинья.—?Иду. Я уже иду. —?я быстренько набрала Кольку, но он, мне не ответил. Ничего… Ничего, с этим я как-нибудь справлюсь. —?Дай свой мобильный,?— не то попросила, не то приказала я Ромке, садясь к нему в машину.—?Держи. Боже, как же ты хороша! Ну что, в бар?—?Нет. Мне нужно заехать в одно место, а там посмотрим,?— я назвала Малиновскому самый ненавистный мне адрес и тут же набрала Кольку.—?Алло.—?Не бросай трубку. Пожалуйста. Слышишь?! Я дура, я неправа, прости меня, пожалуйста.Ответом мне были короткие гудки. Тогда я написала СМС со своего аппарата: ?У Андрея была авария. Машина помята. Я оставила ключи в квартире и вышла. Нужна твоя помощь?. Как я и ожидала, Зорькин сразу перезвонил.—?Ты где? —?спросил он.—?Я… Колька, не спрашивай меня сейчас ни о чем. Мне нужно сделать одно дело. Очень нужно. Иначе я так и буду бросаться на людей. Понимаешь? Я должна поставить точку.—?Ты едешь туда? —?сразу понял самый лучший в мире друг.—?Да!—?Справишься одна?—?Да!—?Ладно, тогда я поехал к Андрею.—?Ключи у тебя есть?—?Конечно.—?Ты посмотри, все ли с ним в порядке. Хорошо?—?Сам как-нибудь разберусь, что мне делать.—?Коль, ты прости меня. Ты же знаешь, что я так не думаю.—?Я не хочу об этом говорить. Если что, звони матери. Пока.Но я услышала, как он тихонько, словно про себя добавил: ?Удачи?, и мне стало легче. Милый, добрый Колька, мы обязательно помиримся. Обязательно.—?Ты Зорькину звонила?—?Зорькину.—?Катенька, может, теперь и мне объяснишь куда мы едем и что случилось?—?А об Андрее ты не хочешь ничего спросить? Вы же друзья, Ромка.—?Ты хочешь, чтобы мне стало стыдно? А мне не стыдно. Я не виноват, что и ему, и мне нравишься ты.—?Получается, что я влезла между вами. И мне это совершенно не нравится.—?Катя, это правда, что Андрей…—?Да, он мой муж. Самый настоящий муж, Ромка.—?Зачем же ты мне позвонила? Если тебя всего лишь нужно было доставить по адресу, могла бы заказать такси.—?Могла бы. Только, когда я звонила, я еще была дурой, и собиралась совершить глупость.—?А потом поумнела?—?А потом… Потом я увидела, что Андрей сегодня побывал в аварии, и поумнела.—?Как в аварии, что с ним?—?Вроде ничего страшного, валяется на ковре пьяный. Но вполне возможно, что его отключка не только результат алкогольного опьянения, но и удара. Я не знаю. Поэтому и послала к нему Кольку.—?А он что, врач?—?Нет, но он справится. —?мы въехали во двор. —?Ромка. Мне очень нужна твоя помощь.—?Конечно, какая?—?Жди меня здесь. Я должна знать, что меня ждут.—?А ты куда?—?Вперед в прошлое. Держи за меня кулачки. Я постараюсь быстро.Я вышла из машины и, не давая себе времени одуматься, быстро вошла в подъезд, поднялась на четвертый этаж и позвонила в дверь.