Шантаж... (1/1)

Тридцатое декабря. Ёлочный базар. Восемь тридцать вечера…Ка-тери-на под-ня-ла взгляд на ?спа-сите-ля? и ос-толбе-нела. С её лица резко стали ?сползать? краски, губы дрогнули и поджались, а в глазах, мгновенно ставших черными от расширившихся зрачков, появились страх и ненависть, только страх и ненависть, больше ничего, это Андрей хорошо видел. Жаль, что не он один…Видимо Леониду Катюша тоже была не безразлична, если и он сразу заметил перемену в ее состоянии, и тут же бросился к ней, обнял за плечи и начал допытываться:—?Кать, что с тобой? Что случилось?Жданов так громко скрипнул зубами и дернулся, что находящиеся рядом с ним люди, шарахнулись в стороны. Он уже сжал кулаки, чтобы объяснить наглецу, что не стоит дотрагиваться до матери его дочери, но к счастью, Пушкарева никак на ухажера не отреагировала, вообще никак, словно ее забрасывало вопросами безголосое, бестелесное существо. Инстинктивно спрятав от Романа Юльку к себе за спину, и тем самым сбросив с плеч руки ухажера, она уже даже не услы-шала, как дочка ска-зала:—?Ты ду-мала, что я по-теря-лась, да? Ду-мала, на-сов-сем, как па-па? А я наш-лась, и па-па най-дет-ся.—?Роман Дмитриевич? Вы? Что вы здесь делаете? —?пулеметной очередью вылетело у Катюши. Она беспомощно оглянулась на дочь, и тут же прикусила губу.—?Катерина Валерьевна? —?Малиновский сделал вид, что для него большой неожиданностью стала эта встреча. —?Здравствуйте.—?Мама, ты знаешь дядю Рому? —?Юлька настойчиво дёрнула маму за полу шубы и высунулась вперёд.—?Мама? Вы… Она… Это ваша дочь? —?Малиновский очень натурально изобразил недоумение, переводя взгляд с матери на дочь и обратно. А затем взгляд его надолго остановился на девочке. Он прищурился, нахмурился, словно пытался решить сложную задачу, и вдруг спросил:?— Сколько ей лет?—?Мама, ты знаешь дядю Рому? Ну, мама! —?не унималась девочка, теребя мать.Катя запаниковала, это было видно невооружённым взглядом. Руки у нее задрожали, глаза затопило ужасом, а губы растянулись в искусственной, умоляющей пощадить, улыбке. Дочь она крепко прижала к себе, словно хотела защитить её от всего мира.Если бы они в гостинице не репетировали эту сцену, если бы Ромке не удалось с точностью до микрон предугадать реакцию Катюши на свое появление, Жданов уже бросился бы к ним, чтобы прекратить ее мучения, так сжалось у него сердце при виде испуганной, растерянной и взволнованной любимой женщины, благо костюм Снеговика делал его Андреем-невидимкой. Да он все равно бы бросился, где репетиция, а где жизнь с ее настоящими страданиями, но поймал сигнал Малиновского: ?Не смей! Все идет по плану?, и затормозил.—?Катюша, кто этот человек? Тебе нужна помощь? —?Леонид, как оказалось, нисколько не обиделся, никуда не отошел и отходить не собирался, всё также стоял рядом. Его голос помог ей прийти в себя, глубоко вздохнуть и собраться с силами. ?—?Спасибо, Лёнечка, я справлюсь.?Лёнечка? Она назвала его Лёнечкой? —?пронеслось в голове Жданова, и его затрясло. —?Пора его убирать?. План созрел мгновенно, даже стихи родились, хотя Андрей никогда не умел рифмовать.—?Я весёлый снеговик,?— заорал он дурным голосом, стараясь достаточно его изменить, чтобы Катя ничего не заподозрила. —?Жить на улице привык. По базару я гуляю! Таю, таю, таю, таю. Ну-ка дядя помогай, от жары меня спасай. Выведи на улицу, станешь добрым умницей…Вопя на все лады этот, как сказал потом Ромка: ?Бред сивой кобылы?, Палыч протиснулся между Катей и Леонидом, плечом отодвинул мужчину в сторону, успел подмигнуть другу, мол, действуй, как договаривались, и начать оттеснять непрошенного кавалера подальше от жены, как он уже несколько дней называл про себя Катеньку, и дочери.—?Вы с ума сошли? Что вы толкаетесь? —?интеллигентно пытался протестовать ?Лёнечка?, но Жданов, упорно сохраняя молчание, настойчиво теснил соперника к выходу на улицу.—?У тебя закурить не найдется? —?имитируя пьяного, задал Андрей самый нелепый вопрос, который только мог задать, едва они оказались снаружи. Маску Снеговика он так и не удосужился снять. И то верно, зачем демонстрировать свое сходство с Юлианой? Ни к чему это!—?Вы бы ещё спросили, как пройти в библиотеку,?— наконец разозлился Лёня. —?Вы что творите? У меня там любимая женщина с ребёнком осталось. Как я их теперь найду?—?Забей! У меня там жена с дочкой осталась, но я же не ною, правда? —?Жданов вцепился сопернику в лацкан пальто и заговорщически сказал:?— Слушай, мужик, а давай выпьем за Новый Год, а? Вот тут за углом есть чудесная…—?Вы пьяны, что ли? —?практически застонал Леонид, перебивая. —?Я никак не пойму, что вам от меня нужно?! Дайте мне пройти внутрь, или… Или я не знаю, что сделаю.Лёня не врал! Он был интеллигентен, он был законопослушен, и что ему делать, он действительно не знал. Не понимал, как избавиться от этого наглого, пьяного, а может, обкуренного, ведь спиртным от него не пахло, хамла. Драться? Но он не умел драться, да в общем-то и не любил. Обратиться в полицию? Это можно, но до полиции еще нужно как-то добраться. А как тут доберешься, когда… А Катя осталась один на один с каким-то хлыщом, испугавшим ее, и как ей помочь, он тоже понятия не имел.—?Ничего мне от тебя не нужно, и ничего ты не сделаешь,?— вдруг очень трезво сказал Снеговик, как только в кармане у него дважды прозвонил и умолк мобильный. —?Хочешь внутрь? Ступай внутрь! —?засмеялся он, отпустил лацкан пальто противника, посмотрел ему прямо в глаза, развернулся и пошел от базара прочь.—?Псих! —?донеслось ему в спину.—?Иди-иди,?— не оборачиваясь пробормотал Андрей. —?Ещё посмотрим, кто из нас псих. —?Он немного прошел вперед, потом внезапно остановился, всплеснул руками и довольно громко и горько воскликнул:?— Господи, Катька, ну что ты в нем нашла? Я, конечно, дерьмо, я это знаю, он он… Он же трус, он же вообще никакой.Тридцатое декабря. Ёлочный базар. Двадцать минут назад…—?Ой, Снеговик! Мамочка, это мой Снеговик,?— радостно вскрикнула Юлька, вырывая ручонку из руки матери и бросаясь вслед за ним, но в общем шуме Катя ее не услышала. Пораженная неожиданным исчезновением Леонида, она все крутила и крутила головой.—?Куда? Снова хочешь потеряться? —?Ромка поймал, пробегающую мимо него девчонку, подхватил ее на руки и сделал ?козу?. Юлька весело рассмеялась, обняла Малиновского за шею и спросила:—?Ты мою маму откуда знаешь?—?Юлиана! —?опомнилась Катя. —?Немедленно иди ко мне.—?Я устала, у меня болят ножки. Можно я у дяди Ромы на ручках посижу?—?Нет,?— ответила Пушкарева так резко, что девочка сразу надулась, выпятила нижнюю губу и собралась всплакнуть. —?Извини, солнышко. Я тоже устала, расстроилась, что ты потерялась, вот и сорвалась. Давай мириться, иди ко мне.—?Я хочу у дяди Ромы. Он сильный, а у тебя ручки болят, ты сама всегда так говоришь, если я прошусь на руки.—?Ты до сих пор просишься к маме на руки? —?с преувеличенным изумлением спросил Малина. —?Посмотри, какая ты большая, почти с маму ростом, как она может носить тебя на руках? Тебе сколько лет, Юленька.—?Пять уже было, а сейчас полшестого,?— гордо ответила девочка.—?Так я и думал,?— словно у него только что полностью сложился пазл, взволнованно сказал мучитель,?— это ведь дочка…Он нарочно говорил медленно, ждал, что Пушкарева его перебьет и не даст закончить фразу, но того, что случилось он никак не мог предугадать.—?Чья? Твоя?! Я твоя дочка? Ты мой папа? —?Юлиана расплакалась. —?Ты не потерялся? Ты с мамом поссорился и меня бросил, да? —?она уже рыдала.—?Юля, Юленька, девочка моя. Посмотри на меня, солнышко. —?Катя вырвала из Ромкиных рук ребенка, поставила ее на пол, и сама присела на корточки перед ней. —?Это не твой папа, маленькая. Ну, подумай сама, он же дядя Рома, а ты,?— тут Пушкарева запнулась, бросила гневный взгляд на Малиновского, но утешать дочку продолжила,?— ты же Андреевна, Юлиана Андреевна, значит папу твоего как зовут?—?Андрюша? —?Юлька шмыгнула носом.—?Да, твоего папу зовут Андрей. Вспомни, милая, я показывала тебе фотографию папы. Разве он похож на этого дядю?—?Не знаю,?— слезы снова закапали с глаз. —?Фото маленькое и помятое, там плохо видно. И прошло много годов, он теперь старенький.—?Кто старенький,?— спросил Ромка, еще не придя в себя после разыгравшейся сцены,?— твой папа? А вот и…—?Прекратите! —?казалось, что Катя сейчас ударит Романа. —?Это низко, манипулировать ребенком!?Впрочем, чего еще от вас ожидать можно было? Вы, как были негодяем, так им и остались.—?А что ты… вы на меня рычите? Я нашел вашего ребенка, привел вам Юлиану, вы ее снова чуть не потеряли, я опять на помощь пришел, и вместо спасибо слышу только…—?Не смейте при дочке меня отчитывать,?— зло перебила Катя. —?Пойдем домой, Юленька.—?Подождите,?— Малиновский попытался схватить ее за рукав, но отпрянул, увидев сколько брезгливости и презрения было в ее глазах. —?Он знает?—?Это не ваше дело.—?Значит, не знает. Но он имеет право знать, что…—?Замолчите. Пожалуйста, замолчите! —?Катюша всхлипнула и глазами показала на Юлиану. —?Не при ней.—?Ты плохой! —?неожиданно заявила девочка и довольно увесисто ударила кулачком по ноге Малины. —?Зачем ты обидел маму? —?она тут же взяла мать за руку и потянула за собой. —?Пойдем, мое солнышко. Я никому тебя в обиду не дам.К горлу Ромки подкатил комок. Ясно же, что ребенок сейчас копировал мать, видно часто Катюхе приходилось говорить Юльке эти слова, и никому не давать в обиду дочку, и быть ей и матерью, и отцом, и все тащить на себе. И во всем этом, как и в том, что малышка не знает папу, был виновен он, только он один.—?И дядя Лёня сбежал куда-то,?не заступился,?— вздохнула девочка. —?Ох, мужчины,?— философски заметила она, подражая уже кому-то другому, скорее всего Ирине Игнатьевне. —?Пойдем, мамочка.Что ему оставалось делать, что Малиновский, связанный по рукам и ногам присутствием девочки мог сделать, как не доиграть свою партию? Он же спасал их всех, вот и бросился на амбразуру.Следуя за Катей и Юленькой по пятам, Ромка на ходу набирал сообщение: ?Вы ничего не знаете, совсем ничего. Нам нужно поговорить, я должен вам все рассказать. Прятаться бесполезно. Когда я нашел Юлиану, она назвала мне свой адрес и номер вашего мобильного. Я не блефую, ваш адрес: Колокольная восемь, квартира двадцать шесть. Чтобы вы не вздумали сбежать с дочкой Андрея, я иду за вами следом. Отведите Юлиану домой и выходите, я буду ждать. Поверьте, нам очень нужно поговорить. Если не выйдете, то утром у подъезда вас буду ждать уже не только я, но и Жданов?.?Пик-пик?, прозвенело у Пушкаревой в кармане, она остановилась, достала мобильный, прочла сообщение, обернулась, встретилась взглядом с Малиновским, тяжело вздохнула и кивнула…