Часть 2 (1/1)

Вряд ли кто-то станет отрицать, что двенадцатичасовые перелёты стали особенно утомительны и затратны для уже не самого молодого павлина – это в прежние времена, когда солнце над Империей сияло ярко и беззаботно, а сам он правил на оставленном отцом престоле лишь первые годы, он с лёгкостью переносил их, проводя время за очередным отчётом или книгой, а сейчас... эх, даже вздремнуть становится куда труднее, когда воздух вокруг становится чуть более разрежен, а лёгкий перепад высоты болезненно затыкает уши. А ведь иначе нельзя – кому угодно тратить две недели, чтобы пересечь океан на пароме? Но как ни коварна бывает судьба, в этот раз она оказалась благосклонна к верховному императору, даровав два часа беспокойного, но всё же сна, а уже совсем скоро, примерно в девятом часу вечера для Империи Разящего Пера, парящая в облаках машина зашла на посадку в главном аэропорту Гранд-Плюма-Полиса. Столица родного края встретила уставшего владыку уже привычными огнями высящихся в центре небоскрёбов и мрачных как ночное небо проплешин парков и скверов, между которыми по тонким, натянутым словно под линейку ниточкам улиц тянулся, освещая ненадолго тёмные участки, очередной монорельс. Жизнь вечернего города была ровно такой же, как и вчера, и неделю назад, и даже в прошлом году – правление императора Рала славилось умеренным консерватизмом, в который новые технологии проникали осторожно и совсем неохотно, – и оттого давно потерявший презентабельный вид павлин, довольно ухмыльнувшись, устремился к уже подведённому трапу, где не преминул обнаружить сверкающую чёрными глазами-бусинками ящерку – первого советника ещё со времён восхождения на престол. – Добрый вечер, Амнелл! Доложите обстановку в стране, – уверенно, но всё же с заметной усталостью в голосе кинул давнему приятелю и соратнику император – и всё же дежурные вопросы остаются дежурными, какой бы груз усталости не навис у тебя за спиной... – В империи всё спокойно, Ваше Величество, солнце стоит в зените, – дежурный вопрос — дежурный ответ, и уже привычно напоминающий шутника Амнелл, даже не думая обыскивать императора, пристроился на законное место справа и чуть позади Рала, показывая чёрной когтистой лапкой в сторону только что подъехавшей машины. – Вас уже ждут, Ваше Величество. – Отлично, Амнелл... когда государство в твоих лапах, я могу быть спокоен. Давай во дворец... и поживее! – благодарно кивнул первому советнику глава империи павлинов, прежде чем, аккуратно поджав хвост, усесться в салоне, приглашая соратника занять место рядом. – Офицер Кроули, вы слышали императора, живее! – шипяще-свистящим тоном приказал водителю ящер с переливчатой чешуёй. Того не нужно было заставлять дважды: чёрный "Плюмат" с тонированными стеклами сорвался с места с такой скоростью, что неопытный взор мог даже спутать его со спорткаром. Вечерние дороги, к счастью, не были чрезмерно загружены, и перекрытый ненадолго проспект Мира не создал в городе многометровых пробок, а курсирующий совсем рядом монорельс так и вовсе бесперебойно продолжал маршрут, давая пассажирам редкую возможность рассмотреть автомобиль императора с близкого расстояния. Помахать бы им, да только кто увидит-то... увы, оставалось лишь безучастно наблюдать, как то из одного окна, то из другого выглядывали заинтересованные мордашки обычных жителей вверенной ему страны. Мелькали павлины, мелькали еноты, мелькали феньки и даже красные волки – весь народ, населяющий стольный град, хотел хоть немного, хоть на секунду посмотреть на верховного лидера, но увы, тонированные стёкла так и остались подняты, скрывая его от любопытных глаз. Вот уже совсем скоро на небольшом возвышении за центральным парком показался и родной дворец, всё так же сверкающий огнями на фоне давно уж уснувших деревьев – ночная природа всегда любила тишину. Здесь уже не ходят составы – последняя станция осталась позади, ещё у самого начала квартала, – и лишь тоненькая полоска освещённой фонарями дороги оставалась словно бы связующей нитью между центральной частью города и резиденцией Ралов. Когда-то давно, кажется, уже лет сорок назад, Ричард, тогда ещё совсем мальчишка, убегал из дворцового сада под кроны именно этих деревьев, чтобы провести несколько часов с городскими друзьями. Конечно, редкая вылазка не заканчивалась экзекуцией от строгого отца, всё твердившего об опасности города, но разве это могло остановить жадного к приключениям пернатого сорванца? Зато именно здесь он нашёл первых настоящих – не навязанных высшим обществом – друзей, с которыми было приятно не только сыграть партию в осточертевший крикет, но и дёрнуть зазевавшуюся павочку за хвостовое перо, чтобы потом со звонким смехом кинуться наутёк от неминуемой расправы. Да даже крикет становился не настолько осточертевшим, когда его сдабривали остроумной шуткой об улетевшем в кусты мяче или добротной войнушкой на лопатообразных битах, чей звук разносился далеко за пределы площадки. Конечно, она была и сейчас, и соседские ребятишки по-прежнему играли там до самого вечера, вот только не было среди них давно повзрослевших приятелей, не было их звонкого смеха или разгневанного девичьего "Рысик!", но были разбросанные по стране продавцы и учителя, рабочие и даже чиновники, с теплом вспоминающие беззаботные деньки в парке перед императорским дворцом. Но вот показались и дворцовые ворота, и машина, словно учуяв скорый отдых в соседнем гараже, неспешно сбавила обороты. Въехав на просторную, усыпанную гравием площадку, скоростной "Плюмат" остановился у самого крыльца, и едва ступивший из него шустрый офицер успел отличиться и здесь, вытягиваясь в струнку, чтобы открыть императору бронированную дверь и вновь отдать честь. – Благодарю, Кроули, на сегодня можете быть свободны, – как бы сильно ни устал император, он не мог позволить себе не кивнуть с почтением верному водителю, прежде чем достаточно быстро, будто из последних сил подняться на дворцовое крыльцо. А ведь впереди была ещё одна лестница... ох, хорошо, что подниматься по ней нужно было всего-то на уровень третьего этажа, где и находились такие желанные покои! Что же, можно было с уверенностью похвалить труд горничной – внешний вид императорской комнаты ничуть не уступал виду самых дорогих номеров в многозвёздочных отелях, и уставшему главе государства было куда приятнее оказаться именно в такой обстановке. Открытое окно – и свежий ночной воздух окончательно уносит последние свидетельства прежнего беспорядка, пока сам павлин, включив приглушённое освещение и устроившись на одном из стульев, принимается раскладывать оружие по местам. Ножи, когти и даже дорогое гуаньдао – уже скоро всё это расположилось на стене, переливаясь в свете тусклой лампы, пока сам император Рал направлялся в ванную комнату, желая привести себя в порядок. Ещё пятнадцать минут на ногах... ох, поскорее бы плюхнуться на кровать, чтобы погрузиться в глубокий сон! Шутка ли, из-за перемещения в часовых поясах лидеру Империи Разящего Пера пришлось провести на ногах более тридцати шести часов... ну давай же, хвост, вычищайся скорее! Проклятые переговоры... как же они его доконали... и лишь к одиннадцати вечера уставший вконец владыка смог устроиться в уютной постели, чтобы восстановить потраченные силы.*** Но даже несмотря на предельную усталость Рала, следующее утро в императорских покоях началось привычно — увы, график главы государства строится настолько плотно, что даже пять лишних минут в кровати запросто могут привести к серьёзным последствиям. Собственно, вот к запертым дверям уже подходит вездесущий Амнелл (кажется, уже успевший отнежиться на раскладном шезлонге в собственной комнате и принявший необходимую дозу солнечного тепла) и, кинув быстрый взгляд на наручные часы — приказ императора гласил, что сон его должен длиться ровно до половины седьмого, и ни секундой в сторону — звучно стучится куда-то в верхнюю их часть: – Ваше Величество, пора вставать! Впрочем, в эти секунды всевластный владыка готов был прямо в постели подписать приказ об изменении собственного рабочего графика — едва разлепленные глаза так и норовили слипнуться вновь, а тело всё так же ныло, прося ещё хотя бы час лишнего отдыха. Но увы, никакой бумаги первый советник с собой не притащил, если не считать, конечно, свежий, ещё не поступивший даже в продажу, номер императорской газеты да одинокий бумажный конверт, притаившийся до лучшего времени в когтистой лапке. Конечно, всё это имело значение, но сейчас едва выбравшемуся из постели лидеру павлинов следовало привести себя в порядок, и оттого он, отпустив исполнительного советника, аккуратно, не потревожив спящую ещё дочурку, прошмыгнул в соседнюю ванную... эх, и почему на такое количество дел всегда остаётся так мало времени? Утренний душ, вычистка перьев, прихорашивание с павочкой-служанкой, выбор наряда на сегодня, а затем ещё и утренние новости — и всё это ещё до четверти восьмого! Как же тут уделить время всему и ни про что не забыть? – Амнелл, предупредите корпус альтернативных технологий, что я заеду к ним сегодня в половину одиннадцатого! – обращается, например, император в кабинет первого заместителя, ненадолго отвлекаясь от прессы – одна из статей в газете мельком упомянула о состоянии дел на Малом острове. – Уже, Ваше Величество! - отвечает ему чешуйчатый зверёк, ещё двадцать минут назад отославший конверт с извещением по пневмопочте – о визите в корпус глава государства упоминал ещё до полёта на саммит, и предусмотрительный советник не преминул предупредить его начальство во избежание ненужных конфузов. Впрочем, удивиться представителю голубых кровей тоже не дали — ровно в четверть восьмого его ожидало присланное пневмопочтой привычное расписание дня, где первым пунктом значилось приглашение на завтрак, до которого оставалось не более сорока минут. Что же, самое время заглянуть в соседние покои, где ещё отдыхает так и не дождавшаяся его вчера дочка. – Доброе утро, Фан, – тихо, совсем неслышно присел на краешек кровати строгий правитель, вмиг превратившийся в любящего и заботливого отца. Суровый, в чём-то даже жестокий обычно взгляд каждый раз сменялся на тёплый, ласковый, стоило его обладателю заглянуть в покои юной принцессы, а переливающееся рубиновыми искрами крыло мягко коснулось крохотного плеча ещё не проснувшейся девочки, которой наверняка бы хотелось подольше побыть в мире грёз. – Пора вставать, а то не успеем к завтраку. – Уже? – сонно отозвалась откуда-то из недр одеяла Фан, неохотно потягиваясь и почти наощупь поправляя растрепавшийся за ночь зелёный хохолок. Но уже в следующий миг её взгляд был обращён на лежащее на коленях отца расписание, в самом низу которого выделялась аккуратная карандашная приписка. – Так ты всё-таки пригласил сюда этого пижона? – Посмотрим, что он может нам предложить. Если всё пройдёт гладко, мы сможем обрести себе союзника на Восточном материке, а если нет... что же, никто не мешает в крайнем случае подсунуть ему вассальное соглашение, – безусловно, молодая пава не могла понять до конца ход отцовских мыслей — ей лишь предстояло познать все тонкости управления страной, — но император Рал предпочитал делиться с наследницей всеми планами и интригами в надежде взрастить в ней хитрого и ловкого лидера, способного найти лучший путь даже из самого безвыходного положения. В общем-то, на этом утренние капризы принцессы закончились: в конце концов, кому как не ей было знать, что стоит лишь скорчить недовольную рожицу, как папочка погонит неугодных с императорского двора? Разве не так было, например, с личным поваром высокопоставленной четы, когда она, попробовав однажды приготовленное для неё блюдо, заявила, что её хотят отравить? Конечно, сейчас повзрослевшая девочка вряд ли отважилась бы на такую выходку — хотя бы потому, что в этот раз завтрак вышел отменным, — но сам факт покровительства мощного крыла придавал уверенности и ей, позволяя себе порой преступить запретную черту. – Фан, сейчас я отправляюсь в корпус альтернативных технологий, и я сказал мастеру Ману, что тренировка по самозащите будет после обеда, – предупредил дочурку правитель, в последний раз поправляя галстук перед зеркалом — стрелки напольных часов показывали уже десять минут десятого. – Так что до моего возвращения у тебя будет немного свободного времени. Впрочем, мы можем съездить туда вместе... – А, это к тому чудику, который в прошлый раз испортил мне причёску? Да ну, лучше по городу прогуляться, – помахала острым клювиком Ни Ша, озираясь по сторонам в поисках выходного кимоно и, не найдя его, решительно поднявшись с постели, важно вышагивая из угла в угол. – Если ты не против, конечно. – На то есть твоя воля, дочь моя! Только не опоздай на обед, как в прошлый раз — Амнелл всегда недоволен, когда его задерживают попусту, – напомнил пернатый отец, аккуратно закладывая родное гуаньдао себе за спину и мягко, по-отцовски потёршись клювом о клювик юной шалуньи. – Ну-с, принцесса Фан Ни Ша, удачного дня! С этими словами немолодой глава государства вышел из покоев, чтобы неторопливо, но уверенно подняться на самую крышу дворца. Ступенька за ступенькой, пролёт за пролётом... пернатый лидер отличался недюжинным упорством, карабкаясь по винтовой лестнице всё выше и выше, желая забраться на небольшую, огороженную кованым забором площадку, откуда открывался, наверное, самый красивый вид на столицу. Могучий город представал перед императором словно бы ступенями: ближе всего, почти под самыми ногами раскинулся зеленеющий парк, так плотно засаженный деревьями, что их кроны смыкались почти что везде, за исключением нескольких площадок; чуть поодаль, за Медным каналом, простирался Старый город — серия кварталов в три-четыре этажа, украшенных в основном красной черепичной крышей и чуть облезшей местами краской, где сейчас проживал в основном средний класс; вдали же, скрытый голубоватой завесой, высился деловой центр Плюма-Полис, выглядящий скорее как серия поставленных рядом карандашей или иголок, чем настоящим кварталом цепляющих облака небоскрёбов, окаймлённым восемью кварталами строений пониже. И всё же было в родном городе что-то чарующее, что-то привлекающее взор, что заставляет выискивать в пейзаже всё новые детали, но... увы, времени на наслаждение совсем не осталось, и Рал, отряхнув для верности перья и поправив костюм... резко сиганул вниз. Расправив оперения хвоста и крыльев, воодушевлённый павлин принялся планировать вокруг фамильного дворца, то приближаясь к нему и едва не цепляя крылом стены, то отдаляясь и паря над самым каналом, всё приближаясь и приближаясь к ожидающему на площадке "Плюмату"... Лорд отлучился всего на каких-то четыре часа, но неугомонная дочь его даже за это время ухитрилась нажить приключений на короткий хвостик — не мечтать тебе, Фан, о роскошном белом хвосте в красных узорах! Зато со стальными коготками — подарком любимого отца — павочка не захотела расставаться и на небольшую прогулку по городу: ох, знала бы малышка Ни Ша, чем это обернётся... Широкие цветные улицы, заманчивые вывески, бурлящий говор народа и несметное множество взглядов — юной принцессе, торопливо вызванивающей по родному городу, каждая мелочь казалась пускай и донельзя простецкой, но по-своему привлекательной. Даже отнюдь не самый ухоженный район у Старого города — не бедный, но очевидно мирской (и куда только не занесут любопытные ноги!) пришёлся по вкусу императорской дочери... не считая свежего граффити на неприглядной стене одного из двориков, изображающего не самую симпатичную панду, искривившую пухлую чёрную лапу в не самом приличном жесте. А у стены, придирчиво накручивая на палец одной лапки лохматую розовую чёлку, а другой потряхивая баллончиком с краской, задумчиво притопывала низкорослая девчонка-фенёк. Отчего-то Фан инстинктивно не слишком захотела связываться со случайной встречной и уже намеревалась перейти на другую сторону улочки, как лисичка лихо крутанулась на месте и, вздёрнув торчащие из-под кепки уши-локаторы, обвиняющие наставила на паву баллончик:

– А ты ещё что за цыпа? – Доброго дня, госпожа, – как можно чопорнее ответствовала принцесса, хоть и прекрасно понимала — приветствие уличная хулиганка едва ли поймёт. Собственно, так оно и вышло — фенёк, угрожающе потряхивая баллончиком, двинулась на нарушительницу покоя:

– Что ты сказала, цыпа? По правде говоря, Фан и сама не поняла, каким образом оказалась на земле, каким образом её оттянули за хохол и оседлали со спины, но не успела она даже среагировать, как неформалка с торжествующей мордашкой расселась поудобнее, скаля белые зубки: – Когти стальные носишь, как императрица, а драться слишком сложно для тебя, сахарок? Ох, давно у ни в чём не повинных обитателей дворика не было такого насыщенного дня: пыль стояла столбом, жёлтая шерсть и васильковые перья летели во все стороны — неожиданные противницы успели изрядно намять друг другу бока, перейдя с утончённого стиля, больше напоминающего танец, на банальный бой без правил. Но странная схватка прекратилась так же неожиданно, как и началась — то ли драчуньи выпустили пар и решили разойтись миром, то ли осознали всю бессмысленность скандала, но сейчас, стоя напротив друг друга, растрёпанные и вымазанные девушки явно остались довольны конкуренткой. Теперь можно было и познакомиться как следует; и лисичка, тряхнув ярко-розовой чёлкой, с более-менее добродушной улыбкой протянула исцарапанную лапку: – Феня! Всем хороша жизнь императорской дочери: не знаешь отказа ни в дорогих нарядах, ни в драгоценных украшениях, ни в ласке отца — если, конечно, правильно попросить, — но всё-таки... Но всё-таки круг твоего общения состоит исключительно из таких же высокопоставленных особ, исполнительных слуг да совершенно невыносимых женихов, которым положено холодно улыбаться и по-дурацки махать крылом — а непоседливой принцессе страсть как хотелось подружиться с какой-нибудь взбалмошной девицей из простой семьи. Дружба не дружба, а спустя четверть часа драчуньи, устроившись прямо на относительно чистом поребрике, мирно потягивали вишнёвую газировку из жестяных банок — под заинтересованные вопросы Феньки о промежуточном звене их неудавшейся схватки: подобного стиля, пускай и в зачатном состоянии, уличная хулиганка не встречала и теперь с явным удовольствием выслушивала о тонкостях императорских занятий — семья Ни Ши её мало цепляла. Но долго засиживаться у новых знакомых не получилось при всём желании: Фенечка опаздывала на работу — несмотря на сложившиеся о хулиганах стереотипы, работницей она была ответственной и смену никогда не пропускала, а потому уже через полчаса Фан, на сей раз безо всяких происшествий, добралась домой, ещё полчаса провела в компании молчаливой девочки-служанки, а после уютно расположилась в своих покоях, наслаждаясь полученными сегодня впечатлениями.