Глава 4 (1/1)

"Наладь контакт с природой... Легко сказать!" -- ворчал про себя Такао, пытаясь максимально расслабиться и ощутить землю, муравьёв, клещей, что там ещё вокруг есть... Возьми и почувствуй! Нет бы подробно объяснил, так нет, надо было выпендриваться! До чего же этот надменный Всадник раздражает, все у него слабее него и недостойны...Такао непроизвольно нахмурился и сжал челюсти, вспоминая безразлично-холодный взгляд таких же холодных зелёных глаз. Словно и правда из нефрита сделан, выточен эльфами из камня, чтобы... А Раззаки его знают, для чего, просто вырезали и всё. Наверное, чтобы похвастаться тем, каких безупречных существ они могут создавать. Только, кажется, забыли вложить душу!Такао внезапно осёкся, просто оборвал собственную мысль и бездушности Всадника. Он вспомнил то осунувшееся лицо, опущенные плечи и зажмуренные глаза. Всё-таки нет, ему не забыли вложить живое сердце под холодный камень, но, кажется, чтобы оно не развалилось на куски, Шинтаро добровольно заключил его в такой же холодный камень, каким отливали его глаза. Закрылся от всего мира, спрятался настолько глубоко внутри себя, не позволяя никому приблизиться. Такао внезапно для самого себя осознал, что хотел бы пробраться под толщу нефрита, пройти сквозь возведённые Всадником стены, увидеть его душу и... Ударить в самое сердце, памятуя о случае с соревнованиями?"Полегчает", -- раздался в голове безразличный холодный голос, а перед глазами встал пузырёк из мутного стекла. Просто подошёл, просто помог. Без красивых фраз, прикрас или обратных требований. Просто так.Такао перевёл взгляд на Шинтаро, расположившегося по правую руку в кроне раскидистого дерева, притаившись и напрягшись, как дикий зверь на охоте. Если бы Такао хотел, он бы мог протянуть руку и коснуться его... Что он и сделал. Но вместо ощущения холодной кожи наплечника, Такао внезапно ощутил невероятный холод, тоску и одиночество.-- Так ты и правда?.. - Такао хотел было схватиться за горло. Это был не его голос. Но руки не слушались, вместо этого маг крепко сжимал левой рукой рукоять меча, чувствуя даже сквозь бинт холод от металла на эфесе.-- Это приказ, Шинтаро, -- обратился невысокий юноша с розовыми волосами, стоявший к нему спиной, к Такао... Нет, Шинтаро.-- Или ты хочешь его оспорить? -- юноша резко повернулся, смотря на мага разноцветными глазами, и Такао почувствовал, как по вдоль позвоночника Шинтаро пробежали нехорошие мурашки.-- Нет, -- Такао склонил голову, и внезапно её разорвала боль. Боль перемешивалась с паникой, паника -- с отчаянием. Сердце в груди бешено колотилось о рёбра, а внезапно сухие потрескавшиеся губы что-то шептали на древнем языке, но Такао не мог понять, что именно. Он опустил взгляд на собственные невероятно тяжёлые руки, и зрачки расширились от ужаса. В покрытых чем-то тёмным, вязким и липким руках Такао сжимал рукоять зелёного меча с изумрудом в навершии, с клинка которого стекали багровые капли, отливающие зелёным. Внутри что-то упало и разбилось на тысячи осколков, причиняя нестерпимую боль душе, собираясь в ком в горле, мешающий вдохнуть. Глаза сильно резануло, и Такао прижал к ним ладони, принявшись нещадно тереть. Их щипало, кололо, резало, только через минуту маг осмелился разомкнуть веки. И едва не закричал. Он не видел ничего, кроме цветных пятен, большинство просто тёмных и светлых, но больше всего выделялся зелёный. Такао, повинуясь чужому телу, протянул окровавленную руку, чтобы коснуться зелёного пятна..."Выметайся!" -- рявкнули где-то в голове, и Такао, вскрикнув, завалился на спину на холодную землю. На дереве в десятке метров от него сидел Шинтаро, яростно сверкая глазами.-- Наши занятия закончены, -- неприязненно скрипнул зубами он, ловко спускаясь с дерева и направляясь в лагерь.-- Шин-чан! -- бросился за Всадником Такао, хватая того за рукав, -- Я ведь почувствовал его! Контакт! С тобой, правда... Ведь так?..Шинтаро дёрнул рукой, вырывая рукав из чужой хватки и холодно смотря на мага.-- Да.-- Р...-- Нет, -- зелёные глаза снова полыхнули какой-то злостью, -- Никогда не смей говорить об этом, забудь. И не приближайся ко мне, -- Шинтаро резко развернулся и широким шагом направился в лагерь под несчастным взглядом ошарашенного Такао.Маг нервно сглотнул, смотря вслед Всаднику. Идеальная осанка, твёрдый и в то же время мягкий шаг, из-за чего Шинтаро ступал уверенно, но беззвучно, словно крался, ярко-зелёные ножны со сжатой забинтованными пальцами рукоятью, коротко стриженые волосы, даже в походе идеально причёсанные. Каменная статуя, наполненная магией. И с этой холодностью контрастировала ярость, плескавшаяся в таких же каменных глазах. Но только ли ярость там была?..-- Наконец-то! --в лагерь Такао пришёл под ворчание Юи, -- Сделай что-нибудь с лошадьми, они последний час с ума сходят! -- А где Шин-чан? -- обеспокоенно поинтересовался маг, беря под уздцы собственную гнедую кобылу с белым носом и одним чулком, что нервно фыркала и била копытом о землю.-- Сказал, что на охоте.Такао, как наяву, представил, как тонкие пальцы обхватывают стрелу, прилаживают на тетиву, как рука касается отведённого плеча. Спина по-прежнему прямая. Глаза чуть прищурены. Звон тетивы -- и мелькнуло белое оперение стрелы, неся смерть. И руки по локоть в крови.-- Тише, девочка, тише, -- проговорил Такао, чуть крепче беря под уздцы кобылу и осторожно гладя ладонью по шее.-- Шинтаро, угомони своего коня! -- маг вскинул голову, мигом обращая взгляд на Всадника, бросившего на землю трёх куропаток. Когда он успел? После их.... Ссоры? Прошло чуть меньше часа! Как?..Шинтаро, не обращая на Такао никакого внимания, подошёл к своему гнедому жеребцу с белой звездой на лбу и трёмя белыми чулками и провёл ладонью у него по шее, вторую руку кладя на лоб и почёсывая короткую жёсткую шерсть под стриженой чёлкой. И зашептал что-то, практически уткнувшись лицом в гриву. Конь быстро успокоился, ударил раз копытом и толкнул Шинтаро носом в грудь.Лёжа вечером на плаще, Такао смотрел на одинокую фигуру на дереве. Всадник вызвался дежурить первым, не аргументируя это ничем, просто поставил капитана Тайске перед фактом. Маг не мог забыть покрытые густой липкой кровью холодные руки. Как наяву, вспоминал, как эти же самые руки выпускали стрелы в тех бродяг. Представлял, как эти же самые руки держат занесённый над головами женщины с ребёнком по тому приказу Сейджуро зелёный клинок. Как он разрезает чужую плоть, будто это масло. Как кровь брызжет на кожаный нагрудник, латный нарукавник, бледное безразличное лицо с сухими потрескавшимися губами.Они никогда не были потрескавшимися, внезапно понял Такао. Никогда, Шинтаро не позволял себе выглядеть не так, словно он только вышел из дома. Этому не мешали грязь, холод и непогода -- Всадник умудрялся выглядеть достойно. Благодаря магии? Возможно. Но что довело его тогда до такого состояния?..Казунари облизал собственные губы. Сухие, покрытые мелкой сеткой из клочков содранной кожи и трещин. Как в том... Видении. В том, что это были воспоминания, Такао не сомневался. Он увидел кусок души Шин-чана, который он так надёжно скрывал.