Параллельно себе (1/1)
Закат Дубаи привычно алел в небе, на прощанье подарив свой особенно яркий всплеск красок. Словно кровь, он растекался над линией горизонта. И было в этом что-то обреченное и воскрешающее одновременно, величественно-покорное судьбе и побуждающее, сцепив зубы, вгрызаться в холодный гранит смерти.—?У нас все готово, господин. —?послышался голос за спиной.Обернувшись, Макс коротко кивнул второму пилоту и посмотрел на самолет. Король выделил им один из самых быстрых бортов с лучшим экипажем, полностью оборудованный современнейшей медицинской техникой. Ради них были даже скорректированы воздушные коридоры для других судов. Их последний день в Дубаи медленно катился к завершению.Ночной рейс был выбран не случайно, это позволяло им быть на месте утром, чтобы до темноты успеть добраться до конечной точки их пути. В Токио их ждал специально оборудованный вертолет, организованный совместными усилиями президента Франции, короля Эмиратов и императора Японии. Он и должен был доставить их в затерянное среди бамбуковых зарослей центральной части префектуры Нагано поселение.—?Вы проверили все согласования? Задержек и неутыков быть не должно. —?посмотрел Макс на пилота.—?Конечно,?— кивнул тот,?— мы еще раз все обговорили со всеми сопровождающими наш полет службами. Коридор уже свободен, Токио ждет. Вертолет, врачи уже в готовности принять нас. Ждем только…Раздавшийся за спиной Макса нарастающий звук мотора вынудил пилота прерваться, а самого Макса повернуть голову. По пустынной взлетной полосе к ним приближалась машина ?скорой?, сопровождаемая полицейским экипажем спереди и двумя мотоциклистами позади.—?В салоне все готово? —?наверное в стотыщпятьсотсемидесятый раз спросил Макс, пилот понимающе кивнул. Крайне ответственный для них рейс, король недвусмысленно дал понять степень близости ему перевозимого человека.?Скорая? замерла прямо около трапа. Сидящий рядом с водителем медбрат выскочил еще до того, как замолк звук мотора. Кто-то изнутри распахнул задние двери, и сердце Макса привычно дрогнуло. Так было каждый раз, когда он видел Кристиана. Протянув руку, он помог выйти Джоанне и Кати. Из сопровождавшей полицейской машины уже выходил Этьен.—?Нормально доехали? —?едва тот подошел к ним, спросил его Макс.—?С мигалками, как вип-персоны. —?кивнул Этьен. Последние восемь месяцев стерли все недопонимания между ними, они оба сейчас жили одной общей целью, ради нее, ради него отодвинув собственную жизнь на второй план.Макс сглотнул ком в горле и бросился вперед помогать медикам вытащить из машины носилки. Держа их со стороны головы Кристиана, как заворожённый смотря на слегка поддуваемые легким вечерним ветерком его волосы, он осторожно поднимался по ступенькам трапа. С другой стороны их драгоценную ношу нес медбрат, Этьен уже ждал наверху.В салоне все было оборудовано для максимально удобного перелета всех пассажиров. Носилки опустили почти наполовину, закрепив специальными ремнями. Джоанне поставили кресло со стороны головы. Передав Кати сумку со всеми документами, она тут же опустилась в него и привычно коснулась рукой висков Кристиана. Рядом с ним расположились двое медиков выделенной королем бригады. Еще трое сидели в креслах, готовые помочь в случае необходимости.—?Ненавижу… —?пробормотал Этьен, едва Макс опустился в кресло рядом с ним,?— свою беспомощность ненавижу. —?объяснил, повернув к нему голову.Макс согласно кивнул, Кати молча сжала руку мужа своей рукой. Смотреть на неподвижного Кристиана и не сводящую с него глаз Джоанну, словно та боялась пропустить малейшее движение мышц его лица, было невыносимо. Ради того, чтобы они наконец дрогнули, они сейчас и летели навстречу солнцу на восток.—?Да благословит нас Аллах. —?раздался голос от двери. Даже Джоанна повернула на него голову, таким неожиданным для всех он оказался. —?Я посчитал своим долгом быть рядом с вашим мужем,?— подойдя к ней, доктор Калим присел рядом,?— пока не передам вас японцам. Хига-сан ждет нас.Джоанна улыбнулась дрогнувшими губами, кивнула.Врач склонился к Кристиану, еще раз проверив пульс и дыхание. Система ИВЛ на экстренный случай была в полной готовности. Состояние пациента необъяснимое, в любой момент может произойти все что угодно.Мерно загудели моторы. Макс бросил короткий прощальный взгляд на скрывающееся за горизонтом солнце, почувствовал сжавшую его ладонь руку Этьена. Они покидали принесшие им и радость, и боль Эмираты. Но все равно были благодарны этой земле и говорили ей ?прощай?, чтобы спустя десять часов сказать ?здравствуй? другой, на которую сейчас молились в надежде, что она вернет им самое дорогое, что есть в их жизни.Привычной даже в пять утра суетой огромного мегаполиса встретил их Токио. Пока самолет плавно выруливал по полосе к отдаленному ангару, они рассмотрели в иллюминаторы снующих за огромными панорамными окнами аэропорта людей, словно муравьи, быстро, но слаженно передвигающиеся машины, с четко отлаженной периодичностью взлетающие и садящиеся самолеты.Полет прошел спокойно, без неожиданностей и эксцессов. Но все равно никто не смог сдержать вздоха облегчения, едва шасси коснулись полосы. Все-таки, переживали, как Кристиан перенесет полет. В воздухе давление другое, и его организм мог повести себя непредсказуемо.—?Папочка… —?едва носилки вынесли из самолета, стоявшая около ожидавшего их вертолета в крепких объятиях Леона Саша вырвалась из его рук. Подбежав к отцу, склонилась над ним и дрогнувшими губами коснулась небритой щеки. —?Папа… —?сжав его левую руку?— правую Джоанна не отпускала весь полет?— она так и держала ее, пока носилки загружали в вертолет и закрепляли внутри салона.—?Спасибо вам, доктор. —?Джоанна повернулась к остановившемуся рядом врачу.—?Простите меня еще раз, госпожа Рокье. —?с искренней болью в голосе произнес доктор Калим. —?Мне очень жаль, что обычная медицина проиграла этот раунд. Но я верю, что исход всей битвы еще не определен. Я буду молиться за вас.Джоанна улыбнулась, вместо того, чтобы просто пожать протянутую руку врача, она вдруг обняла его и последовала в вертолет. Все уже сидели там, ждали только ее.Доктор Калим лишь покачал головой, едва очертания винтокрылой машины растворились в небе. Как много еще всего неведомо официальной медицине, и как мало надо тем, кому она не смогла помочь. Надежда. И вера в сказочного волшебника, к которому сейчас летели сердца этих людей, что успели ему стать родными за прошедшие месяцы. И он был готов молиться любым богам, чтобы у их сказки был счастливый конец.—?Обалдеть… —?не смог сдержать ошеломленного шёпота Макс.Уже больше получаса они летели над простирающимися под ними бамбуковыми зарослями, а конца и края им не было. Густые толстые стебли зеленых ?великанов? взмывали вверх, вертолет, казалось, касается их своим брюшком.—?Уже почти на месте. —?на хорошем английском произнес, повернувшись к ним, сидящий рядом с пилотом человек.Кати кивнула, Джоанна же никак не отреагировала, казалось, даже не услышала этих слов. Она, как и Саша, не сводила глаз с Кристиана, вслушивалась в его дыхание. Этьен и Леон то и дело смотрели на сопровождавших их японских медиков, сосредоточенно наблюдавших график считывающего сердечный ритм Кристиана аппарата. Организовать встречу и сопровождение их высококлассными реаниматологами мог только король, учитывая, что тем предстояло доставить их все-таки не в привычные им учреждения, а в затерянную среди бамбуковых гигантов деревушку.Резко замерший в воздухе вертолет сразу же переключил внимание всех сидящих в салоне к главному пилоту. Машина начала медленно опускаться, и пассажиры смогли разглядеть внизу несколько деревянных домиков, окруженных непривычными для этих мест обычными деревьями. Между ними, словно змеи, извивались мощеные дорожки с аккуратными головками маленьких кустарников по бокам. Место больше напоминало элитный курорт, чем владения колдуна.Как только вертолет коснулся земли посреди небольшой площадки, от которой те самые дорожки и расходились во все стороны, словно солнечные лучи, как к нему вышел невысокий худенький старец. Хотя назвать его стариком язык не поворачивался. На достаточно преклонный возраст указывала лишь тонкая сеточка морщин у глаз. Сами же глаза были ясными и пронзительными, вглядывались в лица прибывших, словно считывали их. Спокойное гладкое лицо, ровные губы, маленький, но волевой подбородок.Едва носилки с Кристианом вытащили из вертолета и поставили на землю, как старец, не обращая внимания на других, подошел к ним и, остановившись рядом, медленно поднес руку и замер ею над телом Кристиана чуть выше солнечного сплетения. Все молчали, никто не смел прервать его или помешать каким бы то ни было вопросом.—?Вас проводят. —?неожиданно обернувшись к Джоанне, тихо произнес он и, более не сказав ни слова, медленно удалился по одной из тропинок.Появившиеся словно из-под земли двое молодых помощников старца приняли у медиков носилки и уверенно покатили их по другой тропинке в сторону скрытого среди шумящих на ветру деревьев домика. Благодарно сжав руку одного из врачей, Джоанна направилась следом. За ней и все остальные. Едва ступив на эту землю, да что там, задолго раньше, еще в Дубаи, доверившись судьбе, они шли за ней, за своей последней надеждой. И было во всем окружающем их сейчас?— и в природе, и в людях?— что-то невесомое, потустороннее, загадочное, подобно параллельному миру существовавшее рядом с полным безумия и суеты привычным миром людей, что сдерживало их эмоции. Слова застряли где-то в районе истерзанной страхом и ожиданием души.Все так же осторожно и при этом молча их провожатые вкатили носилки в один из домиков, рядом с которым стоял еще один. С одной из сторон они омывались то ли ручьем, то ли небольшой речкой. Ее журчание на фоне беззаботно щебечущих в изумрудных ветвях деревьев птиц позволило бы назвать эту землю раем, если бы не их личный ад.Доверившиеся судьбе, они не задавали вопросов, а просто ждали, что будет дальше. А пока бегло осмотрели их временное жилище. Внешне дома были как близнецы-братья, скорее всего, и изнутри так же не сильно отличались друг от друга. Добротные бунгало из необработанных досок с небольшой открытой верандой, крышу которой поддерживали несколько крепких столбов. Прямо над дверью горел фонарь, источник электричества в этом затерянном среди бамбука месте пока был загадкой. Впрочем, они уже привыкли к тому, что все происходящее в их жизни в последнее время?— сплошная загадка.Внутри дом состоял из двух примерно равных по размеру комнат, в одну из которых люди старца и вкатили носилки. Без лишних слов поняв поданный им знак, Этьен и Макс осторожно переложили Кристиана на кровать. Более чем жесткий, проложенный непонятными листьями и шелухой матрас, совсем непохожий на те, что кладут в кровати находящихся в коме людей, чтобы максимально избежать возникновения пролежней, чистое и свежее, хоть и сшитое из простой ткани белье.Не успели друзья опустить Кристиана на него, как люди старца все так же молча покинули комнату. Понимая, что ответы на все вопросы даст им только сам знахарь, в ожидании его визита решили осмотреть дом.Во второй комнате, как и в первой, стояла большая кровать не на ножках, а словно на помосте, в обоих комнатах в одном из углов было большое плетеное кресло и среднего размера невысокий стол у стены. Окна закрывались чем-то похожим на жалюзи, скорее плетеной занавеской, которая опускалась и поднималась просто руками и закреплялась наверху при помощи обычных бечевок, обматываемых вокруг деревянного гвоздя. Вообще складывалось впечатление, что при строительстве и обустройстве этих бунгало ничего, кроме дерева и стекла, не использовалось.С одной стороны веранды был вход в комнаты, с другой?— на небольшую кухню. Несколько глиняных тарелок и чашек на выстланных циновками полках да штук шесть деревянных ложек в одном из выдвижных ящиков. Из мебели стол и три стула. Крайне аскетичная обстановка, напоминающая такой модный сейчас в городе эко стиль. И если в ?каменных? джунглях это порой выглядело неестественно и вычурно, то здесь удивительно гармонично смотрелось на фоне окружающей природы.Еще в Дубаи доктор Калим передал им предупреждение старца не брать с собой много вещей и оставить телефоны и прочие электронные достижения современности. Все равно связи в бамбуковых джунглях нет. Все это было отправлено в Париж через особую службу доставки Его Величества. С собой взяли лишь немного сменного белья, по паре футболок да брюк, и самые необходимые средства гигиены. Все это уместилось в две небольшие дорожные сумки, что сейчас стояли пока у входной двери.Кроме документов и выписки из больницы в сумке Джоанны лежали две фотографии?— Рона, сделанная уже в Шардже, и оставшихся в Париже Леа и Вики. Их Джоанна поставила на небольшую полочку прямо над головой Кристиана.—?И пусть они не могут как я быть сейчас рядом с тобой,?— наклонившись к его лицу, она под молчаливые взгляды друзей коснулась губами его губ,?— они ждут тебя.У Макса снова защекотало в носу, Этьен никак не мог проглотить застрявший в горле кактус, а Леон еще крепче обнял задрожавшую в его руках Сашу. Кати лишь подошла к подруге и привычно сжала ее плечи.Перелет и дорога заняли весь день. Часы так же были отправлены домой, а потому лишь по багровевшему небу друзья поняли, что их первый вечер здесь подходит к концу. Едва диск солнца скрылся за кронами деревьев, как словно по мановению волшебной палочки загорелась лампочка под потолком, осветившая стремительно погружающуюся в темноту комнату и… стоящего в дверях старца.И снова молча, не говоря ни слова, он подошел к кровати, пройдя мимо расступившихся друзей. Присев рядом с Кристианом, какое-то время просто смотрел на его лицо, потом ладонями коснулся лба. Закрыв глаза, начал медленно опускать руки, на какие-то секунды замирая на закрытых веках, сомкнутых губах, медленно поднимающейся груди. Все молча, затаив дыхание, наблюдали за его действиями. Его сердце знахарь слушал долго, на мгновение всем показалось, что тот сам впал в какое-то подобие транса.—?Второй дом тоже ваш. Сегодня обустраивайтесь. —?вдруг резко убрав руки, старец поднялся. Друзья невольно вздрогнули от столь резкой смены его состояния. —?Завтра я попробую найти его.—?Где он? —?вопрос Макса застал старца уже в дверях.—?Рядом. —?введя друзей еще в больший ступор, произнес знахарь так, словно говорил простые и очевидные вещи. —?Его мир существует параллельно с нашим, по ту сторону материи. Он во многом похож на наш, но зеркален во всем с точностью до наоборот. Там тепло становится холодом, буйство красок?— тьмой. Мост между жизнью и смертью, где застрявшему человеку важно увидеть единственный шанс вернуться назад. Он посылается ему один раз среди множества самых разных событий и встреч и, если он его не разглядит, упустит…—?Если он все еще жив, значит, пока еще не встретил его?Старец внимательно посмотрел на посмевшую прервать его Сашу, ничего больше не сказал и вышел, оставив всех приходить в себя.***Кристиан—?Может, присядем? Конечно, не мягкий домашний диванчик, но все лучше, чем на ветках. И как я… ты… тьфу, мы… по ним в детстве весь день могли лазать? Это же хана джинсам! Да отомри ты уже!Я двадцатилетний наконец пристроился у подножья дерева и поднял на себя глаза. Я был сам себе кажется не удивлён. С той стороны. Со своей же… Я вздрогнул при последних словах и, рассеянно кивнув, присел рядом. Все-таки, здесь всё невозможно странное. И земля, и свет, и воздух…—?Не насилуй мозги, ты ничем не надышался,?— усмехнулся я рядом,?— в отличие от меня,?— уже знакомо хмыкнул, обдав новой волной знакомого запаха.—?Здесь-то где нашел? —?наконец смог произнести я.—?А долго ли… умеючи? —?снова хмыкнул и ощутимо пихнул себя в плечо.На удивление мой кулак не прошел сквозь меня, но и привычного касания я не ощутил, скорее словно вибрация прошла по телу. Или что там я сейчас из себя представляю? Откинув голову к дереву, так же не почувствовал опоры затылку. И от этой бестелесности впервые захотелось завыть.—?У меня осталось немного… —?вкрадчиво-сочувствующе раздалось рядом.—?Давай. —?вдруг неожиданно согласился я и протянул руку. Спустя какое-то время, повернув голову, ?отзеркалил?. —?Да отомри ты уже!—?Хм… —?усмехнулся я и полез в карман джинс.Вскоре початый пакетик знакомо лег в ладонь. Я прикинул примерный вес, рука как оказалось помнит характерные движения, даже в окутывающем нас сумраке оценил цвет. Поднеся пакетик к глазам, сквозь его покрытую героиновой пудрой оболочку посмотрел на выжидающе замершего себя и уверенно разорвал пакетик.—?Дебил, что ли?! —?заорал я себе, пытаясь ладонями поймать сыплющийся подобно снегу чистейший героин. Уже не удивило, как легко тот проходил сквозь руку.—?Стал бы, если бы продолжил, как ты. —?хмуро бросил себе и отвернулся. —?Все мозги выкурил или осталось еще что?—?Тебе напомнить, сколько это стоит?Интересно, я так же шипел на своих друзей, когда они пытались образумить меня.—?Дороже жизни? —?я снова повернулся к себе.Моя рука с тем, что успела поймать, привычно потянулась к носу, готовому втянуть хоть что-то, и вдруг замерла.—?Жизни… —?вздохнул я двадцатилетний, маска наигранной бравады спала, обнажив искореженное сердце и потерянную душу.—?Сам виноват. —?сказал я и увидел, что понял себя.—?Знаю. Но я, ты… мы не смогли жить без нее… Этот пустой мир, в котором ее нет, не хотелось ни видеть, ни чувствовать.—?И ты предпочел чувствовать это… —?посмотрел я на побеленную наркотиком ладонь. И вдруг протянул выуженный из кармана платок. Откуда я знал, что он у меня там есть?—?Несмотря на то, что ты здесь, выглядишь все же получше меня. И постарше. Значит, мы не загнулись от передоза. —?вытерев руку, я посмотрел на себя нынешнего. —?Мы научились жить без нее?—?Нет.—?Но… —?я замер, не сводя с себя глаз, наконец, несмелая догадка промелькнула в затуманенном взгляде, я растерянно вздрогнул. —?Она простила нас?—?Если бы мы тогда не остановились, она не была бы нашей женой и матерью троих наших детей, у нас не было бы дома в пригороде Парижа, должности Директора Управления внешней безопасности Франции, взрослой дочери из России и друзей, которые сейчас… —?я резко замолчал, вдруг до пронзившей мою бестелесную оболочку боль поняв, что все это может ко мне не вернуться. Никогда…Сколько мы молчали, сидя рядом, я не знал. Здесь даже не было дня и ночи, утра и вечера. Замершее в Бессознании время.—?Чего расселся?! —?вдруг сердито буркнули рядом.—?В смысле? —?я ошеломленно повернул голову.—?Вставай, говорю! В смысле… —?передразнил я себя.Не дождавшись словесной реакции, видимо, уверенный, как я поступлю, я двадцатилетний уверенно развернулся и пошел вперед.—?Почему туда? —?я не нашел ничего умнее спросить у удаляющейся спины.—?А почему нет? —?не тормозя, откликнулся я. Железная логика.—?Слушай, а кто у нас? Мальчик и две девочки? Или принцесса в компании двух обормотов?Ноги гудели даже без телесной оболочки, дыхание сбивалось словно после спринтерского рывка от не жравшей вечность акулы. Мы стояли на краю обрыва, своими оранжево-желтыми скатами уходящего далеко вниз. Если выберусь, смогу сказать, что был на Марсе.—?Рону почти восемнадцать, Леа семь, Вики пять с половиной.—?Восемнадцать?! —?в шокировано выдохнутом потоке воздуха я, однако, уже не уловил характерного запаха. —?Надеюсь, он не пошел в нас.—?В тебя точно нет. —?кивнул я. И сам на себя не обиделся. —?Куда дальше?—?Тебе туда. —?моя юная копия уверенно протянула руку вниз, где густой туман прятал дно оврага.—?Мне? —?я непонимающе повернулся и наткнулся на улыбку.—?Передай ей, что я был дураком, но слава Богу не полным дебилом, если смог ее вернуть!И прежде чем я что-то понял, скрипящий под нашими ногами оранжевый песок воронкой торнадо поднялся вверх, тут же сбив меня с ног и швырнув вниз. Лететь оказалось на самом деле не так уж далеко. Когда буря улеглась, я поднял глаза, но почему-то уже знал, что никого не увижу на краю обрыва.Как много я еще хотел сказать себе… Понять себя, обрести и простить…—?Может, пофилософствуем в более удобном месте?Медленно поворачивая голову на раздавшийся за спиной голос, я сомневался лишь в одном?— Джоанна уже с нами или мне придется повторять рассказ?—?Сколько нам? —?только и спросил у стоящего напротив меня себя в бриджах, рубашке на две пуговицы и с фотоаппаратом на шее.—?Тридцать пять. —?совершенно ни грамма не удивившись, словно я ждал тут себя, ответил я.Значит, я и прав, и неправ. Джоанна была с нами, но вот уже три года, как внезапно исчезла.—?Пошли. —?я уверенно поднялся и пошел вперед.—?Почему туда? —?раздалось за спиной.—?Почему нет?