Глава 60 (1/1)

***Спустя время.?Господи, я хочу в отпуск!??— с отчаянием подумала Элеонора, едва появившись на пороге дома и размашистым небрежным движением отбросив пакет со своей рабочей формой на диван. Во всяком случае, направление полёта ему было задано именно такое.После инспекционной проверки, что проводилась сегодня в её ресторане, она чувствовала себя так, как будто её нервы протянули через всю Америку, а уровень энергии сократился почти до нуля. Шутка ли?— нужно ведь не просто сопровождать инспекторов?— строгих людей в ослепительно-белых халатах,?— нужно доказать престиж ресторана! А Элеонора переживала за свой ресторан так, словно он был чем-то сродни живой, неотъемлемой части неё. Хотя, наверное, так и было.Однако после едва ли не суточной нервотрёпки все переживания окупились с достатком: инспекция покинула ресторан, за время проверки не сделав ни единого отрицательного замечания. Не зря весь персонал готовился к этому важному визиту ещё за месяц до того, как его запланировали.И вот сейчас она наконец в родных стенах, эмоционально-истощённая и разбитая. Отдых, нужен отдых. Определённо.И она даже знала, кто готов поддержать эту её мысль.—?Ты не одна такая,?— устало зевнул Теодор, приземляясь на диван и с протяжным стоном откидываясь на его спинку, раскинув руки в стороны. —?Но нам, солнышко, отдыхать некогда.—?Ещё бы,?— буркнула Элеонора, умещаясь возле него и укладываясь головой в области груди. —?Без нас на работе и до Армагеддона недалеко.Конечно, она любила своё детище, но даже ей, такой трудолюбивой и закалённой, время от времени требовалось, что называется, ?перевести дух?. А в последнее время такой возможности всё не выдавалось и не выдавалось.За последние годы она очень преуспела в ресторанном бизнесе?— но как никто знала, насколько сложен этот путь продвижения по рейтинговой лестнице. Чтобы поддерживать имеющийся престиж, ей приходится каждый день выполнять сотни заказов, бегать из одного помещения в другое или проводить круглые часы на кухне, распоряжаясь, следя и отдавая команды. В заслуженный высокий статус было вложено немало трудов?— и они всё продолжали и продолжали вкладываться, потому как активность и предприимчивость?— двигатель прогресса. Ни минуты нельзя проводить в стагнации, нужно двигаться к вершине! Безусловно, она любила свой ресторан?— но в последнее время всё чаще чувствовала, как необходим ей (вместе с несчастными измученными нервными клетками и мышцами) полноценный отдых. Из раза в раз стыдилась этой мысли, но когда включался здравый рассудок?— как сегодня?— понимала, насколько права.За последние годы она устала. Очень. Устала от работы, от беспрерывного лечения и ощущения моральной слабости и изношенности, от… Самой себя. И теперь ?железная леди?, наступая на горло собственным самоуверенности и излишнему упорству, разумно подтверждала: ей нужен перерыв. Ей нужно время на то, чтобы вернуться к собственным стандартам. Время на то, чтобы почти заново родиться.Она очень этого хотела. И сейчас существовала лишь одна личность, которой она без страха и стыда может доверить свои мысли и переживания. Эта личность была рядом. Всегда рядом. Эта личность?— её муж.Никому она не доверяла так, как Теодору. Наверное, даже сёстры не получали от неё столько искренности, сколько её доставалось этому бурундуку. Почему? Вероятнее всего?— потому, что Теодор скажет: ?Всё хорошо, я всегда рядом?, что бы ни случилось?— и всё действительно рано или поздно станет хорошо. И никаких лишних фраз, никаких прений. Он просто рядом?— и ей этого достаточно. И?— да, объятия, поцелуи и близость тоже считаются.—?Что-то ты не слишком довольная,?— заключил Теодор, внимательно изучив сосредоточенное и серьёзное сейчас лицо жены. —?Может быть?— отдохнёшь? Или тебе еды принести? Или ещё что-нибудь? Что угодно, лишь бы тебе стало лучше.—?Ну, не знаю… —?задумчиво протянула Элеонора, будто нарочно отстраняясь от него.По сверкнувшим в глазах озорным искоркам Теодор мигом определил, чего этой суровой свиду даме не хватает сейчас для счастья. С ухмылкой склонившись над бурундушкой, он набросился на неё с щекоткой. Результат в виде звонкого искреннего смеха не заставил себя долго ждать. От этого звука всегда становилось тепло на душе. Как сейчас. Каждый раз Теодору казалось, что он слышит его просто до безобразия редко со всем этим круговоротом работы в природе, вечной шумихой и бегами. Жить от выходных до выходных, чтобы только побыть вместе? Нет, ну так совсем не интересно. Вот и приходится принимать меры самому.—?Хватит, хватит! Ты меня убьёшь! —?сквозь смех взмолилась Элеонора, всеми силами стараясь не рухнуть с дивана и притягивая раззадорившегося Теодора к себе.—?Я этого не переживу,?— расхохотался он, исполняя просьбу и прекращая щекотку.—?Стоп, это что… Одеколон? —?подозрительно вскинула бровь Элеонора, как только отпрянула от его рубашки.—?Э… Ну да,?— пожал бурундук плечами. —?Я им всегда пользовался, ты разве не замечала?—?Замечала, но сейчас мне кажется, что в этот раз ты переборщил. Переоденешься? Ради меня.—?Хорошо, хорошо,?— кивнул Теодор, поддаваясь огромным просящим глазам. —?Но я не понимаю. Доза ровно такая же, как обычно. Что на тебя сегодня нашло? —?бурундук стащил с себя рубашку и, всунув голову в ворот домашней футболки, обернулся на жену, не скрывая своего удивления.—?Не знаю, просто внезапно возненавидела все резкие запахи на этой планете. —?зеленоглазая бурундушка с отвращением передёрнула плечами и сглотнула, припомнив, как тяжело ей дался целый сегодняшний день на рабочей кухне, где просто царят различные ароматы.—?Можно вас обнять, миссис Севилл? —?с ухмылкой спросил Теодор, снова подсаживаясь на диван.—?Ты сейчас с душем обниматься пойдёшь. Выброшу твой одеколон, так и знай! —?вдруг взвилась Элеонора, отодвигаясь от него.—?Всё-всё, уже ушёл,?— покорно кивнул Теодор, удаляясь в направлении ванной.Бурундушка тем временем обессиленно повалилась на диванную подушку и закрыла глаза. Не пролежав так и секунды, она поморщилась: теперь ей мерещилось разом всё. И адская смесь запахов с кухни, и одеколон, и неизвестно откуда явившийся запах скошенной травы…—?Да когда это кончится?! —?прорычала Элеонора, садясь на диване и обхватывая голову руками. Там сейчас всё пульсировало и почему-то ныло.Вышедший из душа Теодор снова рискнул подсесть к жене и внимательно посмотрел ей в глаза.—?Не знала, что гель для душа настолько ядовитый,?— фыркнула Элеонора, сглатывая ком в горле.—?Всё как обычно, ничего не знаю,?— пожал плечами Теодор.—?Как дам в челюсть?— мигом узнаешь.Элеонору уже просто с ума сводил этот приступ обострения обонятельных рецепторов. До тошноты омерзительно?— так ещё и устала в придачу.—?Сегодня спишь отдельно,?— поставила она мужу ультиматум неожиданно для самой себя.—?Ещё чего! —?сразу же возмутился тот, едва не подскочив с дивана.—?Того! —?рявкнула бурундушка. —?Одна я побыть хочу, точка!—?Будь по-твоему,?— пробормотал Теодор, вставая, уходя в спальню и поправляя на себе банное полотенце.Наконец одевшись и улегшись в постель?— сейчас тут было подозрительно просторно и холодно, совсем не так, как он привык?— и это даже пугало,?— бурундук задумался.Который день подряд она возвращается с работы куда более раздражительной и разбитой, чем обычно. Срывается на него. А теперь её вдруг не устраивают привычные запахи. И ещё он заметил, что она стала питаться, держась у нижней границы своей суточной нормы. Неспроста всё это. И утром, пока психованная жёнушка будет спать, подобно ангелу во плоти, он отправится выполнять миссию, которую буквально только что запланировал. Благо, в этот раз вышло дожить как раз до вожделенных выходных?— и даже ничего не потерять в процессе. Только нервные клетки, разве что.Едва проснувшись и протерев глаза, Теодор повёл взглядом в сторону расшторенного окна спальни: серо, темно, угнетает. Октябрь заявлял о своём присутствии самым что ни на есть прямым образом, и сейчас вот-вот грозился начаться дождь. А ведь Теодор Севилл всегда выполняет обещания, даже если даёт их самому себе. Отключив часы за две минуты до того, как они начали бы пронзительно возвещать о начале нового дня?— а новый день здесь начинался рано?— в шесть тридцать,?— бурундук поднялся с постели и вышел в гостиную, где сегодня упрямо осталась ночевать Элеонора. Усмехнувшись и поправив плед на ней, сладко спящей, он направился в ванную.Может быть, покажется странным, что в выходной день, в семь часов утра, в пасмурную погоду кому-либо вообще взбредает в голову вылезать из тёплого и уютного дома?— но Теодор сегодня поступил именно так. У него была особая цель, а местом назначения являлась круглосуточная аптека, находившаяся в десяти минутах езды. Кстати, о езде: кого напугает пасмурная погода, если есть машина?..В столь ранний час в аптеке ещё совсем не было посетителей?— ну и ладно. Бурундук покинул её и остановился на пороге, пытаясь унять начавшее вдруг с бешеной скоростью колотиться сердце, делая выдох и сжимая что-то в ладони.Вернувшись домой в половине восьмого, Теодор улыбнулся, завидев на кухне уже проснувшуюся жену.—?С добрым утром,?— поздоровался он, подходя к Элеоноре и обнимая её. —?Ну, как спалось?—?Не очень, честно говоря,?— вздохнула бурундушка, прижимаясь к нему. —?Не отпускай меня никогда-никогда…—?Иногда, когда ты грозишь врезать в челюсть, у меня нет выбора,?— нервно усмехнулся Тео, поглаживая её растрёпанные спросонья волосы.—?А, тебе, значит, собственный зад дороже, чем жена, оставленная в одиночестве? —?надулась Элеонора.—?Ну, если муж тебе нужен живым?— будь готова к тому, что я буду принимать на веру любые твои угрозы. —?кареглазый бурундук усмехнулся и, крепче прижав её к себе, поцеловал в голову.—?Дурачок мой,?— хихикнула Элеонора, утыкаясь носом в его шею.—?У меня… У меня для тебя кое-что есть. —?Теодор незаметно нервно сглотнул.—?И что же? —?вопросительно склонила голову набок бурундушка.Теодор снова, как ещё на пороге аптеки, порывисто выдохнул и достал из заднего кармана джинсов запечатанный тест на беременность. Внимательно посмотрев в зелёные глаза напротив, он молча вложил его в ладонь жены.—?В свете последних событий я подумал, что это будет моим лучшим решением,?— пытаясь скрыть нервную дрожь в голосе, сказал он после паузы длиной в несколько секунд.—?Не было никаких последних событий,?— отрицательно помотала головой Элеонора, начиная неуверенно отстраняться. —?Я просто устаю на работе весь месяц.—?Возможно. И тем не менее?— я прошу тебя сделать его.Сердце Элеоноры бешено забилось, когда она снова взглянула в глаза цвета кофе, так серьёзно сейчас смотрящие на неё. Он не хочет слышать отказа?— а ей… Ей очень страшно. После двух с лишним лет неудач она боялась так, что все поджилки тряслись. Она не хотела потерпеть очередное поражение, пусть и помнила, что все неутешительные диагнозы уже месяц как сняты, лечение закончено, а вероятность забеременеть, по словам врачей?— восемьдесят процентов. Это, конечно, ободряет и успокаивает, но каждый раз дрожать за результат уже словно вошло в привычку. Сейчас она не могла пересилить себя, как ни старалась.—?Я не смогу. Ничего не получится. —?светловолосая бурундушка опустила голову.—?Эй, с каких пор я слышу такое от самой боевой и целеустремлённой девушки на свете? —?вскинул бровь Теодор, беря её за подбородок и снова с серьёзностью заглядывая в полное нервозности, печали и ужаса лицо.—?С тех самых пор, как я погрязла в бесконечных неудачах! —?закричала Элеонора, отталкивая его и давая волю неожиданным слезам.—?Первое?— не смей на меня кричать,?— посуровел пуще прежнего Теодор, неожиданно-грубо для себя беря жену за руку выше локтя и подтаскивая таким образом к себе. —?Второе?— нам дали надежду, и она подтверждена последней записью в твоей медкарте. И третье?— ты никогда не сдаёшься. Ты всегда веришь в лучшее. Стань собой. Ты сильная. Смелая. Упорная. И сейчас у тебя всё получится. —?вытерев жене слёзы тыльной стороной ладони, Теодор ободряюще улыбнулся ей.—?Ты… Думаешь?.. —?спросила Элеонора, всхлипывая.—?Знаю. —?Теодор крепче сжал руку Элеоноры, в которой она держала тест. —?Мы прошли вместе слишком много. Мы должны получить то, к чему так долго стремились.Сделав глубокий вдох, Элеонора как можно более твёрдо сказала:—?Хорошо. Я иду.—?Вот так. Вот и умница, вот и молодец.Как только Элеонора скрылась в ванной, Теодор вышел в гостиную и сел на диван, скрестив пальцы и закрыв глаза. Казалось, за последние пару минут он вспомнил все молитвы мира. Он очень хотел верить, что его предположения оказались верными.Элеонора держала в руках тест. Сердце её как будто ухнуло куда-то далеко вниз, когда она увидела, как на нём начинает проявляться вторая полоска; происходило словно невозможное. Кому-то это может показаться естественным, кому-то?— даже мелочью, а ей, совершенно потерявшей всякую надежду на счастливый исход за последние годы, это казалось, по меньшей мере, настоящим чудом. На глаза наворачивались слёзы. Потому что это свершилось. Она не напрасно боролась, а Теодор не напрасно уверял её?в положительном результате?— сейчас и всегда.—?Не могу поверить… —?еле слышно сказала бурундушка себе, крепко сжав судьбоносный тест в ладони.Едва заслышав звук открывающейся двери, Теодор подорвался с дивана и на всех парах выскочил в коридор. Заметив стоящие в глазах жены слёзы, он сразу осунулся, за секунду вообразив себе самое худшее, что может быть.—?Это счастье, Теодор,?— всхлипнула Элеонора, вытерев глаза и искренне-счастливо улыбнувшись. —?Это счастье.—?Ты беременна?! —?мигом встрепенулся бурундук, широко распахивая глаза.—?Посмотри сам. —?не переставая улыбаться, Элли протянула ему тест. Долгожданная вторая полоса теперь проявилась окончательно.—?Господи, моя девочка… Наконец-то! Я же говорил! —?Теодор рассмеялся и, подхватив жену на руки, закружил по коридору. —?Ура!Элеонора, крепко обхватив его шею, смеялась тоже. Наверное, никогда ещё этот дом не слышал такого счастливого смеха и никогда ещё в этом доме не было атмосферы такого безграничного счастья, как сегодня. И не важно, что за окном с самого раннего утра полная серость: это самый счастливый день в календаре для этих двоих?— и ничто не может его испортить!?Я так долго ждала и так часто безрезультатно надеялась, что едва смогла заставить себя исполнить просьбу Теодора сегодня. Я не делала тестов давно, потеряв веру в лучший исход. Казалось бы, сделать тест на беременность?— тьфу, ерунда какая-то. А для меня это было самым большим усилием, какое я только совершала над собой в последние несколько месяцев. Никогда ещё меня не охватывала такая паника. Никогда ещё не было мне так страшно. Я ведь помнила вердикт репродуктолога: мне обещали восьмидесятипроцентную вероятность наступления беременности. Наверное, если бы всё обернулось иначе?— это стало бы для меня самым большим ударом. Но?— нет. Я пересилила себя не зря. Я беременна! Слышишь, мир?— беременна! Пусть все знают об этом! Моё счастье не знает границ!?—?Там наше долгожданное. Там новая жизнь. —?Теодор, обойдя Элеонору со спины, положил руки ей на живот и уткнулся в макушку, всё не переставая улыбаться. —?Мы ждём тебя, солнышко.—?Всё получится. Я смогу выносить, я знаю. —?кладя свои руки поверх рук Теодора, Элеонора тоже снова начала улыбаться, а глаза защипало. И это?— от счастья.***Бриттани завыла, утыкаясь в подушку. Шёл одиннадцатый час без сна, а дом с утра пораньше уже стоял на ушах. Не спавший всю ночь Алекс упрямо выбирался из своей кровати каждый раз, когда Элвин относил его туда, давно уже сбившийся со счёта.—?Ты будешь спать сегодня или нет?! —?заорал голубоглазый бурундук на сына, потеряв последние капли терпения. Ночь без сна сделала из него злобного зомби, готового прибить каждого, кто полезет под горячую руку. —?Я считаю до трёх. Если сейчас же не пойдёшь в кровать?— останешься без прогулки днём!Если бы он знал, что его крик усиливает истерику?— давно уже перестал бы. Но он не знал?— и только больше бесился, когда в ответ на его угрозы Алекс начинал кричать громче и выказывал лишь большую агрессию.—?Элвин, тебе не жалко нервы? —?простонала Бриттани, выглядывая в коридор. —?Оставь его в покое. Не ты один не спал всю ночь: я тоже. Ты не справишься с ним. Не хочет спать?— пусть не спит, лишь бы орать перестал. Не могу, голова раскалывается. Да и у тебя, между прочим, мешки под глазами, хоть картошку в них грузи. Отстань от него, иди спать.Рыкнув, Элвин таки подчинился её указанию и, едва оказавшись в спальне, свалился на кровать и почти моментально провалился в сон.Бриттани, снова издав усталый стон, уткнулась лицом в подушку.Она поражалась упёртости Алекса: он держал бой десять с лишним часов, лишь бы только не ложиться, а режущиеся последние зубы только усиливали это желание. Десять часов противостояния?— и на поле боя остались убитыми и раненными нервные клетки родителей, а Алекс, осознав, что одержал верх, почти сразу перестал кричать. Но надолго его всё равно не хватило: уже через полчаса он пришёл в родительскую спальню и, умостившись между родителями, таки решил сделать попытку уснуть. Но если бы всё было так просто! Интересно, мама с папой хоть представляют, как это больно, когда режутся последние, самые ?тяжёлые? зубы? Нет, ничего не получится.И именно поэтому Бриттани получила кулаком в нос и едва не упала с кровати от неожиданности.—?Да вы издеваетесь, сэр,?— процедила она сквозь зубы, покосившись на сына. —?И сам не спит, и другим не даёт.Она прекрасно знала, что ему больно, но никакие средства не помогали. Поэтому оставалось лишь стоически выносить сопротивление, психозы, припадки на ровном месте и бессонные ночи. А уж учитывая то, что Алекс пару месяцев назад вступил в период, называемый кризисом двухлетнего возраста… ?Земля нам пухом?, как на днях выразился Элвин.—?Спи. Прошу! —?Бритт внимательно посмотрела на сына, изо всех сил пытаясь скрыть отчаяние, явно проступающее в голосе. Чуть ли не все двенадцать часов без сна уже сводили её с ума.Алекс в ответ только заныл и потянул руки в рот. Если бы она знала, как у него болят дёсны?— сразу отстала бы с такими просьбами!И она знала. Всё внутри сжималось от осознания того, что она никак не может ему помочь. С радостью взяла бы всю эту страшную боль себе, если бы было возможно.—?Я знаю, что тебе больно, солнце. Ничего, скоро пройдёт. —?Бриттани вздохнула, ласково перебирая пламенные волосы сына и прижимая его к себе. Наконец-то она слышит тишину, так необходимую её слуху. Неизвестно только, надолго ли это.Как бурундушка ни пыталась бороться с собой, осознавая, что ребёнок до сих пор не спит?— не могла сопротивляться окутывающему её сну и таки отдалась ему полностью. Она, конечно, привыкла спать в самых разных обстоятельствах и позах, но нельзя упускать возможность вздремнуть в полной тишине. Особенно при том, что ?полная тишина??— понятие, для этой семьи находящееся на недосягаемом уровне. Оно находилось там всегда, а с появлением сына, казалось, взлетело ещё аж на несколько уровней вверх.Открыв глаза, Бриттани первым делом вздрогнула и начала водить рукой по матрасу, пытаясь найти сына рядом. Приподнявшись, она увидела его у дальнего края кровати и едва не обзавелась седыми волосами раньше времени. Не проснись она сейчас?— он упал бы. Как можно более аккуратно переложив Алекса головой в правильную сторону, Бриттани наконец взглянула на часы и закатила глаза: половина второго. Всем известно, что если у Алекса проблемы с режимом?— проблемы с режимом будут и у всей семьи.Выйдя в кухню, она обнаружила там Элвина у плиты.—?Доброе утречко,?— нервно усмехнулся тот, оборачиваясь.—?Утречко доброе, ничего не скажешь,?— хмыкнула Бриттани, усевшись за стол. —?Ещё одна бессонная ночь?— и я точно сойду с ума.—?Да ты уже. —?Элвин ухмыльнулся и отвернулся обратно к плите, дабы не поймать косой прожигающий взгляд в свою сторону.—?Замолчи, Севилл,?— шикнула Бриттани.—?Ну не дуйся. Это всё тебе, вообще-то. —?Элвин поставил перед женой тарелку с только что приготовленной яичницей с беконом и чашку кофе. —?Как ты любишь.Бриттани вздохнула, забывая раздражение и принимаясь за еду.—?Спасибо. Что бы я делала без тебя…Элвин задумался, сидя напротив Бриттани и мечтательно глядя ей в глаза. С момента рождения Алекса побыть наедине удавалось очень редко. С некоторых пор он находил счастье даже в том, чтобы просто побыть в тишине рядом с ней, и не важно, что на голове вместо причёски?— непонятная копна спутанных волос, а на лице?— следы усталости после ночных баталий. Элвин и не помнил, удавалось ли им когда-либо вообще уложить сына спать без предшествующего этому неконтролируемого припадка. Алекс никогда не сидит на месте, а уж лежать его и подавно не заставишь. Элвину казалось, что даже он сам не мог похвастаться такой запредельной энергичностью в своё время. Алексу всё везде надо, он вечно пытается куда-нибудь залезть, подвергает себя опасности, а на попытки себя успокоить отвечает истериками и агрессией. Он терпеть не может, когда им командуют. И вот сейчас, пока ?Главный в доме? спал, наконец, крепким сном, пусть даже нарушая режим?— и Элвин, и Бриттани могут выдохнуть. Они давно уже поняли, что от сына необходимо иногда отдыхать, да только вот возможность такая выдавалась катастрофически редко.—?Я люблю тебя, Бриттани. —?Элвин улыбнулся.—?Да ты мне льстишь,?— отмахнулась бурундушка. —?Я выгляжу, как пугало огородное.—?Да, возможно, но это огородное пугало?— моё.В первую секунду Бриттани выпучила глаза, глядя на мужа, а во вторую?— оба зашлись громким смехом. Не в том ли счастье, чтобы подурачиться вместе?..***Уже к вечеру Бриттани пожалела, что позволила сыну спать не по режиму. Сейчас он совершенно не хотел ложиться и уже пятнадцать минут прятался от матери под кроватью, упрямо отказываясь одеваться после ванной.—?Я не шучу. Вылезай немедленно! —?повысила голос Бриттани, отбросив на кровать вещи сына.—?Нет!Ну конечно: ?нет?. Это слово с некоторых пор стало ответом буквально на всё. И Бриттани уже устала это терпеть.—?Александер Дэвид Севилл, я сказала?— вылезай оттуда немедленно,?— громко и как можно более членораздельно повторила Бриттани, изо всех сил стараясь не сорваться.Получив в ответ очередное упрямое мычание и окончательно выйдя из себя, бурундушка решила взять ситуацию в свои руки и, не заботясь о том, что её действия могут оказаться грубыми, вытащила сына из-под кровати, крепко держа за руку в районе локтя и не оставляя ему возможности вырваться. Она не любила применять грубую силу?— это больше по части Элвина,?— но иногда у неё не оставалось иного выхода.Алекс, не ожидавший такого хода, моментально впал в истерику и начал извиваться, но Бриттани, доведённая до белого каления, не реагировала.—?Ты очень плохо себя ведёшь. Прекрати кричать,?— монотонно проговорила бурундушка, через сопротивление одевая сына.Однако Алекс, состояние которого дошло уже до полномасштабного приступа, даже не думал слушать её. Едва оказавшись на свободе?— ударил, а когда она попыталась ухватить его крепче?— укусил, и это?— не переставая кричать.—?Ау! —?взвизгнула Бриттани, оттолкнув сына. —?Алекс! Мне больно, что ты делаешь?! Прекрати!Осмотрев рану на запястье, Бриттани снова подняла глаза на сына. Он швырял вещи и не то, что не успокаивался?— кричал только громче, едва ли не срывая голос.—?Что творится?! —?влетел в спальню Элвин, обалдевший от крика.—?Он бьёт меня, кусается и у него опять приступ. —?Бриттани закрыла лицо руками, еле сдерживая слёзы. —?Я не могу больше, я устала…И она была права. С Алексом всегда было непросто, а с исполнением двух лет стало в разы хуже. Истерические припадки с проявлением агрессии участились?— иногда он мог кричать по два часа кряду?— до тех пор, пока не охрипнет, не уснёт от бессилия или пока не начнутся приступы рвоты от перенапряжения. Все попытки накормить, уложить спать или заставить сидеть на горшке стали восприниматься в штыки чаще обычного. Очевидно, что импульсивное, агрессивное, дерзкое поведение перешло все границы. Бриттани смотрела на то, что происходит в последнее время в их доме?— и ей всё чаще казалось, что это не просто возрастные изменения. Здесь кроется проблема посерьёзнее. Потому что из-за приступов Алекса она так выматывается за день, что у неё не остаётся времени не то, что на Элвина?— даже на себя. Потому муж и срывается?— из-за недосыпа, нервного напряжения и отсутствия хорошего секса в последние два с лишним месяца. Их ситуация просто молила о помощи.Поглубже вдохнув, Элвин подошёл к сыну, лежащему на полу и всё ещё заходящемуся криком, поднял его и скрылся в ванной.—?Алекс, хватит кричать. Ты устал, мы устали. Все устали. Успокойся. Сейчас опять тошнить начнёт, прекрати.Элвин знал, как если не спасти, то хотя бы облегчить ситуацию. Холодная вода стала в этом его лучшей помощницей. По крайней мере, после умывания пронзительный крик превращался только в вой и нытьё, а это уж всяко лучше. Вот и сейчас так было.Пройдя в детскую и уложив разом ослабевшего сына в кровать, Элвин облегчённо вздохнул, а затем вышел в спальню, где сейчас была Бриттани.—?Что на этот раз? Почему истерика? —?спросил он, садясь рядом с женой.—?Мы хотим голые ходить, нам в одежде неудобно, видишь ли,?— фыркнула Бриттани. Её буквально трясло от нервов и гнева, а голова раскалывалась на части от крика.—?Нечего было ему потакать,?— строго заметил Элвин. —?Теперь у него припадки из-за ерунды, он мотает нам нервы до тех пор, пока не получит то, что хочет, ты тем временем умираешь от усталости, а я хожу неудовлетворённый.—?Спасибо, что подумали обо мне, ваше величество,?— хмыкнула Бритт. —?Снова ты о себе, да?—?Я тоже хочу внимания! —?возмутился Элвин, отворачиваясь. —?Ты избаловала Алекса так, что у нас тут дурдом на колёсиках?— а ещё удивляешься.—?А по-моему?— вовсе не в избалованности дело,?— парировала Бриттани.—?Так объясни, в чём. Может, я тупой и не понимаю?!—?Слушай, у меня сил нет больше крик слушать. Хоть ты можешь заткнуться уже, а?! —?Бриттани в ярости подскочила с кровати.—?Ладно, прости,?— вздохнул Элвин.—?Так вот,?— продолжила Бриттани, успокоившись. —?Я думала над тем, чтобы проконсультироваться с врачом. Сам видишь, что такая катастрофичная неуравновешенность?— это ненормально. Ему нужно помочь, но я не знаю, как. А пока я не знаю, как?— припадки будут продолжаться.—?Может, ты и права,?— задумчиво произнёс Элвин. —?Сами мы определённо не сможем выявить причину.—?Значит?— выберем время и поедем в больницу.—?Если живы останемся,?— нервно усмехнулся Элвин.—?Ничего, как-нибудь… —?Бриттани вздохнула и прилегла к нему на плечо.Когда бурундуки уже собирались, в свою очередь, спать?— на телефон Бриттани пришло сообщение от Элеоноры. Открыв его, Бриттани заулыбалась.—?У нас радостное событие,?— сказала она, ложась рядом с Элвином и поворачивая к нему дисплей телефона. —?Элеонора беременна, представляешь?Элвин улыбнулся, увидев фото положительного теста на беременность, что Элеонора прислала сестре, в тексте СМС упомянув, что и Джанетт уже знает.—?Я так рад за них! Мучения оправданы.Элвин сейчас чувствовал гордость. Если у Теодора и Элеоноры всё будет в порядке?— в скором времени их общая семья станет ещё немножечко больше. Семья?— это самое дорогое, что есть на свете. Даже если в семье имеют место быть проблемы?— как в его случае,?— всегда найдётся решение. Семья?— это своего рода крепость. Потому что всем вместе преодолевать трудности гораздо легче, чем поодиночке.Он был уверен, что как только они с Бриттани смогут разобраться с причинами психической нестабильности сына?— и пусть даже на это уйдёт длительный срок,?— всё снова будет хорошо.Потому что иначе просто не может быть. Ночь, как говорят, темнее всего перед рассветом.