Обещание (1/1)
Лето - тихая пора в Париже, это время, когда ничего не происходит в высоком обществе, так как само это общество уплывает во всевозможные уголки мира, в надежде на новые приключения.Однако, граф на удивление не спешил снова в море, а спокойно лежал на роскошной тахте, обитой красным бархатом, потягивал крепкий табак из длинного мундштука трубки и грел свое расслабленное тело под лучами солнца в саду. Терпкий аромат цветов витал в воздухе, погружая капитана в легкую дрему и мечты о востоке. Те прекрасные края застыли в его сознании, пускай он и пробыл в них совсем недолго, из-за ужасной спешки отомстить."Надо обязательно посетить этот край на более долгий срок.. Кто знает, может это развеет хандру Жерара."В это время, из тени белоснежного дома появился мужчина, что был лишь тенью в этом доме, как любой хороший прислужник.- Хозяин, завтрак подан.- Великолепно, я как раз проголодался.Граф даже не посмотрел в сторону безымянного, лишь жестом показал, что тот может быть свободен.Всего за пару месяцев обустройство дома претерпело заметные изменения. На этом поприще произошло очередное столкновение интересов: любовь к вычурной роскоши Эдмона и минимализм и строгость Жерара. Этот спор привёл к тому, что сейчас капитан шёл по в коридору, в меру украшенному поистине великолепными произведениями искусства - от живописи до оружейного дела. В доме почти не осталось комнаты, где бы не лежал хотя бы один персидский ковёр. Эдмон прошёл в малый зал и сел за стол, накрытый на две персоны. Однако, стул напротив пустовал.
- А где Жерар, он не составит мне компании?Граф строго посмотрел на одного из слуг и в тот же момент на его плечи легли руки, которые он бы узнал из тысячи.- Господин Вильфор немного задержался, позабыв о ходе времени.Голос Жерара прозвучал весело, но когда тот вышел из-за спины графа и сел за стол у Эдмона чуть волосы не встали дыбом.- Черт возьми, Жерар! Сколько ты спал за две недели моего отсутствия?Мужчина походил на ожившего мертвеца: и без того бледная кожа отливала болезненностью, а под глазами вновь появились темные следы.- Я не мог спать, ты же знаешь, Валентина..Произнеся имя потерянной дочери, Жерар вздрогнул всем телом. Пару мгновений он силился продолжить свою речь.- ..она ведь где-то есть, она ждёт меня.Возникло неловкое молчание. Эдмон видел как у мужчины тряслись руки, в этот момент он проникся сочувствием к бывшему прокурору, что легко угадывалось во взгляде.- Жерар, ты же знаешь что так нельзя. Ты себя погубишь.Словно одержимый, Вильфор вскочил из-за стола.- Да! И что с того, скажи? Я признаю, что упал в чине ниже некуда. Сам я не могу обеспечить ей счастья. Но я не могу оставить её этой ведьме! Она убьёт её, Эдмон! Она погубит мою дочь - моё счастье!Взвыв как обессилевший волк, он схватился за волосы. Спокойно выслушивавший его граф, быстро встал из-за стола и уверенным шагом подошел к Жерару. Он видел как дорогой ему человек убивал себя, утопая в скорби и отчаянии. Видел, но ничего не мог поделать.- Тебе стоит поспать, не нужно продолжать поиски в таком убитом состоянии.Лицо Вильфора к этому времени уже успело принять привычное строгое выражение, пускай в глазах всё ещё горел огонёк беспокойства.- Да, ты прав. Это не самое удачное состояние для работы.Задумавшись на пару мгновений, Жерар резко поднял голову и виновато посмотрел на беспокойного графа.- Прости что встречаю тебя в таком состоянии. Но, если тебя не затруднит, можешь подняться со мной в комнату? Я с удовольствием послушаю о итогах твоего отъезда.Эдмон лишь спокойно улыбнулся и повел обессиленного Жерара в одну из спален, где тот смог удобно расположиться и получить ответы на все интересующие его вопросы. Когда же Вильфор наконец заснул под тяжестью недосыпа - Эдмон тихо покинул компанию бывшего прокурора. Его путь лежал в комнату, которая сейчас вызывала в нем слишком много беспокойства - кабинет Вильфора.Беспорядочно разбросанные папки, стопки бумаг и писем занимали всё пространство плохо освещенного кабинета. Взяв одну из папок, граф без труда заметил на ней печать Парижской жандармерии."Значит, бумаги из архивов?"Эдмон заинтересованно пробежал взглядом по страницам."Безумец."Судорожно положив папку на место, он схватил вторую, третью.. В этих бумагах хранилась вся родословная бывшей госпожи де Вильфор."Такие бумаги стоят больших денег. Для меня, конечно, пустяк. Но для кармана и без того разоренного Жерара.."Эдмон вздрогнул.Волнение за спящего усиливалось с каждой подобранной бумагой, каждая заметка и отчаянная теория вылитая Вильфором на бумагу вызывала неконтролируемый порыв полный сочувствия и любви к несчастному.Стараясь не нарушать первозданный вид этого беспорядка, граф с легкостью кошки выскользнул из чужого кабинета и запер его на ключ.///Дунул сильный порыв ветра, загремев распахнувшимися под натиском стихии деревянными ставнями. Этот краткий порыв свежего воздуха впустил в затхлый кабинет тепло летнего Марселя и запах морской соли. Жерар резко выпрямился и сделал максимально серьёзный вид, именно так он обычно поступал, когда по юности засыпал на работе и кто-то заставал его за этим некрасивым поступком. Оглядевшись, Вильфор с легкостью заметил, что находится у себя дома, где может спать сколько ему угодно, а источником грохота было распахнутое окно."Мне стоило захлопнуть его посильнее.."Размяв, уставшую от неудобной позы сна, шею мужчина спокойно поднялся к распахнутым створкам. Он уже собирался закрыть окно, как на его глаза попала очаровательная картина: Ещё живая Рене сидит в саду с Валентиной, которой едва исполнился второй год. Пускай их дом был не самого богатого убранства, но зато находился на возвышении, из-за чего открывался прекрасный вид на небольшую пристань с рыбацкими лодочками, над которыми одним своим размером возвышался трехмачтовый "Фараон". Именно эту пристань так увлеченно жена показывала дочери издали, рассказывая что-то, не доходящее до ушей Жерара из-за поднявшегося с моря ветра. Ветер нагонял тучи, сменяя теплый вечер холодной ночью."Надо спуститься к Рене, позвать в дом"Не медля и минуты, глава семьи непривычно быстрым шагом миновал коридор, лестницу, и словно чувствуя беду уже бежал к дверям сада. Одним сильным толчком Вильфор распахнул дверь. Увиденное повергло его в столь сильный шок, что всё тело пробило на крупную дрожь.Сад превратился в кусок выжженной земли, чернота которой сливалась с грозовыми тучами.- Рене!Хлесткий ветер сгибал под своей тяжестью то, что когда-то можно было считать деревьями. Охваченный паникой, Жерар боролся с ветром, еле обойдя сад, но никого не нашёл."Как? Куда они делись?"- Рене!Сильный порыв ветра сбивает с ног и валит на угли, что когда-то были травой. Боль обжигает спину. Распахнутая калитка гремит из последних сил держась на слабых петлях. В сознании Жерара появляется ужасающая догадка. Себя не помня он поднимается с земли и бежит прочь через калитку. Ноги сами несут его по пустому городу, ледяной ветер подгоняет в спину, пробирая до костей. Не ощущая течении времени Вильфор наконец добежал до пристани. Сбитое дыхание вызывало сильное головокружение, ноги не слушались, соблазн просто упасть и перевести дух был невероятно велик. Перед глазами всё плыло, но белое пятно на мосту заставляло идти вперёд.- Рене. Рене, прости. Я потерял твою дочь.В горле встал ком, с каждым шагом мужчины пятно приближалось и принимало новые очертания.- Мне, так стыдно, Рене. Если бы ты знала как разрывается моё сердце.Жерар стер ледяными руками застывшие слезы и вновь поднял взгляд.Перед ним стоял Эдмон в своём белом одеянии, его мертвенно белое лицо застыло в глубоком выражении молчаливого, гордого презрения.- Эдмон? Что ты здесь делаешь?Пребывая в шоке, Вильфор попятился назад. Эдмон задумался. Через минуту, он плавно, словно призрак указал на бушующий горизонт моря.- Буря разгулялась, нам осталось недолго. Я пришёл попрощаться с кораблем.Взгляд Жерара последовал указаниям капитана. В эту же секунду его словно дробью пробил животный страх. На огромных скоростях к ним приближалась стена воды. Столь большая волна, что закрывала последние остатки солнца. Такой мощи хватало, чтобы потопить весь Марсель. Мысль об этом пригвоздила прокурора к месту, крик ужаса пронесся в гробовой тишине пристани. Только Эдмон продолжал сохранять спокойствие преисполненное торжественным смирением к происходящему. Создавалось впечатление, что этот моряк уже вечность ждал этой бури и сейчас принимал ее, как что-то неизбежное и всесильное. Он повернулся лицом к волне и медленно убрал руки за спину.- Нет смысла кричать. Принятие смерти - необходимый этап в жизни.Даже если бы Жерар и смог что-нибудь ответить, то не успел бы. Ледяная толща воды одним махом накрыла обоих.///Испуганный, гонимый своим кошмаром из царства Морфея, мужчина вздрогнул и распахнул глаза, с губ сорвался крик полный ужаса. Когда в комнату вбежал перепуганный Граф, то он не нашел никакой надуманной им опасности, лишь болезненно бледного Жерара, сидящего на краю своей кровати.
- Господь милостивый, что произошло?
Эдмон поспешил подойти к де Вильфору. Его ладони мягко накрыли чужие, нервно сжатые на рубашке пальцы. Волнение сменилось тихой заботой над несчастным.- Переживания не отпускают тебя даже во время сна, душа моя?Жерар поднял голову и посмотрел на Дантеса, с пересохших губ низким тоном слетела короткая фраза.- Мне опять снилась смерть.
Казалось, в глазах некогда блистательного и сильного человека таилась вся скопленная за столь ужасную жизнь боль.- Я не могу так больше, Эдмон, рассудок покидает меня. Я бы отдал всё, лишь бы увидеть свою дочь снова. Лишь бы всё это было таким же дурным сном как те, что преследуют меня каждую ночь.
- Нет, не смей так говорить, всё будет хорошо.
Граф крепче сжал чужие руки и со всей любовью заглянул в чужие, почти стеклянные от отчаянья, глаза.- Я помогу, вместе мы обязательно найдём её. Клянусь тебе, я спущу на это все свои силы, только не говори что ты один.С глаз Жерара полились слезы, а на губах появилась слабая улыбка. У них появилась надежда.///Так за поисками прошел ни один месяц и вот, одной ночью графу поступило анонимное письмо, то, что своим содержанием дало понять лишь одно - пора выполнить свое обещание для Жерара.