Часть 6. Не зли стригоя или подкустовный выползень. (1/1)

Я усиленно рылась в старой, рассохшейся от времени тумбе, пытаясь найти хоть что-то полезное. Ну, хотя бы для меня, потому как моим кровососущим спутникам еда была не нужна. Ну, то есть, простая еда. А о той, которая была нужна, я изо всех сил старалась не думать - а смысла? Если захотят сожрать, то все равно сожрут, я и пикнуть не успею... Так, что у нас здесь? Макароны. С мясом. Мясо идет в комплекте и шевелится. Фу, гадость какая! Пакет с макаронами отлетел в кучу таких же "мясных" продуктов. Судя по всему, питаться я буду исключительно грибами, причем, если не смогу разжечь печку - то сырыми. Стригои куда-то завеялись, видимо, несли охранную вахту на улице. Что и к лучшему, поскольку их скептические взгляды при виде устроенного мной обыска, меня уже достали. Так, а это что у нас? Я до половины засунулась в тумбу и извлекла из нее внушительных размеров бутыль, заткнутую пробкой. В бутыли плескалась какая-то мутноватая жидкость, что-то мне подозрительно напоминающая. А, ну да! В старой передаче под названием "Каламбур" именно так выглядел самогон. Так-так, нужно проверить. Я потянула пробку, но то ли покойный хозяин закупорил ее на совесть, то ли за прошедшие годы она там присохла, однако сидела затычка крепко. - Вот, зараза, - ругнулась я. - Все равно открою. Зажав бутылку между ногами, я изо всех сил тянула, крутила и расшатывала проклятую пробку, но та не поддавалась, накрепко застряв в горлышке. - Ты что тут, "Пьянству бой!" объявила? - пыхтя, пробубнила я. Через несколько минут бесплодных попыток я отставила бутыль в сторону, решив, что займусь ею позже, и продолжила ревизию. Так, упаковка свечек мне точно пригодится, а то непонятно, на сколько у фонарика заряда хватит. Ага, нож. Отлично, а то моим только грибы пугать. Так, а это что такое?.. Когда дверь за моей спиной открылась, я даже не отреагировала, сидя в позе лотоса перед тумбочкой в окружении горящих свечей. В руках я держала только что обнаруженное в тумбе охотничье ружье и в меру своих знаний и способностей пыталась привести его в божеский вид. На полу были рассыпаны патроны и какие-то комочки, похожие на видавшую виды вату, а я усиленно запихивала патрон в ствол. - Ты что творишь?! - рявкнул вошедший в хижину Квинлан. - Как что? - искренне удивилась я, поворачиваясь к нему. - Ружье заряжаю. - Ты хоть когда-то в руках оружие держала?! - возмутился стригой, бесцеремонно отбирая у меня мой трофей. - Если ты его так заряжать будешь, то при первом же выстреле без рук останешься! Я покраснела. Мда, видимо, моих познаний, почерпнутых из фильмов, было маловато. А если бы действительно успела шмальнуть?.. Брр... - А как надо? - осторожно уточнила, стараясь незаметно сгрести в кучу рассыпанные патроны. - Тебе - никак! - твердо произнес стригой, производя какие-то непонятные мне манипуляции с ружьем. - Еще угробишь нас всех. Займись лучше печью, а то замерзнешь ночью. Ага, легко сказать - займись печкой. Я их вживую отродясь не видела, не говоря уже о том, чтоб разжигать. Пожав плечами, решила действовать так же, как с костром. Благо, дрова были сложены здесь же, возле печи, а бумаги вокруг хватало. Огонь разгорелся на удивление быстро, видимо, сыграли роль сухие дрова. Только вот дым от него почему-то не спешил выходить в трубу, а нагло пер обратно в дом. Небольшое помещение уже через несколько минут было затянуто густой пеленой, заставляющей меня надсадно кашлять. - Да ты точно смерти хочешь! - откуда-то из клубов дыма выскочил злой донельзя Квинлан. - Не застрелиться, так угореть! Стригой грубо отодвинул меня от печи и, быстро закрыв какую-то маленькую дверцу на дымоходе, которой я и не заметила, настежь распахнул входную дверь. - Ты вообще хоть что-то можешь сделать нормально? - зло прошипел он, за шкирку вытаскивая меня на улицу. - Могу... кхе-кхе... обматерить нормально, - прохрипела я, вытирая льющиеся от едкого дыма слезы. Квинлан застрекотал, приоткрывая рот, и я увидела, как оттуда начинает что-то выползать. Заорав, я отскочила назад и благополучно навернулась с крыльца, с треском ломая росшие возле него кустики, в которые тут же постаралась заползти поглубже и притвориться кактусом. Однако, дальнейшей атаки не последовало - судя по всему, мое грандиозное падение успокоило упыря и теперь он просто стоял на краю крыльца, молча глядя на мои попытки превратиться в подкустовного выползня. - Извини, - коротко произнес он. "Ага, блин, "извини"!, - пронеслось у меня в голове. - Ты меня чуть не сожрал, урод!" - Что у вас здесь происходит? - послышался удивленный голос Лара. - Вы дом спалить решили?.. И почему человечка в кустах ползает?.. Квинлан молча развернулся и скрылся в доме. Я же продолжала сидеть в кустах, в ужасе глядя на второго кровососа. Интересно, у него тоже такая фигня во рту?.. - Что ты там делаешь? - спросил Лар, приближаясь ко мне. - С-сижу... - Это я вижу. А почему? - Он меня сожрать хотел, - всхлипнула я. - И я с крыльца упала. - Вылазь оттуда, - вздохнул стригой. - И чем ты умудрилась так вывести Рожденного? Он с людьми часто общается, привык к вашим заскокам. Я молча пожала плечами, понимая, что в кустах застряла прочно - они оказались колючими и сейчас я даже двинуться не могла, чтоб острые шипы не вонзались в тело. Судя по всему, Лар это тоже понял, потому что подошел вплотную и принялся осторожно выпутывать мою трясущуюся тушку из ветвей. - Говорил я ему, что надо было сразу тебя грохнуть, - проворчал Дневной Охотник, вытаскивая меня из колючих зарослей и ставя на ноги. Я вздрогнула и отшатнулась, чуть снова не упав в столь полюбившуюся мне шипастую поросль. Лар успел схатить меня за руку только в последний момент, с усмешкой произнеся: - Я шучу, успокойся. Пойдем, я еще помню, что люди плохо переносят холод. И... Я надеюсь, у тебя есть, чем вытереть кровь? Ты вся в царапинах. Походная аптечка у меня в рюкзаке была, что не могло не радовать. Я ее вообще во все походы и поездки таскала, зная о своей "аварийности" - я просто не могла, чтоб не поцарапаться, не удариться, не обжечься - когда как повезет, в общем. Вот и сейчас пригодилась. Через полчаса я, с вытертой кровью и с ног до головы облепленная лейкопластырями, сидела возле печи и готовила себе ужин, в состав которого входили грибы и соль. Квинлан, так и не произнесший больше ни слова, оккупировал сбитую из досок кровать и читал уцелевшие после разжигания печки старые газеты, периодически странно хмыкая. Лар, внезапно заинтересовавшийся моей добычей, крутился рядом и донимал вопросами: - А это что за гриб? Я обернулась через плечо, взглянув, что он мне показывает. - Это моховик. - Маховик? - удивился стригой. - А зачем им махать? - Не мАховик, а мОховик, - поправила я. - Потому что во мху растет. - Ааа... А это что? Я снова со вздохом повернулась. - А это белый. - Почему белый, если он коричневый? - недоуменно уточнил упырь. - А я почем знаю? Называют так... Да зачем тебе это вообще? - Скучно, заняться нечем, - пояснил он. Я уже собиралась объяснить, куда ему сходить вместе со своей скукой, но тут мне в голову пришла идея. - Слушай, раз заняться нечем, то открой мне вон ту бутылку, - я указала пальцем на до сих пор не тронутую бутыль, стоящую в углу. Позади зашуршало, а потом раздался громкий "чпок!", свидетельствовавший о том, что сражение со стригоем пробка проиграла. По хибаре разнесся стойкий запах самогонки. "Ага!", - радостно подумала я. Стаканчики нашлись у меня в рюкзаке вместе с бутербродами, о которых я напрочь забыла. Правда, под гнетом стоявшего на них ведра, бутики спрессовались, превратившись в практически однородный конгломерат, но на вкусовые качества это не повлияло. Грибы были уже готовы, так что я быстренько накрыла себе маленькую поляну и приступила к трапезе. Стригоям предлагать не стала - все равно они такое не едят и не пьют. Самогон оказался ядреным, вызвав у меня в желудке маленький ядерный взрыв и заставив закашляться. Вообще-то, я ничего крепче вина не пью, но в такой ситуации особо перебирать не станешь. Когда жар от взрыва поутих, по телу расползлось приятное тепло, расслабляя мышцы и успокаивая нервы. Сразу стало так хорошо и уютно, что прям уходить не хотелось. После третьей стопки меня неслабо развезло с непривычки и теперь я сидела на полу, держа в одной руке гриб, а в другой остатки пресованного бутерброда и напевала: - Что мне снег, что мне зной, что мне злющий стригой, когда мои грибы со мной?... "Злющие стригои" в количестве двух штук задумчиво созерцали эту картину, но попыток остановить меня пока не делали. А я, найдя благодарных слушателей, продолжала концерт по заявкам. - Ой, лежит упырик в поле у ручья... Ик!.. Ван Хельсингу крутому нажаловалась я... Ик! - Так, все, я больше не могу это слушать, - не выдержал Квинлан. - Если она еще немного выпьет, то вообразит, что этот крутой Ван Хельсинг - она сама. Я захихикала и по-быстрому опрокинула в себя еще одну стопку - пока не отобрали. - Че, уши в трубочку сворачиваются? - ехидно уточнила я, тыкая пальцем в их заостренные слушалки. - Ну, хватит, - вздохнул Лар, поднимаясь. Дневной Охотник подошел ко мне и поднял с пола. Я возмутилась, сообщив, что это нарушение моих конституционных прав и принялась брыкаться в попытке вырваться на свободу. Ему мои брыкания, правда, были до одного места, так что он дотащил меня до кровати и сгрузил на нее, как мешок с картошкой. - Спи! Завтра с рассветом выходим. - Куда?.. - Туда, - отрезал он. - Спи, достала! - А одеялко? - заныла я. Раздалось какое-то шебуршание, а потом меня укрыли чем-то тяжелым и теплым. - Все, вот так, - кажется, голос Квинлана. - Только заткнись уже. Я что-то пробормотала, закуталась поплотнее в свое одеяло и тотчас же вырубилась - все же напряженные события прошедшего дня, обильно сдобренные алкоголем, серьезно меня вымотали.