Глава IV (2/2)

- Эш. – Подобные мысли заставили мои губы разомкнуться, я позвал ее по имени, но она не откликалась мне.

Эш… означает пепел, возникший послеогня. Пепел – уничтоженные останки, тонкий серый материал, порожденный огнем. Все время, которое я находился с ней, она казалась мне пеплом, но таким теплым и манящим, что теперь я не мог узнать в этом пепле, огонь, породивший его. Этот огонь угрожал мне расправой, долгой и мучительной смертью, но я все равно чего-то ждал.

Как и все нормальные люди, мне не хотелось умирать. Одно слово смерть заставляло меня в тот момент сильнее дрожать от страха, я понимал, что не хочу заканчивать свою историю здесь. Я боялся боли, которую принесет мне этот нож, я боялся, и мысли мои заполонял страх. Тьма начинала густеть вокруг меня… тьма, которую я так бестактно боюсь.

- Эш, это же я… - Но она лишь накинулась на меня, снова издавая вопль. Она хотела моей крови, как голодный зверь, без сомнения, хищник.

Она была ловкой и быстрой, а мое тело столбенело, и ноги не хотели слушаться, я мог лишь толкаться из стороны в сторону, и каждый раз мое сердце переставало биться, как только я смотрел на нее. Мой выход был впереди, но она закрывала его собой. Да, я хотел бежать, я знал, что нужно выйти за дверь, как можно скорее, мои нервы и мысли сконцентрировались на одной цели ?выжить?, любыми путями, а так как я не был силен и до ужаса напуган, я не мог отбиваться.

Ее безумство стало сильнее, когда я, неуклюже увернувшись, попался под нож. Холодная тонкая сталь, идеально наточенная, скользнула по моему плечу. Брызнула кровь и я оступился, закричав, что было воли. Силы покидали меня с надеждой выбраться, спастись от ее безумия, но она рычала и рычала, наслаждаясь тем, как я отползаю от нее. Мои глаза, кажется, вот-вот вырвутся из глазниц, мои мысли крутились в голове, я повторял себе: ?я не хочу умирать, я не хочу умирать, спасите меня, умоляю…?, да, я, не зная, что такое гордость, стал умолять хоть кого-нибудь о спасении и мысленно Эш о пощаде.

Кровь разбудило в ней скрытое безумие, которое еще было неведомо мне. Она набросилась на меня с неистовым воплем обезумевшего человека, ее крики, кажется, слышно было на весь дом. Я кричал в такт ей, она схватила меня за плечи и стала трясти, а после с силой бить головой об пол. Удар за ударом я ощущал боль, которую не забыть никогда и только тогда я начинал молить не о пощаде, а о том, чтобы умереть быстро. Я не владел собой, стал махать руками и ногами, пытаясь спихнуть ее с себя, однако она оказалась для меня слишком тяжелой, а мои руки и ноги невероятно легкими, удары совершенно не приносили ей вреда, а только будили в ней большую ярость.

После она отшвырнула меня к дальней стене, где был диван. Я пытался отползти назад, но моя голова слишком сильно болела. Моя боль не давала мне шанса сосредоточиться, я позабыл о том, где находится дверь, но мои попытки куда-то ползти лишь разозлили ее и она, схватив нож с полу, набросилась на меня. Я рухнул на пол, на живот, мои глаза невольно закрылись и я закричал. Я кричал до тех пор, пока боли не пришло забвение, и я не потерял сознания.

Мир словно закрывал передо мной свои двери. Первые несколько ударов в область шеи я чувствовал отчетливо, от болевого шока я дергался во все стороны, причиняя себе еще большую боль, а потом эта боль стала частью меня, и я свыкся с ней, морально, на одно лишь мгновение, после которого наступила полная тьма.

Я слышал собственное дыхание, тяжелое, такое болезненное. Мне не хотелось поворачивать свою голову, но я открыл глаза. Своего тела я не чувствовал вовсе, так же мне не было слышно ничего, но еще хуже было тогда, когда я перестал что-либо понимать. Я вспоминал, что произошло несколько раньше, но в то же время, мое сознание отрицало всякие воспоминания.

Я нахожусь в комнате Эш, точно понимал я. То маленькое, рыдающее создание, забившееся в угол, была, несомненно, моя сестра. Ее рыдания слышались мне приглушенно, практически, словно через воду. Медленно я закрыл глаза и снова открыл их. Картина не сменялась. Все вокруг меня было залито кровью, как я понимал, моей, но грудь покинул всякий ужас, осталось лишь равнодушие и желание… чего я хотел в тот момент? Жить или умереть? Я не мог пошевелиться, и мне казалось, что я доживаю последние минуты своей жизни. Я слышал лишь ее рыдание и собственное дыхание. От того, что я не двигался, боль в шее и спине, голове, не была сбивающей с толку. Я был безразличен ко всему. Мне было все равно – жить или умирать, мое положение было бедственным, я потерял всякую надежду.

?Все равно, что будет дальше? - пролетало в моей расшибленной голове. Я разлепил губы, но звук никак не шел, я ничего не мог сказать. Я был всего лишь тело, способное мыслить, но не способное больше, ни на какие чувства.

Я не знаю, сколько я так пролежал. Я был жив, я ощущал тот материальный мир и периодически закрывал глаза. Эш не переставала рыдать. Ее боль выходила вместе со слезами, вся боль, которая копилась в ее груди, непередаваемо сильные чувства, пробирающие даже меня, оставшегося лежать в собственной луже крови бесчувственного и апатичного к миру, дрожать. От дрожи мне становилось больно, боль растекалась по всему телу, и я начинал жмуриться. Мне хотелось лишь одного – чтобы эта боль закончилась, чтобы все прекратилось. Пусть меня заберут наверх в дом или наверх на небеса, мне было абсолютно все равно. Я никак не оценивалжизнь, но был на грани смерти, я не хватался за ниточки спасения, мне не хотелось больше звать на помощь. Я перегорел, и душа моя сгорела в те моменты, остался лишь пепел, осевший где-то в глубине, покрывший обуглевшие останки прежнего меня. Огонь страха, ужаса, боли спалил все мои мысли и чувства и тогда я не надеялся на их возрождение.